У всех времён есть своя неповторимая специфика, и семидесятые годы двадцатого века не являются исключением из правил. Ярче всего стиль этой странной и незабываемой эпохи отразился на американском городе Сан-Франциско – мировой столице культурного бунтарства. Жизнь здесь складывалась из пёстрой мозаики разношёрстных горожан – бизнесменов и рабочих, негров и азиатов, музыкантов и революционеров, хиппи и геев. Ни солнечным, местами подёрнутым туманом, днём, ни гремящей заводными диско-треками, наркотически опьяняющей ночью не прекращался гедонический карнавал афро-причёсок, фенечек, длинных юбок и обуви на платформе. Город очаровывал, беспардонно врывался в душу попавших в него в первый раз, шептал на ухо, что знает, как стать по-настоящему счастливым.
Совсем иначе, как могло бы показаться со стороны, обстояли дела в задыхающемся от преступности и коррупции Гонконге, переполненном лихорадочно ищущими лучшей жизни иммигрантами. Мафия и полиция, рабочие и нелегалы – каждый день здесь был наполнен борьбой за выживание, когда никто, какое бы важное место в обществе он ни занимал, не мог быть полностью уверен, что встретит ещё одно завтра. Тут было гораздо лучше, чем в любой из китайских провинций того времени, но, оставаясь в таком городе, можно было только мечтать вырваться из порочного круга и узнать, что такое настоящее спокойствие. Именно поэтому молодая семья Чанов решила, что лучшим выбором для их любимого сына, который, как им тогда казалось, подавал большие надежды, будет отправиться в США, и упросила одного из родственников, который уже давно проживает в этой чужой, даже немного чуждой стране, стать опекуном. Так невысокий черноволосый мальчик в синем свитере и попал в Сан-Франциско, в населённый бывшими соотечественниками Чайнатаун, к дяде – мужчине в самом расцвете сил, мелкому бизнесмену, продавцу магнитных кассет.
Джеки уже около года жил в этом сумасбродном и весёлом американском городе, не переставая удивляться, как же сильно Фриско отличается от тесного и опасного Гонконга. Правда, молодому китайцу почти ничего не было известно о том, как сложно приходилось его соотечественникам на родине, ведь родители всячески оберегали любимого сына от любой негативной информации. Но ему всё-таки ещё предстояло узнать, что и здесь не так уж всё идеально и безопасно. Сан-Франциско, прикрывавшийся маской из культурных и политических революционеров, имел двойное дно, и хорошо спрятавшаяся мафия и всяческие маргиналы тайком обделывали свои грязные делишки. Но даже личное и неприятное знакомство с американским криминалом конца семидесятых годов не смогло бы удивить младшего Чана больше, чем появление путешественников из будущего, среди которых были не только бандиты и его племянница, но и он сам – уже взрослый. Такое, кажущееся абсолютно невероятным, событие только укрепило уверенность мальчика в том, что это место – необычайное, наполнение настоящим волшебством, и именно здесь молодому китайцу уготована особая судьба. Однако с течением времени этот эпизод стал забываться, размываться в памяти, в череде других, новых интересов и забав, и даже дядя не напоминал о странном происшествии, лишь иногда вслух рассуждая о том, что слова загадочной девочки Джейд про антикварную лавку не лишены смысла. Но такие фразы проскальзывали только изредка, и жизнь в магазине магнитофонных кассет протекала по-прежнему, позволяя Джеки заниматься своими делами.
В его возрасте дети быстро растут, и мальчик не был исключением, к тому же, регулярные тренировки кунг-фу с дядей дали свои плоды. С каждым днём молодой китаец всё больше ощущал свою силу и заложенный в нём боевой потенциал. Ко всему прочему, Джеки не мог удержаться, если видел перед собой какой-нибудь новый забор, новую лестницу или окно – на всё ему хотелось залезть, отовсюду спрыгнуть, и чтобы непременно красиво, ещё лучше, чем в кинофильмах о боевых искусствах, в последнее время ставших такими популярными на его родине. Нельзя сказать, что дядя был в восторге от подвигов своего племянника, который носился по школе и округе, лазая везде, как настоящий дикий шимпанзе, но продавец магнитофонных кассет, прекрасно зная, как на тот момент жилось в Гонконге, даже и не думал отправлять мальчишку обратно, искренне надеясь, что обучение боевым искусствам дисциплинирует маленького Чана, сделает спокойнее и осторожнее.
