Никогда не думал, что секс по телефону может быть таким

      Дышим глубоко и спокойно. Глубоко, мать вашу, и спокойно.       – Александр? Не расскажете нам?       Ну, конечно, без меня-то вы и не знаете, Анатолий Ильич! Вот только…       Я нервно бросил взгляд за спину – вроде, не видно. По бокам стоят два портфеля, а на лбу со скоростью сперм… света проступает пот. От волнения как-то неловко стиснул пальцами член, всё ещё стараясь дышать спокойно.       Вот чёрт!       – Поднимитесь. И расскажите мне, что такое гражданская оборона.       Подниматься я не стал.       – Это… эээ… система защиты… эээ… от мероприятий… для подготовки… РФ от опасности, – и весь такой довольный излучаю жизнерадостное простодушие, улыбка на все тридцать два, счастье, никакой тревоги.       – Покажите мне свои руки, – хмуро практически приказывает мой дорогой лектор, и по спине бегут мурашки. Чёрт, какой же он!.. Мужику сорок, а я на него свои гормоны примеряю.       И только потом до меня доходит, что рука моя скользкая, липкая и вся измазанная в… семенной жидкости.       – Никак не могу, – отрапортовал я, продолжая натянуто улыбаться, – долг зовёт.       Видимо, Анатолий Ильич, как и я, произнесённую мною фразу не понял. Долг зовёт – какой ещё долг? Разве что…       – Руки, Миронов!       Жмурюсь, осторожно разжимаю пальцы на члене и неприлично громко выдыхаю. Как же стыдно-то. Как он вообще меня ещё замечает на самых последних рядах?       – Я жду.       Как-то неловко пытаюсь достать платок и вытереть об него пальцы. Слышу, как тикают часики, как смеются милые девушки, которых хочется задушить вот просто за их существование. Вот же мегеры.       – Анатолий Ильич, – вдруг подают голос где-то спереди, и я наполовину благодарно начинаю выискивать спасителя своего. Ага, Сашка Грошев, тёзка мой. Милый мальчик, если присмотреться. – У вас там ошибка на доске, – он неопределённо кивает, и мне почему-то кажется, что он очень некрасиво улыбается. И что улыбка эта не предвещает мне ничего хорошего.       Я начал суетиться и ёрзать, быстро привёл себя в порядок (и со стороны это смотрелось очень подозрительно), платок кинул куда-то в рюкзак. И ведь не прогадал – Анатолий Ильич грузным шагом пошёл ко мне, скрестив руки за спиной. И я, как зверёк, изголодавшийся по деликатесу, уставился на его лицо.       Вот подлюга, этот Грошев.       – Чем вы заняты? – лектор заглянул туда, где покоились мои испачканные руки, кажется, этого не заметив. Нахмурился, выпрямляясь и смотря мне в лицо. Ну, а я продолжал пялиться, теперь строя из себя невинного барашка. – Ведите себя прилично и слушайте внимательнее.       – Так точно! – снова отрапортовал, слишком громко выдыхая от облегчения. Ну, ладно, это он тоже пропустил мимо ушей. Развернулся, пошёл обратно к доске. Шаг, ещё шаг…       И тут звонок где-то из заднего кармана моих джинсов.       – Да твою же!.. – выругался, теперь с грохотом уронив со стола всё, что вообще было. И чего не было. Убью тех, кто трогал мой телефон! Я только отделался от лектора, а тут утята у меня на всю кафедру запели.       – Миронов! – снова гаркнул лектор, ударив ладонью по своему столу. И мне стало страшно. Но скидывать я звонок не стал. Быстро нажал принятый вызов и оставил, пока всё не уляжется. Вот провалиться мне на этом месте!       Ещё минуты две лектор буравил меня взглядом. Я поднял руки, мол, сдаюсь, и понял, что скоро меня выпорют за непослушание. Ах, если бы.       Прижал телефон к уху – благо он был раза в два меньше моей ладони. Правда, иногда неудобно по этим кнопочкам вообще тыкать. И ощущаешь себя владельцем таких толстых сарделек, что тошно становится.       Я молчал, прислушиваясь к тихому дыханию на том конце линии. Кажется, этот кто-то был в недоумении. Блин, ну неудивительно! Я ещё раз глянул на дисплей – номер незнакомый.       – Да? – шёпотом спросил я, хмурясь и в упор смотря на лектора, который усердно продолжал вести БЖД. – Кто это?       – Это секс по телефону?       Я обомлел, почувствовав, как уши залила краска. Ниже живота снова запульсировало, и я как-то победно улыбнулся. Сначала кивнул, а после подтвердил вслух.       – Тогда почему шёпотом? – голос был бархатный, низкий такой. И, что было нелестно признавать, насмешливый. Если попробовать определить возраст, то где-то около тридцати. Наверное, развалился там в своём кресле и ещё ржёт надо мной!       – А вас не устраивает интимная обстановка? – для сущей эмоциональности я положил руку себе на пах, где-то в середине фразы запнувшись. Мужчина прочистил горло, и я снова хотел обрадоваться, но, кажется, сделал он это сугубо по причине першения из-за простуды. Или элементарной другой болезни.       – Интимная обстановка с разглагольствованиями на тему какой-то там обороны? – и снова явная усмешка. Кажется, ему просто было скучно, и он набрал первый попавшийся номер. Я хмыкнул.       – Да на парах я, – плечи свело из-за неудобной позы, но попытка расправить их не увенчалась успехом – лектор упорно за мной пытался следить.       – Тогда не буду отвлекать, – так же безмятежно отрезал мужчина. Я думал, что сейчас услышу короткие гудки, но он тише добавил: – Я заеду за тобой после занятий.       И у меня очень чётко сложилась картина в голове, как сына лет таки десяти отец забирает из школы. На том и порешили – воспротивиться я не успел. Одно успокаивало – он не знал ни имени, ни место моей учёбы. Господи, интересно, с каких пор такие самоуверенные личности вообще стали звонить в секс по телефону?       – Смотрите, это наш герой!       Я поморщился от противного смеха, закидывая рюкзак на плечо, а вторую сумку повесив через шею. Кости ломило, сидеть столько времени – это мука мучная. Никогда не любил пары. Ещё и кушать жутко хочется.       На улице двадцатиградусный мороз. Ужасно. Вышел – околел и сдох. В кармане денег почти нет, а ещё надо что-то купить домой. Матери не будет ещё дня два, сестра, наверное, голодает.       Я потёр переносицу, тяжело вздыхая и до конца застёгивая тёплую куртку. Кроме неё у меня была ещё одна драгоценность – ноутбук, который отец мне подарил на совершеннолетие. Прошёл всего год, и я отлично освоился с техникой, которую раньше не знал.       Вообще с деньгами сейчас у всех напряг, думал я, покидая вуз, который просто осточертел за столько времени. Аж рычать хочется. И без того устаёшь, а надо ещё семью прокормить, подработать тут и там, девушкой обзавестись… Но, правда, о девушках я думать перестал ещё со времён десятого класса в школе. Они стали настолько раздражать, что даже просто смотреть на них – уже для меня достижение. Нет. Я чётко решил, что стану геем (звучит это не очень, знаю), но это ужасное общество и его предрассудки не дают сделать и продыху.       В общем, подрабатываю я там, где берут. А берут меня не везде. В основном, что-то потаскать, поразносить, задницу кому подтереть… Недавно ещё на штуку такую наткнулся – секс по телефону. Ну, а почему нет? Заводить баб легко. Но вот когда мне позвонил первый мужик – это был настоящий шок. Я растерялся, как мальчик перед первым ёбом. Впрочем, косвенно это так и было. Вроде, тот умилился и сжалился. Второй был не так снисходителен и постоянно шептал какие-то пошлости. И, кажется, оплёвывал трубку телефона. Заодно и дрочил – такое попробуй не услышь. Я немного призадумался над тем, что не доставляет мне это никакого удовольствия. Ну, а раз удовольствия нет, то так даже удобнее – не привяжусь.       Я быстро спрятал нос в шарф, когда холодный и воняющий заводами и выхлопами воздух ударил в лицо. На площадке было неприлично много машин, вон там какой-то идиот кадрил Нинку с третьего курса, не предполагая, какая она шлюха. С той стороны родители забирали зажатого первокурсника, а я вообще был кем-то посередине. Второкурсник, который жутко хотел есть (даже криво косящийся на пакеты с продуктами) и жутко хотел спать. Сна мне вообще никогда не хватало. Если поспал часа два – это уже подарок Божий.       Я привычным шагом направился куда-то в сторону многоэтажек, выдыхая облачка пара и прощаясь с одним из лекторов. Он кинул на меня сердитый взгляд, а я невинно улыбнулся. И поспешил смыться. Мало ли ещё – завербует. И всё бы ничего, всё бы отлично – никаких проблем и претензий, – если бы не наткнулся я на широкое плечо и не услышал над ухом приветственное: «Здравствуй, студент».       