***
Как же хреново. Пинаю деревянный шкаф, чтобы отрезвить себя болью. Ноги еще немного были ватными после долгожданной разрядки, а разум затуманенным. Но даже так я понимал, что натворил... Я изнасиловал Макса. Я его оскорбил и унизил, довел до слез. Заставил его возненавидеть себя. И все это из-за моего брата и моей неугомонной ревности. В моих словах же была доля правды, и из-за этого хочется долбиться головой о стену. Если вчера все еще можно было исправить, то сейчас все рухнуло, а из остатков построить новый город нереально. Я не знаю, что мне теперь делать. Продолжать держать блондина на цепи и брать его каждый день? Или отпустить, чтобы навсегда потерять? Первое эгоистично, второе мне точно выполнять не хочется. Я не хочу его отпускать, хочу, чтобы он каждый день был рядом. Все же было хорошо, пока Арик не вернулся. Мы жили вместе, гуляли вместе, занимались ерундой вместе. Мы всегда были рядом. А сейчас что? Мне в лицо сказали, что меня ненавидят и видеть не хотят. И что прикажете делать? Мириться? "Если любишь - отпусти..." Да пошло оно все к чертям! Когда в моей руке оказался подаренный кем-то коньяк, я его моментом открыл и сделал пару глотков. Горло сразу обожгло, даря сначала слабую боль, а потом и безмятежность. Сев на мягкую кровать, я сделал еще пару глотков, устремляя взгляд в стену, которая разделяет меня с Максом. Глотнув еще алкоголя, я подошел к стенке и прикоснулся к ней лбом и свободной рукой. И что это на меня нашло? Пьяно улыбаюсь, оседая на пол, не отрывая лица от стены. Наверно, так сейчас и выглядят наши отношения. Мы и черта между нами в виде стены. Солнце, прости меня... Проснулся я на полу у стены в обнимку с коньяком. Ладно, не впервые. Кое-как разогнувшись из калачика, я встал сначала на колени, а потом с помощью стены на ноги. Спина немного побаливает, и хорошо, что голова не раскалывается как орех под молотком. Посмотрев на время, я понял, что хорошенько поспал. Двенадцать с чем-то часов. В ванной я ополоснул лицо холодной водой и посмотрел в отражение. Челка немного намокла, и я ее одним движением мокрой руки убрал назад. Глубоко вздохнув, я, не вытирая руку, вышел из ванной и пошел на кухню, чтобы выпить холодного сока. Надо бы проведать Макса... Еще на кухне я достал ключ от двери. Он там на цепи сидит, а я еще и дверь запер. Что сказать - параноик. У двери я немного потоптался, боясь зайти и увидеть в любимых карих глазах ненависть, но потом все-таки открыл и тихонько зашел. Блондин как лежал на животе, когда я уходил, так и лежит, с голым задом. Голова отвернута в другую сторону от меня, а обрезанные волосы разметались по подушке и слегка прикрыли шею. Когда я подошел поближе, то увидел, как его немного потрясывает, а когда встал уже совсем рядом с кроватью, то заметил его бледное лицо и красные щеки. Даже не дотрагиваясь до его лба, можно понять, что у него жар, но на всякий случай я прикоснулся. В бреду он начал что-то шептать, когда я дотронулся до него, а потом слегка дергать руками. Сразу метнувшись к ним, я отстегнул цепи и накрыл его одеялом, а сам пошел за таблетками. Надо бы ему сбить температуру... Протерев небольшой участок его зада спиртовой салфеткой, я быстро ввел иглу, а Макс дернулся подо мной. - Тихо-тихо, - введя лекарство, я достал шприц и положил его на тумбочку. Блондин немного очухался и смотрел на меня, как на незнакомого. Завернув его в одеяло, я посадил к себе на колени и дал ему кружку с горячим молоком и медом. - Осторожно, горячее. Взяв трясущимися бледными пальцами кружку, он подул немного и отпил, сразу сморщившись. Я поглаживал его по голове, пока он медленно попивал. Поцеловав в висок и забрав пустую кружку, я положил его обратно на кровать и лег рядом. Когда я его обнял, он немного вздрогнул: - Даня... - Тише... не волнуйся, я тебя не трону больше, - поглаживаю по голой спине без задних мыслей. - Спи спокойно. - Прости меня, - шепчет мне куда-то в грудь. - Это я должен извиняться перед тобой, а не ты, - прикасаюсь губами к его лбу. - Давай потом поговорим. Тебе сейчас надо поспать. Больше он ничего не говорил, и через несколько минут я услышал безобидное сопение. Я продолжил гладить его спину, наслаждаясь теплом его тела и близостью. Сейчас я, конечно, не усну, но вот полежать с ним я не откажусь. Лишь бы потом он меня не оттолкнул.***
