Отпуск

Скованные наручниками запястья затекли, а кончики пальцев покалывали, словно в них вонзались десятки тончайших иголочек. Эти полчаса должны были показаться майору вечностью. Чтобы зря не мучиться от безысходности, Шеппард решил отвлечься, но никак не получалось сосредоточиться на чем-то другом. Мысли то и дело возвращались ко вполне четко высказанным рейфом пожеланиям. Джон не хотел умирать. Он попытался представить, как будет происходить весь процесс, если его не успеют найти. Шеппард вспомнил, как офицерам показывали видео о вскрытии солдата-рейфа. Это было мерзко, и Джон старался не смотреть на экран. Но один факт ему очень запомнился, солдат оказался не мужчиной, в человеческом понимании, да и с точки зрения всех знакомых ему форм жизни, тоже. Оно не было и женщиной, то есть совсем не участвовало в процессе воспроизводства. После просмотра видео Джон, иногда, глядя на Тодда, задавался вполне логичным вопросом: к какому полу принадлежит рейф? И сейчас подворачивалась неплохая возможность выяснить это. Шеппард задумался. Любопытство и глупое, почти мальчишеское желание узнать побольше о рейфовской физиологии - достаточная ли мотивация, чтобы пойти на контакт с Тоддом? Пожалуй, нет. А вот желание жить - совсем другое дело. Рейф предоставил ему не очень приятный, но вполне понятный выбор. Из смерти и добровольных отношений Джон готов был выбрать последнее. Кажется, насильственное сношение Тоддом не рассматривалось вовсе. По крайней мере, Шеппард очень на то надеялся. Майор, погрузившись в увлекательное занятие - размышления по поводу половой принадлежности Тодда и способов возможного контакта с ним, даже не заметил, как пролетели полчаса. Оказалось, рейф вернулся, проскользнув бесшумной тенью. Он с высоты своего двухметрового роста разглядывал Шеппарда, а выражение его лица оставалось столь же пугающе серьезным. Узнав о положительном ответе, Тодд казался абсолютно невозмутимым, и, вопреки опасениям Джона, не предпринял никаких попыток сразу же сблизиться. Он расстегнул наручники, удерживающие руки человека, отвернулся и направился обратно к трону. Джон остался на месте и, недоумевая, глядел, как расслабленно рухнул рейф на сиденье, вытянув длинные ноги, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Потоптавшись на месте, Шеппард огляделся, все же прикидывая возможные пути к отступлению. В помещении было две двери в противоположных концах зала, и обе плотно закрыты. «Взломать их никто, конечно не позволит», - мелькнула мысль. - Хватит строить идиотские планы! - жесткий резонирующий голос Тодда и приглушенный смешок заставили Шеппарда вздрогнуть, - подойди ближе, - последняя фраза сопровождалась повелительным взмахом руки и почти плотоядной ухмылкой. Шеппард засомневался, но послушался и приблизился к трону, на котором нагло развалился Тодд, благоразумно оставив между ним и рейфом около метра расстояния. - Садись, - Тодд указал взглядом на место на полу возле трона. Джону ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Вообще, он продолжал надеяться, что это просто злая шутка Тодда в отместку за матерные выражения, какими Шеппард недавно посылал надоевшего рейфа. Ну, поиграется наглец немного в хозяина, и отпустит. Майор подчинился. Усевшись на пружинящий, укрытый клубящимися испарениям пол, Шеппард подтянул колени к подбородку, обхватил их руками и затих. Он вздрогнул, надеясь, что Тодд этого не заметил, когда рука рейфа опустилась и длинные пальцы коснулись взъерошенной каштановой шевелюры, погрузились в волосы, заскользили по затылку, остановившись где-то у основания черепа. Давление мощной руки на череп усилилось, Джон ощутил прикосновение длинных ногтей к коже. Кажется, Тодд нажимал на какие-то нервные окончания, но мучительная головная боль отступала, все еще пытаясь неуверенно вплыть на поверхности сознания, но после нескольких уверенных сильных касаний сдалась, уступив место приятной расслабленности. Шеппард был благодарен Тодду за избавление от боли. Это было настолько похоже на проявление заботы со стороны рейфа, что вызвало