Однако ничто не могло потушить азарт и жажду приключений в голове Джеки, и он настойчиво продолжал штурмовать окрестности, рискуя собственной жизнью и набивая синяки. Особенно мальчику нравилось, когда кто-то восхищённо следил за его похождениями, и постепенно молодому китайцу удалось даже заполучить себе постоянных зрителей, которыми стали два его одноклассника. Томас Турурелло, заносчивый и острый на язык парнишка, и очкастый умник Алекс Кубе, зануда и отличник. Эти двое, хоть и совершенно не были друг на друга похожи, умудрились немного подружиться на почве постоянных споров, в ходе которых первый безапелляционно заявлял, что может всё, а второй не менее уверенно доказывал, почему у первого ничего не получится. Как-то незаметно для самого себя, раз за разом Джеки вмешивался в это, со стороны смешное, соперничество, и постепенно, решаясь выполнять трюки, на которые даже и сам Томас не решался, мальчишка заручился некоторым уважением со стороны этих сверстников, став, таким образом, третьим лишним в негласной компашке одноклассников. И хотя дружбой это можно было назвать с большой натяжкой, молодому китайцу было хотя бы с кем пообщаться на переменах и после школы.
Но так повезло далеко не всем, потому что обстановка в классе всё-таки не была идеальной. И чаще всего главным нарушителем спокойствия выступал Джеймс Бови, местный хулиган. Нельзя сказать, что этот мальчишка был уж очень злым, скорее, ему некуда было девать свои силы, тратить на учёбу которые было ему уж совсем не интересно. Уже в тот момент можно было предугадать, что он имел все шансы стать капитаном бейсбольной команды, защищать спортивную честь школы на соревнованиях и собирать вокруг себя всех самых сексуальных чирлидерш. Но пока что занятий на поле ему не хватало, чтобы самоутверждаться и сбрасывать весь негатив, и поэтому Джеймс проводил свободное от уроков время за тем, что вылавливал ребят, которые были послабее его, и отнимал деньги или какие-то понравившиеся вещи. И если нападать на компании, состоящие более чем из двух человек, он не решался, то одноклассники-одиночки гарантированно время от времени получали от него по шее и другим, менее везучим частям тела.
В один прекрасный солнечный день, стоя на заднем дворе школы в компании вновь о чём-то споривших Томаса и Алекса, Джеки мог чувствовать себя в полной безопасности. А вот бедняга Уильям Суини, нескладный и глуповатый парнишка, как всегда, сидевший в одиночестве поодаль, не заметил, как над ним выросла угрожающая тень.
– Ты что, не знаешь, что это место нельзя занимать? – мальчик вздрогнул и поднял большие и немного наивные синие глаза, чтобы в тот же момент ещё раз испуганно вздрогнуть и, вжав длинную тонкую шею в острые худые плечи, с дрожью зажмуриться. – Это моё место! Все, кроме тебя, тупицы, это знают!
Джеймс не был больше или выше Уильяма, скорее даже наоборот, но второй представлял из себя такого пугливого и дружелюбного растяпу, что ни за что на свете не решился бы дать сдачи.
– Ну, и чё ты молчишь? – пухлые губы на глупом самодовольном лице хулигана сложились в презрительную улыбку. – По башке получить хочешь или как?
Наблюдая со стороны за начавшей разыгрываться драмой, Алекс вдруг отвлёкся от своего любимого спора, что делал не так уж и часто, задорно присвистнул и поправил большие очки:
– Ох, и влетит же ему сейчас!
– Да потому что он самый настоящий тюфяк! – равнодушно фыркнул Томас, также переключая своё внимание на происходящее поодаль, и самоуверенно сложил руки на груди. – Вот если бы он ко мне подошёл, я бы ему так врезал, он бы три дня в школе не появлялся.
– Да он бы тебе в ответ тоже так врезал, что ты бы тоже три дня в школе не появлялся, – Алекс, поставив худые руки в боки, конечно же, не мог промолчать, и насмешливо улыбнулся.
