Ничего ты не понимаешь в жизни, "золотой мальчик".

Будильник разбудил Роуза ровно в семь утра, однако Тони даже не шевельнулся. Широко зевнув, блондин потянулся, морщась от боли в спине из-за сна на жестком полу, который не смягчал даже ковер. Голова гудела просто невыносимо, за окном было еще темно, светать должно было около восьми. Роузу не хотелось вылезать из-под теплого пледа, но обещание есть обещание. Он обещал свалить в семь и он это сделает, потому что иначе его слову вообще нельзя будет доверять. Уже одно то, что его пустили «погреться», радовало. Значит, не до такой степени его ненавидит Брайт. Бренд оглянулся на того – парень лежал на спине, разметав одеяло, приоткрыл рот и вовсю сопел. Наверняка проснется около одиннадцати, позавтракает маминой стряпней… Бренд не хотел признаваться, но он всегда мечтал о подобном утре, только вот такого в его жизни не предвидится. - Ох, и повезло же тебе, «золотой мальчик», – тихо выговорил он, натягивая куртку. Брайт заворочался, обнажая полоску кожи на животе между одеялом и трусами. Бренд заинтересованно проследил взглядом, но тут же одернул себя. Не хватало еще на парней заглядываться. Однако, если учитывая, что можно превратить все в шутку, то… Брендон ухмыльнулся, приближаясь к невинной жертве. Наклонившись, он шумно втянул воздух, несильно оперся руками о кровать и мягко накрыл губами ключицу Брайта, тут же присасываясь почище вампира. Спящий не просыпался, только заворочался, стремясь уклониться от неприятных ощущений, но Бренд уже и сам отстал. На коже у Тони, чуть выше ключицы, на самом видном месте, вызревал засос. Бренд хотел отстраниться и уйти, но его собственный член заинтересованно шевельнулся, стоило Тони повернуть голову и приоткрыть рот, словно приглашая. Роуз испуганно отпрянул. Что это? Что с ним? Внутри горело жгучее желание сделать Тони если не больно, то хотя бы очень жестко. Например, прокусить ему до крови губу, засасывая его в глубокий поцелуй. Роуз от подобных мыслей отскочил от парня еще дальше. Он лихорадочно забегал глазами по комнате, схватил рюкзак и выскочил через балкон на утренний холод. Поморщился, перебрался на дерево, на земле отряхнулся, плотнее запахиваясь в свою тонкую ветровку, и поплелся прочь, несколько раз оглядываясь на спокойный дом. Как бы ему хотелось поспать сейчас! Парень непрестанно зевал, передвигая ногами еле-еле и думая о том, куда ему податься. Голова гудела с похмелья, казалось, что она просто разорвется от боли. Роуз направлял свои стопы домой, дожидаясь, пока мать уйдет на работу. * * * Тони проснулся от холода, дернулся под одеялом, укрываясь потеплее, но потом открывая глаза и понимая, что балкон открыт. Оглянулся в поисках ночного гостя, но того уже не было. Энтони посмотрел на стол: восемь. Значит, по правде, ушел вовремя. Тони пришлось вставать и закрывать балкон, он, озябши, почесал шею, но неприятное чувство осталось. Брайт подошел к зеркалу, пытаясь увидеть, что там на ключице, и с удивлением обнаружил красное пятнышко. Ткнул в него пару раз, пытаясь понять причину образования. Может, у него аллергия какая? Но пятно было большое, с яркой красной точкой, скорее похожее на синяк. Тони оглянулся на кровать, думая, как он мог так удариться, а потом… Осознал, что это обыкновенный засос. Тони покраснел до самых ушей, задохнувшись от возмущения. Да этот! Да как он! Козлина! Тони еще раз потрогал синяк. Тот наливался кровью, становясь все краснее и некрасивее. Как же он не проснулся? Он думал, что это больно! Тони одернул себя – не это главное, главное – как он будет это скрывать от матери?! А если она увидит, то как объяснить то, что вчера вечером этого не было? Тони еще раз потер пятно, словно в надежде, что оно исчезнет само. Потом парень медленно подошел к телефону, набирая небольшую, но очень гневную смску, проклинающую Роуза и всех его потомков до седьмого колена. Тони глянул в зеркало еще раз – лицо не становилось менее красным, а уши горели. Скоро натянув футболку, он проверил – вроде не видно, и вздохнул с облегчением. Тони аж подскочил на месте, когда в