Объектив

Вернувшись домой, Таканори буквально на ходу сбросил с себя остатки одежды, чтобы первым делом поскорее забраться в душ. Все его нутро словно изнывало, прося поскорее смыть с себя следы недавнего происшествия, смыть всю ту грязь, которая, казалось, плотно въелась под самую кожу. Мысли то и дело возвращались к событиям прошлого вечера, вызывая бурю эмоций где-то глубоко внутри. Он все время вспоминал, как горячие руки Акиры касались его везде, заставляя сердце учащенно биться, и при одной только мысли об этом его бросало в жар, а места, до которых он дотрагивался, казалось, горели неутомимым, пламенным огнем, и отделаться от этих ощущений уже не представляло возможности. Разум твердил, что это неправильно и грязно, так не должно быть, но сердце… Сердце предательски сжималось, а тело и вовсе не слушалось, пытаясь запомнить и сохранить в памяти хотя бы небольшой эпизод прошедшей ночи. Матсумото на дрожащих ногах кое-как добрался до ванной. Случайно взглянув на свое отражение в зеркале, он ужаснулся: красные, опухшие от слез глаза, бледное, даже слегка зеленое лицо. Журналист никогда не чувствовал себя настолько ничтожным. Хотелось пожалеть самого себя, выплакаться кому-нибудь, только вот и поделиться было не с кем. А к Койю идти не хотелось - он ведь предупреждал. Не рассчитав силу, Таканори остервенело дернул ручку, и в ту же секунду вода одним сплошным холодным напором полилась на него. Он вскрикнул от неожиданности, ноги тут же подкосились, и Матсумото сполз по стенке, задыхаясь от слез. Вцепившись в голову руками, журналист просидел так довольно долго, продолжая плакать уже навзрыд. Было так больно и вместе с тем противно от самого себя. Все, что копилось долгое время где-то в потаенных уголках души, сейчас отчаянно вырвалось наружу. Просидев достаточно долгое время под холодной водой, Таканори почувствовал, что тело в буквальном смысле трясет, а губы и кончики пальцев неприятно покалывает. Еще немного, и пневмония или бронхит ему обеспечены, простой простудой вряд ли можно отделаться. Кое-как поднявшись, журналист закутался сразу в несколько полотенец, пытаясь унять дрожь в теле. Дойдя до кровати, он просто-напросто рухнул на нее пластом, укрывшись сверху еще и теплым одеялом. Жар, кажется, начал подниматься. Проспав несколько часов подряд, Матсумото проснулся от того, что кто-то настойчиво гремел в коридоре, совершенно игнорируя присутствие в квартире явно нездорового хозяина. Койю решил, что было бы неплохо проверить друга, от которого вот уже почти два дня не получал даже звонка. Что, собственно, и натолкнуло его на мысль: что-то явно случилось. Такашима был вполне готов к чему-то непредсказуемому: ведь от Таки всегда жди беды, но он никак не ожидал застать его спящим в собственной постели, еще и укутанным с горкой в несколько одеял. Забавная картина. Вот только что-то в этом всем немного настораживало. Вдруг вся эта стопка степенно зашевелилась, и в комнате раздался сдавленный стон. Даже Койю слегка продрог от возгласов, доносившихся с кровати. - Така, ты в порядке? – с некой настороженностью поинтересовался друг. Такашима хотел было заглянуть под одеяло, держась рукой за его уголок, как вдруг из-под него выглянула темная заспанная макушка. - Не совсем, - хриплым скрежещем голосом ответил журналист. И только когда Матсумото полностью высунул голову из своего укромного уголка, Койю удалось рассмотреть бледное, едва ли не мертвенное лицо: под глазами залегли глубокие тени, а губы, потрескавшиеся и сухие, отдавали синевой. Волосы, почти всегда шелковистые и ухоженные, сейчас казались безжизненными, похожими на солому. - Господи, что это с тобой? – ужаснулся друг. - Да вот, кажется, приболел немного, - оправдывался Таканори, пытаясь опереться рукой на кровать. - Немного? – воскликнул Койю. - Да ты себя в зеркало видел? Твоему виду сейчас даже смерть позавидовала бы. - Ты даже сейчас шутишь, - на лице Матсумото появилось некое подобие улыбки. - Вообще-то я говорю серьезно, - строгим тоном произнес Такашима. Он протянул руку, касаясь горячего лба, и тут же отдернул ее. - Ты с ума сошел? У тебя же температура. - Спасибо, что сказал, сам бы я не заметил, - ухмыляясь, съязвил Така, растрачивая бесполезные попытки встать. - Даже не пытайся, - подметил Койю, глядя на бессмысленность данной кампании. - Лежи, а я пойду принесу жаропонижающее и что-нибудь приготовлю. Пока Такашима умело орудовал поварешками на кухне, Таканори все это время лежал на кровати, пялясь в потолок стеклянными глазами. После таблетки стало немного легче, конечно, но только физически… - Кстати, - из дверного проема высунулась светлая макушка, - пока тебя не было, я забегал кое-что забрать, но увидел, что Корон тут без тебя с ума сходит, решил на время его у себя пристроить. Надеюсь, ты не против? - Я думаю, для него это только на пользу, - согласился парень. После скоротечной череды неприятных событий Таканори даже забыл про него, отчего на душе стало еще более гадко. - Я тоже так думаю, на время, пока твоя бессмысленная охота не закончится, - Койю тыкал ложкой в сторону друга. Матсумото всегда считал это дурной привычкой у Ко. Такашиме совершенно нельзя было держать ничего в руках во время разговоров. - А теперь поднимай свою пятую точку и пошли есть, хватит тут комедию разыгрывать, - с ноткой юмора произнес Койю. *** Весь день Сузуки прошел в некой спешке. Некогда было даже перекусить, что явно говорило о достаточной загруженности на работе. С тех пор, как он покинул кабинет и оставил мальчишку одного, прошло более шести часов, а сейчас уже было около пяти вечера. «Интересно, как он там?» В голове Акиры крутилось столько мыслей, казалось, что она и вовсе скоро лопнет от их переизбытка. Не медля, он зашел к себе в кабинет, приковывая все внимание к маленькому диванчику, на котором должен был сейчас спать журналист. Брови Сузуки слегка вздернулись от удивления: он, конечно, не ждал радушного приема, но чтобы взять вот так и сбежать – это просто сверх наглости. Такое поведение ужасно раздражало. Пробегая глазами по кабинету в поисках какой-либо улики, оставленной недавним гостем, он наткнулся на листок, аккуратно сложенный на столике. Мужчина прошел к дивану и, взяв записку, принялся внимательно читать ее: «Господину Сузуки Акире. Не знаю, как долго я смогу гоняться за Вами, но очень надеюсь, что скоро все это закончится. Знаете ли, этот цирк начинает немного раздражать. Не знаю, что Вы скрываете, но я постараюсь это узнать. Возможно, Вы смогли провести этих глупых людей, подарив деньги под видом благотворительности, но меня Вам не обмануть. Также я могу предположить, что все ваши казино и рестораны – это всего лишь прикрытие. Я даже немного восхищен вашей работой. Так умело все проворачивать… Почему я все это Вам пишу? Наверное, потому, что теперь я точно не боюсь Вас. После того, что случилось, мне уже нечего бояться. Знайте, что этой ночью Вам не удалось запугать меня. Вы только еще сильней пробудили во мне интерес ко всему этому. Так что давайте посмотрим, кто в этой игре выйдет победителем, а кто проигравшим... Игра началась, Сузуки Акира.