После ссоры с Максом прошло пару дней. Все это время я почти не выходил из квартиры, проводя его с Марком, что сейчас сидит в гостиной и смотрит телек. Пока что все относительно хорошо, и парень потихоньку стал оттаивать. Кошмары ночью продолжались, но он очень быстро успокаивался в моих руках. Не знаю, сколько времени должно пройти, чтобы он оправился и перестал быть просто оболочкой. Вот стоишь рядом с ним и чувствуешь даже на расстоянии, как ему больно, а когда он плачет ночью после страшного сна, так от этого по спине пот холодный выступает. Я даже подумывал его отвести к психиатру, чтобы ему рецепт выписали, ибо такое поведение точно не нормально, но потом пришлось передумать. Вряд ли он кому-то душу откроет. Особенно какой-нибудь тетеньке в белом халате и с лыбой во все лицо. Подумает, наверно, что мне надоело с ним нянчиться и я решил сдать его в психушку. С врачом, возможно, все было бы лучше. Однако я это заварил, мне это и расхлебывать. Как ни крути, но Макс прав, и именно я вогнал этого парня в такое состояние. Моя совесть решила проснуться очень поздно. На обед я сделал ему пюре с рыбой. Суп он не очень любит - это я ясно понял. Но время от времени его все равно придется заставлять. Когда еда немного подостыла, я решил пойти за Марком и немного растерялся, когда увидел его с стеклянными глазами, полными слез, смотрящими на экран плазмы. Я только хотел спросить, что произошло, как в меня полетел пульт, и я благодаря своей реакции успел увернуться от него. Влетев в стену, он разлетелся на детали чуть ли не по всей квартире. Митя, спящий на диване до этого, быстро подскочил и умотал на кухню. Я посмотрел на Марка и увидел, как на этот раз в меня летит кружка, а потом и ложка. Находясь рядом с коридором, ведущим на кухню, не видно, что происходит в телике, но когда я наконец услышал отчетливые стоны, то примерно понял, что там такое. Увернувшись от кружки и ложки, я быстро ломанулся к дивану, на что получил журналом по лицу. Немного скрипнув зубами, я посмотрел на экран и увидел запись с камеры, находящейся в моей квартире. И на ней был я и Макс, когда тот приехал к нам в город и впервые встретился с Марком. А именно тот момент на кухне, когда я разложил его прямо на диване. Я попытался схватить Марка, который уже заливался слезами, но он в последний момент ушел в сторону и грохнулся с дивана. Сразу подскочив, он пошел задом к шкафу. А там книги... - Марк, стой... - говорю, медленно подходя к нему. - Не подходи ко мне! - выкрикивает, хватая первую попавшуюся книгу из шкафа и кидая в меня. Она пролетела мимо и упала с грохотом на пол. - Постой, послушай... - Я ничего не хочу слушать от тебя! Чертов кобель! - запускает еще одну книгу, и тут она попадает в меня. Если бы я не прикрыл лицо рукой, то она прилетела бы прямо мне в лоб. - Натрахался в своей Англии?! Доволен? Теперь решил вернуться, чтобы меня снова выебать?! Проваливай туда, откуда ты приехал! - Марк!... - Сладко было с Максом? Лучше, чем со мной, да? Конечно, он же опытный, не то что я, бревно, - пока говорит, не забывает бросать в меня свои снаряды, а я не забываю медленно идти к нему. - Чего это ты со мной нянчишься? Совестно стало?! Мое же место в твоей постели с раздвинутыми ногами! Я же никто, забыл? И зовут меня никак. И из себя я ничего не представляю! Мне осталось до него дойти пару метров. Если я сейчас же сорвусь и схвачу его, то он меня изобьет тяжелым словарем или кинет его в меня. Сейчас главное - медленно дойти... - За моей спиной ты имел кого-то, да? А, точно, как же я мог забыть его. Твоего любимого Егора. Кстати, кто там кого? Тебя или ты его? Хорошо было с