у майора непривычный взрыв эмоций. Под впечатлением от умелых прикосновений, Джон даже не подумал, что несвойственная ему, накатившая волна нежности тоже может быть результатом умелых манипуляций хитрого рейфа. Неожиданно для самого себя, Шеппард поднялся рывком, уперся коленом в сиденье, навис над Тоддом, положив руки на широкие плечи рейфа и коснулся губами его губ. Шеппарду показалось это даже приятным. Губы рейфа были прохладными, сухими и гладкими. Даже опасения пораниться о клиновидные острые зубы не испортили удовольствия от поцелуя. Тодд воспринял подобное проявление благодарности человека с меньшим энтузиазмом. Он вцепился пальцами в подлокотники кресла, отстранился, судорожно облизнув губы темным языком: - Что... это… зачем? - Тодд моргнул, что происходило крайне редко. Пушистые светлые ресницы взлетели вверх и задрожали. Рейф выглядел так, словно готов был утереться. Шеппард смутился: - Это прелюдия, - от неуверенности голос человека стал более хриплым. Рейф неопределенно фыркнул: - Прелюдия... - он будто пробовал слово на вкус, - не двигайся, - внезапно потребовал Тодд. Шеппард застыл. Не пошевелился он и тогда, когда рейф начал стаскивать с него сначала форменную куртку, а потом и штаны. Майор просто не мог двигаться, его тело казалось ватным от неожиданности и страха. Оказавшись обнаженным перед рейфом, Джон сцепил зубы, стараясь, чтобы они не стучали, словно от сильного холода. Тодд при этом оставался полностью одетым, и это радовало и заводило одновременно. Вопрос о половой принадлежности рейфа все еще оставался открытым, и Шеппард не имел ни малейшего понятия, чего ожидать от инсектикоида. Обхватив человека за талию, Тодд усадил его себе на колени. Сухая крупная ладонь заскользила по плечу и груди Шеппарда. Это вызвало новый приступ паники, который погас сам собой, как только Джон встретился с пристальным взглядом желтых, пересеченных вертикальными узкими зрачками глаз. Шеппард тяжело дышал, от чего его грудь резко вздымалась и опадала под скользящими прикосновения инопланетного существа. Руки Тодда двигались уверено и размеренно, кончики пальцев ощупывали, надавливали, острые ногти почти невесомо прикасались к коже, расчерчивая ее причудливыми узорами. Шеппард прикрыл глаза и отдался этим изучающим прикосновениям, заставляющим заливаться краской от стыда и доставляющим удовольствие. Ощущая, как в паху разливается тепло и нарастает напряжение, Джон бесстыдно развел бедра, прогнулся и тяжело задышал. Внезапно прикосновения прекратились. Тодд столкнул зад Шеппарда со своих колен. - Что это? - голос Тодда звучал испуганно. Шеппард открыл глаза и пристально взглянул на рейфа, пытаясь понять, что так вывело его из равновесия, что он даже прекратил свои изысканные издевательства. От удивления вертикальные зрачки Тодда расширились, сделавшись почти круглыми, - что это? - повторил рейф севшим голосом, от чего он стал до невозможного низким. Шеппард проследил за направлением взгляда Тодда. В нескрываемый ужас рейфа привела усеченная крайняя плоть на орудии Джона, от чего розовая головка казалась незащищенной и слишком уязвимой. Начавший подыматься член привлек внимание рейфа и поверг в настоящий шок. - Это особенность всех людей или какой-то генетический дефект? - вполне искренне озадачился Тодд, осторожно касаясь темным когтем открытой головки. Джон вздрогнул от столь откровенного прикосновения. Слегка сбиваясь, по сути, ситуация-то была глупейшая, можно было и поволноваться, Шеппард объяснил рейфу, что родители так поступают со своими сыновьями осознанно. Губы рейфа брезгливо искривились, а зрачки совсем округлились, став почти человеческими. - Теперь я буду осторожен, выбирая в почитательницы человеческую самку, - задумчиво сообщил рейф. Было видно, что он предается воспоминаниям и внутренне содрогается. Последняя сказанная рейфом фраза намекала на то, что рейф относится, все же, к представителям мужского пола. Шеппард все еще стоял перед ним, переваривая намек рейфа на наличие у него члена, и обдумывая возможные последствия. Тодд уже