– Нет! – в голосе послышалась обида и желание переспорить.
– Да! – не менее уверенно, явно не желая уступать.
– А я говорю, нет!
– А я говорю, да!
– А вот я владею кунг-фу, против меня он бы точно ничего не смог сделать, – в конце концов с милой улыбкой вмешался в этот очередной бесполезный спор своих дружков Джеки. Приятели мгновенно замолчали и с недоверием покосились на него.
– Что, разве не так? – молодой китаец несказанно обрадовался, ведь он давно искал возможность продемонстрировать всех окружающим своё мастерство в сфере боевых искусств, и этот случай подходил как нельзя лучше. – Вот сейчас пойду и так ему наваляю, что он больше никогда никого не обидит!
Глаза одноклассников испуганно округлились, и даже любящий приукрасить свои умения Томас открыл от удивления рот – он бы не рискнул всерьёз связываться с Джеймсом, хоть тот и не был сильнее или выше его. Опасность получить по шее хорошо отрезвляла белобрысого мальчишку, который в своём возрасте уже прекрасно знал, что слова и действия – совсем не одно и тоже.
– Зачем? – Алекс, на правах самого рассудительного и осторожного из приятелей, зная решительность и бесстрашие молодого китайца, решил предотвратить неминуемую драку. – Давай лучше пожалуемся мисс Хардман. Она вызовет его родителей!
– Нет, – Джеки решительно сжал маленькие кулачки и сурово нахмурился. – Если ты так сделаешь, он всё равно тебя потом побьёт, как ябеду. А я сейчас сделаю так, что он больше никого не обидит. Никогда.
Друзья не нашлись, что ему ответить на это, да так и остались стоять в растерянности, ну а черноволосый мальчик, не теряя твёрдой уверенности в том, что всё делает верно, мысленно приободряя себя, направился в ту сторону, где на солнце сверкала ярко-рыжая голова невезучего Уильяма.
Джеки шёл не очень быстро и глубоко дышал, стараясь успокоить пульс, который вдруг стал бешено настукивать в висках от приближения неминуемой, первой в его жизни драки. Перед ним маячили мерзкие зелёные рубашка и жилетка Джеймса, который уже успел стащить не сопротивлявшегося долговязого мальчишку с лавки на землю: – "Вот вонючка… Ну ничего, сейчас я ему так задам, навсегда запомнит!"
– Так что ты мне должен, – хулиган самодовольно усмехнулся от собственной безнаказанности и легонько пнул ногой в живот свою жертву, которая только негромко ойкнула на это. – Где твой портфель? Чё молчишь, язык проглотил? Или с первого раза не понимаешь, а? Ещё раз врезать, может, тогда заговоришь? Где портфель, тупица, я спрашиваю?!
– Отойди от него!
Джеки выкрикнул это, даже неожиданного для самого себя, так громко, что все остальные школьники сразу же побросали свои дела и обратили на него внимание, предвкушая что-нибудь интересное. Обернувшись, мальчишка бросил быстрый взгляд назад, но от нервов всё в его глазах расплылось, и молодой китаец увидел только два светлых пятна, в которых всё равно легко угадал головы своих белобрысых друзей. Это его немного приободрило, и паренёк, ещё сильнее сжав кулаки, ещё громче прокричал:
– И про портфель его тоже забудь!
Джеймс же, привыкший к тому, что большинство одноклассников испытывает по отношению к нему непреодолимый страх и не в состоянии сопротивляться, такого ну никак не ожидал, и даже отпустил изрядно напуганного Уильяма, чтобы резко обернуться и увидеть, кто же решился бросить ему вызов.
– Ты? – глаза хулигана округлились от удивления, и его красивое, но глупое лицо стало ещё глупее. Впрочем, мальчишка очень быстро собрался с мыслями и усмехнулся. – А иначе что?
Джеки глубоко вздохнул, как учил его дядя во время занятий кунг-фу, чтобы не потерять самообладание. Его немного затрясло, стало жарко, захотелось плюнуть на всё и уйти, но отступать было уже слишком поздно: – "Я же не боюсь его? Нет! Вот ещё!"
