Волк с Миффлин Стрит

«Ты пойдёшь налево, А может быть, пойдёшь направо, Ты ведь Королева, ты имеешь право На любой ход»

Жизнь это игра в кошки-мышки с собственными чувствами. Бывает так, что вы долгое время убегаете от этих чувств, а бывает наоборот. Самое прискорбное во втором варианте это то, что чувства ваши; истинные ваши чувства могут спрятаться так далеко, что целой жизни не хватит, чтобы их отыскать. И всё же, волею судьбы, некоторым людям выпадает эта счастливая возможность отыскать недостающее звено цепи, связывающей их со своим счастьем. В этот момент всё лишнее испаряется и вы видите перед собой то, что в безумном порыве хотели получить. И в это же время, начинаете себя проклинать за то, что с такой кропотливостью пытались спрятать это в себе. Порой бывает очень сложно понять, и уж тем более объяснить, когда в ваше сердце постучится это долгожданное откровение, но уверяю вас, вы поймете это ежесекундно. Этот момент станет для вас чем-то особенным, чем-то очень интимным – момент, в который вы с оголенной душой, утонете в бешеном желании расставить всё на свои, как вам кажется, места. Ведомая этим самым желанием, душа Реджины Миллс гнала по ночной магистрали, втоптав педаль газа до упора, и мысленно злилась на эту «немецкую рухлядь» за то, что не может выжать из неё хотя бы 120 миль/час. Сердце колотилось с такой силой, что в какой-то момент Королева серьёзно испугалась о том, не вылетит ли оно из груди. Всё тело было напряжено, в предвкушении встречи со Свон. В голове промелькнула, ужасная мысль о том, что возможно Эмма вовсе не захочет её видеть. От этой мысли, стало не по себе, и она ещё сильнее сжала руль. На соседнем сидении завибрировал мобильный телефон. Несмотря на то, что Реджина спешила добраться до своей цели, не забывала она и о правилах безопасности. Она никогда не говорила по телефону, находясь за рулём. Мысль о том, что сорванная ею свадьба может обернуться аварией, по её собственной вине, беспокоила её куда сильнее, нежели то, что кто-то очень сильно хотел её услышать. Брюнетка свернула на обочину. Небольшая остановка ей не помешает. На телефоне отобразилась одно принятое сообщение. Оно было от Генри: «Надеюсь, ты уже близко. На заднем сидении одежда, в бардачке деньги. Не спрашивай откуда. Адрес гостиницы: 2246, Лексингтон-Стрит. Люблю тебя». - И я тебя, Генри – вслух произнесла Реджина. Она обратила внимание, что помимо сообщения Генри, в телефоне было 45 пропущенных звонков. Все от Робина. - Плевать! – в сердцах, крикнула она, положив телефон обратно. В бардачке она обнаружила внушительных размеров стопку наличных. « Не спрашивай, откуда, говоришь? Нет уж. Придётся спросить, как только закончу». *** Макс Спенсер, из окна своего кабинета, любовался панорамой утреннего мегаполиса. В ранние часы, Нью-Йорк был окроплён самыми яркими красками из всех возможно существующих на этом куске земли. Город был бесподобен. Казалось бы, могущество всего мира сосредоточилось в этом массивном, пульсирующем сердце из бетона и железа. Солнце взошло над еще сонным городом, проливая свет на Империю бездушных небоскрёбов, пыльных проспектов и холодных, замкнутых людей, ядовитой кровью, разливающихся по венам этого оживающего в каждое утро, и умирающего в каждую ночь, гиганта. В какой-то степени, Макс считал себя романтиком, меркантильным артистом, воспевающим оду экономическому величию страны. В другом ключе, наш недавний персонаж, романтику на дух не переносил, и делил людей возносящих до небес эту, по его словам, чепуху, на две категории: идиоты и бездельники. Макс справился с последним кусочком шоколадного