* * *
Намджун ненавидит болеть, особенно когда из-за высокой температуры начинаешь бредить. На самом деле, он даже удивляется, что болезнь отпускает за два дня. Точнее как отпускает. Температура всё ещё есть, правда, уже не настолько высокая, да и сопли с кашлем всё также мучают Кима, но он хотя бы не видит перед собой незнакомых ушастых мальчишек. Симпатичных, ушастых мальчишек, которые мило так подёргивают ушками и смотрят взволнованно. “Бред-то какой. Вот привидится же такое”, — думает Джун, поглядывая на спящего на диване Джи. Он на удивление за эти два дня вёл себя тихо, даже ни разу не потревожил старшего, хотя тот и не кормил котёнка. — Прости меня, ладно? Я просто плохо себя чувствовал, — извиняется он, поглаживая того за ушком. Котёнок лениво мяукает в ответ, а затем вновь кладёт голову на лапки и глазки прикрывает. Джи вообще какой-то слишком умный, и он даже не обижается и не мяукает громко, намекая, что старшему вообще-то покормить бы его. Ким всё ещё чувствует слабость. Его хватает лишь на то, чтобы сделать горячий чай с несколькими бутербродами, потому что есть на самом деле хочется до ужаса. Он даже не сразу вспоминает в таком состоянии, что вообще по-хорошему надо покормить и Джи, но котёнок всё также спокойно себе спит на диване и даже на звук открывающегося холодильника не реагирует. “А вообще, если бы тот парень был котом, то он был бы похож на Джи”, — проносится в голове Намджуна мысль, когда он всё же заставляет себя достать мясо и положить его в миску котёнка. От собственной мысли парня передёргивает, потому что вроде бы температура не высокая, а он думает о всяких бреднях. Но в памяти всплывают обеспокоенные глаза того странного парнишки, и Ким тут же вспоминает, как на него порой смотрит Джи. Конечно, глаза у того видения явно были человеческими, но такими же глубокими и тёмными, как у котёнка. Честно говоря, Намджун совершенно не готов к тому, что, даже будучи уже в здравом уме, он вновь вспомнит того странного ушастого парнишку. Раньше, когда он сильно болел, и у него начинался бред из-за высокой температуры, он практически ничего не помнил из него, либо помнил какими-то смутными кусками. А тут… Это кажется смешным, но он уверен, что чувствовал всё слишком реально. Он до сих пор помнит тепло маленьких ладошек, протягивающих ему воду или таблетки. Ким помнит обеспокоенный взгляд тёмных глаз и приятный голос, который помогал держаться хоть немного в сознании. Качнув головой, парень отбрасывает столь странные мысли, решая, что вообще-то стоило бы позвонить начальству и объяснить свой пропуск. А заодно собраться и сходить в больницу: терять работу он пока не готов, да и, в конце концов, она ему нравится, пусть и назвать занятием всей его жизни Джун не может. — Да ты вроде звонил. Правда, голос у тебя был странный, но ты предупреждал, — говорит недоумённо начальник. Намджун правда удивлён, он, конечно, плохо помнит всё происходящее за последние сутки, но он точно может сказать – на работу он не звонил. — Да? — уточняет он, копаясь в своей же памяти. Котёнок заходит на кухню и, съев пару кусочков мяса, начинает тереться в благодарность о его ноги. Подобное поведение умиляет, и Нам бы погладил кота, если бы не был занят. — Тогда извините, просто я… — В следующий раз, слушай с утра прогноз погоды, — советует мужчина, после чего звонок обрывается. Намджун фыркает и лезет в историю звонков и видит, что действительно звонил, удивляясь ещё больше. — Что за херня происходит-то? — задаётся он вопросом, отбрасывая мобильный на стол. — Джи, мне собираться надо, — замечает он, когда котёнок уже в наглую забрался к нему на колени, требуя ласки. Пушистик обиженно фыркает и спрыгивает с колен, слегка царапая, и удаляется с гордо поднятым пушистым хвостом. Подобное поведение не только умиляет, но и заставляет Намджуна тихо рассмеяться.* * *