– Да, я, – черноволосый китаец нахмурился и уверенно продолжал говорить, не замечая, как вокруг них с оппонентом постепенно нарастает толпа из заинтересованно галдящих школьников. – А иначе я тебе врежу! А ты что думаешь, можно всех бить, и тебе за это ничего не будет? Как бы не так!
Джеймс громко фыркнул и в два прыжка оказался возле Джеки, вследствие чего младшему Чану пришлось смотреть на своего противника снизу вверх, так как тот всё-таки был немного больше. Страх вдруг ударом тока прокатился по всему организму от головы до ног.
– А теперь повтори, – хмуро прошипел хулиган, и его руки угрожающе потянулись к синему свитеру мальчика. Но поднять над землёй и потрясти не удалось, так как белобрысый громила вдруг пропустил настолько быстрый, что было незаметно взгляду, рефлекторный, заученный на частых и продолжительных тренировках удар кулаком в лицо, от которого мгновенно грохнулся, смешно усаживаясь задом прямо на траву. По толпе одноклассников, окружившей место драки, прокатилось восторженное "Вау!"
Джеки выдохнул и взглянул на ошарашенного Джеймса. Страх испарился сам собой, и теперь на лице молодого китайца сияла торжествующая улыбка, а его и без того узкие глаза были презрительно прищурены.
– Я же сказал тебе, оставь Уилли в покое! И не смей больше никогда никого доставать. Иначе ты будешь иметь дело со мной!
Джеймс в шоке просидел на земле несколько секунд, непонимающее оглядываясь вокруг себя, но дружный хохот школьников вдруг отрезвил его. Живо поднявшись на ноги, хулиган истерично завопил:
– Ну всё, Чан, ты сам напросился, я тебя сейчас просто размажу!!! – и ринулся в атаку, намереваясь смешать своего противника с грязью. Однако Джеки словно испарился с того места, как котором он только что стоял, и в следующее мгновение Бови почувствовал сильный удар ботинком в бок, от которого он снова грохнулся, на этот раз сначала на руку, а потом встречаясь с травой уже собственным носом: – "Получай, вонючка!"
Восторженные крики и аплодисменты окончательно подбодрили молодого китайца, и он уверенно подбежал к поверженному противнику, намереваясь сделать собственную победу ещё эпичнее:
– Проси прощения у Уилли!
– Нет! – Джеймс обиженно взвизгнул, не желая унижаться, и тут же получил ощутимый удар ногой в живот, от которого завизжал ещё сильнее.
– Проси, – Джеки был настроен очень решительно. – Проси!
– Нет!
– Проси!
– Нет!
За каждым "Нет!" следовал пинок, раз за разом, раз за разом, словно какой-то замысловатый садистский ритм, и молодой Чан не заметил, что уже не рассчитывает свою силу, что реакция на его удары сменилась горькими слезами и истошными просьбами прекратить. Разум китайца будто бы отключился, как по щелчку, но натренированное тело всё ещё помнило, как нужно действовать, и продолжало упорно нести возмездие бешено орущему от боли хулигану.
Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы в какой-то момент чьи-то уверенные пальцы не схватили худенькие плечи Джеки и не дёрнули назад, подальше от ревущего в полный голос Джеймса. Мальчик растерянно обернулся, всё ещё не понимая, что конкретно сейчас происходит, и увидел прямо перед собой нахмуренное женское лицо лет двадцати пяти в очках в толстой оправе: – "Я попал… Она всё расскажет дяде…"
– Мисс Хардман… – Чан выдохнул это имя, наконец, вспоминая и понимая, кто же это его оттащил, и словно опомнился, когда осознал, что ему за всё сделанное светит и как сильно влетит в качестве наказания. – Мисс Хардман, я…
– Ты устроил драку! – строго и негромко произнесла всё ещё осуждающе хмурящаяся учительница, и в сердце маленького китайца что-то ёкнуло. Он оглянулся несколько стеклянным взглядом и как в замедленной съёмке увидел вокруг себя всех одноклассников, галдящих и бурно обсуждающих происходящее, в том числе уже подбежавших и активно жестикулирующих ему руками Томаса и Алекса, всё ещё сидящего на земле и растерянно улыбающегося Уильяма, а также скрючившегося и рыдающего Джеймса. Над ухом прозвучало:
– Это не лезет ни в какие ворота! Я вызываю вашего опекуна, Джеки Чан!
