Радикальный подход

Солнце медленно клонилось к горизонту, день плавно подходил к концу, как и тренировка сборной России. Уставшие, но довольные собой футболисты постепенно расходились, намереваясь хорошенько отдохнуть перед завтрашней игрой. И только для дорвавшегося до спортсменов журналиста рабочий день был в самом разгаре: что может быть лучше, чем взять пару интервью накануне важного матча? Как правило, дон Фабио запрещал своим подопечным любой контакт с прессой, но в этот раз он отступил от собственных принципов. Корреспондент, потирая в предвкушении руки, окинул футболистов сосредоточенным взглядом, силясь решить, кому первому устроить допрос с пристрастием. Поймав взглядом Акинфеева, он кивнул себе и рванул к голкиперу. — Сколько энтузиазма, — уважительно присвистнул Кержаков, искоса наблюдая за гостем. — Сейчас обломается, — уверенно заявил стоявший рядом Березуцкий. — Даже не знаю, кто на его месте смог бы развести Игоря на интервью. — Всё настолько плохо? — уточнил Александр, убеждаясь в Васиных словах: репортёр действительно получил отказ и быстро переключился на новую цель. — Ну раньше он часто с прессой общался, капитан всё-таки, — пожал плечами Березуцкий. — Но после Чемпионата взял пример с Игнашевича, вот уж кто мастер в отшивании журналюг. А если и попадает на видео, то отделывается стандартными фразами. — Значит, мне не показалось, что Игорь их чурается, как вампир чеснока… — задумчиво протянул Кержаков. — Спорим, если завтра выиграем, Акинфей даст интервью? — Тебе что, заняться больше нечем? — С комплексами надо бороться, особенно полученными таким способом, — поучительно пояснил Керж. — К тому же это будет интересно провернуть. — По-моему, тебе интересно всё, что связано с нашим голкипером, — невзначай подметил Василий. — Может быть, — усмехнулся Саня. — А что, ревнуешь? — Боже упаси от такого счастья! — защитник даже сплюнул через плечо, чуть не попав в подлетевшего к ним Дзагоева. Алан дождался, пока поле полностью опустеет, а после метнулся к парням с явным намерением начистить Кержакову физиономию. Сашку спасла безупречная реакция Березуцкого: Вася успел перехватить разозлённого футболиста, предотвратив его кровожадный порыв. Алан пару раз дёрнулся, но всё безрезультатно, хватка у Васи была что надо. — Гея из меня решил сделать?! — рявкнул Дзагоев, испепеляя Кержа взглядом. От такого смелого заявления Саня округлил глаза, а вконец заинтригованный Березуцкий и вовсе разжал руки, но Алан не стал пользоваться представившимся шансом врезать зенитовцу. — Хочешь охмурять Акинфеева — вперед, но я-то тут при чём?! Если бы журналист не уволок свою добычу в укромный уголок, статья получилась бы фееричной. — А что сразу я? — довольно неубедительно возмутился Кержаков, довольно быстро сообразивший, в чём его обвиняют. — А кто ещё?! Это ты за голкипером увиваешься! Хотел выяснить, в каких я с ним отношениях? Идиот! Я женат! — Одно другому не мешает, — огрызнулся Саня. — Нет, я его всё-таки убью, — вздохнул Дзагоев. — Да что произошло-то? — окончательно отчаялся их понять Березуцкий. — Этот мудак стырил мой телефон и переписывался от моего имени с Игорем полночи. Всё бы ничего, но этого упыря занесло! Знаешь, что Акинфеев теперь обо мне думает?! — Погоди, ты там что, секс по телефону устроил? — не сдержавшись, заржал Вася. — А как же презумпция невиновности? — грустно поинтересовался Керж. Он и сам понимал, что в здравом уме такая глупая идея его бы не посетила, но ревность туманила мозг форварда покрепче иной дури. Игорь несколько раз отклонял его приглашения, и Керж заподозрил, что скрытный голкипер уже с кем-то встречается, не афишируя отношения. Саня внимательно присмотрелся к его окружению, и от бдительного взора не укрылась сцена, невольным свидетелем которой он стал. Акинфеев повздорил с Аланом по пустячному поводу, со стороны они