С уважением, Таканори Матсумото»

Письмо вызвало улыбку на лице мужчины. Пробежав еще раз глазами по строчкам, он в который раз удивился, откуда этот журналист черпает храбрость. Ведь в письме отчетливо прослеживается скрытая угроза. Выудив из кармана пиджака телефон, Акира набирал уже знакомый номер одного давнего друга. - Ева Фальковски у телефона, слушаю, - послышался красивый женский голос по ту сторону. - Здравствуй, Ева, - с несвойственной мягкостью в голосе произнес Сузуки. - Акира, - воскликнула женщина, - как же давно мы не виделись, но судя по тому, что ты звонишь, а не стоишь не пороге моей квартиры c букетом цветов и извинениями, тебе что-то срочно нужно, - с обидой в голосе сказала она. - Ну… - замялся мужчина. - Признаться честно, так и есть… - Ну говори уже, бесстыжая морда, - бесновала Фальковски. - Я все жду, когда же ты позовешь меня поужинать или хотя бы просто выпить чашечку кофе, а ты... бесчувственная скотина, - продолжала тираду женщина. - Хах, как и ожидалось, ты ни капельки не утратила своего женского обаяния, – съязвил мужчина. - Но ладно, сейчас не об этом… У меня появилась для тебя работенка, хотя, я думаю, ты вряд ли согласишься, но все же рискну предположить, что не откажешь, - используя все свое очарование, говорил Акира. - С кем в этот раз нужно нянчиться? - С одним проблемным ребенком, – тут же парировал Сузуки. - Он журналист. - О боже мой, Акира, опять на одни и те же грабли, ну сколько можно еще… - И ты туда же, - укоризненно произнес мужчина. - Вы с Ютакой сговорились что ли? - Я всегда знала, что он гораздо умнее тебя… Эх, ну почему я всегда западаю на глупых мужиков? – послышался разочарованный вздох по ту сторону трубки. - Так что, ты возьмешься? – снова, как бы подталкивая, задал вопрос мужчина. - Оплата в двойном размере, – продолжал соблазнять Сузуки. - Ну а куда я денусь, и потом, это заманчивое предложение - посмотреть на твою новую игрушку, - с явной заинтересованностью говорила Ева. - Так для тебя это очередная игра? – устроившись на диване, где только недавно спал журналист, Акира уставился в потолок немигающим взглядом. - Ты же знаешь, что для меня это всегда было игрой и продолжает ею оставаться, - с некой презрительной насмешкой говорила женщина. - А вообще, мне уже пора бежать, так что не скучай, скоро увидимся, - последовавшие за этим короткие гудки указывали на то, что абонент не намерен дальше разговаривать. «Не буду», - мысленно повторял про себя мужчина, погружаясь в тягостную и мучительную дремоту. - Акира, тебя тут… - Ютака ворвался в кабинет, даже не постучав, однако, обнаружив директора спящим на диване, тут же его покинул. Он знал, что друг за это ему спасибо не скажет, но в то же время прекрасно понимал, что тот был совершенно измотан за последние несколько месяцев. *** - Ну что, Ченг, как там идут наши дела? – смакуя очередную порцию виски, мужчина расслабился как никогда. - Все готово, господин Ли, мы вполне можем приступать к первой фазе операции, - зная, что не разочарует, удовлетворенно произнес Вей. - Тогда с завтрашнего дня мы официально приступаем к операции «Феникс»…