На самом деле, Намджун даже рад тому, что заболел. По крайней мере, он может нормально отоспаться за последнее время, и даже мешки под глазами практически исчезают. “Хоть пандой перестану быть”, — радуется он не запланированному отдыху. К тому же, как оказалось, когда под рукой есть столь милый пушистый комок счастья, болеть не только нескучно, но ещё и весело. По крайней мере, котёнок прекрасно отвлекает старшего от скуки, то игрушку притаскивает, прося поиграть, то просто лежит на нём, пока сам Намджун что-нибудь читает. Они даже телевизор вместе смотрят – Джи сидит рядом на диване и громко урчит от почёсывания за ушком. — Ты неправильный кот, — замечает как-то Ким, когда Джи подставляет под ласку пузико. Он читал, что большинство котов не переносит подобного “издевательства”, а это наглое создание, которое с каждым днём требует всё больше и больше внимания, наоборот, мурчит громко, и вообще после Джи лижет его в губы, будто бы благодаря. “Странный котёнок“, — приходит к выводу Намджун, но потом вспоминает в честь кого, а точнее из-за кого этот чёрный комок был назван, и все вопросы отпадают сами собой. G-Dragon тоже странный тип, но от этого меньше его никто не любит. “Как корабль назовёшь, так он и поплывёт”, — приходит к мнению Ким. Но, в конце концов, Джи он любит и за его странности, которых с появлением котёнка на самом деле становится как-то слишком много.* * *
Первый рабочий день после больничного и практически недельного отдыха, оказывается куда сложнее, чем думает Намджун. Нет, на него никто сильно много работы не свешивает, хотя зная своего начальника, Ким ожидает чего-то подобного. Его просто гоняют по разным поручениям: сделай то, отредактируй это, перепиши тут, исправь там, напечатай вот это в двадцати экземплярах и вон то в ста, и всё в таком духе. Намджун привык к подобному, но после отдыха всегда сложнее, чем кажется обычно. — У нас сегодня день рождения у Сун Ми, — напоминает ему Юнги, когда Намджун заходит в кабинет друга и кладёт перед ним несколько бумаг на подпись. — Странно, что ты это помнишь, — замечает Ким, присаживаясь ненадолго на стул и стараясь отдышаться от слишком бешенного дня. — Я вообще-то много чего помню, но не суть. Задержишься, точнее... Ты же понимаешь, что домой тебя никто не отпустит сразу же после работы? — Но… — Никаких "но". Чувак, тебя не было почти неделю, завтра на работу идти не нужно. Оттянись, а то что за жизнь у тебя такая? Дома никого нет, личной жизни тоже никакой, как ты ещё от работы не помер? — удивляется Юнги. Намджун кривится, потому что парень прав, но признавать этого Ким совершенно не хочет. — В общем, ты идёшь со мной, ничего не знаю, — заявляет Мин, и Намджуну остаётся лишь кивнуть. Не то, чтобы он сильно против, но дома Джи, который вообще-то всегда его ждёт в обычное время, и наверняка котёнок сильно обидится. “Я ему даже ничего поесть не оставил”, — думает взволнованно парень, но потом понимает, что он же задержится всего лишь на пару часов. Вряд ли Джи сильно проголодается за это время. “Хотя бы не станет таким толстым, как те коты, что я видел. Нет, они, конечно, милые и тискать их все любят, но мне Джи и таким нравится.” На самом деле, Намджун сам с себя готов ржать, потому что о Джи он думает слишком много. Ладно если бы этот чёрный комок шерсти был бы его девушкой, красивой такой, в каких обычно Нам влюблялся. Он бы понял и своё беспокойство, и тоску, даже когда он не видит это прелестное создание целый день. Но как объяснить подобную привязанность к котёнку, Джун не знает. Он не считает себя типичным хозяином, которые любят своих котов, собак, или кого там ещё заводят эти люди, до той степени, что готовы за ними чуть ли не попу подтирать. Но Джи был каким-то особенным, он всегда был рядом, вёл себя тихо и вообще не сильно мешался Намджуну, но при этом с этим котёнком в его доме появился уют и что-то сродни любви. Домой хотелось возвращаться, бежать, а не плестись, желая потянуть время.* * *