дверь постучала мать, нервно потянул за футболку сзади, чтобы она подошла к горлу, и пошел к двери. - Да? – в щелку просунулась голова матери. – Тони, ты завтракать будешь? Уже все готово. - Да, конечно, сейчас спущусь, – ответил тот, проходя мимо матери в ванную. Умыв лицо, парень еще раз оттянул ворот футболки, глядя на красное пятно. Почему этот Роуз пристает к нему? Уши Тони горели от воспоминаний о том поцелуе. Против своей воли он начал возбуждаться, рука сама сползла в трусы, охватывая в кольцо полувозбужденный член. Как и всякий парень семнадцати лет, Энтони мечтал о девушке и о том, что можно с ней делать. Однако теперь его мысли повернулись куда-то не туда – вместо девушки Брайт представил, как славно было бы пялить тощую задницу Роуза. Член напрягся сильнее, Тони провел по нему ладонью, медленно надрачивая. Он закусил губу, двигая рукой сильнее и прикрывая глаза. С тихим рыком он излился в руку, капли спермы вытекали из кулака, грозясь запачкать пол. Тони включил воду, моя руку, второй рукой натянул трусы. Стало еще стыднее от подобных мыслей. И немного страшно. Тони не был сексуальным, он был тихим и замкнутым, и его пугало, что ему начинал нравиться Роуз, несмотря на все его выходки. Как это могло не пугать?! Это же человек его пола! Погруженный в свои мысли, Тони спустился вниз, поминутно одергивая футболку сзади. Он до ужаса боялся, что мать заметит и что-нибудь скажет, а он не умел оправдываться. Он и так слишком много ей врет. Глядя, как мать хлопочет у плиты, а отец читает газету, Брайт подумал о том, что бы они сказали, расскажи он им о своих грязных мыслях. Представил выражение ужаса на лице у мамы и омерзения у отца. Так же всегда бывает у геев, да? Единственный ребенок в семье – и то больной. Тони укусил себя за щеку изнутри, приказывая себе не думать об этом. Он не гей. Это все ничего не значит, обычные гормоны. - Садись-садись, чего стоишь, – засуетилась мама, накладывая ему оладий. – Тебе с сиропом? Тони кивнул. Отец отложил газету, принимаясь за еду. В окно светило солнце, напоминая, что весна все же придет. Тони щурился от ярких отблесков, отец улыбался, мать тоже. Тони любил свою семью – они никогда ничего не требовали от него и оберегали его, а он старался радовать их. Невольно вспомнился Бренд, которого вчера мать выгнала из дома. Наверняка, и эти синяки ему оставляет отец или отчим. Типичный трудный подросток из плохой семьи. Аппетит пропал – Тони поблагодарил за еду и поднялся к себе. Посмотрел на телефон, проверяя пришедшие сообщения (не в надежде, что Роуз ответил, а просто… хотя, кого Тони обманывал). Одно сообщение было – смайлик поцелуйчика. Энтони поджал губы, стараясь подавить какую-то глупую улыбку. Чтобы убить в себе эти мысли, Брайт уселся на стул, принимаясь за уроки, настраиваясь на алгебру и физику. Не успел он оглянуться, как прошел день, наступил вечер и… в окно ему прилетел камешек. Сердце Тони сделало кульбит, он подпрыгнул на месте, но затем очень степенно, так, что даже стало смешно, направился к балкону. Выглянул, сдвинув брови: на дереве белозубо улыбался Роуз. - Пс, парень, мне б позаниматься алгеброй, – Роуз беззаботно улыбался, хотя лицо его все было в синяках и царапинах. Тони стоял в дверях балкона, думая о том, насколько чревато общение с этим придурком. Чревато не только нервными клетками, но и душевными терзаниями. - Ты козлина, – спокойно отозвался Тони. – Что это за херня у меня на шее? – он оттянул горловину, указывая на засос. – Ты вообще оборзел? Я пускаю тебя в свой дом, а ты… - Тебе не понравилось? – Роуз ловко перескочил с ветки на балкон, неожиданно оказываясь в опасной близости к Энтони. Тот отшатнулся. - Конечно, нет! Да и вообще-то, я спал! Ты! Да ты-ы!.. – он отступил вглубь, словно капитулировал. Враг нагло захватывал освободившуюся территорию. Брайт растерялся, забегал глазами, словно хотел спрятаться. Вся его бравада и уверенность терялась перед одноклассником. Роуз улыбался похуже змея-искусителя. Сам блондин просто хотел погреться, ну и поучить заодно что-нибудь полезное. Однако, увидев