Серебристая

      Как только все поднялись на небольшие железные помосты, находящиеся на приличной высоте по стенам около статуи с руками, скомандовали начало поединка. Я могла бы рассказать Саске, чем оперирует его враг, когда мы обменивались пожеланиями, но он сказал, что так будет интереснее. На самом деле Учиха хотел подобрать себе серьёзного противника, чтобы открыть вторую запятульку в шарингане. Как бы мы не пыжились, он так и оставался на первом уровне. Саске порылся в клановой библиотеке, но по развитию шарингана практически ничего не нашёл. Видимо, эти знания передавались устно. Однако знаниями с нами поделился великий Мадара, объяснив через меня Саске, что развитие шарингана происходит только при сильном стрессе или угрозе жизни. Поэтому Саске сейчас выискивал сильных противников, что бы подняться на новый уровень до ухода из деревни.       Ко мне подошёл Какаши.       — Как прошёл первый этап? — оторвал меня от созерцания обменявшихся первыми ударами поединщиков.       — Неплохо, но, как обычно, через задницу, — я зло выдохнула, бросив хмурый взгляд на Сакуру.       — Что случилось?       — Слишком много людей. Я вам потом расскажу.       — Победил Учиха Саске!       Чего? Когда он успел? Я перевела взгляд на поле боя. Довольный собой Саске восседал на спине оглушённого противника. Когда объявили о его победе, он встал и потопал к нашему помосту.       — Саске-кун, ты так крут! — взвыла Ино, попытавшаяся кинуться на шею брату.       — Ино-свинина, а ну убери руки от моего Саске-куна, — ну начинается.       Пока девочки были заняты друг другом, Саске применил иллюзию отвод глаз и шмыгнул к нам с Наруто.       Надо придумать какой-то план на случай, если меня всё-таки вызовут на бой. Табло отщёлкало имена Абуми Заку и Абураме Шино. Надо что-нибудь необычное, что-то, отчего неподготовленный генин наложит кирпичей, даже не пытаясь вступить в бой. Хм, ужастики мне в помощь. Что можно организовать в кратчайшие сроки? Сайлент Хилл можно попробовать. А в роли чудовища сыграю я.       — Наруто, у нас есть бомбочки с тёмным дымом? — шёпотом на ухо блондина. Он мысленно прикинул, хмыкнул и незаметно сунул мне в руки пять чёрных шариков.       — Мы с Саске недавно их придумали. Чёрный дым и активирующаяся при разрыве печать, окружающая иллюзией глубокой ночи. Мы их ещё не проверяли, но, если что, дым будет стопроцентно. Держаться должен минут десять.       — Что бы я без вас делала.       — Дома бы сидела, — улыбнулся Наруто.       — Победитель Абураме Шино, — опять я за размышлениями пропустила весь бой.       — Тсуруги Мисуми против Канкуро.       — Наконец-то, — Канкуро, стоявший рядом с Гаарой, довольно оскалился и направился к лестнице. Сейчас будет что-то интересное.       — Покажи нам достойное сражение, Канкуро, — улыбнулась я вслед парню. Он обернулся, засмущался и покраснел. Ой, я не могу, как это мило. Его хвостатая сестра хихикнула, оценив его смущённую мордашку. Канкуро справился с собой и, гордо вздёрнув нос, спустился по лестнице.       Его противник уже стоял на площадке. Ничего путного я о нём сказать не могла. Высокий, как большинство ниндзя подтянутый, лицо прикрывает маска с прорезью для глаз, на носу круглые очки. Одежда сине-белых тонов, свечение непримечательного болотного цвета, светится самоуверенностью и преданностью Орочимару. Капец, они что, вообще не проверяют, откуда приходят претенденты на экзамен? Проходите, люди недобрые, берите, что хотите. Хотя, если это проделки Данзо, то всё становится понятно.       Началось приветственное запугивание противника. Ну, дети, ей-богу.       — Я сделаю тебе одолжение — выиграю быстро, — Канкуро развязал крепления своего куля за спиной и поставил его на пол, держа за шерсть сверху. При этом он прислушивался к нашей трибуне.       — Что? Я не проиграю тебе, так что сдавайся.       