ним?! Лучше, чем со мной?! А впрочем, чего это я спрашиваю... И так все ясно. Сколько мальчиков выебал, пока я тут думал, сводить счеты с жизнью или нет?! Весело тебе, значит, было, когда я на твоих похоронах рядом с тобой лечь хотел?! Рад, что смог сломать? Рад, твою мать?! После последнего предложения в меня полетела объемная папка, которую я сразу же узнал. Она влетела в меня и упала, разбрасывая рядом со мной фотографии годовой давности. Марк отвлекся на них, и мне хватило пару секунд, чтобы преодолеть это расстояние, только он опомнился в последний момент и извернулся, спотыкаясь об упавшую книгу. Приземлившись на пятую точку, он отполз к углу и вжался в него, смотря на меня блестящими от слез карими глазами. Я подошел и опустился перед ним на колени. Он сидел в этом углу как загнанная мышь, прижимая к груди колени, и смотрел в мои глаза. Взяв его за ноги, я притащил к себе, а он лишь рассеяно облокотился локтями о пол, чтобы не удариться головой. Я притащил его к себе настолько близко, что мой пах упирался в его. Марк не предпринимая попыток сбежать или отодвинуться, полулежал, не опуская глаз. Обхватываю кольцом из рук его за талию и поднимаю, чтобы он сел на пятую точку. Брюнет сел, положив руки мне на грудь и прижался к моему животу своим из-за того, что я одной рукой прижимал его за поясницу. Он выдохнул, и я увидел, как он закусывает трясущиеся губы. Положив руку на его затылок, я наклонился к нему и поцеловал. Марк сразу обмяк в моих руках, открывая рот и пуская мой язык внутрь. Я провел им по зубам, по внутреннем сторонам щек, а потом начал ласкать его язык. Он неуверенно начал отвечать, и я сразу отстранился от него. Хотя он уже давно успокоился, глаза у него все равно были мокрыми. Я поцеловал его в щеку, а потом маленькими поцелуями пошел вверх, и когда трепещущие ресницы коснулись моих губ, щекоча, я поцеловал его в глаз, слизывая соленую влагу. Отстранившись, я посмотрел на него. Брюнет приоткрыл слегка глаза, смотря на меня в немом вопросе. Я усмехнулся и заговорил: - Да, твое место в моей постели... - легкая улыбка, покоящаяся в уголке его губ, сразу же исчезла, и он дернулся, стараясь освободиться из моих рук. - Но не как игрушки для траханья, а как для человека. Можно я постараюсь оправдаться? - легкий кивок становится мне ответом. - Помнишь нашу последнюю ссору? Знаешь, почему я разозлился? Потому что ты мне не доверял и поверил Егору, когда он сказал, что переспал со мной. На самом деле он мне просто отсосал и все. Помнишь недели, когда я сам не свой ходил? Тогда я маялся с проблемами насчет этой учебы за границей. Я бы все равно уехал, а как сказать тебе, я не знал... - И ты решил этим спектаклем все закончить? - Марк смешно нахмурил брови и посмотрел на меня выжидающе. - Да. Я тогда был слишком зол, а когда я злой, я могу сделать все, что угодно. Кстати, в тот день я реально попал в аварию. Ехал себе, и в меня на перекрестке какой-то мудак въехал. Меня тряхнуло ощутимо, а машина этого дебила в гармошку. Хер знает как, но он выжил. И причем с легкими ранениями. А я решил использовать эту ситуацию и немного приукрасил ее. Вот так вот. - Дебил. - Да. И насчет потрахулек за твоей спиной. С августа по ноябрь я был только с тобой, честное пионерское. А вот когда был в Англии, с одним сопляком связался. На тебя был немного похож. - Как мне интересно... - Я же парень. Одной рукой сыт не будешь, поэтому и пришлось найти подстилку. С ним я разорвал все связи, хотя он думает, что я буду звонить ему. Наивный. - И правда моя копия, - фыркает, но я затыкаю его новым поцелуем. Он немного поелозил бедрами, потираясь своим пахом о мой, и я глухо рыкнул. Я бы и продолжил его целовать, если бы у него не заурчало в животе. Оставив его губы в покое, я увидел, как он покраснел. - Черт, да там же все остыло, - выругиваюсь и отпускаю трепыхающегося Марка. Подскочив на ноги, он быстро ушел на кухню, оставив меня сидеть одного на холодном полу. Я припомню. Ой, чьи у нас тут фоточки?