От напряжения пульс, казалось, разорвёт голову, и кровь брызнет во все стороны. Китаец лихорадочно вспоминал слова, чтобы сказать хоть что-то в своё оправдание, но вдруг понял, что сначала нужно успокоиться, а то слепящее солнце слишком жжёт роговицу, и горячий пот, стекающий маленькими струйками со лба, не остужает, а только щиплет. Поэтому мальчик глубоко вздохнул и закрыл глаза, желая хоть на мгновение отстраниться от всего мира, ставшего вдруг таким шумным и непонятным: – "Мисс Хардман строгая, но добрая и умная… Она разберётся, что я всё сделал правильно…"
***
…Вечером того же дня Джеки и дядя вернулись в магазинчик магнитофонных кассет после того, как мисс Хардман вызвала опекуна в школу для серьёзного разговора. Оба Чана молчали всю дорогу до дома, так как мужчине совершенно не хотелось выносить сор из избы, чтобы весь Чайнатаун знал, как плохо себя ведёт его племянник, а мальчику просто страшно было оправдываться, ведь в какой-то момент он почувствовал, что действительно перегнул палку.
Но вот дверь в магазин была закрыта, и дядя молча прошёл к магнитофону, включая какое-то весёленькое диско. Джеки уронил сумку с учебниками на пол и встал у входа как вкопанный, впервые в жизни отметив про себя, что его бесит такая музыка, а ещё то, что она играет у них постоянно, сбивая с любой, даже самой простой мысли. Школьник всё никак не мог успокоиться и не понимал, за что его так ругала мисс Хардман, ведь он всё сделал правильно и наказал плохиша! И всё-таки что-то в душе черноволосого мальчика шептало, что надо было ограничиться двумя-тремя ударами, всё остальное было явно лишним…
Наконец, дядя подошёл к племяннику и опустился перед ним на одно колено, чтобы быть наравне с повесившим голову Джеки. Положив руки на плечи мальчика, мужчина тряхнул чёрными, как смоль волосами, и спросил:
– Я надеюсь, ты понял, что поступил неправильно, и больше так никогда делать не будешь?
В ответ на это младший Чан вдруг резко вскинул голову, и продавец магнитофонных кассет с удивлением увидел в карих детских глазах плохо скрываемую злость.
– Я всё сделал правильно! – Джеки уверенно выкрикнул это и сильно сжал кулаки. – Он всех достал, он всех бьёт! Кто-то должен был остановить его!
Дядя был несколько ошарашен такой реакций на свои слова, но в ответ лишь тоже сильнее сжал пальцы на плечах племянника и продолжил, немного нахмурившись:
– В этом ты действительно прав, но не таким же способом! Ты должен был сказать обо всём учителю, а не использовать кунг-фу! Я не для того тебя учил боевым искусствам, чтобы ты калечил людей.
– А для чего? – мальчик никак не хотел успокаиваться, даже наоборот, он смотрел на белые штаны и белую жилетку своего опекуна и почему-то как-то неосознанно ненавидел их всё больше и больше с каждой секундой. – Ему можно всех бить, а мне нет?
– Для самозащиты, для защиты других! Ты же бил долго, тебя даже слёзы не остановили. Так сказали все, кто стоял рядом и всё видел. И я даже боюсь подумать, что тебе нравится наносить удары так, чтобы люди посильней страдали, – дядя всё ещё пытался говорить спокойно. – Пойми, нельзя использовать свои умения, просто чтобы причинять вред другим.
– Можно! – рассерженный и возмущённый Джеки попытался вырваться из цепких пальцев мужчины, но тут вдруг вспыхнул уже сам продавец магнитофонных кассет.
– Несносный мальчишка! Упёртый, как молодой баран! – отпуская племянника, он картинно вскинул руки. – Кем ты себя возомнил, верховным судьёй? Ты сам дал себе право наказывать других? Ты что, решил собрать вокруг себя всё тёмное ци мира и стать новым демоном-колдуном?
