Отпуск

Джон Шеппард с трудом втянул воздух сквозь сцепленные зубы и тихо застонал. Звук получился больше похожим на сдавленное шипение. Голова раскалывалась, будто, с похмелья. К тому же, его неслабо штормило: казалось, тело распластано на гигантской карусели, которая неумолимо движется по кругу, наращивая скорость. От накатывающей волнами тошноты и нестерпимой боли Джон даже не был в состоянии разлепить отяжелевшие веки, чтобы понять, что никуда не движется и, даже, не лежит, а сидит, привалившись спиной к рыхлой прохладной, влажной стене. Майор попытался вспомнить, что и сколько он вчера пил, но, к своему удивлению, осознал, что не помнит, чем закончилось вчерашнее празднование начала его краткосрочного трехдневного отпуска после тяжелого, напряженного месяца постоянных дежурств, миссий и бесконечных, сводящих с ума отчетов и рапортов. Приглашение к Родни на пиво вспомнилось, обсуждение планов насчет тихой, уединенной рыбалки на Континенте - тоже. И даже запотевшая прохлада жестянки в его ладони, будто бы, до сих пор ощущалась рецепторами кожи. А дальше - темный провал в сознании. "Нужно попытаться восстановить в памяти последние события, - сквозь похмельную пелену рассуждал Джон. Сейчас он, даже, сомневался, что настигло его именно похмелье, хоть ощущения были очень схожи. Что он помнил из более отдаленных происшествий? Первым всплыло воспоминание о том, что рейф Тодд вновь послал подпространственный сигнал, и, когда руководство, вопреки протестам Шеппарда, решило выйти на связь, рейф озадачил людей на Атлантиде очередным странноватым предложением. Джон даже не мог вспомнить сути сказанного, так как сразу же отмел любую возможность идти у рейфа на поводу, настолько вся затея показалась сомнительной, подозрительной и сулила людям лишь очередные неприятности. Именно это было темой последнего, поданного в день отбытия в отпуск, рапорта. Вообще, Тодд все чаще доставал лантийцев своими новыми идеями, вся суть которых сводилась к непременному участию в них Джона Шеппарда. С чего такой интерес вызывала у рейфа его персона, было не совсем понятно. Майор застонал от накрывшей его очередной волны мозгодробящей боли, цепляясь сознанием за воспоминания, словно за спасительную соломинку в водовороте жестокой мигрени. Тогда Джон послал рейфа в весьма неприятных, очень унизительных выражениях, и, кажется, даже пригрозил посадить Тодда под стражу и сдать ученым Земли на опыты, если он снова вздумает заявиться на Атлантиду. Крайне раздраженный из-за состоявшегося разговора и мучающийся едва пробивающимися угрызениями совести, Шеппард еле дождался окончания дежурства и, прихватив пару банок пива, отправился к Родни с предложением начать праздновать его долгожданный отпуск. Вот только парой, скорее всего, не обошлось. Мелькали смутные воспоминания о закате на побережье, когда алые и фиолетовые блики от одновременно заходящих за горизонт звезды и двух спутников этой планеты разливаются по поверхности воды в небольшой лагуне - излюбленном месте рыбалки Джона и большинства людей на базе, видящих прелесть в таком отдыхе. Но, учитывая, что самого путешествия на прыгуне до Континента Джон не помнил, он не мог точно сказать, были воспоминания океанской глади истинными или всего лишь мечтами, из-за амнезии облеченными в четкие образы. Разлепив усилием воли потяжелевшие веки, Джон понял, почему он вспомнил именно разговор с рейфом. Рецепторы органов чувств, оценив окружающую обстановку, отчаянно посылали его подсознанию сигналы бедствия. Громыхнув наручниками, между прочим, земного производства, собственностью самого майора, приобретенными когда-то давно, ради шутки, Шеппард повертел головой, оценивая интерьер улья. " Однообразно как-то", - мелькнула вялая мысль. Действительно, на улье царила обычная обстановка, не нарушаемая ни единой неправильностью, за какую мог бы зацепиться разум, чтобы списать происходящее просто на неприятный сон. Все та же прохлада и влага, как в подземных пещерах, приглушенный свет, окрашивающий все предметы в синие тона, делающий лица людей бледными, как у мертвецов, а кожу самих рейфов и вовсе синюшной, так как мертвее они уже не могли казаться. И переплетения сосудов