смотрелись как самая настоящая пара. В конце Игорь светло улыбнулся и ласково взъерошил Дзагоеву волосы. Ничего сверхъестественного в этом поступке не было, но Керж заскрипел зубами и утвердился в решении выяснить, что их связывает. И во время этого выяснения несколько увлёкся... — Алан, а как ты всё это выяснил? — заинтересовался Березуцкий. — Я бы ничего и не узнал, если бы этот кретин знал меру. Сначала думал, что забыл телефон в раздевалке, утром там его и нашёл. А потом меня Игорь подозвал и у меня состоялся самый позорный разговор в жизни! Короче, чтобы всё ему объяснил, не то я не знаю, что с тобой сделаю! — в сердцах высказался Дзагоев. Кержаков решил ковать железо, пока горячо, а потому сразу после окончания игры материализовался возле Игоря: — Там журналисты пасутся, тебя хотят, — обратился он к голкиперу. — Побеседуешь с ними? — Перебьются, вон, Ромка собирался с ними пообщаться, — отмахнулся Акинфеев, чем вызвал у Сани красноречивый вздох: — Можно тебя на два слова? — Конечно, — удивился Игорь. Они немного отошли от команды и Керж продолжил. — Я в курсе, что Дзагоев в тебя втюрился. — Откуда?.. — Игорь едва не споткнулся от неожиданности, такого заявления он точно не ожидал. — В любом случае, мы поговорили и во всём разобрались. Разговор, правда, вышел странный... — Ошибаешься, эта история ещё не закончена, — хитро усмехнулся Кержаков. — Мне известно кое-что важное. Если согласишься дать интервью о сегодняшней игре, то расскажу. — Тебе снова по голове мячом прилетело? — участливо поинтересовался Игорь. — Так ты согласен или нет? — Как будто у меня есть выбор, — развёл руками голкипер. — Выкладывай, что ты там разнюхал. — Тебе писал не Дзагоев, а я. И не смотри на меня так, сам подумай, стал бы Алан так откровенно к тебе домогаться, да ещё и по смс? — А ты, значит, стал, — нехорошо так прищурился Акинфеев, сразу ему поверив. В такую историю верилось куда больше, чем в изначальную. — На хрена? — А вот это уже другой вопрос, — хмыкнул Саня. — Ты еще не расплатился за прошлое признание. Давай, давай, пили, журналисты тебя уже заждались. И покреативней там отвечай! Вопросы корреспондент задавал вполне стандартные, так что Игорь отвечал на них на автомате, мысленно витая далеко отсюда. После разговора с Саней, подумать было о чём. Поэтому на следующий вопрос он ответил сразу, совсем не задумываясь: — Сегодня Кержаков всё успевал, атаковал чужие ворота, в острых ситуациях помогал защитникам. Как бы вы охарактеризовали его одним словом? — Пиздабол, — ляпнул Игорь. Поняв, что сказанул что-то не то, он хотел было сгладить впечатление, но не успел, так как в разговор вмешался, собственно, предмет обсуждения: Саня маячил неподалёку и всё прекрасно слышал. — Это я пиздабол?! — до глубины души возмутился он, нагло влезая в кадр. — А что, не так, что ли? — огрызнулся Акинфеев. — Сам хотел креатива. — Пиздабол, значит. Помнится, утром я обещал тебя расцеловать, если сможешь оставить ворота сухими. А слово надо держать. — Что? Керж, не... — но закончить фразу словом «здесь» Игорь попросту не успел: Саня впечатал его в стену. Надежде, что Керж прикалывается и поцелует чисто символически, не суждено было сбыться: не успел Акинфеев опомниться, как Саня уже собственнически проник языком ему в рот. Голкипер ещё попытался из принципа воспротивиться, но практически сразу сдался, втянувшись в сладостный процесс. — Снимай, снимай! — в экстазе шипел оператору журналист, боясь поверить в такую удачу. Уникальные кадры! Кто-то из зрителей при просмотре эксклюзивного сюжета подавился едой, кто-то отвернулся со словами «фу, бля!», зато большая часть, изрядно обалдев, прилипла к экранам, логично подумав: «раз уж на поле они ничего интересного не показывают, пусть хоть так отжигают...». В конце концов, это было лишним подтверждением к постоянному «ласковому» прозвищу сборной...