***
Когда за последними уходившими магами закрылась дверь, в доме номер двенадцать на площади Гриммо повисла гнетущая тишина. — Пожалуй, нам тоже стоит отправляться. — Да, конечно, — кивнул Сасори, отвлекаясь от мыслей, которыми был поглощён всё утро. Он и Итачи принесли свои чемоданы в гостиную второго этажа и остановились перед камином. За их спинами раздались негромкие шаркающие шаги, и в комнату просочился Кикимер. Старый домовик что-то бубнил себе под нос в обычной манере, совсем, казалось, не замечая шиноби. — Кикимер. Обращение Итачи заставило эльфа вздрогнуть и повернуться на голос. — Доставь наши вещи в Хогвартс. — Как будет угодно, — хрипло проговорил Кикимер. Подойдя к чемоданам, он взялся за их ручки и тут же с негромким хлопком исчез. — Полезная вещь — Шаринган, — заметил Сасори. Домовик неохотно слушался даже Сириуса, собственного хозяина, но вот редкие приказы Итачи выполнял всегда, причём даже не сопровождая это оскорблениями. — Это удобнее, чем забираться с чемоданами в камин, — пожал плечами Итачи и, подойдя к каминной полке, снял крышку со стоявшего на ней горшочка с летучим порохом. Сасори посмотрел на товарища, и ему на мгновение вроде бы даже стало неуютно от того, что он собирался сказать. — Итачи, пока мы одни, нам необходимо кое-что обсудить. Учиха повернулся к нему. — Готовы результаты моих последних анализов? — Да, — кивнул Сасори. — И сколько мне осталось? — спросил Итачи совершенно спокойно. — Год. — А в лучшем случае? — Это и есть лучший случай. В худшем — месяца четыре, может, пять. На лице Итачи не дрогнул ни единый мускул. — Скверно, — произнёс он ровным голосом. — Необходимо поторопиться с расшифровкой книги и возвращением домой. «Его самоконтроль просто поразителен», — в очередной раз подумал Сасори, внимательно разглядывая лицо Итачи и не видя ни тени страха, тревоги или хотя бы даже разочарования. — Я начну разрабатывать новое лекарство, — неожиданно для себя самого пообещал он. — Возможно, удастся выиграть для тебя немного времени. Итачи кивнул. — Спасибо, Сасори. Взяв горсть летучего пороха, он бросил его в огонь и исчез во всполохе изумрудного пламени. С минуту постояв в задумчивости, Сасори последовал за ним. — Хогвартс, кабинет директора. Буквально миг спустя Сасори вышел из камина в нужной комнате. Это помещение было странное, сплошь заставленное разнообразными серебряными приспособлениями и приборами, назначения которых кукловод не знал. На стенах висели портреты прежних директоров и директрис Хогвартса; некоторые из изображённых на них людей всё ещё мирно посапывали в своих креслах, но большинство уже пробудилось и теперь изучало взглядами гостей нынешнего главы школы. Сам Альбус Дамблдор расположился в кресле с высокой спинкой, стоявшем за письменным столом на когтистых лапах. — Здравствуйте, Сасори. — Доброе утро, директор, — учтиво кивнул Сасори, подходя к столу. Итачи стоял чуть в стороне, заинтересованно рассматривая крупную алую птицу с длинным золотым хвостом, сидевшую на жёрдочке возле двери. — Я как раз рассказывал Итачи о фениксах, — Альбус указал на птицу. — Фоукс живёт у меня много лет, и, надо сказать, я очень привязан к нему. — Насколько я знаю, слёзы феникса обладают большой целительной силой, — сказал Сасори, тоже разглядывая питомца директора. — Верно, — улыбнулся Альбус. — Кроме того, фениксы очень умны и сильны, а их пение способно вселять мужество в сердца чистых духом и повергать в страх недостойных. — Восхитительно, — негромко произнёс Итачи. Протянув руку, он осторожно коснулся головы птицы. Фоукс, не мигая следивший за ним тёмными умными глазами, тихо курлыкнул и потёрся о руку. — Вы ему нравитесь, — довольно констатировал и без того понятный факт Альбус. — Это взаимно, — отозвался Итачи, мягко поглаживая птицу. — В моём клане есть легенды о фениксах… Никогда не думал, что увижу одного из них вживую. Сасори вскинул бровь: ему ни разу прежде не приходилось видеть, чтобы Итачи так чем-то проникался. Казалось, что феникс произвёл на него куда большее впечатление, чем весть о скорой и неотвратимой смерти. Раздался стук в дверь. — Входите, — сказал Альбус и добавил, обращаясь к переступившей порог МакГонагалл: — Минерва, я бы хотел попросить вас провести для наших новых преподавателей небольшую экскурсию по Хогвартсу. — Хорошо, Альбус, — ответила она, обменявшись приветственными кивками с Сасори и Итачи. — Что ж, друзья мои, — директор повернулся к шиноби, — я надеюсь, вы меня извините. Сегодня начинается учебный год, и есть ещё дела, которые необходимо уладить. — Разумеется, — чуть склонил голову Сасори. — У Учих и в самом деле есть легенды о фениксах? — спросил он товарища, когда они спускались по винтовой лестнице. — В этом нет ничего удивительного, — отозвался Итачи. — Мой клан издревле специализируется на огненных техниках, и огненные существа, такие как фениксы и драконы, близки нам. — Насколько я помню, у вас и палочка с пером феникса, — сказала Минерва, тоже прислушивавшаяся к разговору. — Действительно. Минерва кивнула с таким видом, словно на основании этого факта сделала для себя какие-то выводы. Сасори же предпочёл уделить внимание рыцарским доспехам, стоявшими в коридоре, в который они вышли. Замок Хогвартс оказался не просто велик — огромен, к тому же ещё и довольно сложно устроен. В нём было восемь этажей, множество башен разных размеров и сто сорок две лестницы, которые, по словам Минервы, были способны менять своё направление. — Кроме того, будьте внимательны, — предупредила она, — на некоторых лестницах есть ступени, которые имеют свойство исче… Как раз в этот момент ступенька под ногой Сасори пропала, однако кукловод, привыкший избегать куда более хитроумных ловушек, резко подпрыгнул и, сделав сальто, ловко приземлился на полпролёта ниже. — Отлично, молодой человек! — похвалил его нарисованный на висевшем рядом портрете престарелый колдун. — Благодарю, — на автомате откликнулся Сасори, делая для себя мысленную заметку внимательнее