круассана, после чего, отвернувшись от окна, тяжелой походкой, зашаркал к своему любимому кожаному креслу. На столе, среди разбросанных котировок, традиционно стоял золотистый портсигар с выгравированным на лицевой стороне, долларом. Портсигар этот, единственная вещь, доставшаяся ему от отца, был живым напоминанием о том, что свой финансовый Олимп он выстроил сам, чувствуя на своём ещё слабом горбу, тяжесть каждого камня, грамотно приложенного к этой самой горе. Мимолетные воспоминания о своей юности, больно кольнули в груди. Очевидно, в попытке отогнать эти самые мерзкие мысли из своей головы, которые в отсутствии антидота, с большой вероятностью бы размножились в геометрической прогрессии, Макс открыл коробочку, достал сигару и покрутив её в руке, буквально несколько секунд, приложил к носу. Глубокий вдох и вот уже родной аромат табака змеёй проскальзывает в его дыхательные пути, разгоняя все неприятные мысли прочь. Он король своего мира. Только он властен над всем, что создал с таким трудом. Почувствовав себя намного лучше, Макс нажал первую линию своего телефона. - Доброе утро, Люси. - Доброе утро, Мистер Спенсер. - Что у нас на сегодня? - На 10 часов утра встреча с инвесторами. После ленча общее собрание. - Мисс Свон на месте? - Только что вошли в офис с Мисс Грин. - Будь добра, пригласи ко мне. Выпитый по дороге на работу, кофе с аспирином не помогал. Сказать, что у Эммы болела голова, это ничего не сказать. Каждый незначительный звук внешней среды отдавался в висках отбойным молотком. Свое состояние, она про себя оценила на скромную троечку – по десятибалльной шкале, естественно. «Яду мне! Яду!!!» - мысленно взвыла Свон, нехотя волоча ночи в кабинет Мистера Спенсера. Дверь, отделяющая суетливый офис от личного пространства непосредственного начальника Мисс Свон открылась в тот момент, когда последний закуривал сигару. Дым от неё, развеялся по кабинету довольно быстро и Эмма, прибывая ещё в плохом самочувствии, еле заметно скривила губы. Макс встретил Эмму с распростертыми объятьями и широкой улыбкой. Нравилась она ему, эта мисс Свон. Своим упорством она сумела доказать, что достойна большего и за каких-то пару месяцев отвоевала себе позицию старшего брокера. Был в ней особенный огонёк, который больше всего заводил Макса. Необъяснимая агрессия исходила от неё волнами, во время исполнения своих прямых обязанностей. Звериный оскал и нездоровый блеск в глазах – атрибуты, которыми он восхищался и одновременно боялся много раз, когда наблюдал за ней со стороны. Порой казалось, что не отделял бы её от клиента телефон, она бы непременно его загрызла или, по крайней мере, забила трубкой насмерть. Макс подозревал, что подобное поведение должно быть вызвано какой-либо эмоциональной травмой, но в подробности не вдавался из за того, что по натуре своей не любил интересоваться трагедиями личных жизней своих сотрудников, ну и в конечном итоге, ему на это было просто наплевать. Во-первых, Свон умела зарабатывать деньги, во-вторых – делать это для него. Остальное было не важно. Коротким жестом, мужчина указал на кресло напротив себя. - Ну-с, начнём, мисс Свон. Я не надолго тебя задержу. – сказал он воодушевлённо, бросив перед Эммой несколько распечатанных документов. Ни тратя слов, блондинка пробежалась глазами по тексту. После чего, удивлённо приподняв одну бровь, посмотрела на Макса. - Это что? – тихо спросила женщина. - А что непонятного, мисс Свон? Дисней ведь! - То, что это Дисней, я вижу, но как и зачем? - Эмма, ты будто не выспалась сегодня. Читай внимательнее. – на одну тональность выше, добавил Спенсер. – рост в течении двух