– Что? Кем? – эта внезапная и неожиданная фраза так удивила паренька, что он даже забыл о собственной злости, ещё секунду назад буквально распиравшей его. Слово "ци" было немного знакомо по добрым родительским сказкам перед сном, ещё с того времени, когда мальчик жил в Гонконге, а вот вторая часть фразы была ему абсолютна непонятна: – "Про что он говорит? И при чём они тут?"
– Демоном-колдуном, – дядя сложил руки на груди и сурово посмотрел на Джеки сверху вниз. – Неужели ты не знаешь, как появились на свет эти ужаснейшие существа?
– Нет… – негромко прошептал заинтересованный младший Чан. Продавец магнитофонных кассет самодовольно усмехнулся, заметив, что злоба, сверкавшая в карих глазах, сменилась искренним, неподдельным любопытством. Кое-чего племянник не знал о своём старшем родственнике, а именно он не знал того, что мужчина уже давно тайно изучает искусство колдовства в теории и на практике и, вследствие этого, знает очень много тайн магического мира, с которым сам Джеки сталкивался лишь один раз в своей жизни – когда встретил путешественников из будущего. Но даже не будучи уверенным, что всё это может быть правдой, мальчик ни за что бы не отказался от старой притчи, похожей на волшебную сказку.
– Это случилось давным-давно, когда великий император Цинь Шихуан сумел объединить погрязшие в войнах и междоусобицах китайские земли, и решил властью своего священного закона принести мир и порядок во всю Поднебесную. Для этой цели он собрал на свою службу великих магов, которым приказал помогать ловить преступников и предавать их справедливому суду. Но однажды восемь друзей-колдунов вдруг решили, что справедливый суд императора им вовсе и не нужен, чтобы наказывать провинившихся. Каждый из них владел магией различных природных стихий, которой пользовался, чтобы лишать жизни убийц, насильников, неверных мужей и жён, предателей и воров. Волшебством людей топили, сбрасывали с высоты, заживо сжигали или хоронили в земле, пронзали молниями, разрывали ураганами. Великий император был недоволен таким самоуправством, но колдуны отказались прекращать свои бесчинства, которые они считали справедливыми, так как жестокость совершалась лишь с серьёзно провинившимися. Однако другие волшебники согласились с верным требованием императора и вызвали тех восьмерых колдунов на бой. И состоялась величайшая магическая дуэль за всю историю мира! Сильны были силы природных стихий, но мощь светлого ци была сильнее, и она лишила жизни восьмерых кровавых колдунов. И тогда император объявил волшебников-победителей величайшими героями Китая, и даровал им титул бессмертных воинов, который и сохранил память об этих восьми храбрых магах, защищавших законный порядок и справедливость, в веках.
Голос дяди словно заглушил ритмичную музыку, оживлявшую магазинчик. Заинтересованный рассказом мальчик внимал рассказ с открытым от удивления ртом, и перед его глазами сами собой рисовались грандиозные картины волшебного и такого далёкого прошлого, словно красочные кадры кинокартины о древней истории его родины.
– Но смерть не стала упокоением для восьми великих колдунов. Из-за совершённых ими убийств в их душах скопилось столько тёмного ци, что они не растворились в Дао, а превратились в ужасающих монстров, в демонов тех стихий, магию которых они использовали в свершении своего кровавого правосудия - огонь, вода, земля, ветер, гром, горы, небо и луна. Очнувшись в потусторонней Бездне, восемь новых демонов, поклявшись во веки веков считать друг друга братьями и сёстрами, вырвались обратно в наш мир, чтобы отомстить людям, которых считали предателями, чтобы установить эпоху террора. Но на защиту встали всё те же восемь бессмертных воинов, великая магия светлого ци которых заточила чудовищ обратно, навеки запечатав двери. И по сей день они томятся в заключении, ожидая, когда же в мире родится новый демон, который сможет пройти через тонкую оболочку между мирами и освободить древнее Зло. Бездна ждёт смерти нового глупца, возомнившего себя вершителем судеб и собравшего достаточно тьмы в своём сердце. И чтобы оказаться на его месте, нужно лишь повторить судьбу тех восьми демонов-колдунов – использовать свои знания и умения, свою магию ци, чтобы убивать преступников в обход справедливого суда, а потом погибнуть от руки другого мага, придерживающегося справедливого законного порядка. Тысячи тёмных душ уже проходили этот путь, превращались в настоящее зло, в демонов разных стихий, но они не смогли затмить своих великих и ужасных предшественников. И что же я вижу сейчас? Мой любимый племянник делает первые шаги по превращению в настоящее чудовище? Нет, такого я, как твой дядя и твой опекун, ни за что не допущу!