следить за тем, куда ставит ногу. Решив начать с главного, Минерва показала Сасори и Итачи больничное крыло, где познакомила их с мадам Помфри, школьной медсестрой, библиотеку, сильно заинтересовавшую Итачи, расположение основных кабинетов и учительской, которая в этот час была пуста. — А теперь я покажу отведённые вам покои, — сказала Минерва, когда они вышли из учительской, миновав стоявшие на страже перед её дверями и тихо переговаривавшиеся каменные горгульи. За её спиной Акацуки обменялись взглядами. Слово «покои» звучало возвышенно и даже несколько пафосно — особенно для шиноби, привыкших к скромным условиям существования, — но говорить ничего нукенины не стали. По бесчисленным коридорам они направились в левое крыло Хогвартса. За время перехода у Сасори сложилось впечатление, что в этом замке всё следило за ними, провожало взглядами: живые портреты, к которым за время обитания в доме Блэков кукловод, в общем-то, привык, какие-то маленькие тени, мелькавшие в тёмных углах, и даже старые рыцарские доспехи, со скрежетом поворачивавшиеся на своих постаментах вслед за проходившими мимо. Один раз прямо из стены на них выплыл самый настоящий призрак; он вежливо поздоровался с Минервой, и она спокойно ответила ему тем же. — Если пройти по этому коридору дальше и подняться на этаж вверх, можно попасть в башню Когтеврана, — сообщила Минерва; она вообще рассказывала охотно, было видно, что женщина искренне любит школу. — Традиционно преподаватели зельеварения занимают помещения в подземельях, но Альбус сказал, что вы, Сасори, просили подобрать вам другой вариант. — Да, я не слишком люблю подземелья, — отозвался он, невольно вспоминая периодические отсидки с прошлым напарником в его тайных лабораториях. — Тогда, я думаю, вам понравится эта комната, — сказала Минерва и открыла дверь. Первым, что увидел Сасори, шагнув в помещение, было окно — большое, арочное, за которым открывался вид на огромное Чёрное озеро, на берегу которого расположилась школа. Свет из окна падал прямо на стоявший перед ним большой письменный стол из тёмного дерева. Вдоль стен тянулись стеллажи, уже заполненные различными книгами и ещё пустые. Камин, заблаговременно растопленный кем-то, тихо потрескивал, а перед ним стояла пара довольно старых, но на вид удобных кресел. Сбоку виднелась ещё одна дверь, которая вела, по всей видимости, в спальню. — Вы были правы, Минерва, — произнёс Сасори, оборачиваясь к ней, — мне здесь нравится. — Приятно это слышать, — дружелюбно улыбнулась ему женщина. — Через два часа в учительской будет небольшое собрание преподавателей. Приходите туда, как устроитесь. — Непременно, — кивнул Сасори. — Пойдёмте, Итачи, — сказала Минерва Учихе и вышла вместе с ним, оставив кукловода одного. «А что, и в самом деле неплохо», — про себя заметил Сасори, обводя взглядом комнату. Он уже давно решил, что раз уж они застряли в этом необычном мире на неопределённо долгий срок, он, по крайней мере, постарается получить от пребывания в нём максимум пользы и удовольствия. Первым делом, впрочем, Сасори тщательно осмотрел каждый уголок кабинета, желая убедиться, что нигде нет никаких ловушек или устройств слежения: всё-таки доверие доверием, а осторожность никто не отменял. Удостоверившись, что всё в порядке, он проверил и спальню — по размерам та была меньше первой комнаты — и взялся распаковывать вещи, прекрасно понимая, что вечером на это не будет ни времени, ни желания. Он уже почти закончил, когда ощутил на своём акацуковском кольце чакру напарника. «Ну как?» «Что именно?» «Хогвартс». «Весьма интересно. А что у вас?» «Пока ничего не разнесли, если вы об этом», — несколько раздражённо отозвался Дейдара. Сасори чувствовал, напарника что-то гнетёт, однако открыто спрашивать об этом не собирался. «Ты что-то хотел или тебе просто нечем заняться?» Вопреки обыкновению, Дейдара не стал заводиться. «Скажите… — начал он, но запнулся, и Сасори понял, что напарнику стыдно за вопрос, который он собирался задать. — Здоровье Итачи… насколько всё плохо?» На миг Сасори даже растерялся. «Тебя эта информация никоим образом не касается», — произнёс он, желая посмотреть, что будет дальше. «Сколько?» «Ты считаешь, что дело в цене?» «Сколько, Сасори-но-Данна?» «Сто», — немного подумав, сказал Сасори. Даже в своих мыслях Дейдара нахмурился. «Пятьдесят, мм». «Сто». «Шестьдесят». «Сто». «Семьдесят». «Сто». «Блин, так нечестно!» — заявил Дейдара. «И всё равно сто», — отозвался Сасори. Повисла пауза. Воспользовавшись перерывом в дискуссии, Сасори стал расставлять флаконы с зельями на полках в кабинете. «Чёрт с вами, я согласен». «Всё очень плохо, — сказал Сасори, подровняв ёмкости с ядами. — В лучшем случае жить ему осталось год». Снова воцарилось молчание. «И что, вы ничего не можете сделать?» «Я не медик, Дейдара, — Сасори не понимал, с чего вдруг напарник заинтересовался судьбой своего «заклятого врага», — и чудес творить я не могу». «Заставьте Сакуру помочь, — сказал Дейдара неожиданно серьёзно. — Коноховцы и так уже знают, что Итачи болен». А вот это стало для Сасори новостью. «Откуда?» Ему показалось, что Дейдара смутился. «Понимаете — только постарайтесь не злиться! — когда у Итачи был приступ с неделю назад, мы с Наруто случайно подслушали ваш с ним разговор…» Сасори резко ударил по стеллажу кулаком, отчего несколько флаконов упало и разбилось вдребезги о каменный пол. «Почему ты раньше не сказал?» — с холодной яростью осведомился он. «Вы тоже многие вещи мне не рассказываете, да!» — ощетинился Дейдара. «Ты хоть понимаешь, — прошипел Сасори, — что из-за твоих детских капризов наши враги получили информацию, которая даже в Акацуки не известна никому, кроме нас с тобой и Кисаме?» «Плевать я хотел!» — огрызнулся Дейдара. Сасори резко разорвал связь и наглухо закрыл сознание: он был слишком зол на напарника, чтобы продолжать терпеть его присутствие в своей голове. Впрочем, когда Сасори в условленное время появился в учительской, по нему совершенно