В Россию с любовью

Самолёт за спиной с гулом взлетел и стал удаляться. Леонид поудобнее перехватил автомат и направился к Цитадели. Высокие ворота из красного кирпича, ведущие во внутренний двор замка, возвышались перед ним, закрывая всё небо. Подойдя вплотную, он остановился в арке, и бросил взгляд на занесённую снегом, всю в сугробах, площадь перед замком. Он чувствовал, что во дворе его ждёт кто-то. Или что-то. Он перевёл автомат в режим автоматического огня и пошёл вперёд. Внезапно налетевший порыв ветра поднял вверх снег, и Томин оказался в центре тучи парящих в воздухе снежинок. Ощущение того, что кто-то совсем рядом, буквально в паре метров, заставило его напрячься. Он отнял рукав, которым прикрыл глаза, когда налетела метель. Он увидел, как сквозь метель к нему кто-то идёт. Он поднял автомат на уровень глаз и взял приближающегося на мушку. Он всё подходил и подходил, Томин уже слышал лёгкий, еле уловимый хруст снега под его ногами, но сквозь снежную пелену угадывался какой-то смутный, низкий, приземистый, нечеловеческий силуэт. - Чую. – послышался не то шепот, не то шелест сквозь тучу вращающихся в бешеном хороводе снежинок. - Чую. Чую. Чую. – бубнил приближающийся. Леонид покрепче сжал в руках автомат. - Чую воина. Жёсткого. Жестокого. Он наконец приблизился и Леонид обомлел – это был белый тигр. Именно он приближался и непрестанно что-то бубнил. - Воин. Прошёл долгий путь. Идёт за ней. - Кто ты такой? – спросил Леонид наводя оружие точно между глаз тигра. – Оборотень? Или говорящий тигр прямиком из Нарнии? Тигр остановился и посмотрел Леониду в глаза. - Я Страж Цитадели. Я охраняю здесь всё, до того, как не придёт Час Пресечения. - Пресечения чего? - Рода д’Арков. Когда последняя из рода д’Арк исчезнет, тогда исчезну и я. - Исчезнет? - Пятая из Рода предсказала, что если ей не суждено быть счастливой, так пусть же и другие не познают этого счастья. Семь поколений д’Арков жили без любви, и вот теперь, когда Тринадцатая д’Арк стала влюбляться, активизировалось Проклятие. - В чём оно состоит? - Она замерзает… - Я это знаю. - И Цитадель тоже. Здесь навечно поселятся Духи Зимы. А Жанны д’Арк XIII просто не станет, она обратиться в бесчувственную ледышку. - Я достаточно слышал, спасибо. – сказал Леонид и нажал на спусковой крючок. Десяток пуль прошил шкуру тигра, оставив кровавые точки на белоснежной шкуре. Тигр как-то не то выдохнул, не то вздохнул, и повалился на бок. Буран стих так же внезапно, как и начался и Леонид опять оказался посреди пустынного внутреннего двора замка. - Ну что ж, мисс Дюфур, я иду. – сказал он только для того, чтобы отогнать проклятое чувство, что за ним не перестают следить с тех самых пор, как он вошёл во двор. …За двустворчатыми дверями открывался огромный зал, отделаны панелями чёрного дерева с золотом. В высокие окна проникал холодный свет полярного дня. По стенам были развешаны картины, изображающие красивые летние и весенние пейзажи, перед каждым окном стоял низкий столик, на котором стояла ваза с цветами, но Томин всё равно ощутил, насколько здесь холодно. И дело было вовсе не в температуре, в зале было тепло, но холод ощущался на ментальном уровне. Двери мягко захлопнулись за спиной, и Томин медленно пошёл вперёд к находящейся в другом конце зала широкой лестнице. В абсолютно мёртвой тишине шорох подошв звучал громоподобно, отдаваясь эхом по натянутым нервам. - Добрый день. – на лестнице появился человек. Высокая фигура в белом одеянии и белой маске. Леонид молча вскинул автомат на уровень глаз и прошил его очередью. Тот без звука рухнул навзничь. - Ну и охрана тут. – буркнул Леонид поднимаясь по лестнице и переступая через тело. За лестницей оказался длинный коридор, отделанный в красных и кремовых тонах, обвешанный портретами. Едва Леонид сделал первые десять шагов, как из стен выдвинулись по два минигана и открыли огонь. Пули прошили пустоту. Бросившись на пол, Томин открыл огонь. Разбитые фотоэлементами пули разлетелись осколками и пулемёты, несколько раз провернувшись вхолостую, замерли. Леонид встал и отщёлкнул магазин. Рожок был пуст. Он отбросил автомат и достал оба своих пистолета. Поддавшись какому-то внезапному порыву, он замер, оглядывая коридор. Он не искал новых ловушек, не пытался проанализировать, где они могут быть спрятаны, он ощущал как в него, капля за каплей проскальзывает какое-то оцепенение, которое замораживает то немногое, что успело оттаять с момента начала его романа с Жанной, и замораживая то, что оттаяло, это нечто, смешивается с тем холодом, который внутри и словно окутывает сердце ледяной скорлупой, замораживая все чувства и эмоции, и внезапно он понял, что скоро произойдёт с Жанной. Словно какая-то невидимая пружина подтолкнула его и он бросился бежать по коридору. К ней.