месяцев на 24 $ за акцию. Это ли тебе не показатель стабильного вложения? - Да, но рост уже был. Вы думаете что, стоит ещё на этом спекулировать? - Fitch ждёт хороших отчётов. У нас есть неделя подготовки. - А что другие? – скрестив руки на груди, спросила Свон. Макс откинулся на спинку кресла и нехотя произнес: - Moody’s дал плохой прогноз, S&P пока молчит… - Хм… рискованно – короткое умозаключение – но от этого ещё интереснее. Я возьмусь за это, Макс - положительно закивала Свон. - Вот и хорошо – в предвкушении чего-то интересного, добавил мистер Спенсер, потерев ладони. - Я могу идти? - Да, естественно. Все нужные материалы уже на твоём столе. Коротко кивнув, Эмма направилась к выходу, но перед тем как выйти из кабинета, взглянула на мужчину ещё раз. - А всё-таки, почему Вы думаете, что будет рост? И почему Вы попросили Люси бросить материалы на мой стол, прежде чем я согласилась? Макс положил дымящуюся сигару в пепельницу. - Всё просто, мисс Свон. Компания Дисней пустила в прокат новую версию сказки «Белоснежка и семь гномов». Особенно хороший рейтинг у образа Злой Королевы. – Эмму передёрнуло, в то время как Макс продолжил – люди любят сказки. Люди верят в сказки. А ты, Эмма – тут он сделал паузу, и внимательно посмотрел на девушку, от чего ей стало не по себе… - ты умеешь продавать сказки. Надеюсь, я ответил на твой вопрос… Ни проронив не слова, блондинка вышла из кабинета. Мысли путались, но уже не от похмелья. Она сделала глубокий вдох, и направилась к своему рабочему месту. Для Эммы Свон начинался тяжелый рабочий день. *** Отчёты продаж, графики, описания и вся остальная работа слилась в одно большое пятно, неясных очертаний, которое то и дело всплывало перед глазами, мешая думать. Сейчас, даже наедине с собой, Эмма боялась себе признаться в том, что она пытается убежать от своей главной проблемы: Реджины Миллс. Да. Эмма думала о ней, после того что сказал ей Макс, но сейчас это казалось единственной важной, но хорошо скрываемой от себя самой, мысли. Блондинка так глубоко погрузилась в свои душевные терзания, что не заметила как офис опустел. Физическое недомогание, которое Свон испытывала весь день, полностью улетучилось. На место этого пришло недомогание эмоциональное. Где-то на краю рассудка промелькнула опрометчивая мысль о дальнейшем времени препровождения в компании чего-то спиртного, но Эмма тут же, отказалась от этой затеи. Второй вечер в состоянии алкогольного опьянения не предвещал ничего хорошего. Решив для себя, что лучшим вариантом на данный момент будет забыться крепким сном, в мягкой кровати гостиничного номера, Эмма направилась прочь из офиса. Находясь уже в лифте, она услышала цоканье каблуков, из за чего собственно и не стала нажимать на кнопку первого этажа, мысленно дав незнакомке шанс добежать до лифта. Эта была мисс Грин: человек, с которого и начался этот кошмарный день. *** Ночная улица, на которой изредка можно увидеть одинокого прохожего. Холод. Свет фонаря падает на небрежно припаркованную у тротуара, машину. Она целует её грубо, почти кусая. Её не заботит состояние той, которую она придавила всем своим телом к холодной дверце красного автомобиля. Она не хочет нежности. Не хочет смотреть в глаза чужой женщины. Она не хочет чувствовать запах её кожи. Ей противно чувствовать тепло её рук на своей талии. Но это кажется ей единственным правильным способом убить в себе Эмму Свон. Букет тюльпанов летит в мусорный бак на улице Лексингтон-Стрит. Его примеру следуют ключи от желтого жука. Регина разворачивается и мчится подальше от места, в котором только что, рухнула надежна на её счастливый финал.