Кровавый узор

       Сальваторе-старший был озадачен, услышав вопрос Бонни:        — Уж поверь мне, Лилиан — самый что ни на есть настоящий вампир. А почему вдруг у тебя возникли сомнения на этот счёт?        — Понимаешь, когда я касаюсь впервые таких, как вы, у меня всё время возникает одно и то же чувство, — принялась объяснять ведьма. — Это такой неприятный холодок. Именно так я ощущаю смерть. Когда же я дотронулась до Лилиан, не было ничего подобного. Будто она никогда и не умирала.        — Но это невозможно, — возразил Дэймон. — Чтобы обратиться, нужно погибнуть с кровью вампира в организме.        — И, тем не менее, я не почувствовала её смерть, — недоумевала Бонни. — Но зато у меня в присутствии Лилиан возникает несколько другое ощущение. Обычно такое бывает, когда я встречаю других ведьм или колдунов.        — Ведьм? — Сальваторе показалось, будто он ослышался. — Но, насколько я знаю, вы кровь не пьёте. А Лилиан делает это, притом с огромным удовольствием. Уж я-то видел её в деле. Не знаю, что ты там почувствовала, но она вампир до мозга костей.        — Я и сама ничего толком не могу понять, — Бонни была в растерянности. — Даже если тут и замешана какая-то магия, то она более древняя и тёмная чем та, с которой мне приходилось сталкиваться раньше. За последние годы мне чего только не пришлось пережить! Я встречала вампиров, оборотней, первородных, гибридов. Но подобное для меня впервые. Единственное, что я точно знаю на данный момент — это то, что я хочу как можно скорее уехать из этого городка.        — Ты боишься? — искривил губы в усмешке Дэймон.        — А почему бы и нет? — с вызовом ответила Бонни. — Да, Лилиан пугает меня. И не только потому, что она сильнее меня, но ещё из-за того, что я понятия не имею, кто она такая на самом деле. Если бы я была одна, тогда мне, возможно, даже было бы интересно докопаться до правды о ней. Но я опасаюсь за Джереми. Я не хочу, чтобы он пострадал.        Дэймон повернулся к окну, скрестив руки на груди. С минуту он молчал, а потом тихо произнёс:        — Надо же, а я думал, что в кои-то веки заживу счастливой и спокойной жизнью.        — Покой нам только снится, — усмехнулась Бонни. — Дэймон, пожалуйста, будьте со Стефаном осторожны. Пусть мы далеко не всегда были в хороших отношениях, но я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось.        — Спасибо, Бонни, что предупредила меня, — поблагодарил её вампир. — Теперь я буду настороже. Я с самого начала не доверял Лилиан, но ей удалось усыпить мою бдительность. Во второй раз это не повторится.        — Кстати говоря об осторожности, — опомнилась Беннет. — Как бы кое-кто не заметил, что мы отсутствуем подозрительно долго. Пора нам вернуться к остальным.        Когда отмечание новоселья братьев Сальваторе подошло к концу, оказалось, что на улице уже давно стемнело, и хозяева дома великодушно предложили Бонни и Джереми остаться ночевать у них, благо, что спален в особняке было достаточно. Гилберт-младший вскоре мирно захрапел, а вот к его девушке Морфей отнюдь не торопился. И дело было не в руладах, которые самозабвенно выводил Джереми, а в мыслях, не дававших Бонни покоя.        Этой ночью не спалось не ей одной. Лилиан также не смыкала век. Она знала, какой сверхъестественной интуицией обладают ведьмы, и потому опасалась, что Бонни удалось заподозрить неладное. Когда девушка случайно задела её на кухне, она определённо что-то почувствовала. Потом Лилиан заметила, что Дэймон вместе с Бонни ушёл на кухню, и провёл там достаточно времени. Вернувшись же, парень несколько изменился. Сальваторе-старший пытался казаться таким же весёлым и остроумным, как раньше, но Лилиан видела, как тот напряжён.        