Гамбит Чёрной Королевы

Сжимая в руке портключ-подсвечник, в ошалевшем вихре пространства, Луна приземлилась посреди пыльного пустыря, напротив высокого старинного здания, напоминавшего полуразрушенный небольшой замок. Она с трудом нашла, где можно спрятать средство перемещения, выбрав кроличью нору под покосившимся старым деревом. Вечерняя прохлада не могла оживить этих пустынных мест всё казалось безжизненным и серым. Сосредоточившись и вспоминая детали придуманной истории, Луна двинулась вперёд, к одному из возвышений руин замка. Это была та самая Разбитая Башня, где организовал свой штаб Макнейр для самых решительных оставшихся Пожирателей. Здесь он планировал начать рождение собственной власти и империи, и во многом эти планы превосходили идеи Волдеморта. Пока же приспешников было недостаточно даже для нападения на Министерство, однако, полсотни Пожирателей было достаточным числом для уничтожения двух самонадеянных авантюристок, кем, по сути, и были Луна и Астория. Полумну это не останавливало: выбирать было некогда и не из чего. А сегодня она не собиралась сражаться с ними: заставить поверить - гораздо сложнее, чем отражать заклятия. У неё были незначительные преимущества: в отличие от Астории, она была Пожирателям незнакома, и даже на решающей битве в Хогвартсе у неё не было с собой палочки – а значит, никто не мог сказать, на чьей стороне она тогда была. К тому же, Луна очень сомневалась, что в разгаре боя тогда кто-то обращал внимания на заплаканную испуганную девчонку с босыми ногами и в лёгкой больничной сорочке. Воспоминания болезненно сжали сердце. Ведь тогда именно Драко спас её от смерти из-за проклятия и гибели от булавы великана. Он всегда был рядом, сильный, надёжный, решительный. Он не раз вырвал её из пропасти, на грани которой они балансировали. А теперь он так далеко – настолько, что она не чувствует его и даже не знает, жив ли он. Тяжёлые мысли вязко захватывали сознание. Луна невероятным усилием воли прогнала их прочь: сейчас именно они могли погубить её и всю их затею. Сейчас она упорно отсекала их неприступной стеной, не уступающей по силе и непроницаемости ненавистным камням Азкабана. Словно главные сокровища, она надёжно скрывала их тоннами фальши и обмана, оставляя на поверхности лишь выдуманную историю. А ведь когда-то Луна поражала всех своей искренностью и прямотой! Хотя то была совсем другая она – беззаботная, весёлая, счастливая. Её счастье с искристыми серебристыми лучиками в глазах и непослушной светлой чёлкой отняли силой, а для того, чтобы вернуть ему свободу, она переломит и саму себя, и небо, и землю. Он будет жить - чего бы ей это не стоило! Посреди пыльной дороги закружился чёрный вихрь, превращаясь в человека, одетого в чёрный развевающийся плащ. Лицо незнакомца было скрыто маской Пожирателя – серебряным подобием черепа со злобным оскалом. Луна резко остановилась, отшатнувшись от неожиданного встречного. Справа и слева в чернеющих дымках возникли ещё двое стражей Разбитой Башни. Сердце норовило выпрыгнуть из груди, она едва не падала от страха, сковавшего всё тело, но какими-то внутренними силами заставляла себя смотреть в глаза, сверкающие из-под маски напротив неё. - Кто ты и зачем пришла к нам? – прорычал свирепый голос. Луна не поняла, кто конкретно из троих Пожирателей задал ей вопрос, поэтому решила ответить тому, что стоял перед ней: - Меня зовут Луиза Карленд. Мне нужен Моран, - собственный голос звучал на удивление уверенно и ясно. - Зачем? – проскрежетал Пожиратель слева. - У меня к нему личное дело, - Луна не спешила раскрывать свои «тайны» - они всё равно узнают, но для правдоподобия нужно замедлить это. - Личное! – первый разразился раскатистым смехом. – Да на такую бледную плесень Моран и не взглянул бы! Луна пропустила оскорбление мимо ушей (она не исключала, что сейчас и правда выглядит, как «бледная плесень» - да и возражать – значило искать неприятности). Она отрицательно покачала головой: - Нет, вы не поняли. Я не подруга Морана, а лишь его союзница. Я хочу воевать с ним! - Что? – прошипел Пожиратель