Напиваться так сильно явно не стоило. А всё проклятый Мин Юнги, который решил поспорить с Намджуном, кто из них выпьет больше. Как оказалось, Мин Юнги был не только хорош в делах, надёжным начальником и хорошим другом, но ещё и прекрасным собутыльником, который ещё и пьянеет куда медленнее. Именно поэтому именно Юнги приходится довозить пьяную тушку Намджуна до его подъезда. — Дальше сам как-нибудь разберёшься. С утра позвони, — пьяно лопочет Юнги и хлопает друга по плечу, после чего возвращается обратно в такси. Как он доходит до своей квартиры, Ким вряд ли вообще сможет объяснить. Ему кажется, что стены вот-вот рухнут и вообще: “Какого чёрта кто-то раскачивает дом?!” Попасть в замочную скважину ключом получается лишь с раза пятого, а нормально открыть дверь – с третьего. Он заходит в коридор, что-то тут же роняя, но Намджуну сейчас это не так уж и важно. Ким опускает взгляд на котёнка, который сидит напротив него и смотрит нечитаемым взглядом на хозяина. — Осуждаешь меня, да? — говорит он и фыркает, прижимаясь к закрытой двери. Кажется, совершено невозможным снять куртку и кеды, голова слишком кружится, и всё вокруг шатается настолько, что Ким до сих пор не понимает, как он ещё и держится в относительном равновесии. — Я тоже себя осуждаю. Знаешь, как я мечтаю, чтобы меня дома кто-нибудь ждал? Не ты, а кто-то более человечный. Кто дарил бы любовь и ласку. — Намджун срывается. Он всё ещё стоит с закрытыми глазами, когда чувствует знакомые прикосновения. — Пойдём. — Нам открывает глаза и смотрит на парнишку перед ним. Он помнит эти глаза, помнит эти милые подёргивающиеся ушки и эти тёплые ладошки, которые помогали не потеряться в бреду. Он помнит этот голос – довольно-таки высокий и в то же время хриплый. — Ты… Ты опять здесь! И эти твои уши… — Намджун тянет руку к ушкам и прикасается к ним. Парнишка шипит, заставляя Намджуна тут же отдёрнуть руку. Он хочет что-то сказать, извиниться, но тот лишь помогает снять верхнюю одежду и доводит его до кровати. — Знаешь, а я рад, что так напился. Мне не хватало тебя, — признаётся Намджун. — Почему мне всё время кажется, что я знаю тебя?! Почему меня постоянно гложет, и я чувствую тяжесть на своих плечах?! Отпусти меня! Оставь меня в покое, — умоляет Намджун, но сам же сильнее цепляется за ушастого, будто бы боясь, что тот может исчезнуть. — Это глупо. Я тоскую по какому-то парню с ушами. Что за бред-то вообще, кто ты такой?! — Чимин я, Чимин, — говорит спокойно мальчишка и помогает Намджуну улечься на кровать. Джун хочет ещё что-то сказать, но как только его голова касается подушки, он тут же отрубается. Чимин устало выдыхает и смотрит на своего хозяина с долей сожаления. Он мягко проводит кончиками пальцев по его щеке, но, боясь потревожить, отдёргивает руку и выходит из комнаты. Он надеется, что на утро Ким не вспомнит его, подумает, что это ему приснилось или привиделось из-за количества выпитого.* * *
Утро начинается с головной боли и громкого стона Намджуна, когда он открывает глаза. Солнечный свет бьёт в лицо, и он морщится от этого. К тому же соседи видимо решили, что утро выходного дня это самое лучшее время для выяснения отношений и устроили скандал. Голос женщины был настолько высоким и при этом громким, что не спасало ничего. — Да заткнитесь уже! — бурчит Намджун, массируя виски и пытаясь придумать, как бы ему дойти до кухни, чтобы выпить спасительную таблетку от головной боли. Он даже не сразу замечает котёнка, что смотрит на Кима обиженно и недовольно хвостом