Научись любить.

За последнее время я успела возненавидеть вокзалы. И на то есть повод. Мама чуть не плачет, Алиса клянется обязательно приехать. Хорошо, что бабуля дома осталась. Правда, она мне положила «сюрприз» в рюкзак, а это значит, что всю дорогу я буду кушать наивкуснейшие пирожки. Я постаралась как можно быстрее попрощаться со своими нытиками, чтобы не затягивался этот плаксивый момент. — Я всего на неделю уезжаю, а вы тут устроили. Уже реки из берегов выходят от ваших соплей. Будем созваниваться в skype. Проблем-то. Хватит уже, серьезно. Я сейчас зайду в тот вагон, дам тете билетик, устроюсь на свободное место и, по традиции, помахаю вам ручкой в окошко. Но сначала коллективные обнимашки. Hug me! Free hug here, - я указала на себя и широко раскинула руки. Ненавижу такие сцены. Но все равно улыбаюсь. Так надо. Теперь пара часов в электричке со странными людьми и я на квартире. Собственно, план был прост. Быстро лететь на квартиру, ставить чемодан и кататься на скейте по городу, попутно его изучая. Вообще, скейт - это был один из самых главных атрибутов моего багажа. Если гитару я могла найти где-нибудь в студии (мне Рома об этом между делом сказал), то неделю без скейта я бы не прожила однозначно. В каком бы городе я ни была, не важно, в какой стране, я всегда иду пешком или еду на скейте в неизвестном для меня направлении, а потом выбираюсь по навигатору в телефоне. А так как Москву я знаю плохо, то все направления были незнакомыми. А так даже интересней. Я следила лишь за тем, чтобы дорога ровной была и людей на ней поменьше. Не знаю, куда я забрела, но наткнулась на трампы. Они были пустыми, и я решила потренироваться. Пока я увлеченно отрабатывала уже выученные трюки, стали подъезжать еще ребята на досках. Я делала то, что у меня уже очень хорошо получается по двум причинам. Во первых, не очень хочется в клипе быть покалеченной и тем самым утруждать работу гримеров. Ну и во вторых, за мной внимательно наблюдали несколько парней, я была обязана не оплошать. — Очень круто. Мы тебя раньше здесь не видели, - пока я отдыхала на траве, ко мне подошли двое. — И не могли видеть. Я здесь впервые, случайно приехала. Мы познакомились, покатались. Есть еще одно, что преследует меня в любой точке мира. Я постоянно нахожу странную компанию, с которой вляпываюсь в разные передряги. Что-то мне подсказывало, что эти ребята не исключение. Я уже ожидала, что при следующей встрече будет что-то довольно странное. А следующая встреча действительно могла состояться, ведь мы обменялись номерами телефонов. И еще пару контактов Москва подкинула в мой телефон. Ну, здравствуйте, «Дима» и «Женя». Мы сидели на траве и разговаривали. Я узнала очень много о ребятах. Например, то, что они вовсе не местные, а приехали учиться из Омска. Дима и Женя говорили наперебой обо всем на свете, не давая вставить мне и слова. Я просто не успевала этого сделать, зато я безостановочно смеялась от души так, что болели щеки и живот. Невозможно было не засмеяться от очередной истории из жизни Димы, комментариев Жени и смешных лиц обоих ребят. Женя ходил на руках, а Дима смеялся вместе со мной. Но как бы много они о себе не говорили, все равно невозможно узнать человека за ничтожный час. Это было единственным, что меня очень волновало. Странно, но я была готова доверять им, от них веяло добром. Надо заметить, что на теле Димы было нескончаемое количество татуировок. На нем была борцовка, которая особо ничего не прикрывала, и я могла видеть почти все рисунки. — Ну, хватит уже пялиться! – да, я и правда беспардонно изучала каждую линию татуировок. - У тебя тоже есть татухи. Вон, вся рука почти забита. — Не правда. Тут всего-то пара рисунков. Нас прервал мой телефон. Непривычно было видеть на дисплее имя Ромы. — Привет. — Привет. Я знаю, ты уже приехала. Почему не позвонила? У нас сегодня дела. — Прямо в первый день? — Ну, это не совсем дела. Все увидишь, отвертеться у тебя все равно не получится. Ты где сейчас? — Ребят, где я сейчас, - я обратилась к Диме и Жене. — Вопрос немного странно звучит, тебе не кажется? - они посмеялись, но все же ответили. — Ты же слышал, да? — Слышал. Сиди там, я уже еду. — Сейчас приедет? — Да. С вами было классно поболтать. — Надеемся, это не в первый и последний раз. — Я тоже. Мы долго ехали на машине. Рома сказал лишь, что хочет устроить сюрприз. Все оставшееся время мы молчали. Я слушала музыку, меня совершенно не волновало, куда мы едем. Правда, я начала волноваться, когда мы выехали за пределы города, и мое волнение