справился с приступом паники, вызванной необычным видом человеческого органа. Будто изучая, он склонился, провел кончиками пальцев по всей длине всерьез напугавшего его достоинства, внимательно разглядывая. А потом вскользь повторил тот же путь длинным, немного шершавым языком. От этого неожиданного прикосновения Джон вздрогнул и выгнулся, подаваясь бедрами вперед. Он, затаив дыхание, ждал продолжения ласки. При взгляде на острые зубы рейфа это пугало и возбуждало одновременно. Но продолжения не последовало. Рейф насмешливо хмыкнул и, одарив Шеппарда легким шлепком по заду, поднялся по весь рост, взглянув на человека мерцающим хитрым взглядом. - Двигайся, - скомандовал Тодд и подтолкнул Джона к дальней двери. Идти обнаженным под пристальным взглядом следующего позади рейфа было неуютно. Человек вновь залился краской от смущения и постарался преодолеть участок от трона до двери как можно быстрее. Вот, что на ульях есть комнаты для отдыха, Джон не знал. Да еще и с такими огромными кроватями. Правда, ложе оказалось ничем не застелено. Поверхность была темной, почти черной, теплой и гладкой, похожей на кожу какого-то неизвестного животного. И очищать ее, видимо, приходилось мытьем. Толкнув человека на кровать, Тодд пробежал кончиками пальцев по поясу своего кожаного плаща. Шеппард, затаив дыхание, глядел, как Тодд обнажается. Тело рейфа впечатляло: длинное, гибкое, оно поражало скульптурными рельефными формами и казалось высеченным из зеленоватого мрамора. Это впечатление усиливалось тем, что гладкая кожа рейфа приглушенно блестела, будто была натерта воском. Вопреки домыслам людей, рейфы носили трусы. Черные короткие шорты соблазнительно обтягивали узкие бедра Тодда. Спереди, скрытое тканью, что-то довольно сильно выпирало. Когда Тодд повернулся в пол-оборота, чтобы достать из брошенной на полу одежды какой-то предмет, Джон оценил, что его мускулистые ягодицы очень неплохо смотрятся под тонкой черной тканью. Вся ситуация зашла так далеко, что Шеппард решил все же рассмотреть, что скрывают рейфы под длинной одеждой. Стоя на краю ложа на коленях, Джон провел ладонями по бедрам Тодда, кончиками подрагивающих от волнения пальцев приспуская шорты вниз. Тодд оказался мужчиной, Джон готов был признаться, что, пожалуй, даже слишком мужчиной. С одной стороны, это значительно усложняло задачу, но, если разобраться, Шеппард даже был рад обнаружившейся принадлежности рейфа к самцам. Свой своего поймет лучше. Если бы внизу у рейфа обнаружилась конструкция неизвестной природы, могло бы оказаться в десятки раз хуже. Шеппард коснулся твердого, длинного серо-зеленого члена пальцами, склонился, попробовал губами, а потом и языком на вкус, испытывая стыд и совершенно глупое желание продолжать. Обхватив ртом крупную головку, прикрыв глаза, Джон, пожалуй, увлекся. Прихватив пальцами за короткие волосы на затылке, Тодд отвел голову мужчины назад. То, что делал человек, доставляло удовольствие, но это был вовсе запрещенный прием, что Тодд едва удержался на ногах, а вот глухого стона сдержать не смог. К тому же, хлюпающие звуки, которыми сопровождалось увлекательное занятие Шеппарда, несколько раздражали рейфа, не привыкшего к оральным ласкам. - Удовлетворил любопытство? - усмехнулся Тодд, полностью стягивая шорты с бедер и носком ступни отправляя их поверх груды своей одежды на полу. Шеппард отрывисто кивнул и немного отпрянул, чтобы у рейфа не появилось соблазна придумать развлечение поизвращеннее. Но Тодд оказался намного изобретательнее, чем мог предположить Шеппард. Предметом, который взял рейф и прятал за спиной, пока Шеппард увлеченно изучал его тело, оказались все те же наручники. Джон не успел и охнуть, как оказался лежащим на спине, а его руки были прикованы к изящной резной спинке кровати. Развлечения в комнатах отдыха для рейфов, видимо, были занятием привычным. За небольшой дверкой в стене у ложа обнаружилась ниша, более похожая на сейф. У Шеппарда сердце заколотилось раза в три чаще, когда он сообразил, что достал оттуда Тодд. Все, что смог разглядеть Джон из своего