машет. — Тебя ещё не хватает, — бурчит Джун, вспоминая бредовый сон, что снился ему. Опять этот странный парнишка и опять эти его колдовские глаза, которые затягивали, отпечатывались в памяти. Видимо, пьяное сознание Джуна решило над ним поиздеваться, иначе как можно объяснить то, что во сне он этого мальчика целовал, прижимал к себе, а главное наслаждался всем происходящим. Ему нравилось прикасаться к мягким, практически бархатным ушам мальчишки, чувствовать, как они подрагивают от удовольствия. Ему нравилось чувствовать кончик хвоста, что поглаживал его по бедру. — По-моему, у меня просто недотрах. Надо девушку найти, — чуть ли не стонет Намджун, всё-таки заставляя себя подняться с кровати. Единственное, что его удивляет, что после такого сна он проснулся не со стояком. Но видимо организм всё же решил не быть последней сволочью и пожалел его. После таблетки, практически литра холодной воды и теплого душа становится как-то полегче. По крайней мере, состояние уже находится на отметке: "жить можно", а не как было: "можно мне сдохнуть?". Он совершенно не хочет отвечать на мобильный. Ему кажется, что должно обязательно случиться что-нибудь плохое, например, его могут вызвать на работу или попросить съездить туда, не знаю куда, и привести что-нибудь из тематики: то, не знаю что. В принципе, что для Юнги, что для их начальства подобные просьбы нормальны. — Юнги-хён, я больше с тобой не пью, — жалуется Намджун, когда видит имя звонившего абонента. — Да я тоже. Ты не мог бы приехать, Ён Мин после вчерашнего оказался где-то в Пусане, а мне нужно, чтобы ты нашёл кое-какие бумаги. — Намджун тяжело вздыхает, понимая, что выходной у него вылетает. В принципе, он ожидал чего-то подобного после болезни, но явно не так скоро. — Хорошо, жди через час. Намджун делает себе кофе, кладёт немного паштета котёнку, правда, Джи демонстративно отворачивается и вообще уходит из кухни. Джун лишь молча пожимает плечами и быстро собирается, надеясь, что ничего не забыл. — Я скоро вернусь, — обещает он, надеясь, что Юнги его сильно не нагрузит делами. Джи же, видимо, сильно обиделся на хозяина, раз даже провожать не вышел. Ким лишь тяжело вздыхает, решая, что потом разберётся с этим несносным котёнком и выходит из квартиры.* * *
Юнги звонит и говорит, что нашёл все документы тогда, когда Намджун доходит до автобусной остановки. — Отдыхай, давай, развлекись, сходи, познакомься с кем-нибудь, — советует друг, прежде чем отключиться от звонка. Киму хочется старшего материть, но он всё же сдерживается и возвращается домой. Когда Нам заходит в квартиру, то первое, что он слышит, какое-то шебуршание на кухне и чей-то голосок, который что-то напевает. Он прикрывает тихо дверь за собой, удивляясь тому, что замок ведь не был взломан, да и живёт он на четвёртом этаже, куда не так уж и легко проникнуть ни с крыши, ни с земли. Намджун заходит на кухню и выпадает в осадок, потому что стоящий к нему спиной парень не может быть настоящим. Его сейчас не волнует то, что на мальчишке его одежда – майка, которая постоянно сползает с плеча, из-за чего мальчишка недовольно дёргает ушами и поправляет её, и шорты, из-под которых виднеется чёрный пушистый хвост. — Ты вообще кто?! — спрашивает ошарашенно он, хоть ответ и так знает, точнее смутно помнит. “Но ведь этого не может быть… это бред какой-то”, — думает он, смотря как парнишка, сначала на месте застывает, а затем медленно поворачивается к нему лицом. — Ты… — Чимин, — говорит он тихо, и Намджун, наверное, упал бы, если бы не вцепился руками в стул. Перед глазами проносятся все воспоминания с этими мальчишкой, который он считал всего лишь бредом. И Джун даже не знает, то ли ему рассмеяться, то ли позвонить в психушку и сообщить, что у него от одиночества глюки начались.