заметно усилилось, когда мы съехали с дороги в поле. Я вытащила наушники: — Ром, а куда мы едем? — Сейчас увидишь, мы почти приехали. — Меня не устраивает такой ответ. Я задала конкретный вопрос и хочу услышать на него конкретный ответ. — Я не могу понять, ты злишься или боишься. — И то и другое. — Бояться нечего, более того скажу, в это место мы еще не раз приедем. А злиться можешь сколько угодно. В конце концов, я немного виноват: не сказал, что едем далеко. Я скрестила руки на груди и отвернулась к окну. Мы ехали по настолько разбитой дороге, что складывалось ощущение, будто она еще войну застала, и с тех пор ее не ремонтировали. От покрытия почти ничего не осталось, из-за чего мы постоянно колыхались. Объехать ямы было не возможно. Мы окончательно свернули с дороги и ехали уже сквозь траву, которая била по защите машины. Наконец мы остановились у полуразвалившегося здания без окон. Вокруг ни души, да и близлежащий населенный пункт маячил где-то вдалеке, что его почти не было видно. Я вышла из машины, трава была мне по пояс. Я недоуменно посмотрела на Рому и указала на единственное здание: — Нам туда? – он гордо кивнул. – Ты серьезно? Зачем? — Да, серьезно. Давай руку. Он помог пробраться через заросли, а потом пройти по камням, которые раньше были стенами. Мы оказались в просторном помещении с тремя стенами, сбоку была лестница, которая вела наверх. — Вот теперь дети могут задавать вопросы. Рома явно наслаждался этим местом. На его лице сияла довольная улыбка, он хотел поделиться своим миром со мной. А мне в этом мире оказалось до ужаса неприятно. Рома выжидающе на меня смотрел, ожидая реакции. — Мне страшно. Тут очень жутко, - я вцепилась дрожащими руками в Ромино плечо, на что он лишь засмеялся. А мои ноги, тем временем, уже подкашивались. — Здесь мы клип снимать будем. Еще я фотосет планирую. Ты как думаешь? – я лишь молчала и оглядывалась по сторонам. – Не думал, что ты такая впечатлительная. Но все равно привыкай, уже поздно что-то менять. — Что здесь раньше было? Мне страшно. Пожалуйста, давай в машину пойдем. — Да тебя трясет всю. Пошли. В машине Рома укрыл меня пледом, который лежал у него на заднем сидении, дал воды и шоколадку. — Я уже не помню, кто мне сказал про этот дом, но бываю я здесь часто. Особенно в последнее время. Согласен. Немного жутковато, именно это мне здесь и нравится. Там с обратной стороны я комнату небольшую сделал. Там диван стоит старый, столик небольшой и еще что-то. На второй этаж смысла подниматься нет. Если лестница еще может выдержать человека, то пол на этаже нет. Следует только наступить и он уже проваливается. Я пробовал, чуть на первом этаже не оказался. Тебя лучше? — Немного. Шоколадка моя любимая, - я попробовала улыбнуться. — Я рад, что цвет лица живой стал, а то слишком бледная была. Я испугался. — Не стоит. А куда мы сейчас? — Я предлагаю в кафе заехать, а потом уже поздно будет, так что домой тебя отвезу. — Хорошо. Я очень кушать хочу. — Я хотел у тебя спросить, зачем ты скейт взяла с собой? — Мне будет намного спокойней, если я его возьму и ни разу не прокачусь, чем буду сидеть и жалеть, что могла бы покататься. Тем более я не выдержу без него целую неделю. Это слишком много. — Это же всего лишь доска. — Ты ведь сам катаешься на лонге. Что ты чувствуешь, когда едешь по улицам? — Свободу… Приятно лететь навстречу ветру. — Обычная доска не может дать свободу, - он лишь усмехнулся в ответ. — Еще кое-что. Я очень хочу тебя узнать поближе. Не отделяйся от меня наушниками, пожалуйста. Хорошо? — Хорошо,- было неожиданно такое услышать. — Мне кажется, ты меня боишься. Видно, как ты напрягаешься, когда говоришь со мной, - я не успела ничего сказать, как он продолжил. – Ты свободно и непринужденно разговариваешь, но съеживаешься. Я об этом. Я ничего не стала отвечать, потому что стала осмыслять, что он сказал. — Ты опять закрылась в себе. Как тогда, у меня на кухне. Ты очень долго молчала, я все думал, на сколько тебя хватит. — Так это было типа проверки? — Я сначала долго говорил, ты меня не слушала и даже не замечала, а потом и я замолчал. Молча мы минут пять только сидели. — Ты сейчас серьезно? — Абсолютно, - кажется, мои «раздумья» стали затягиваться, я совсем отключаюсь от внешнего мира. — А зачем ты меня на вокзале поцеловал? — Если бы так быстро не убежала, то все бы узнала. А теперь сиди и думай. — Еще злобный смех изобрази. — Ты такой ребенок! Такая же милая и наивная. — Не такая уж и наивная. — Я чувствую людей. Так что не ври мне. — Врать не моя привилегия.