Научись любить.

Я не собиралась уходить, потому что хоть и на вид все скучное, энергетика здесь особенная. Я вышла из студии и направилась туда, где мы пили чай до съемки. Вообще, во всем здании очень много людей, но они совсем не суетятся, а наоборот идут и заводят небольшие беседы. Еще почти все люди улыбались, что меня даже насторожило, очень надеюсь, что эти улыбки настоящие. Зайдя в уже знакомое помещение, я уселась в кресло и глазами начала искать незанятого человека, чтобы никого не отвлекать от дела. Но жертва-путеводитель нашлась сама собой. — Привет, ты кого-то ищешь? – это была очень обаятельная брюнетка, которую по телевизору я еще ни разу не видела. — Да, мне бы хотелось узнать, как тут у вас происходит магия, - она вряд ли поняла мою чушь про магию, поэтому, во избежание неловкой паузы, я решила представиться. – Меня, кстати, Ася зовут, - самое главное улыбочку помилее. Вот теперь я молодец. — Меня Лиля. Мне кажется, я тебя знаю, ты же видео снимаешь? — Ну да, - мне до безобразия приятно было, что меня узнали. Я уверена, что стою как помидор красная. — Я видела несколько, очень классные. Ты сама обрабатываешь? — Да, - ой, ну хватит уже. Я же смущаюсь. — Ну, пойдем, я тебе покажу немного, что успею. Не думала, что ее «что успею» будет выражаться в полной экскурсии по всему зданию. Она с воодушевлением показывала и рассказывала все, что знала сама, а это была нехилая информация, взрывавшая мой мозг из-за своего обилия. Теперь не известно, кто из нас жертва. Но все-таки мне удалось уговорить Лилю притормозить, сославшись на боль в ноге. И мне даже не пришлось врать, нога действительно болела и ныла. — Ну как тебе моя экскурсия? – мы сидели в небольшой комнате без окон и пили чай. Все-таки здесь прохладно, особенно в коротких шортах. — Это похоже на яйцо Кощея. Сундук – это само здание. Оно ничем не приметное, кроме, конечно кучи спутников на ее крыше. Медведь – это коридор. Он тоже серый и даже немного нагнетающий. Пропустим несколько животных, потом идет яйцо. Яйцо – это студии, в которых все происходит. Ну и игла – это тот продукт, который вы получаете на выходе и который видят зрители. — Очень интересное сравнение, вот что значит творческий человек. — Вот который раз за какой-то час нашего знакомства ты вводишь меня в краску? — Я же только правду говорю. Я думала, тебе привычно слушать такое. — Может, слышу и не в первый раз, но привыкнуть все равно никак не могу. Раньше, когда я начинала говорить, меня спокойно перебивали, никому не была интересна моя болтовня, а теперь есть люди, которым она интересна. Жизнь меняется, мечты сбываются, - я улыбнулась, но получилось немного грустно. — Ну, ведь не все так плохо. Что ты грустишь? Самое главное, что сейчас есть такие люди. Сама подумай, тысячи ребят хотят узнать тебя поближе, пообщаться с тобой, ну? Не надо грустить. — Можно тебя обнять? — Конечно! – она прижала меня к себе, будто мы знакомы тысячу лет, а сейчас по-дружески выпили и давай пускаться в откровения. – Вот только плакать не вздумай. Малыш, все же хорошо, что ты? — Мне не верится просто, что все это происходит со мной. — Не перестанешь, буду щекотать тебя, пока не успокоишься. Ты же боишься щекотки? – я сморщилась только от ужаса того, что мне может предстоять, и тут же улыбнулась самой искренней улыбкой. – Вот так уже лучше. — Спасибо тебе. — Меня не за что благодарить. Кстати, приятный парфюм, что это? – ну просто мастер переводить тему. — Лиль, ты освободилась, а то мне помочь надо? – перед нами появился мужчина лет сорока со стопкой бумаг. — Я сейчас приду. — Тогда держи вот это, - он дал ей несколько файлов с бумагами, - и зайди к Шалимову, отдай эти бумаги, а потом ко мне в кабинет, - и он быстрым шагом ушел. Такой серьезный дядя. — Ась, я пойду работать, а тебе, - она