нельзя было сказать, что его поглощает бешенство. — Добрый день, — приветствовал Сасори собравшихся магов. — Моё имя — Сасори Акасуна, я являюсь преподавателем зельеварения в школе магии «Коноха». — Очень приятно! — к нему подошёл мужчина, такой маленький, что даже невысокому кукловоду был едва ли по грудь. — Филиус Флитвик, профессор заклинаний и декан факультета Когтевран, к вашим услугам! — Рад знакомству, — вежливо ответил Сасори, пожимая его руку. За спиной хлопнула дверь, и он, обернувшись, увидел Итачи. Оставив марионеточника, Филиус отправился знакомиться со вторым новым коллегой, а к Сасори подошла добродушно улыбающаяся женщина в не слишком опрятном, перепачканном землёй платье. — Помона Стебль, — представилась она. — Я полагаю, мы с вами будем видеться часто: в моих теплицах растёт много растений, которые вы, зельевары, любите использовать. — Вы ведёте травологию? — Да. Если что-то понадобится, можете обращаться ко мне в любое время. — Благодарю вас. Примерно в том же ключе прошло знакомство и с остальными профессорами. Все они, с большего, показались Сасори людьми довольно приятными и бесхитростными, всегда готовыми прийти на помощь молодым иностранным специалистам. Несколько насторожила его лишь женщина по имени Сивилла Трелони — невероятно худая, увешанная разнообразными бусами и цепочками преподавательница прорицания, которая очень странно смотрела на него из-за толстых стёкол больших очков. Она довольно долго следила за Сасори из угла, но затем, когда он остался один, всё-таки решила подойти. — Дорогой мой, — заговорила она таинственным, потусторонним голосом, — зачем вы носите на себе этот недобрый символ? — она коснулась его мантии, где был вышит небольшой красный скорпион. — Это моя эмблема, — ответил Сасори спокойно, не выдавая женщине своего раздражения, — моё имя и мой знак зодиака. — Конечно же, я знаю это, — всё так же потусторонне сказала Сивилла, на что Сасори позволил себе недоверчиво вскинуть бровь. — Я чувствую — чувствую!.. — для пущего эффекта она прикрыла глаза и чуть запрокинула назад голову, — скорпиона внутри вас. Он опасен для всех, он — смертельная угроза… Откажитесь от него, — горячо зашептала Сивилла, положив руку напротив его сердца. — Откажитесь, иначе собственный же яд вас и отравит… — Приму к сведению ваше предостережение, — прохладно произнёс Сасори и, отстранив её, отошёл к Итачи и Минерве, разговаривавшим возле камина. — Что Сивилла вам наговорила? — немного устало поинтересовалась МакГонагалл. — Рассказывала про моего внутреннего скорпиона, — ответил Сасори, напрочь игнорируя слегка ироничный взгляд Итачи. — Не судите её строго, — покачала головой Минерва. — Она верит в то, что у неё дар к ясновидению. «Прежде чем просить меня не судить, убрала бы из собственного голоса осуждение», — подумал Сасори, но ограничился кивком. Тут к ним подошёл Северус, с ленивой снисходительностью улыбающийся, и Сасори отвлёкся на разговор с ним. Сивилла ещё какое-то время побуравила его взглядом, но в конце концов поняла, что это бесполезно, и покинула учительскую. Вообще, как понял Сасори, преподаватели собрались сейчас только ради того, чтобы познакомиться с ним и Итачи. Выполнив свой коллективный долг, некоторые из них удалились — не иначе как готовиться к праздничному пиру, который должен состояться вечером. Из всего профессорского состава шиноби до сих пор не видели только учителей истории магии (этот был призраком, как объяснил Северус, ничем, кроме собственного предмета, не интересовавшимся) и защиты от Тёмных искусств. — Кхе-кхе. Все обернулись. В дверях стояла невысокая полная женщина, с ног до головы облачённая в розовое, несмотря на далеко не молодой возраст. — Прошу меня простить, дорогие коллеги, я, кажется, немножечко опоздала, — сказала она, проходя в комнату; говорила женщина неприятным высоким голоском с придыханием, крайне противным, но идеально дополнявшим её пушистую розовую кофточку. — Я только-только из Министерства. — Ничего, Долорес, — довольно-таки холодно отозвалась Минерва. — Коллеги, позвольте представить вам профессора Долорес Амбридж, с этого года преподавателя защиты от Тёмных искусств. — Для меня такая честь стать частью вашего замечательного коллектива! — Долорес одарила всех одной из самых приторных улыбок, какие Сасори видел за всю жизнь. Профессора пробормотали что-то в ответ, переглядываясь между собой; Долорес же, не обращая на это внимания, подошла к шиноби. — Рада снова видеть вас, мистер Учиха. Итачи слегка склонил голову. — Как и я вас, мадам Амбридж, — спокойно произнёс он, хотя Сасори, за годы совместной работы научившийся видеть сквозь маску товарища, уловил его легчайшее раздражение. — Ну что вы, можно просто Долорес, — жеманно улыбнулась женщина и повернулась к Сасори. — А вы, я полагаю, профессор Акасуна? — Верно, — подтвердил он, про себя думая, как может это быть специалистом по защите от Тёмных сил. Несколько секунд Долорес продолжала смотреть на него, словно бы ожидая ещё каких-то слов, но, так и не дождавшись, обратилась к МакГонагалл: — Вы не знаете, Минерва, профессор Дамблдор у себя? — Да, — почти не разжимая губ ответила та. — Чудесно, — с очередной улыбкой Долорес Амбридж удалилась. Повисла пауза. — Если хотите, — сказала, наконец, Минерва, — можем продолжить нашу экскурсию по замку. — Да, пожалуйста, — кивнул Итачи. — Скажите, — обратился Сасори к МакГонагалл, когда они покинули учительскую, — неужели эта женщина в самом деле обладает квалификацией, достаточной для преподавания защиты? Губы Минервы сжались в тонкую линию. — Министр Фадж нам её навязал, — отозвалась она, быстро шагая по коридорам. — Министерство намерено усилить контроль над школой.***