на темных, покрытых неприятными рытвинами стенах улья, и вязкая слизь, блестящая в стыках пластин стен и дверей, и легкий, временами, едва заметный туман, стелящийся по шершавому и, одновременно, пружинистому полу - все казалось до жути настоящим. И наручники, позвякивающие на запястьях, иронично-человеческие, тоже были пугающе материальными, оставляющими на коже розовые потертости. Сведенные руки были прикованы к твердому, похожему на кость, выступу. Шеппард безрезультатно дернулся. Неровность, к которой его весьма профессионально приковали, сидела в стене крепко, и человеку было не под силу выкорчевать ее оттуда. Осознав, где находится, Шеппард обеспокоенно повертел головой. А причины беспокоиться у майора были. Вообще, поняв, что очутился на улье, Шеппард предположил два варианта ответа на вполне разумный вопрос: кого он увидит перед собой? Второй казался предпочтительнее, хоть и опаснее. Но, на фоне последних событий, первый был логичнее. - Я надеялся увидеть Королеву, которая хочет меня сожрать, - хмуро поведал майор свои пожелания расслабленно сидящему на троне Королевы улья Тодду. Рейф подался вперед, чуть склонив голову, сверлил Джона настороженным взглядом. Лицо Тодда было абсолютно серьезным, даже, каким-то угрюмым. Если бы рейф ухмылялся, то Шеппард решил бы, что это его очередная мерзкая, злая шутка. Но это выражение лица, столь несвойственное Тодду, по-настоящему пугало майора. Теперь он понимал, что мучится не похмельем. Схожие ощущения возникали после того, как оглушат станнером рейфов. Вот, только, когда ему успели влепить заряд? Воспоминания об этом были надежно скрыты в подсознании, как и память о том, добрался он все-таки до материка на прыгуне. И улетал ли с Атлантиды вообще? Заметив, что пленник очнулся и исподлобья глядит на него негодующим взглядом, Тодд поднялся с кресла, оперся локтем о высокую спинку. Он не обращал внимания на попытки человека выдрать с корнем часть скелета улья, а, ведь, согласно своему привычному стилю поведения, обязательно должен был попытаться съязвить по этому поводу. Джон ждал от рейфа хоть какой-то черной шуточки. Это было бы призрачной, но гарантией, что в их отношениях ничего не изменилось. Хотя, какие, к дьяволу, отношения, если Шеппард сам предупреждал Тодда, что при новых встречах их старое сотрудничество не будет приниматься во внимание. Эти сумбурные мысли, из-за ноющей после глушилки головной боли, прервал Тодд. Сделав пару шагов по направлению к прикованному наручниками человеку, рейф остановился, и, так же склонив голову, продолжил с сожалением разглядывать пленника. - Джон Шеппард, ты знаешь, почему рейфы так привязываются к своим почитателям? Ведь мы готовы поддерживать их короткую человеческую жизнь столетиями, даже ценой умерщвления многих людей, которые могли бы дать потомство, обеспечив пищей на будущее? Со стороны это кажется нерационально, согласись, - проворковал рейф, пытаясь придать низкому голосу мягкости. Получилось плохо, даже более устрашающе, чем если бы он говорил, не играя интонациями. Шеппард молчал, все еще задаваясь вопросом: "не сон ли это?", одновременно ища подтверждение своему спасительному предположению. Низкий, резонирующий голос рейфа отдавался в мозгу тысячами скрежещущих по стеклу когтей. Восприняв молчание человека, как желание слушать дальше, Тодд продолжал. Несмотря на то, что обращался он к Шеппарду, это, скорее, было похоже на размышления вслух. - Во время процесса питания между рейфом и донором устанавливается достаточно крепкая связь, которая разрывается в момент смерти человека. А если жертва не умирает, связь остается так же прочна. Знаешь ли ты, что человек тоже может проникнуть в сознание рейфа, узнать его мысли? Нет, вижу, ты тоже не смог воспользоваться данной тебе возможностью. Обратная телепатическая связь происходит в момент питания, когда изменения в теле донора уже необратимы настолько, что, даже, оставь рейф ему жизнь, человек все равно погибнет. Видимо, в этом причина того, что люди, из последних сил цепляясь за свое существование, так и не оценили всей прелести от возможности читать мысли рейфов. А в случае с почитателем ситуация меняется из-за прямого и обратного