Речь резко оборвалась визгливым мужским вскриком, и молчание воцарилось в магазинчике – снова было слышно только беспечное и безразличное к любым напрягам диско.
– Это же сказка… Такого не бывает? – Джеки был немного напуган. В памяти мгновенно всплыла загадочная девочка из будущего, и наличие в мире магии перестало казаться глупой выдумкой. Но уступать всё равно не хотелось. – И там эти, как же их… Стихии! Да, стихии, ветер, огонь, вода… А у меня кунг-фу! Это же вообще не то! Совсем не похоже! Я же никого не убил! Так, врезал разок, чтобы знал!
– С этого всё и начинается! Сначала ты просто бьёшь больше, чем для самозащиты или защиты других людей, а завтра убиваешь по-настоящему! Можешь сегодня мне не верить, но если ты однажды попадёшь в чудовищную Бездну, ты ещё вспомнишь слова своего любимого дядюшки, который не смог отговорить глупого племянника от страшной и мучительной участи!
Трясясь от злости и раздражения, мужчина визгливо прокричал эти слова и, громко хлопнув дверью, утопал в подсобку, оставив ошарашенного паренька стоять в одиночестве: – "Всё-таки это правда… Или нет? А вдруг да? Зачем я только всё это натворил…"
***
…Эта страшная, с таким пафосом прочитанная дядей речь перевернула спокойную жизнь магазинчика магнитофонных кассет. Больше всего изменился, конечно же, Джеки. Полностью усвоив преподнесённый ему урок, мальчик серьёзно подошёл к переосмыслению своего поведения. Младший из Чанов захотел контролировать своё тело и свой разум, чтобы никогда в будущем никому не причинить смертельного вреда. Он продолжил заниматься боевыми искусствами, но теперь свободное время решил посвятить учёбе, в особенности всегда интересовавшей его истории, а не штурму заборов Сан-Франциско. И ни подколы Томаса, ни занудные упрашивания Алекса не смогли уже ни разу склонить паренька на прежние подвиги. Остальные же одноклассники и вовсе старались обходить молодого китайца стороной, увидев воочию, на что он способен. Даже Джеймс Бови стал примерным учеником и почти искренне исправился, решив направить все свои силы на спорт, а не на терроризирование тех, кто слабее. Сначала его родители очень хотели поднять шумиху, но хлопоты мисс Хардман, не желавшей казаться некомпетентной учительницей, допустившей драку в стенах учебного заведения, и пожертвованная старшим Чаном внушительная денежная сумма на лечение, психологическое восстановление мальчика и прочее в таком же роде помогли отговорить устраивать скандал в приличной школе, а всплывшие и подтверждённые факты хулиганства открыли глаза на далеко не идеального сыночка. Одним словом, дело удалось замять без особых потерь для всех участников, но осадочек остался. Так Джеки, сам того не замечая, потерял последнюю возможность обзавестись друзьями, вследствие чего общался с дядей гораздо больше, чем со сверстниками.