Подъезжая к станции Хогсмид, паровоз замедлил ход. Громко пыхтя, он в непроглядной темноте подкатил к перрону и остановился окончательно. Тут же школьники завозились, похватали клетки и корзины со своей живностью и стали покидать купе, медленно пробираясь к тамбуру. — Давайте подождём, пока все выйдут, — предложила Сакура. Хината согласно кивнула: сквозь стеклянную дверь было видно столпотворение в коридоре, а толкаться вовсе не хотелось. Нетерпеливо ёрзавший на сидении Наруто бросал быстрые взгляды то на школьников в коридоре, то на тёмный перрон. — Пойдёмте уже! — подскочив с места, сказал он, когда народ по большей части вышел. — Только давайте не будем расходиться, — попросила Сакура. — Лучше держаться вместе. — Да, — Хината покосилась на Дейдару. Вторую половину пути он пребывал не в лучшем настроении и даже сейчас недовольно хмурился, беря с багажной полки клетку с Мадарой. К тому времени, как шиноби сошли с поезда, на станции осталось совсем немного народа. Первокурсников уже увели (их по традиции должны переправить в замок по озеру на лодках), и только несколько отставших, разговаривавших о чём-то своём старшекурсников тянулось в сторону дороги, грязной после недавно прошедшего дождя, на которой стояли кареты. Пропустив товарищей вперёд, Хината нарочно отстала и зашагала рядом с подрывником. — Дейдара, что случилось? Он, прищурившись, посмотрел на неё. — Тебе какое дело? — Я просто волнуюсь, — Хината постаралась говорить уверенно, зная, что в противном случае он ей ни за что не ответит. — Всё же было нормально, а потом ты ушёл и… — Я поругался с напарником, — буркнул Дейдара. — Довольна? Она вздохнула: могла бы и сама догадаться. — Надеюсь, ничего серьёзного? — Да он, блин, сам всегда темнит, а от меня требует кристальной честности!.. — Дейдара резко осёкся, словно бы спохватившись, а затем добавил почти со злобой: — И вообще, тебя это не касается, да. — Прости, — отведя взгляд, проговорила Хината. «Осторожнее, — напомнила она себе, — надо быть осторожнее». Дейдара покосился на неё, а затем обречённо вздохнул. — Ну вот что ты за человек такой? На тебя даже злиться невозможно. — Прости… — Вообще-то, это не обвинение, — хмыкнул Дейдара и немного приободрился. Они как раз подошли к экипажу, возле которого остановились Наруто и Сакура, во все глаза глядя на запряжённое в него существо. Тварь походила на лошадь, но только очертаниями: скорее это был скелет лошади, обтянутый чёрной блестящей шкурой так туго, что можно увидеть рельеф даже мельчайших косточек. Когда существо повернуло к шиноби голову, похожую на драконью, и посмотрело на них своими большими, лишёнными зрачков и абсолютно белыми глазами, Хината непроизвольно вздрогнула. — Эм… что это? — спросил Наруто, ни к кому конкретно не обращаясь. — Без понятия, — проговорила Сакура, опасливо поглядывая на странное животное и поскорее залезая в экипаж. Бросив взгляд на растущие из холки существа большие кожистые крылья, Хината последовала за Наруто. Стоило забраться внутрь и Дейдаре, карета тронулась и, покачиваясь и трясясь на всех ухабах, покатила по направлению к видневшемуся вдали замку. Постепенно он вырастал из ночи, освещённый прямоугольниками множества окон, и шиноби даже забыли о крылатых конях-драконах, заворожённо глядя на приближающееся строение. — Наверное, сверху он выглядит ещё круче, — задумчиво проговорил Дейдара, обращаясь скорее к себе самому, чем к спутникам. «Будет просто чудо, если он сегодня же ночью не полетит исследовать окрестности», — подумала Хината. Впрочем, после того, как Дейдара во время летних миссий показал ей, как выглядит мир с высоты птичьего полёта, девушка не могла не понять его. — Офигеть, офигеть, офигеть, ттебаё!.. — широко улыбаясь, возбуждённо бормотал Наруто, прямо-таки впившись горящим взглядом в Хогвартс. Вскоре их карета, как и многие другие до неё, остановилась перед парадным входом в замок. Быстро поднявшись, чуть ли не взбежав по каменным ступеням и войдя в дубовые двери, шиноби оказались в холле — огромном, освещённом висящими в держателях на стенах факелами помещении, по которому тянулись потоки школьников, входивших в приветливо распахнутые двери по правую сторону от входных. — Наконец-то. Мы уже начали думать, что вы заблудились по пути. — То-то, небось, обрадовались, — буркнул Дейдара, враждебно косясь на подошедшего вместе с Итачи напарника. Сасори, чуть склонив голову набок, посмотрел на Дейдару, а затем крепко взял его за локоть и, не говоря ни слова, отвёл в сторону. — Церемония распределения скоро начнётся, — сообщил коноховцам Итачи; он был так спокоен, словно нахождение в школе магии было для него делом обычным и совершенно естественным. — Вначале распределят первокурсников, а затем директор представит нас. — Скорее бы, даттебаё! — воодушевлённо проговорил Наруто. Минут через десять холл совсем опустел, и тогда из боковой комнатки, находившейся рядом с залом, где собрались все ученики, потянулась колонна первогодок под предводительством профессора МакГонагалл, которая несла табурет с покоившейся на нём старой, побитой годами и жизнью шляпой. — Это она, да? — Сакура поглядывала на головной убор чуть ли не с благоговением. — Распределяющая шляпа? Итачи кивнул, провожая взглядом профессора и детей. — Пошли посмотрим, — предложил Наруто и, не дожидаясь ответа, скользнул к оставшимся открытыми дверям Большого зала. Когда шиноби приблизились, новички уже выстроились перед преподавательским столом, располагавшимся на небольшом возвышении в противоположном конце зала, лицом к четырём длинным столам факультетов. Минерва аккуратно поставила перед шеренгой табурет со Шляпой и почтительно отошла назад. Тут же разрез на тулье Шляпы открылся, и она запела: В стародавние дни, когда я была новой, Те, что с целью благой и прекрасной Школы сей вчетвером заложили основы, Жить хотели в гармонии ясной. Мысль была у них общая: школу создать, Да такую, какой не бывало, Чтобы юным познанья свои передать, Чтобы магия не иссякала. «Вместе будем мы строить, работать, учить!» — Так решили друзья-чародеи, По-иному они и не думали жить, Ссора — гибель для общей идеи. Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья! Пуффендуй, Когтевран — вот подруги! Процветала единая эта семья, И равны были магов заслуги. Как любовь несогласьем смениться могла? Как содружество их захирело? Расскажу я вам это — ведь я там была. Вот послушайте, как было дело. Говорит Слизерин: «Буду тех только брать, У кого родовитые предки». Говорит Когтевран: «Буду тех обучать, Что умом и пытливы, и метки». Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки, Важно дело, а имя — лишь слово». Говорит Пуффендуй: «Равно все мне близки, Всех принять под крыло я готова». Расхожденья вначале не вызвали ссор, Потому что у каждого мага На своём факультете был полный простор. Гриффиндор, чей девиз был — отвага, Принимал на учёбу одних храбрецов, Дерзких в битве, работе и слове. Слизерин брал таких же, как он, хитрецов, Безупречных к тому же по крови. Когтевран — проницательность, сила ума, Пуффендуй — это всё остальные. Мирно жили они, свои строя дома, Точно братья и сёстры родные. Так счастливые несколько лет протекли, Много было успехов отрадных. Но потом втихомолку раздоры вползли В бреши слабостей наших досадных. Факультеты, что мощной четвёркой опор Школу некогда прочно держали, Ныне, ярый затеяв о первенстве спор, Равновесье своё расшатали. И казалось, что Хогвартс ждёт злая судьба, Что к былому не будет возврата. Вот какая шла свара, какая борьба, Вот как брат ополчился на брата. И настало то грустное утро, когда Слизерин отделился чванливо, И, хотя поутихла лихая вражда, Стало нам тяжело и тоскливо. Было четверо — трое осталось. И нет С той поры уже полного счастья. Так жила наша школа потом много лет В половинчатом, хрупком согласье. Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять, Чтобы всем новичкам в этой школе Для учёбы и жизни места указать — Такова моя грустная доля. Но сегодня я вот что скажу вам, друзья, И никто пусть меня не осудит: Хоть должна разделить я вас, думаю я, Что от этого пользы не будет. Каждый год сортировка идёт, каждый год… Угрызеньями совести мучась, Опасаюсь, что это на нас навлечёт Незавидную, тяжкую участь. Подаёт нам история сумрачный знак, Дух опасности в воздухе чую. Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг, Врозь не выиграть битву большую. Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал, И ничем мы спасенье не купим. Всё сказала я вам. Кто не глух, тот внимал. А теперь к сортировке приступим. Школьники зааплодировали, но вместе с этим по залу пошли разговоры: все обсуждали слова Шляпы. — Чтобы выжить, сплотитесь, — повторил Наруто. — Иначе развал, — почти неслышно произнёс Итачи. Посмотрев на остальных, Хината поняла, что они тоже ощутили это: чувство единения, нечто общее, связывавшее их шестерых вместе. На миг для всех перестали существовать Коноха, Акацуки, прежние разногласия и сражения против друг друга. Значение имело единственно то, что все они — шиноби, соратники, союзники. Хината видела взгляды, которыми обменялись Дейдара и Сасори, видела лицо Итачи, лишь наполовину освещённое лившимся из дверей зала светом. Стоявший между Хинатой и Сакурой Наруто взял подруг за руки. Несколькими грозными взглядами заставив переговаривавшихся школьников замолчать, профессор МакГонагалл опустила глаза на длинный свиток пергамента и вызвала первого новичка: — Аберкромби, Юан. Мальчик, трясясь от страха, подошёл к табурету и надел Шляпу. Та задумалась ненадолго, а затем разрез в нижней части тульи снова зашевелился и прозвучало: — Гриффиндор! Распределение первогодок тянулось бесконечно медленно. На головах некоторых детей Шляпа задерживалась всего на миг, на других могла покоиться довольно долго, но кончалось всё тем, что она выкрикивала название одного из четырёх школьных Домов — и тут же стол, за которым сидели новые товарищи первокурсника, взрывался аплодисментами и одобрительными криками. У Хинаты вдруг перехватило дыхание, когда она подумала, как сама вскоре будет сидеть на трёхногом табурете с древней Шляпой на голове, ожидая её решения под пристальными взглядами всего зала… «Ты — шиноби, — строго напомнила она себе, — наследница клана Хьюга. Веди себя соответственно». Наконец последняя девочка присоединилась к пуффендуйцам за их столом и на ноги поднялся директор Хогвартса. Выйдя из-за стола, он встал за кафедру, выполненную в виде расправившей крылья совы. — Нашим новичкам, — звучно заговорил Альбус, сияя улыбкой и широко распахнув объятия, — добро пожаловать! Нашей старой гвардии — добро пожаловать в насиженные гнёзда! Прежде чем начнётся наш восхитительный пир, хочу сделать объявление. В продолжение начатого нами в минувшем году проекта по укреплению связей со школами волшебства из разных уголков мира, в этом году Хогвартс вновь будет принимать иностранных учеников. Счастлив представить вам наших друзей из японской школы магии «Коноха»! Итачи и Сасори обменялись короткими кивками и первыми бок о бок вошли в Большой зал, под сводами которого уже звучали аплодисменты. Шагая следом за Итачи, Хината старалась успокоиться. Она не смотрела по сторонам, зацепившись взглядом за изображённый на спине мантии Итачи небольшой, почти скрытый длинным, низко завязанным хвостом герб клана Учиха, словно за спасительную соломинку. — Всё хорошо, — чуть слышно шепнула ей шедшая рядом Сакура, собранная и готовая ко всему. — Не волнуйся так. — Постараюсь, — проговорила Хината. Шиноби поднялись на возвышение и остановились рядом с директором, приветливо им улыбавшимся, и Альбус заговорил снова: — Впрочем, в отличие от прошлого года, на этот раз наши гости будут не просто находиться в Хогвартсе, но активно участвовать в жизни школы, — он сделал короткую паузу, и по залу тут же поползли шёпотки, мгновенно, однако, прекратившиеся, стоило ему заговорить вновь: — Итак, поприветствуем профессора Учиху, преподавателя трансфигурации, и профессора Акасуну, специалиста по зельеварению. Когда его представили, Итачи сдержанно кивнул; Сасори же чуть улыбнулся — на первый взгляд, довольно приятной, но на самом деле не предвещавшей ничего хорошего улыбкой. — Также, — продолжил директор, когда стихли