процесса питания. Привязанность остается, возможность ментального обмена возрастает. Теперь ты понимаешь, Джон Шеппард? Шеппард не понимал. Вернее, не желал, даже, хоть на минуту, представить, что связь меду ним и рейфом, почти забравшим, а потом подарившим ему жизнь, все еще существует. - Чего ты хочешь? - едва выдавил Шеппард. Пульсация в голове нарастала, из-за чего мысли с трудом облекались в слова - Разорвать связь, - тяжело вздохнув, объяснил рейф, - избавиться от зависимости, от тебя, Джон Шеппард. - Это как? - Шеппард, казалось, обрадовался такому повороту, но что-то ему подсказывало, что раз уж он здесь, закованный в наручники, легко отделаться от навязчивого рейфа не получится. - Когда достигаешь чего-то желанного, оно теряет свою ценность, больше не манит и не мучит недоступностью. Чтобы освободиться от этой зависимости, я должен получить тебя: либо в качестве пищи, ты умрешь - ментальная связь разрушится, либо подойдет физический контакт... - рейф на мгновение запнулся, - ты же понимаешь? Я не хочу убивать тебя, Джон Шеппард, люди на Атлантиде могут еще пригодиться в качестве союзников. А, впрочем, выбор за тобой. И рейф с явной надеждой уставился на Шеппарда. - Физический контакт? - майор от ужаса широко раскрыл глаза, осознавая что означают эти слова. Он фыркнул, брезгливо скривившись, - ты собираешься меня?.. - Джон запнулся, позабыв о дыхании и, когда гиповентиляция дала о себе знать приступом удушья, хватанул ртом влажный, слабо насыщенный кислородом воздух. Ему не хватило духа произнести всю фразу целиком. - Нет, нет, я не сторонник насильственных методов,- заявил Тодд и подтверждение своих слов отрицательно замахал рукой, - я собираюсь убедить тебя пойти на добровольные...хм, отношения. - Развяжи меня, и я добровольно прикончу тебя! - заорал Джон, изо всех сил дергая руками в попытке разорвать наручники, понимая, как глупо это сейчас выглядит. - Тшшш, - зашипел на него Тодд, прикладывая палец к темным губам, - ты ведь не хочешь, чтоб тебя сейчас услышали остальные. Вот я это точно знаю. - Ты никогда не убедишь меня, и ничего не получишь! - первая волна злости схлынула, оставив лишь растерянность. - Что ж, как скажешь, - спокойно ответил Тодд. Он повел широкими плечами, будто ему внезапно стало холодно, повернулся спиной к Шеппарду и направился к выходу. - Эй, ты куда? - Тодд отступил от своих требований слишком легко, а учитывая, что он провернул ради того, чтобы состоялся этот разговор, это было слишком подозрительно. Джон щурился. Несмотря на то, что на ульях всегда царил полумрак, даже такой неяркий свет вызывал резь в глазах, словно впивался в ставшую слишком чувствительной сетчатку сотнями тонких иголочек. - Я, пойду, - скучающим тоном заявил Тодд. И, в подтверждение того, что этот разговор ему больше не интересен, едва заметно зевнул, достаточно для того, чтобы Шеппард это заметил, - ты ведь не хочешь общения со мной. Здесь есть другие. Кому-то ты да придешься по вкусу... хм, во всех смыслах. Большинство рейфов настроены не так лояльно, как я, и связанный человек будет настоящим подарком, - все это рейф произнес, так и не повернувшись к собеседнику, поэтому не смог оценить всю гамму эмоций, отразившихся на лице майора. И зря - посмотреть было на что. Тодд неспешно направился к выходу из зала. Когда тяжелая, похожая на панцирь древнего животного, дверь, с приглушенным чавканьем, отъехала в сторону, рейф на секунду задержался в проеме, давая возможность человеку переосмыслить ситуацию. - Стой, - выкрикнул Шеппард. Он пожал плечами, тяжело вздохнул и уставился цепким взглядом зеленых глаз в широкую спину собеседника, - ты же понимаешь, что требуешь невозможного, и тебе придется убить меня? Люди с Земли все равно узнают, кто это сделал, и тогда тебе не спрятаться даже в самом отдаленном уголке Галактики. Рейф невозмутимо стоял в проеме двери, так и не повернувшись к своему пленнику: - Я дам время на размышления. Думаю, получаса, по твоему времени, будет достаточно, - произнеся последние слова очень тихо, едва слышно, рейф ударил по кодовому замку на панели управления и выскользнул в коридор, открывшийся за отъехавшей в сторону тяжелой рельефной дверью.