Время летело незаметно, годы перелистывались страницами отрывного календаря, и молодой китаец взрослел с каждым прожитым днём. Его увлечения постепенно обретали узкую специфику, и ближе к окончанию школы парень уже твёрдо знал, что хочет стать археологом. Глядя на возмужавшего племянника, дядя мог только одобрительно улыбаться. Уроки кунг-фу и ежедневные поучения пошли мальчику на пользу, он стал серьёзнее, спокойнее, собраннее, умнее. Девушки на улицах уже улыбались Джеки с вполне ясными намерениями, лишний раз подтверждая мысли о том, что детство закончилось, и маленький племянник вырос. А вот сам дядя не молодел день ото дня, а очень даже наоборот… Его чёрная, как смоль, вечно растрёпанная шевелюра побелела, зрение портилось всё больше и больше. Силы покидали мужчину, он уже не мог заниматься с племянником боевыми искусствами на прежнем уровне – всё чаще после тренировок тело болело так, что хотелось забросить кунг-фу совсем. Ясность мыслей и речей тоже начинала подводить, и всё чаще дядя говорил о себе в третьем лице. В довершение всех бед, магнитофонные кассеты стали выходить из моды и вообще из обращения, что ставило под угрозу жизнь уютного магазинчика. Но смерть чего-то старого может стать питательной почвой для выращивания чего-то нового. Так и рассудил дядя, решив, что подошло время исполнить свою заветную мечту и начать торговать антиквариатом. Он задумывался об этом всё чаще и чаще с того момента, когда загадочная девочка из будущего спросила, почему этого ещё не произошло, и с двойной силой подобные мысли начали посещать мужчину, тайком от племянника продолжавшего заниматься колдовством, после того самого знаменательного рассказа о рождении восьми демонов-колдунов.
Жизнь семейства Чанов закрутилась яркими узорами калейдоскопа, наполняясь такими невероятными событиями, людьми и нелюдями, что превратилась в самую настоящую сказку. Антикварный магазин. Джеки – дипломированный археолог. Частые командировки племянника. Джейд, племянница из Китая – та самая девочка из будущего. Бандиты из "Тёмной руки" - уже знакомые путешественники во времени – и их повзрослевший босс Вальмонт. Капитан Блэк и его Сектор 13 на страже закона и порядка. Тот самый демон-колдун Шендю из притчи со своими магическими талисманами, а потом и все его братья и сёстры. Тору, бывший преступник, перевоспитанный дядюшкой, ныне его любимый ученик. Команда Джейд, противостоящая любому злу. Проклятый тёмный маг Даолон Вонг. Японец Таракудо и его генералы Они с различными кланами теней. В конце концов, Драго, сын Шендю. Колдовство ни на день не покидало семейство Чанов, то доброе, то злое, оно вмешивалось в их жизнь, нарушало все планы, подвергало опасности… Но и спасало в некоторые, самые страшные моменты, заставляло таких разных людей сблизиться и лучше узнать, понять друг друга.
Весело и нескучно! Наконец-то появилась возможность во всей красе проявить свои магические навыки и знания, столько лет скрываемые ото всех на свете! Дядюшка был доволен, но тайком всё чаще и чаще вспоминал те спокойные годы, когда в его магазинчике, обклеенном постерами музыкальных звёзд, звучало лёгкое, ненапряжное диско, а самым страшным известием было очередное падение маленького Джеки из окна первого этажа в школе. Возможно, именно поэтому уже старик, а не просто немолодой мужчина вздохнул спокойно, когда Шендю и его сын сгинули в демонической Бездне, и на Земле на долгое время воцарилось спокойствие, так как после такого грандиозного провала тёмные силы не решались сразу брать реванш. Джеки смог вернуться к своей любимой работе, теперь, к счастью, без перерывов на спасение мира, Джейд взрослела, теряя былую беспечность и приобретая серьёзность и осторожность, которых ей так не хватало в детстве, а верный ученик Тору показывал большие успехи в покорении магии и даже успел обзавестись собственными учениками.
Глядя на родных, дядюшка не мог нарадоваться спокойствию, вернувшемуся в его жизнь, и даже собственное старение уже не беспокоило его так же сильно, как прежде. Однако самый великий маг современности прекрасно знал, что как бы ему ни хотелось поверить в мирную жизнь, войны в этой вселенной не прекращаются никогда. И если даже одна из сторон была уничтожена, на её место обязательно придут новые, молодые, ещё более кровожадные чудовища, которые пока ещё не готовы вступить в битву, но уже завтра, накопив сил, обрушатся со всей своей мощью. Зная о том, что рано или поздно баланс ин и янь восстановится, дядя, снова же тайком от своей семьи, вглядывался в обманчивый блеск далёких звёзд, вслушивался в прерывистое дыхание ветров и затаённый шёпот океанской волны, боясь упустить момент, когда новое, более сильное зло вступит в этот беззащитный мир.
