Гамбит Чёрной Королевы

Ясное майское утро незаметно превратилось в чудесный солнечный день, уже по-летнему тёплый, но ещё не знойный. Драко, проводив Нарциссу, которая решила посетить подругу детства, жившую в России, решил отправить письмо Луне с предложением встретиться сегодня после обеда. Уже взяв листок пергамента, сидя за небольшим столиком на увитой цветущими лианами террасе, он закрыл глаза, наслаждаясь тёплыми лучами солнца. Красноватый свет пробивался даже сквозь закрытые веки, щекоча кожу и пробуждая жар внутри. Сегодня они встретятся с ней. Только он и она. И не нужно раскрывать глаз, чтобы увидеть небо. Небо цвета её глаз… Оно всегда с ним, в самом сердце. Она такая необыкновенная, волшебная, загадочная и прекрасная. Его Луна… Только его… Истошный птичий вопль прервал поток приятных мыслей. Крошечная рыжая сова сидела в блюдце и протягивала ему записку, привязанную к лапе. Драко ловко отвязал её, и маленький сыч, прихватив ломтик печенья, улетел прочь. Драко аккуратно развернул вчетверо сложенный пергамент: «Малфой, умоляю, приезжай как можно скорее! Думаю, ты знаешь, где находится «Нора». Это вопрос жизни и смерти! Р.Уизли.» Он ещё раз перечитал записку. Странно… Сегодня Уизли собирался встретиться со своей «дамой сердца», а вместо этого приглашает его к себе домой! Бред какой-то! Хотя… От Уизли, конечно, можно всего ожидать, но, если он отменил такое важное для него событие – значит, всё очень серьёзно. Драко тяжело вздохнул. Ну вот, теперь ещё из-за «сюрприза» Уизли придётся отложить встречу с Луной («Ох уж, этот рыжий! Если это окажется каким-то пустяком – живым он от меня не уйдёт!»). Он ещё раз с грустью взглянул на пустой лист пергамента, на котором хотел написать письмо Луне, и нехотя направился к воротам поместья. Уже спустя несколько минут Драко оказался у входа в «Нору» («Всё-таки не зря сдавал тест на трансгрессию!»). Это, с позволения сказать, дом был весьма оригинального вида. Стены стояли под самыми разнообразными углами друг к другу, а сама крыша была размещена по наклонной, на краю которой возвышались второй и третий этажи. («Жилище под стать хозяевам – неподражаемо!»). Драко фыркнул и ступил на деревянное крыльцо. Осмотревшись в поисках колокольчика или звонка, и не найдя ничего, что могло бы издавать звуки, он постучал в старую дверь с местами облупившейся краской. Стучать пришлось трижды («Уизли, ты точно живым не уйдёшь!»). На последнем ударе дверь резко распахнулась - на пороге стояла заспанная Джинни Уизли, младшая сестра Рона («Чёрт побери, они что, спят до обеда?!»). Видимо, сам Уизли предупредил её о прибытии столь нежданного гостя, так как удивления на её лице Драко не заметил. - Привет, - кивнула она и жестом пригласила войти. – Проходи. У Рона неприятности. - Это я уже понял, - недовольно ответил он, входя в гостиную. То, что открылось его взору внутри «Норы», потрясло Драко до глубины души. Ему приходилось бывать в разных домах – от огромных замков и имений до маленьких загородных или деревенских домиков, где знакомые отца и матери любили проводить досуг. Он бывал в небольших квартирах и отелях, дворцах и банкетных залах, поместьях и виллах, но ТАКОГО он не встречал нигде. Первым, что его сразило, был чудовищный, буквально картинный беспорядок. Создавалось впечатление, что, как минимум, десяток горных троллей ушли незадолго до его прихода, тщательно разбросав все вещи. Всё было везде. Обёртки от конфет и волшебные палочки - брошены на диване, на полу живописной кучей возвышались плед, книги и тарелка с огрызком яблока, на журнальном столике стояло нечто невообразимое, какой-то диковинный аппарат, который выпускал клубы дыма и периодически потрескивал («К нему лучше не приближаться.»), рядом, под цветами в красивой, но уже выцветшей от времени вазе, стоял корм для сов, а возле него в кресле лежали три парадные мантии, измятые и изрядно поношенные. Оглядевшись в поисках места, пригодного для сидения, и не рискнув опуститься на диван, Драко решил встретить хозяина стоя («Исключительно из чувства самосохранения.»). Дар речи