одноклассника, передумал. Дразнить его было одно удовольствие! Дома он уже наполучал нагоняев и теперь не пытался туда снова соваться, потому решил прогуляться, а ноги сами привели его сюда, потому что Оли все еще был вне зоны доступа. Брендон не понимал, чего, собственно, он хочет добиться от Тони, но тот так забавно краснел, млел, и вообще был таким мягким, как девчонка. - Что «ты»? – ухмыльнулся Роуз, заходя в комнату. – Будем заниматься? Я могу зайти и как нормальный человек. - Нет, не надо, – сразу испугался парень. Не хватало еще потом отвечать на вопросы матери. – Да, если ты действительно будешь заниматься, а не… - Что «не»? – блондин стянул куртку и ботинки, оставляя их на пороге балкона. Рюкзака при нем уже не было, и Тони подумал, что дома парень успел побывать. – Хочешь, чтобы я занялся своими, так сказать, делами? – он сделал небольшой шажок к Брайту, но тот замотал головой. – Ну, тогда математика. Парень чувствовал себя каким-то совратителем малолетних. Он уселся за стол, подзывая Тони, словно это была и не его комната. Тони предварительно запер дверь в комнату и тоже сел, доставая учебники. Он держался напряженно рядом с Роузом, давая ему лист с ручкой, и вообще выглядел злым и расстроенным, поэтому Бренд спросил, неожиданно дотронувшись до запястья рыжего: - Да чего ты боишься, я не трогаю тебя. Я себя педофилом каким-то чувствую, прекрати, – Роуз сдвинул брови, вглядываясь в лицо Тони. – Это нормально для парней нашего возраста. - Это ненормально для парней нашего возраста! – взвился Энтони, выплескивая все, что накопилось. – Это просто ты считаешь, что можешь делать все, что хочешь! Заявляться ко мне, насильно целовать, оставлять засосы! У тебя нет тормозов, понимаешь? Это ненормально! Я пытаюсь тебе помочь с учебой, а ты взамен делаешь мне подлянки и гадости, бьешь и унижаешь. - Я не унижаю, – огрызнулся Роуз, он сейчас выглядел особенно беззащитным, потому что разговоры по душам ему не удавались. Он не умел тесно общаться с людьми. – Ты не понимаешь… - Это ты не понимаешь, что мне неприятно, – Тони поджал губы. Однако Роуз смотрел на него, не отрываясь, и потому парень начал медленно краснеть. – Ну и что ты смотришь? - Просто, – произнес тот, продолжая. – Не нравится? Что-то не припомню, чтобы ты так уж сильно вырывался. Все вы целки такие. В следующий момент Роуз схватился за скулу и упал со стула. Тони вскочил на ноги, сжимая кулаки. - Так вот за кого ты меня принимаешь? За одну из твоих девок? – тихо спросил он. – Ты не забыл, что я парень, и даже не твой друг? Забыл? Не забыл, что от меня зависит твое исключение? – Тони было обидно до слез, что его принимают за какую-то девку, которая просто девственница и потому трусит. Он не был таким! Почему он вообще должен играть эту роль?! Не должен! Он обыкновенный парень, которого склоняют к чему-то неприличному и гадкому! - Тони… – Роуз медленно поднялся. - Убирайся отсюда. В понедельник я скажу Бульдогу, что больше не собираюсь с тобой заниматься, – четко выговорил Брайт, красный от смущения и злости. Бренд снова поднял на него свои глаза, и он задохнулся. - Тони, прости, я не так высказался, – покаялся блондин. – Я не это хотел сказать, просто когда я злюсь, я творю херню. - Не прощу, – отозвался тот. – Ты постоянно это делаешь: говоришь гадости, а потом извиняешься. Ты отвратительный. - Давай посмотрим, кто из нас отвратительный? – зашипел Роуз, потому что эти слова больно ударили по его самолюбию. – Давай, скажи мне, что ты не ждал встречи со мной? - Нет! – воскликнул рыжий, забегав глазами из стороны в сторону. Роуз торжествующе агакнул, поднимаясь с пола. Теперь они стояли совсем рядом, почти одинакового роста, но такие разные и снаружи, и внутри. - Ты же хочешь, – неуверенно произнес Бренд, вглядываясь в лицо побледневшего парня. – Тебе это нравится, но ты боишься признаться. - Откуда ты знаешь? – подавленно спросил Тони, пряча взгляд. Эти слова были равносильны самоубийству. Внутри Роуза какое-то чудовище победно взревело, он дернулся вперед, накрывая губы Тони, и в этот раз не получил никакого отпора.