вежливые хлопки, — в ваши ряды сегодня вольются четверо новых товарищей. По традиции, факультеты, на которых будут учиться новые студенты, выберет Распределяющая шляпа, — Альбус сделал жест рукой в сторону трёхногого табурета и древней Шляпы. — Профессор МакГонагалл, прошу вас. Директор спустился с кафедры и пригласил нукенинов проследовать вместе с ним к преподавательскому столу и занять места. Теперь все без исключения взгляды оказались прикованы к ним четверым, отчего Хината почувствовала себя крайне неуютно, но усилием воли подавила волнение. За слизеринским столом она заметила мальчика, приходившего к ним в купе, — Драко Малфоя, выжидательно смотревшего на шиноби. Минерва вновь развернула свой свиток. — Тсукури, Дейдара, седьмой курс. Дейдара вышел вперёд, и Хината позавидовала лёгкости и непринуждённости, с которой он преодолел путь до табурета и надел Шляпу. На несколько мгновений в зале повисла тишина, но затем воздух огласил крик: — Гриффиндор! Стол, за которым сидели студенты с вышитыми на мантиях золотыми львами на красном фоне, взорвался оглушительными криками. Крайне довольный собой, Дейдара прошествовал к гриффиндорцам, по пути пожимая протянутые ему руки, и уселся рядом с близнецами Уизли. — Узумаки, Наруто, пятый курс. — Гриффиндор! — заорала Шляпа, едва коснувшись головы парня. Львиный факультет опять разразился приветственными воплями, под которые Наруто занял место напротив Дейдары. — Харуно, Сакура, пятый курс. В отличие от Хинаты, Сакура держалась уверенно и смело надела на голову Шляпу. Магический артефакт, казалось, крепко задумался и молчал с минуту, после чего провозгласил: — Когтевран! Второй слева стол громко зааплодировал, приветствуя новую студентку. На миг Хинате показалось, что подруга растеряна, но она быстро взяла себя в руки и приветливо заулыбалась когтевранцам, на мантиях которых были бронзовые орлы на синем фоне. — Хьюга, Хината, пятый курс. Хината почувствовала, как сердце рухнуло в пятки. Она подошла к табурету и присела на него, опустив на голову Распределяющую шляпу. — Так-так, что тут у нас? — прозвучал у неё над ухом тихий голос. — Вне всяких сомнений, доброта — главное твоё качество. Вижу ум, талант и много скромности, робости, неуверенности в своих силах… Что ж, я знаю, где тебе помогут раскрыть свой потенциал… «П-простите, Шляпа-сан… — мысленно обратилась к ней Хината, чувствуя, что будет услышана. — Прошу, отправьте меня, пожалуйста, в Гриффиндор». — Какой в этом смысл? — вкрадчиво спросил голос. — В тебе все качества истинного пуффендуйца. Львиный факультет хорош, но люди там зачастую слишком прямолинейны и грубы, тебе придётся нелегко. «Я должна попасть туда, — как можно увереннее ответила Хината. — Я должна присмотреть за Наруто-куном и Дейдарой, чтобы они не наделали глупостей». — Вот оно что… — усмехнулась Шляпа. — Самоотверженная храбрость. Когда дело касается тебя самой, смелости нет и в помине, но как только опасность грозит дорогим тебе людям… Что ж, раз так, то будь по-твоему… — Гриффиндор! Услышав вердикт, Хината открыла глаза, которые, оказалось, крепко зажмурила, пока ждала решения. Чувствуя, как бешено колотится сердце, она отдала Шляпу стоявшей рядом Минерве и поспешила к своему столу. Гриффиндорцы вставали с мест и хлопали её по плечам, говорили приветственные слова, и девушка робко улыбалась им. — Отлично, Хината! — воскликнул, стоило ей приблизиться, Наруто, усаживая подругу рядом с собой. Дейдара через стол подмигнул ей. Когда приветственные крики затихли и профессор МакГонагалл унесла из зала табурет со Шляпой, Альбус вновь поднялся на ноги. — Да будет пир! — провозгласил он. Тут же стоявшие на пяти столах, всего за миг до того совершенно пустые блюда наполнились всевозможной едой. — Мне тут уже нравится! — сообщил Наруто, нагружая в свою тарелку всего и побольше. — Хината, — позвал девушку Дейдара, — знакомься, это Фред и Джордж Уизли, — близнецы улыбнулись ей так, словно видели впервые в жизни, — и Ли Джордан, — сидевший рядом с Джорджем чернокожий парень с дредами приветливо помахал Хинате, — они тоже на седьмом курсе. — Если что будет надо, обращайся, — сказал Фред. — Кстати, видишь вон того рыжего веснушчатого, который сидит рядом с парнем в очках? Это Рон, наш брат, он факультетский староста и на одном курсе с тобой и Наруто. Хината улыбнулась близнецам и их другу и перевела взгляд на находившийся по соседству стол Когтеврана. За ним Сакура оживлённо болтала с сидевшими вокруг девочками, но Хината чувствовала, что смеётся она несколько принуждённо. — П-погодите! — вдруг воскликнул Наруто, продолжая смотреть в ту сторону, где сидели Гарри, Рон и Гермиона и вели разговор с жемчужно-белым, просвечивающим насквозь мужчиной в трико. — Это что… привидение?! — А, это Почти Безголовый Ник, призрак башни Гриффиндор, — преспокойно отозвался Ли. — Он дружелюбный, не пугайся. — Это кто тут пугается? — пробубнил Наруто, предпочтя вновь перенести внимание на отбивные. Дейдара довольно-таки вредно заулыбался. — Тут вообще много привидений? — спросил он у близнецов. — Достаточно, — отозвался Джордж, попутно пододвигая к себе блюдо с жареной картошкой. — Некоторые живут в замке просто так, к тому же у каждого факультета свой призрак: у нас — Ник, у Слизерина — Кровавый Барон (лучше не связывайтесь с ним, странный тип), у Когтеврана — Серая Дама, а у Пуффендуя — Толстый Проповедник. — Плюс ещё Пивз, — подхватил Фред, — школьный полтергейст. Вот уж с ним точно надо держать ухо востро. Шутки и проделки у него, конечно, тупые, но порой довольно травмоопасные. — А ещё есть профессор Бинс, — добавил Ли. — Он ведёт историю магии. — Преподаватель — призрак? — переспросил Дейдара, следя взглядом за выражением лица Наруто, который продолжал старательно делать вид, что его интересуют только котлеты. — Ага, — кивнул Джордан. — До пятого курса включительно история магии обязательный предмет, так что… — Хорошо, что ты не боишься привидений, правда, Наруто? — ехидно