справа, сохранявший молчание всё это время, Луна почувствовала, как крепкие пальцы больно обхватывают её запястье. – Ты действительно хочешь присоединиться к нам? Если скажешь неправду – умирать будешь долго и мучительно! Она не отводила взгляда от двух бледно-зелёных щёлок глаз, пристально смотревших на неё из-под маски. - Да, - решительно ответила она. – Я давно искала вас. С вами был мой любимый человек. Его уже, - она запнулась, словно не решаясь произнести страшные слова, - его нет в живых. А убили его те, с кем вы боретесь. Я хочу быть с вами! - Складно рассказываешь, - прошипел Пожиратель, ещё пристальнее всматриваясь в её глаза, она почувствовала, как он ворвался в её сознание, разбивая вдребезги тщательно созданный там порядок мыслей. – Кто он? Он смогла произнести лишь одно имя, которое сейчас пульсировала в ней, ударами сердца отдаваясь в кончиках пальцев, заполняя собой весь разум, разливаясь теплом воспоминаний и болью потери… - Грегори Гойл, - прошептала Луна и почувствовала, как с лёгким взмахом руки первого Пожирателя она проваливается в темноту небытия, не переставая думать об утраченной любви, которую так подло забрали мракоборцы и их приспешники… *** Струи холодной воды скользили по лицу, стекая по волосам на лёгкую летнюю блузку, насквозь промокшую и обхватившую руки ледяными цепями. Хотя нет… Это были настоящие цепи, а не мокрая одежда, от малейшей попытки пошевелиться они лязгнули и сильнее сжили запястье, пронзая руку острой болью. Луна с трудом открыла глаза. Вода перестала литься на лицо. - Она очнулась, - равнодушно произнёс чей-то звучный властный голос. Она начинала припоминать его – кажется, он принадлежит главному, первому из тех Пожирателей, что она встретила сегодня (или вчера?). Она смутно различала их фигуры, всё вокруг расплывалось в неясных образах, сливаясь в бесцветный серый фон. Луна чувствовала, что находится в каком-то подвале, возможно, подземелье того самого разбитого замка, к которому она направлялась. Её постепенно привыкающие к полумраку глаза уже начинали отмечать каменные стены, от которых веяло холодом и сыростью, большую дубовую дверь на выходе, к которому вели несколько ступеней, огромные крепкие цепи с шипами на внутренней стороне, крепко впивающиеся в руки и мёртвой хваткой вонзившиеся в запястья, из которых на тёмный пол медленно капала кровь. Боль была вполне терпимой – возможно, из-за оглушения к ней вернулись ещё не все ощущения. Она вопросительно посмотрела на двух Пожирателей, стоящих напротив и внимательно наблюдающих за ней. Один из них резко дёрнул её за руку, едва не вывернув плечо, и поднял на ноги. Стоять было нелегко. Луна качалась от слабости и дрожи, сотрясавшей её тело, однако, взгляд, в который постаралась вложить всю свою решимость, не отводила. Пожиратель справа хмыкнул, видимо, оценив её стойкость. Тяжелая дверь со скрипом отворилась, впуская лучик света, озаривший фигуру на пороге. Луна узнала того высокого худого Пожирателя, который при встрече использовал легилименцию, и, опасаясь повторения, собрала все свои силы для защиты – хотя сейчас в её мыслях был полнейший кавардак, ничего не раскрывший тому, кто проберётся в него. Но на этот раз он не собирался взламывать её сознание, а лишь протянул прозрачный стакан с перламутровой, слегка серебристой жидкостью. Луна сразу узнала Сыворотку Правды, но, не подав виду, благодарно приняла напиток и начала пить. Пожиратель критически осмотрел наручники и цепи, мешавшие ей, но ничего не сказал. - Аддерли, ты уверен, что в её мыслях не было ничего постороннего? – прохрипел один из Пожирателей, обращаясь к нему. Тот кивнул, забирая из рук Луны пустой стакан. - Может быть, стоит ещё раз попробовать. Высокий Пожиратель рассмеялся, сверкнув из-под маски светло-зелёными глазами: - Хоггинс, сколько угодно! Пока вы будете делать из неё отбивную, я пороюсь в её мозгах, хотя, поверь мне, - там один лишь Гойл. Эта дурочка и правда любит его до сих пор. Ну что, Хейг, начинаем? Он обернулся к первому Пожирателю, как поняла Луна, старшему среди них. Тот кивнул. Она постаралась