Но, не смотря на всё, она внутренне торжествовала. Осталось сделать всего полшага, и Лилиан, наконец, добьётся своей цели. Ей хотелось прямо сейчас вскочить с постели и выполнить задуманное. Но девушка понимала, что, пока в доме ведьма, ей стоит быть аккуратной. И лишь когда та уедет, можно привести свой план в действие. А пока ей стоило закрыть глаза и попытаться заснуть.        К радости Лилиан, Джереми на следующее утро объявил, что они собираются уехать из Мистик-Фоллс этим же вечером. Бонни объяснила это тем, что скоро у них должна начаться сессия, и не стоило терять времени на подготовку к экзаменам. По всему было видно, что Джереми не так уж был рад скорому отъезду, зато Беннет торопилась убраться из Мистик-Фоллс как можно скорее, и лишь Дэймон и Лилиан догадывались, что было тому истинной причиной.        Бонни и Джереми уехали домой, чтобы приготовиться к возвращению в Стэнфорд. Попрощавшись с ними, Тесса и Стефан пошли в свою спальню.        — Мне очень понравилась Бонни, — сказала Тесса, когда за ними закрылась дверь.        — Ты ей тоже очень понравилась, — приобнял её Стефан, и они присели на кровать. — А это прекрасно, учитывая, что наша ведьма не очень-то жалует вампиров.        Тесса положила голову ему на грудь. Почему-то сейчас Сальваторе-младшему вспомнилась другая девушка, с которой он так часто проводил время в этой же самой спальне, только волосы у неё были тёмные, а не белокурые, а глаза цвета горького шоколада, а не предгрозового неба. Интересно, как бы Елена отнеслась к тому, что Стефан не стал страдать по ней вечность, а нашёл ей замену в лице очаровательной Тессы? Почему-то ему казалось, что она поняла бы его и была рада тому, что Стефан всё-таки счастлив. И он надеялся, что это счастье продлится вечность…        Сальваторе-младший вместе со своей девушкой безмятежно радовался новой наладившейся жизни. Того же нельзя было сказать о старшем брате, пытавшемся не показывать своих истинных эмоций по отношению к Лилиан. Но та всё равно заметила, что Дэймон после вчерашнего вечера стал каким-то напряжённым, и периодически ловила на себе его настороженные взгляды. Лилиан поняла, что медлить не стоит, и пора сделать то, что она задумала.        Девушка с трудом дождалась ночи. Когда Дэймон заснул, та подождала ещё немного, а затем встала и, ступая босыми ногами, в одной ночнушке вышла из спальни. Она старалась идти как можно тише, чтобы нельзя было уловить ни звука. Лилиан аккуратно спустилась по лестнице, не издавшей ни единого скрипа. А потом направилась в сторону подвала.        Оказавшись в прохладном тёмном коридоре, она подошла к тяжёлой стальной двери с решётчатым окошком. Помимо запаха сырости здесь стоял ещё какой-то, то ли травы, то ли цветов. Аромат раздражал Лилиан, и она с трудом удержалась от того, чтобы чихнуть. На двери виднелись подтёки. Но девушка не обращала на всё это почти никакого внимания. Для неё самым важным было то, что находилось по ту сторону двери. Сердце так громко билось в груди, что Лилиан боялась, будто кто-то может это услышать.        Глубоко вздохнув, вампирша взялась за дверную ручку. И тут же с воплем отдёрнула ладонь. Взглянув на неё, Лилиан увидела, что та покраснела и покрылась язвами. Ранки стали медленно затягиваться, но боль всё равно была такая, что она с трудом удерживалась, чтобы не застонать.        — Чёртова вербена! — негромко выругалась Лилиан. Вот чьим соком была обмазана дверь! Да уж, братья всё хорошо предусмотрели. Та уже собралась, стиснув зубы, повторить свою попытку, как внезапно послышались шаги, и в подвал ворвался Стефан. Видимо, спал он не так уж крепко и, услышав крик Лилиан, примчался сюда на вампирской скорости. Теперь же тот стоял и мрачно взирал на брюнетку.        — Что ты тут делаешь? — медленно проговорил Стефан.