неудобного положения, это то, что игрушка была небольшой, сужающейся к краю и ядовито-зеленого цвета. Тодд облил ее маслянистой прозрачной жидкостью довольно щедро, так, что несколько крупных капель упало на поверхность кровати. Тодд склонился над Джоном, который застыл, недоверчиво глядя на рейфа. Шеппард все еще не осознал, что яркий предмет для извращенных экспериментов предназначается ему. - Нужна прелюдия, я запомнил, - ухмыльнулся Тодд. Весь его вид говорил, что делает он это лишь ради удовольствия человека. Мягкие, ставшие чуть влажными губы и верткий язык коснулись рта Шеппарда, скользнули ниже по шее, ключицам и груди Джона. Эти прикосновения становились все жарче, почти обжигающе горячими, казалось, температура тела рейфа при каждом движении возрастает, и, вскоре, значительно превысила человеческую. Острые зубы аккуратно прихватили сосок на груди Шеппарда, а жаркий язык так бесстыдно перекатывал темно-бежевую бусинку, играя с затвердевшей выпуклостью, что Джон выгнулся и застонал, откровенно разводя бедра. Свободная рука Тодда скользнула по поджавшимся яичкам, по всей длине вставшего ствола, пальцы сжали незащищенную складками кожи головку. Шеппард почувствовал, как скользкая игрушка начинает медленно проникать в него, раздвигая кольцо мышц. От возбуждения, и, возможно, желания, чтобы это закончилось, как можно быстрее, он нетерпеливо задвигал бедрами, приподымаясь и толкаясь вперед. Но Тодд неспешно развлекался, и гладкий твердый предмет продвигался безумно медленно, заставляя чувствовать каждый миллиметр. Прерывистое дыхание человека переросло в приглушенные стоны. Прикованный к спинке кровати, он извивался всем телом от перевозбуждения. Когда игрушка внезапно резким толчком вошла полностью, Джон не смог сдержаться и громко вскрикнул. Тодд удовлетворенно заурчал, как сытый кот, отодвинувшись от человека, взглянул на результат. Секунды текли за секундами, а Тодд больше ничего не предпринимал. Шеппард испугался, что рейф так и оставит его. Тодд приблизился вновь, настолько близко, что Джон ощутил его разгоряченное, какое-то терпкое дыхание на своих губах. Скольжение темного ногтя и рельефного датчика на указательном пальце от груди до паха подействовало, как спусковой механизм. Сейчас Джон готов был принять любые ласки рейфа. Прикосновения - ответная дрожь и стоны. Рейф слегка потянул за игрушку, заставляя ее почти выскользнуть обратно, новый толчок внутрь, снова и снова. Рейф легко коснулся поверхности члена партнера пальцами, поводил ногтем, очень осторожно, чтобы не повредить тонкую кожу. Джон нетерпеливо двигал бедрами, пытаясь получить более ощутимые ласки, но рейф, словно, насмехался, играя с ним, заставляя дрожать от неудовлетворенного желания. Тодд склонился к телу человека, вновь прошелся языком по стволу, легонько прикусил зубами головку, достаточно ощутимо, но не повредив и миллиметра кожи. Шеппард извивался, стонал, выкрикивал просьбы продолжать и ругательства в адрес мучителя. Заткнув человека жестким поцелуем, оцарапав ему губы зубами, Тодд отстегнул наручники, поставил Шеппарда на колени. Проникновение внутрь длинного члена, значительно большего, чем игрушка, заставляли до боли закусывать губы, дрожать и вскрикивать. Толчки становились глубже и быстрее. С каждым новым движением рейф взрыкивал, уже не считая нужным сдерживаться. Тодд двигал сильными бедрами с нечеловеческой скоростью, и Джон, не выдержав слишком интенсивных ласк, разрядился, обрызгав темную поверхность кровати белыми потеками. От слишком яркого оргазма закружилась голова и замельтешили цветные пятна перед глазами. Рейф не останавливался, было похоже, он только вошел во вкус, увлеченный новой игрушкой-человеком. Толчки нарастали, острые ногти входили в кожу на бедрах, нанося сеть из тонких царапин, укусы, довольно ощутимые, движения, вскрики, стоны, рычание, скольжение горячего, чуть влажного, гладкого тела по человеческой коже, яркие вспышки под полуприкрытыми веками, боль, удовольствие, удар тяжелой раскрытой ладони в грудь, проникновение шипов, темнота...