По спине проскакали стада хромых мурашек, и я хмуро поднял взгляд, уже предполагая, что именно этот голос слышал с утра.       – Здравствуйте, Дмитрий Николаевич, – послышался взволнованный голос того самого лектора, и я почему-то подумал, что уже слышал раньше это имя.       – И вам не хворать, Валентин Иванович, – он выпрямился, положив свою широкую лапищу мне на плечо и увлекая к своей чёрной иномарке. Я косо посмотрел сначала на неё, потом оттолкнул от себя мужчину, почувствовав волну наслаждения от ощущений рельефности мышц.       – Какого чёрта!       – Тихо, Миронов, – он нахмурился, как будто вообще не заметив моего возмущения. С места он не сдвинулся. – Чего ты брыкаешься, как коза на стрижке?       – Да кто вы такой вообще!       Так, прогресс есть. Он сделал шаг в сторону, чтобы увернуться от моего портфеля. Только не думаю, что ранее названный вообще мог ему нанести увечий. Может, рефлекторно?       – Я звонил тебе на телефон, – он немного недовольно пальцем отогнул рукав пиджака, заглядывая на циферблат часов.       Я вылупил глаза, только сейчас заметив, что он элементарно даже не надел куртки. Или плаща какого-нибудь. На улице двадцать градусов! А он отчаянный.       – Садись в машину, – с приказным оттенком сказал он, открывая дверцу и пропуская меня в салон. Я задумался. Руки у меня уже покраснели и окоченели. Я же не маленькая девочка, которую увлекут в тёмный угол и изнасилуют. Правда же, да?       Громко хмыкнув, я сел, смачно ударившись затылком о боковину и поморщившись. Где-то снаружи донёсся тихий смешок, и я захотел отдавить этому мерзавцу все его лакированные ботинки. Вот зараза!       Этот Дмитрий Николаевич сел спереди, давая тихое распоряжение водителю куда-то ехать. Я напрягся.       – Э, это куда меня везут?       – Не бойся, – он осторожно приоткрыл окно, демонстративно закурил, выдыхая едкий дым (отчего заставил меня не менее демонстративно поморщиться) и кидая взгляд на меня. – Деньги свои отрабатывать будешь.       Нет, ну а тут я напрягся сильнее. Я забунтовал, начав дёргать ручку машины.       – Отпустите!       – Вывалишься – сам будешь себя с асфальта соскребать.       Я угомонился, покорно сложив ручки на коленях. Да вот только брови мои хмурились, пока внутри меня снова не взорвалась Сверхновая.       – Какого чёрта вообще?       – Да расслабься, студент, – теперь начал фамильярно водитель. Интересно, это его шофёр? Если да, то я бы хотел перегрызть ему сонную артерию. Ну так, для профилактики.       Дмитрий ещё какое-то время молчал, стряхивая пепел за окно и пространно улыбаясь. Он почти не курил – ему видимо нравилось просто так сжигать сигареты. Но пахли они… не тем дешёвым смолом, какой я обычно нюхаю от однокашников.       – Так кто вы? – увидев, что везут меня не на гаражи, а в центр города, я как-то даже немного поутих. Развалился на мягкие сиденья – благодать просто. И меня даже в сон клонить начало. Ехали мы уже, наверное, минут пятнадцать.       – Просто важная шишка на теле правительства. Или самоуправления, – он снова стряхнул пепел. Голос его звучал успокаивающе и мягко. Мурлыкнуть захотелось.       – Частник какой-то, что ли?       – Можно и так сказать, – он с каким-то сомнением пожал плечом и снова посмотрел на меня. И я только сейчас заметил эти прилизанные назад волосы и бледно-голубые глаза.       – Куда мы едем?       – Это уже похоже на допрос.       – Ничего себе! – я всплеснул руками, порадовавшись, что в салоне было много места. – Меня запихнули в машину, куда-то повезли, а теперь ещё и говорят, что похоже на допрос?       – Тебе понравится, – он затушил сигарету, по-моему, затянувшись всего раз – когда закуривал.       Внутри меня бурлила кровь и что-то ещё. По-моему, это был желудок.       – Ты голоден?       – Я имею право на то, чтобы быть свободным! – слишком громко и не в тему крикнул я, отчего получил недоуменный взгляд. Он рассмеялся, попросил водителя заехать в какое-нибудь кафе неподалёку и подмигнул мне.       – Наслаждайся своей свободой, пока хочешь. Потом тебе это может не понадобиться.       Меня передёрнуло.