сказал Дейдара. — Умолкни, — буркнул Наруто и отвернулся. Поухмылявшись ещё немного, Дейдара повернулся к сокурсникам и принялся расспрашивать их о школьной жизни. С Наруто заговорил светловолосый парень, представившийся как Симус Финниган, и вскоре Узумаки уже забыл о злости на подрывника, обсуждая с новым знакомым и его другом Дином Томасом — пятикурсниками, как выяснилось, — факультеты. Предоставленная самой себе, Хината принялась за еду, попутно прислушиваясь к тому, что говорили сидевшие слева от неё старшекурсницы. — Ох!.. — мечтательно вздохнула одна из них. — У нас со времён профессора Локонса не было таких симпатичных преподавателей. — И они такие молодые, — добавила другая. — Сами, наверное, только недавно школу закончили. — Профессор Акасуна такой милашка! — воскликнула третья чуть громче, чем следовало. По всей видимости, услышавший это, Дейдара поперхнулся тыквенным соком и закашлялся. Впрочем, секунду спустя Хината поняла, что он не столько кашляет, сколько пытается сдержать смех. — А мне больше понравился профессор Учиха, — возразила подруге вторая говорившая. — Он такой таинственный и загадочный… К счастью, Фред как раз в этот момент закончил рассказывать какой-то весьма забавный анекдот и Дейдара получил возможность посмеяться, не опасаясь вызвать недоумение у рядом сидящих. Насмеявшись вволю, он обернулся и поймал взгляд сидевшего за преподавательским столом Сасори; несколько мгновений они просто смотрели друг на друга, но затем кукольник прикрыл глаза с выражением отвращения и лёгкой усталости на лице и вновь отвернулся к Северусу. — Он в восторге, — вполголоса сообщил Дейдара Хинате, довольно улыбаясь. Сама Хината, пожалуй, немного не так охарактеризовала бы реакцию Сасори на заявление о том, что он «милашка», но говорить ничего не стала. Девушке очень нравилась необычная связь, которую Акацуки могли устанавливать между собой при помощи колец, и она искренне жалела, что у неё и её друзей нет подобного средства общения. Когда с основными блюдами было покончено, их остатки исчезли с подносов и тут же сменились сладостями всевозможных видов и сортов. — Ну как так можно, я же объемся! — запричитал Наруто, накладывая себе большой кусок яблочного пирога. — А не есть — не вариант? — хмыкнул Дейдара, тоже, впрочем, не побрезговавший десертом. — Не-а, — решительно замотал головой Наруто и перевёл взгляд на девушку. — Хината, а ты чего не ешь? Вкусно же! — Х-хорошо, Наруто-кун, я возьму что-нибудь, — покраснев, сказала она и потянулась к мороженому. Вскоре все наелись окончательно (Наруто — настолько, что теперь стонал, что без посторонней помощи ему со стула не подняться) и сладкое исчезло с тарелок, вновь засверкавших в пламени свечей своей первозданной чистотой. Гул голосов в зале сделался громче, но тут Альбус вновь поднялся на ноги, и все замолчали. — Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как обычно в начале учебного года, прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, — сказал он. — Первокурсники должны запомнить, что лес на территории школы — запретная зона для учеников. Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил меня напомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Действует и ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча. — Если кто-то из новичков пойдёт знакомиться с этим перечнем, то я флоббер-червь, — сообщил Фред, пока директор прокашливался. — А что, я бы сходил, — заявил Дейдара. — Вообще, надо бы списочек заучить, а то вдруг ненароком нарушу что… — он замолчал, поймав на себе осуждающий взгляд МакГонагалл, и виновато улыбнулся декану. — Помимо присоединения к коллективу профессоров из Конохи, — Дамблдор учтиво кивнул Итачи и Сасори, они ответили ему тем же, — у нас два изменения в преподавательском составе. Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дёрг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Тёмных искусств. Прозвучали вежливые, но довольно вялые (по сравнению с теми, которых были удостоены Итачи и Сасори) аплодисменты. — Эй! — вполголоса воскликнул Наруто, вглядываясь в лицо профессора Амбридж. — Это же та заместительница министра, у которой мы были, ттебаё! Хината тоже внимательно присмотрелась к невысокой полной даме, поднявшейся на ноги и явно вознамерившейся держать речь. «А я-то думала, Сакура преувеличивала, когда рассказывала о ней», — подумала Хината. — Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за эти добрые слова приветствия. Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе и увидеть столько обращённых ко мне счастливых маленьких лиц! Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями! Школьники начали переглядываться, некоторые с трудом подавляли смех. Профессор Амбридж издала крайне неприятное «кхе-кхе» и заговорила вновь, но теперь её слова звучали так, словно были вызубрены наизусть: — Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкостные дарования, с которыми вы родились, могут быть растрачены впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания. Хината видела, какими взглядами обменивались внимательно слушавшие Амбридж хогвартские профессора, — и сама старалась не упускать ни слова из сказанного. — Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством, — продолжала говорить Амбридж, напрочь игнорируя тот факт, что почти никто в зале её не слушает, — потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно так же некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни. Наконец закончив, она села. Альбус похлопал; педагоги последовали его примеру, но без особого энтузиазма. Присоединился и кое-кто из учеников, но большей частью они просто прозевали конец речи, которой не слушали, и прежде, чем они могли зааплодировать по-настоящему, Дамблдор снова встал. — Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал он с лёгким поклоном. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить… — Что вы об этом думаете? — негромко спросила Хината товарищей, пользуясь тем, что прочие гриффиндорцы полностью поглощены шутками Фреда и Джорджа. — Сверху сообщают, — сказал Дейдара, наклоняясь ближе к коноховцам и украдкой кивая на преподавательский стол, — что эту дамочку Альбусу навязал министр, чтобы следить за школой, мм. — Неужели у него не было кого другого навязать? — простонал Наруто. — Как представлю, что нам придётся ходить на уроки к ней… — Но конфликтовать с ней ни в коем случае нельзя. — Согласен, Сакура-чан, — кивнул Наруто, но вдруг спохватился. — Сакура-чан?! — Да не ори же ты, — шикнула на него Сакура, втискиваясь на лавку рядом с подрывником. — С этой Амбридж надо быть осторожнее. — Мне уже прочитали лекцию на эту тему, так что не начинай, — буркнул Дейдара, через плечо косясь на напарника, смотревшего в их сторону. — От того, что я напомню, хуже уж точно не будет, — огрызнулась Сакура, но потом вздохнула. — Как всё-таки хорошо, Хината, что ты тоже попала в Гриффиндор — хоть будет кому присмотреть за этими двумя. — Я постараюсь не подвести тебя, — улыбнулась Хината, чувствуя искреннее облегчение от того, что подруга на неё не сердится. — Нам всё равно будет не хватать тебя, Сакура-чан, — сказал Наруто, с чувством на неё глядя. — Говори за себя, да, — хмыкнул Дейдара. Пока они разговаривали, Альбус объявил торжество оконченным, и все вокруг зашумели и засуетились. — Ладно, мне пора, — сказала Сакура, увидев машущую ей девушку со значком старосты Когтеврана на груди. — Пока, Сакура-чан! — крикнул ей вслед Наруто. — До завтра! Смотреть на то, как он тоскливо глядит вслед выходящей из зала Сакуре, у Хинаты не было сил, и она поспешно отвернулась. — Первокурсники! — разнёсся над столом Гриффиндора властный крик Гермионы. — Сюда, пожалуйста! Проводив взглядом кучку новичков, робко двинувшихся по проходу между столами Гриффиндора и Пуффендуя, Хината заметила спешащую к ним Минерву. — Мисс Грейнджер, мистер Уизли! — позвала она старост. — Прошу вас показать нашим гостям спальни их курсов. — Их курсов? — переспросил Рон, явно удивлённый. — Но профессор… — Делайте, как я вам сказала, мистер Уизли, — сурово посмотрела на него Минерва. — Ваши вещи уже доставлены, — добавила она, обращаясь к шиноби. — Завтрак начинается в семь здесь, в Большом зале. Приходите к этому времени, я ознакомлю вас с вашим расписанием. — Спасибо, профессор, — кивнула Хината. День выдался долгим, однако она с удивлением и даже восторгом глядела по сторонам, идя вместе с Наруто и Дейдарой в конце колонны первогодок по школе. Живые портреты, доспехи в коридорах, бесчисленные лестницы и ходы — всё это было безумно интересно и хотелось исследовать тщательней. «Ещё будет время, — сказала Хината себе. — Возможно ведь, что мы здесь останемся насовсем…» От этой мысли она вздрогнула и поспешила отмести её. Наконец небольшая процессия, пройдя по очередному длинному коридору, упёрлась в портрет полной женщины в розовом платье. — За этим портретом находится Общая гостиная Гриффиндора, — внушительно сообщила Гермиона новичкам. Рон тем временем ковырялся в ухе. — Чтобы войти, вы должны назвать пароль, — она повернулась к картине и медленно и чётко, так, чтобы все расслышали, сказала: — Мимбулус мимблетония. — Верно, — кивнула женщина в платье, и её портрет повернулся в их сторону, как створка двери; в стене за ним открылся круглый проём. Общая гостиная Гриффиндора оказалась уютной, расположенной в башне комнатой, выдержанной в факультетской красно-золотой гамме. Перед камином, где весело потрескивал огонь, стояли мягкие вытертые кресла и шаткие старинные столики. В одном из кресел гордо возлежал Живоглот, поднявший на вошедших жёлтые глаза. Мадары нигде видно не было. — Девочки, ваши спальни находятся здесь, — произнесла Гермиона, указывая необходимую дверь. — Мальчики, вам сюда, — когда первокурсники ушли, она повернулась к куноичи. — Пойдём со мной, Хината, я покажу нашу спальню. Попрощавшись с парнями, Хината следом за Гермионой поднялась по винтовой лесенке и попала в небольшую круглую спальню с шестью кроватями с пологами на толстых ножках. — …точно тебе говорю, всё он врёт… Гермиона громко прокашлялась, и две девушки, сидевшие рядом и беседовавшие, сблизив головы, повернулись к ней. — Парвати, Лаванда, знакомьтесь, это Хината, — сказала Гермиона, вытягивая нерешительно замершую на пороге девушку на центр комнаты. — Приятно познакомиться, — с робкой улыбкой произнесла она. — Ой, так значит, ты будешь жить с нами?! — воскликнула голубоглазая блондинка, разглядывая её. — А мы с Парвати как раз думали, для чего в спальне дополнительная кровать. — Так уж и об этом? — не удержавшись, съязвила Гермиона. Хината же предпочла отойти к кровати, возле которой стоял её чемодан. — Ну конечно, — очаровательно захлопала ресницами Лаванда. Эта девушка в какой-то мере напоминала Хинате Ино, но вот только у той улыбка была куда менее приторно-сладкой. Гермиона бросила на соседок подозрительный взгляд и, сказав Хинате, чтобы та устраивалась, скрылась в ванной. Быстро натянув пижаму, Хината забралась в кровать и задёрнула полог, слишком уставшая, чтобы вести разговоры. Пару минут было тихо, но затем она услышала шёпот Лаванды: — Так вот, в «Ежедневном пророке» на прошлой неделе была статья про него. Ты читала? — Читала, — отозвалась Парвати. — Ну не знаю, я всё равно не уверена… — Да перестань! Понятно же, что Поттер всё врёт про Сама-Знаешь-Кого! Просто хочет привлечь к себе внимание!.. — Ах вот оно что, — раздался звонкий, полный негодования голос неслышно вернувшейся Гермионы. — Хорошо же вы новую кровать обсуждаете. — Тебе вообще какое дело, Грейнджер? — бросила Лаванда. — Только не говори мне, что веришь в эту ерунду про возвращение Сама-Знаешь-Кого. — Верю, — холодно сказала Гермиона. — И советую тебе не разевать по поводу Гарри твой большой трепливый рот. — Не смей так разговаривать со мной, поняла?!.. «Неужели, — думала Хината, крепко сжимая край подушки, — обстановка в Хогвартсе хуже, чем мы опасались?..»