поводила взглядом по комнате, - во! Ром! Иди сюда, - я обернулась, а к нам подходил Рома Желудь. – Ты занят? — Да нет, а что ты хотела? — Посиди с Асей, поболтаете, а то мне работать надо. — Конечно, иди, - интересно, это самая милая улыбка, которая у него есть. В тот момент с меня шаржи можно было рисовать. На моем лице были все эмоции, которые только может изобразить человеческое лицо, да и которые не может тоже. — Привет, я Рома. А ты Ася, я смотрел твои видео. — Да. Так приятно, что многие узнают здесь. — Тебя трудно не узнать; слишком яркая внешность, - я постаралась перехватить его взгляд. Ах, ну да, теперь все ясно. Даже если мое лицо закрыть листом бумаги, то все равно будет трудно не узнать меня в толпе. А выдают меня бирюзовые наполовину волосы и татуировки на левой руке. — Я совсем забыла. Просто уже привыкаешь к своей внешности. А ты тоже интервью давал? – ну просто мастер переводить тему. Шикарно. — Да, по поводу моего первого альбома… — Он шикарен, - уверена, он не закончил свою фразу, но я не могла не сказать. – Классно, что ты не остановился только на видео. — Спасибо. А ты занимаешься еще чем-то, кроме видео? — Конечно. Я стараюсь пробовать себя в разных ролях. Сейчас на скейте учусь кататься и на гитаре играть. — Значит, и поешь тоже, раз на гитаре играешь? – не думала, что его заинтересует это. Хотя, может, он спросил из вежливости, чтобы не обрывать разговор. — Стараюсь, надеюсь, получается. Я в одной из студий инструменты видела, если интересно, могу спеть. — Интересно, даже очень. Пойдем, я понял о какой ты студии, - он встал и жестом пригласил меня на выход. Играть на чужой гитаре - это всегда испытывать новые и непривычные чувства. С момента, когда я взяла инструмент в руки, я отключилась от всего мира. Я понятия не имею, что происходило вокруг, мне это было не важно. Да, собственно, мне это и не нужно было. Я занималась своим любимым делом. Сначала настраивала гитару под себя, потом разыграла легкую мелодию, чтобы хоть как-то привыкнуть к чужой гитаре. И только после этого начала играть свою песню. Перебирать струны у себя в комнате или в гостях у друзей мне уже привычно, а вот играть свою песню перед незнакомыми людьми мне еще не приходилось. Но это совсем не значит, что я волновалась, просто испытывала непривычные ощущения. Я не знаю, смотрел ли на меня Рома во время того, как я играла, я даже понятия не имею о чем он думал: обо мне и песне или о том, что он будет есть на ужин, все было не важно, я наслаждалась музыкой. Наконец, я доиграла последние аккорды, и струны уже не дергаются. Я положила гитару на колени. — Вот так как-то. — Это твоя песня? – он смотрел в пол, не поднимая на меня взгляда. — Да, - я все-таки пыталась что-то разглядеть в его лице, мимике, глазах, но у меня не получилось. — Это очень лично. Ты всегда так доверяешь первому встречному? — Нет, просто, когда меня просят сыграть песню, я играю ту, что вертится в голове. Сейчас именно эта. Хотя выходит, что так. — Хочешь со мной записать песню? – он резко посмотрел на меня и увидел огромные от удивления глаза и упавшую нижнюю челюсть. – Я понимаю, что это неожиданно. У меня есть песня для дуэта. Я никак не мог найти именно тот голос, который звучит у меня в голове. Но Ася! Ты просто сама судьба! Твой голос именно тот, который нужен! Ну, ты согласна? – своим напором он сбивал меня с толку, я понятия не имела что сказать, в моей голове царствовало стрекотание кузнечиков. — Эмм. Ну... как бы, - шикарный запас слов, ничего не скажешь. — Я все понимаю. С ходу дать ответ трудно. Если ты свободна, можем поехать сейчас ко мне, я текст покажу, - сума сводящая улыбка украсила его лицо, а глаза слишком сильно блестели надеждой. А я молчала. Более того, я даже рот закрыть не удосужилась. – Воспринимаю это как да.