уже практически полностью вернулся к нему после всего увиденного, но тут же пропал – перед ним возник Рон. То есть сначала Драко решил, что у семьи Уизли гостит друг из далёкой Африки, но, приглядевшись внимательнее, понял, что это и есть сам Уизли. Его лицо и ладони были угольно-чёрного цвета, а от волос остались лишь опаленные тёмные клочья. Драко смотрел на него во все глаза, не понимая, сон это или явь, а тот таращился на него, сверкая белоснежными белками глаз на чёрном фоне. - Уизли, - слабым голосом, с трудом проговорил Драко, - я, конечно, понимаю, что ты хочешь произвести на девушку впечатление, но знаешь – это небольшой перебор. - Малфой, ты с ума сошел! – заорал чернокожий Рон. – У меня тут такое, - показал на своё лицо, - а ты ещё и издеваешься! - Ну что ты, Уизли, - Драко едва сдерживался, чтобы не расхохотаться во весь голос, - я тебе очень сочувствую. Как ты это сделал? Рон с тяжёлым вздохом опустился на диван, указывая на место рядом. Взглянув на обёртки из-под конфет, Драко сделал вид, что не заметил его жеста и остался стоять. - Это письмо-зажигалка, - объяснил Рон. – Мне его сегодня кто-то прислал. А кто – не знаю! Адрес не был указан! - Печально, Уизли, очень печально, скорблю и сожалею, - насмешливо произнёс Драко. – Но я-то чем могу помочь? Глаза Рона засияли идеей («Не к добру.»): - Малфой, ты же знаешь – я теперь таким неделю буду, пока восстанавливающее зелье не вернёт прежний вид. А сегодня меня будет ждать Лиз в кафе! - Ну так напиши ей, что не можешь прийти и объясни, что произошло, - он не понимал, в чём проблема. - Нет, - возразил Рон. – Если я напишу ей о письме-зажигалке, она будет считать меня идиотом! - И, между прочим, уйдёт недалеко от истины, - вставил Драко. Рон проигнорировал его колкость: - Малфой, пойми – я не могу её подвести. Я пообещал, что приду, и она будет меня ждать там. Совсем одна, понимаешь. Я и так чувствую себя последней сволочью. А если она не дождется – то это конец всему. Понимаешь? Драко кивнул: - Понимаю. Не понимаю только, чем я тебе могу помочь. В глазах Рона заискрились надежда и мольба: - Малфой, сходи вместо меня! Драко неподвижно замер, глядя на Уизли, совершенно потрясённый услышанным. - Чего-чего? – он с трудом подбирал слова. – Уизли, ты не в себе? Рон вскочил с места и начал носиться по комнате («Только бы этот чёртов аппарат ненароком не задел!»). - Малфой, только ты меня можешь выручить. Просто приди в кафе и скажи ей, что я... что я… ну, вызван куда-нибудь кем-нибудь по срочному делу. В общем, придумай что-нибудь. У тебя такое хорошо получается. А потом просто уйдёшь - и всё. Драко начинал злиться: - А Поттер не может исполнить эту священную миссию? Или Грейнджер? - Нет, - покачал головой Рон. – Они сейчас в Годриковой впадине на открытии музея памяти Мародёров. - Чёрт бы тебя побрал, Уизли! - Спасибо, Малфой! Я знал, что ты не откажешь! Драко мысленно выругался: - Не знал, Уизли, что у тебя такое оригинальное понимание моих слов! - Да ладно тебе, - тот дружески похлопал его по плечу. – Ты ведь всё равно согласился бы. Драко криво улыбнулся: - Насколько я понял, выбора у меня нет. Рон радостно кивнул: - Только наговори ей про меня чего-нибудь эдакого… - Уизли, я про тебя эдакого наговорить могу очень много! Рон улыбнулся, но спорить не стал («Если что-то надо – образец самой услужливости и сговорчивости!»): - А ещё передай ей это от меня. - Что это? – Драко с нескрываемым отвращением смотрел на три полуувядших примятых ромашки, которые тот ему протягивал. - Цветы. - Уизли, я вижу, что это цветы!!! Что ты с ними сделал?! - Это не я, - смутился Рон. – Это гномы в саду. Постоянно пакостят, - он огорчённо взглянул на «букет». - Что, совсем плохие? - Нет, прекрасные, - прошипел Драко, выхватывая у него три тонких стебелька с обвисшими лепестками. - Ну, - выдохнул счастливый Рон, провожая его до двери. – Удачи! Драко кивнул и вышел из так называемого дома. Проклиная мысленно Уизли и его возлюбленную, он на первом же повороте вышвырнул горе-букет и с тихим хлопком исчез с небольшой живописной улочки…