Первый удар и этот Тсуруги стал гибким, как шланг, обхватив руками и ногами тело Канкуро. Ну, я-то вижу, что он поменялся с куклой местами, но зачем портить сюрприз. Вообще, техника кукловода очень интересная. Нити из чакры фактически не видны невооруженным взглядом. Хоть кукловод довольно слаб в ближнем бою, это с лихвой компенсируется ловкостью рук, управляющих куклами. Так что, когда Канкуро эффектно развязал ленты-обвязки, подражая художественным гимнасткам из моего мира, офигели все. Парень явно тяготеет к спецэффектам, но кто сказал, что это некрасиво? Кукла, изображавшая его, схватила противника и от всей души сжала.       — А-а-а-а, я сдаюсь, сдаюсь! — взвыл придушенный пособник Орочимару.       — Победитель Канкуро.       Мы с братьями разразились вполне заслуженными аплодисментами. Нас подержал Киба и Какаши. Канкуро смутился и постарался побыстрее подняться наверх.       — Прекрасный бой, — похвалила я смешавшегося парня. У него сейчас переходный возраст, юношеский максимализм, гормоны и всё такое. Подбодрим же беднягу. Но бой действительно эффектный. Опущенная голова тут же поднялась.       — Ха, он просто слабак.       — Только не зазнавайся, — осадила его хвостатая блондинка.       — Сакура Харуно против Учиха Жины, — да ла-а-а-а-адно. Широкая зловещая улыбка сама расплылась по лицу. Увидев меня такую довольную, от меня с криком отскочила подошедшая к Саске Ино.       — Жина, ты её не убьешь, надеюсь? — с сомнением высказался Саске, сканируя мою лучащуюся мрачным удовольствием фигуру.       — Нет, что ты. Сразу не убью, — ура-а-а-а-а, я могу на законных основаниях довести эту дуру до инфаркта. Именно в такие моменты я осознаю, что справедливость в этом мире есть. Живые нервные клетки подстрекали отомстить за своих почивших братьев. Я отцепила плащ и вручила Наруто. По лестнице я спускалась, как на крыльях, проверяя на поясе маску ворона.       Устоять на одном месте было очень трудно. В голове крутилась песня Короля и Шута — Отражение. — Лихорадит душу! Я обиды не прощаю! Я разрушу План твой — обещаю! Ты меня не знаешь! Ты всего лишь отраженье! Средство есть Лишь одно — Сгинь на дно! — я не сразу заметила, как начала тихо напевать, переступая в такт музыки. Убрать ласковую улыбку маньяка было сложно, но я справилась, состряпав скучающее выражение лица.       — Начали! — скомандовал больной на вид джонин.       — Наконец, я смогу показать Саске, что я лучше тебя, — фанатичный блеск в глазах и сжатый кулак. Ой, боюсь-боюсь. — Что он вообще в тебе нашёл?       — Сакура, как бы тебе сказать. Есть такой вид связи, родственный называется. Тебе моя фамилия ни о чём не говорит?       — Ты приёмная! Ты ему не сестра! Вечно крутишься вокруг него, всё внимание достаётся тебе, хотя я лучше тебя.       — И чем же? — странными дорогами бродят мысли одержимых.       — Я красивее тебя.       — Относительно.       — Я умнее.       — Ва-ха-ха-ха-ха. Да, Сакура, от скромности ты не помрешь. Продолжай.       — Я знаю о Саске-куне всё!       — Да ладно? Какие у него любимые книги? — я начала медленно приближаться к противнице. То, что наш скандал видят посторенние, меня уже не напрягало. Я мечтала повесить её голову на стенку в гостиной.       — Э-э-э-э-эм.       — А что он ест? Какие растения любит? Запах, фрукты, вещи, животных, людей, наконец?       — Я узнаю, как только ты перестанешь мешать, — дошла до кондиции куноичи и рванула на меня. Чего я, собственно, и добивалась.       Пять тёмных шариков с силой ударились об пол и взорвались. Иллюзия сработала как надо, помещая нас на ночное кладбище и заливая всё чёрным туманом, сквозь который с трудом пробивался иллюзорный лунный свет. Окружающие видели лишь чёрный дым, насыщенный чакрой так, что посмотреть творящееся внутри было невозможно. Я рванула завязки на рубашке и надела воронью маску поверх человеческой. Как я и думала, тело приняло промежуточную форму, отрастив крылья вместо рук, хвост и изломав ноги, увенчав когтями, придав повышенную прыгучесть и бесшумность походке. Частично тело покрылось перьями. Человеческим осталось только лицо, правда, кажется, черты чуть заострились. Отшвырнув в сторону ненужные сейчас сапоги, я встала на четвереньки, по-звериному прижавшись к земле так, чтобы пальцы-крылья торчали вверх, втянула воздух, чуя дразнящий страх моей жертвы. Перья на загривке предвкушающе встали дыбом. Из раскрытой пасти вырвался глухой звук, отдалённо напоминающий шипение. Я вижу тебя, Сакура. Прыжок, поддержка крыльев в воздухе и я всей своей массой приземляюсь на плечи девушке, шмякнув её об пол, оставив несколько крайне чувствительных царапин на плечах, и скрылась в чёрном тумане. Пока она вставала, пытаясь собрать разбегающиеся в панике мысли, я напала с другой стороны, царапнув бедро и руку, опрокинув её на бок. И снова скрылась в тумане, издав то самое приглушённое шипение. Я нападала из тумана, царапала её когтями и зубами и исчезала вновь, чтобы бесшумно зайти с другой стороны.       — Кай! — в голосе Сакуры слышались слёзы и наступающая истерика. Легко сражаться с человеком, сыпать оскорблениями, но с неведомой тварью, которая то появляется из темноты, то исчезает, выносит детский мозг жуткими звуками царапающих об пол когтей и шипением и мечтает сожрать — сражаться сложнее. Мешает инстинкт самосохранения, орущий, что надо скорее валить отсюда. Но свалить не даёт панический ужас, приковавший ноги к полу. Кай развеял иллюзию, но не туман. Она разревелась и бухнулась на колени, в ужасе пытаясь отстреливаться сенбонами и не выпуская кунай из трясущихся рук. Подействуем на психику ещё.       Раздавшийся детский беззаботный смех напугал девушку ещё больше шипения. Он раздавался то справа, то слева, потом всё стихло. Эта тишина давила на перепонки, заставляя трястись ещё больше. В Сакуре поднялась какая-то обречённая ярость. Она закричала и рванула в темноту, размахивая кунаем. В темноте сверкнули яркие синие глаза с трещиной зрачка. Девочка увидела более плотную тень, обрисовавшую крылья и когти на их сгибе. Тень моргнула, как-то по-птичьи и протяжно с рычанием зашипела, демонстрируя белоснежный набор клыков. Сакура застыла, боясь вздохнуть. Казалось, любое неосторожное движение заставит зверя атаковать. В этой тишине звук выпавшего куная прозвучал набатом, и зверь прыгнул…       Тьфу, я так не играю. Я так готовилась, придумывала тактику, а противник вышел и, простите за грубость, обосрался. Пока туман окончательно не развеялся, я сняла маску ворона и повесила её обратно. Подошла к отрубившейся Сакуре. Вроде дышит. Туман уже развеялся, демонстрируя зрителям зарёванную девушку в отключке со следами когтей и растрёпанную меня босиком и с распущенными рукавами. Вроде дышит. Я потыкала её ножкой. Тёплая.       — Вроде живая, — крикнула я напрягшимся братьям. Те облегчённо вздохнули.       — Победитель Учиха Жина.       Я разочарована. Я-то надеялась на хорошую драку с выяснением отношений без свидетелей, а она испугалась своего воображения. И как с такой слабой психикой берут на обучение ниндзя?       После боя Какаши отозвал меня в кабинет. Там я ему высказала всё, что наболело. Про Орочимару, про тупизм Сакуры и на что нам пришлось пойти, чтобы не огрести по её вине. Какаши с каждым словом становился всё мрачнее и мрачнее. Если бы не фантастическая удача, его ученики были бы в лучшем случае трупами.       — Я поговорю с Хокаге о её поведении.       — Не поговорите.       — Что?       — Не успеете.       — В смысле?!       — Какаши, вы по губам читать умеете?       — Конечно. А что?       — Я хочу кое-что проверить. Если не получится, то вам придётся всё по губам прочесть, — меня давно преследовала мысль и вот сейчас, наконец, догнала. Мои телекинетические способности в последнее время сильно скакнули вверх. При желании я могла бы просканировать весь этот лес и ещё немножко. Так вот, если я могу воспринимать чужие мысли, могу ли я передать свои. — Учитель, давайте сядем. Я не знаю, чем это всё закончится. Мы уселись на пол в позе отдыха. Так, сначала надо сосредоточиться на воспоминании видения, в котором убивают Третьего. Я привычно напряглась, силясь не притянуть, а отдать знания. Ничего не вышло. Может, наоборот надо расслабиться?       Я расслабилась, представляя, как воспоминание плавно течёт по воздуху в сторону Какаши.       — Что это было? — Какаши вскочил, нарушая концентрацию.       — Да я вот подумала, если я могу считывать других, что мне мешает отдавать знания тем же путем? Что видели?       — Да ничего путного. Какие-то цветные пятна. Давай ещё раз. — Какаши снова уселся передо мной.       Я снова расслабилась, представляя, как поток информации течёт к Хатаке.       — Всё равно нечетко, — так, может, при личном контакте.       Я протянула руку, сняла с учителя протектор. Указательный и средний пальцы легли точно в центр лба. Я представила, как мысли текут по руке и вливаются в голову учителя. По руке от локтя до пальцев прошли ломаные под прямым углом линии. Когда Какаши закрыл глаза и рвано вздохнул, видя то, что я ему показываю, по этим линиям начали бегать неоново-синие огоньки, напоминая электрические импульсы. По лбу Хатаке тоже прошлись такие линии, правда, не так много и только на лбу, тускнея по краям. Я показала ему видение с Саске и Орочимару, смерть Третьего и уходящего с поля боя Данзо и, собственно, самого Данзо в роли Хокаге, казнящего Какаши и его товарищей. Хатаке был в шоке. Я очнулась от некоего транса и упала на пол, не в силах подняться. По коже струился холодный пот, я дышала, как загнанный зверь, руки и ноги тряслись от слабости, будто я пробежала тысячу раз вокруг Конохи. Какаши поднял меня на руки и оттащил к краю комнаты, прислонив к стене. Сам сел рядом, поддерживая, чтобы я не упала.       — Откуда ты знаешь, что они сбудутся.       — Моим первым видением была резня в клане Учиха, вторым — необычная способность Ли, напиваясь, впадать в состояния непобедимого берсеркера. В лесу я услышала Орочимару, который охотился именно на Саске. Я думаю, это более чем достаточно, чтобы не сбрасывать их со счёта.       — Как ты с этим живешь? — едва слышно произнёс учитель, но я услышала.       — Знаете, есть одна пословица. Глаза боятся — руки делают. Так и живу.       — Это последнее видение с казнью, когда ты его увидела?       — Позавчера, когда мы спали в зале.       — Когда это случится?       — Учитель. Эти видения — не стопроцентный факт. Они даются мне для того, чтобы я могла их предотвратить. Поэтому я не знаю, когда это случится. Я хочу, чтобы вы передали сигнал об опасности всем, кому можете, — я проверила местность на наличие просушки. Какаши обвёл всё шаринганом и, на всякий случай, заключил нас в иллюзию. — Вы знали, что на Наруто стояли ограничивающие закладки?       — Что? Но они запрещены!       — Однако они были. Подруга моей матери, Яманако Рен, сняла их с Наруто. Он сам к ней пришел, чтоб вы знали. Также он узнал, что он сын Четвёртого.       — Как?       — Газеты посмотрел старые. Вообще, весь этот фарс был изначально шит белыми нитками. Рано или поздно обман бы раскрылся. Какаши, мы собираемся бежать из деревни. Сами понимаете, когда Данзо с поддержки старейшин станет Каге, ни Наруто, ни Саске житья не дадут. Они поддержали эту идею, так что мы рассчитываем на вашу посильную помощь.       — Я понимаю. Рассказывай, что вы там придумали, — Хатаке тяжело вздохнул.       Я рассказала ему про мою идею с отвлечением наблюдателей Наруто, гримом и рыжими волосами. В общем и целом, он план одобрил.       — Когда собираетесь приводить в действие?       — Во время третьего этапа. Гаара сейчас более-менее стабилен. Я поговорю с ним, мы сходим к Яманако. Наверняка у него тоже закладки стоят, отчего и расшаталась печать. На третьем этапе он должен устроить диверсию по плану, обговоренному песочниками и облачниками. Я поговорю с ним, чтобы он сместился подальше от Конохи. Мы пойдём усмирять демона, которого он «выпустит». После этого исчезнем. Учитель, может, вы с нами? Вам тут житья не дадут. Предупредите всех об опасности, и рванём всё вместе?       — Не знаю, Жина. Мне надо всё хорошенько обдумать. Может, я смогу ещё чего присоветовать.       — Учитель, я в это слабо верю, но всё же. Если вы нас предадите, и я узнаю — а я узнаю, не сомневайтесь — то перед смертью я разнесу тут всё так, что никто не успеет сбежать. Вы меня поняли.       — Да, я понял, — Какаши сделал улыбку глазом. — Ты молодец, Жина. Я бы сказал, моя школа, если бы не знал, сколько тебе лет.       — Доверие, учитель, товар дорогой и скоропортящийся. Уж не вам ли этого не знать.       — И то верно. Ладно, идём на поле. Там уже последних участников собирают.