взять себя в руки и сосредоточиться, хотя после фразы о том, что они будут «делать из неё отбивную» вернуть спокойствие удавалось с большим трудом. Аддерли занял место напротив неё, опустившись на ступень каменной лестницы и поставив рядом стакан из-под Сыворотки Правды. Его задачей была одна лишь легилименция. Старший Пожиратель стал чуть правее, а охрипший Хоггинс занял место слева. - Круцио, - негромким, спокойным голосом произнёс он. Адская боль пронзила её тело, вонзаясь в каждую клеточку, разрезая на тысячи кусочков живое, пульсирующее сердце. Луна кричала, чувствуя, как её мысли методично прощупывает и перебирает Аддерли, пользуясь усиливающимся действием Сыворотки Правды. Потеряв голос от крика, она билась о холодный каменный пол в приступах чудовищной нестерпимой боли, заставляя своё сознание подчиняться лишь ей. Сейчас оно было самым главным её оружием и щитом, всё остальное – просто растворилось вместе с разрывающими невыносимыми мучениями. Аддерли сделал жест рукой, давая понять Хоггинсу, что можно завершать. Тот кивнул, в одно мгновение прекратив пытки Луны. Она даже почувствовала некое подобие благодарности к худому Пожирателю, надменно взирающему за всем происходящим с лестницы. - Ну что? – старший Хейг обернулся к нему. Тот развёл руками: - Или она не лжёт, или я чего-то не понимаю. Хейг обернулся к Луне и внимательно посмотрел на неё: - Вряд ли она владеет защитными чарами, - он оценивающе взглянул на скорчившуюся на полу девушку. – Слушай, Аддерли, а может, ты запал на эту бледную плесень? Тот лающе рассмеялся: - Хейг, ты в своём уме? Посмотри на неё – кому такая нужна? Жалкое создание – и только. К тому же предателя к нам я не пропущу, будь он хоть трижды красоткой! Старший Пожиратель недоверчиво хмыкнул и вновь дернул Луну за руку, поднимая её на ноги. Она едва не расплакалась от боли в израненной руке, но всё же стойко сдержала слёзы. Подняв взгляд, она встретилась с парой тёмных равнодушных глаз, взирающих на неё из-под маски. В то же мгновение острая боль пламенем обожгла правую часть лица, и, не устояв на ногах от удара, она тяжело повалилась на пол. - Фу, Хейг, - брезгливо протянул Аддерли, - а это ещё зачем? Тот раскатисто захохотал: - Чтобы знала, кто здесь главный! - Насколько мне известно, главный – Моран, - проскрежетал Хоггинс. Хейг свирепо взглянул на него: - Без тебя знаю! Но после него главный – я! Хоггинс и Аддерли не возражали, и он вновь посмотрел на лежащую Луну, которая безуспешно пыталась остановить кровь, льющуюся из разбитого носа. - Завтра тебя проверит наша леди, - презрительно проговорил он. – Уж она-то разбирается даже в тех, кто обучен защитным чарам. Круцио! Новая разрушительная волна боли перекрыла сознание. Крик Луны резко оборвался – она потеряла сознание от слабости и мучений. Хейг с удовлетворений осмотрел проделанную работу и указал двум помощникам на выход. - Оливия сумеет вывести её на чистую воду, если она обманщица, - произнёс он, первым поднимаясь по лестнице. Аддерли усмехнулся: - Не сомневаюсь. Даже если эта девчонка говорит правду, она вытащит из неё все большие и маленькие грешки. Хоггинс тоже что-то довольно хмыкнул и последовал за ними. Луч света, ворвавшийся из открывшейся двери, осветил израненную девушку, лежащую без сознания посреди подвала. Кровь, стекающая по разбитому лицу, застывала алыми пятнами на светлых разметавшихся по камню волосах, посиневшие запястья, испещрённые царапинами, сжимали крепкие стальные цепи, вонзаясь шипами в бледную кожу. Лишь когда подземелье погрузилось в полумрак, её глаза распахнулись двумя ярко-синими кусочками неба, в которых отражалась вся невысказанная ненависть, подкреплённая отчаянием и решимостью. От взгляда прежней Луны Лавгуд остался лишь пронзительно-голубой оттенок - всё остальное, жившее в ней раньше, умирало здесь, в холодном подвале разрушенного замка, полного жестокости и зла. Это был день смерти и день нового рождения Луны, феникса, воскресающего на руинах своей души, Белой Королевы, на которой мир оставил чёрную трещину, проходящую через самое сердце…