Сопернический инстинкт

Опять же одному Богу известно, зачем Тор пришел к доктору Льюису во второй раз. Подавленный, местами потрепанный и слишком бледный для себя Одинсон терпеливо сидел на небольшом диванчике рядом со входом в кабинет врача и, как и девять месяцев назад, рассматривал носы своих ботинок. Коридор был пуст, так как большинство сотрудников медицинского центра еще не успели прийти на работу, да и рано оно было, но Тор больше не мог находиться дома, а к Локи его все равно не пустят, пока тот не сдаст утренние анализы и не позавтракает. Глянув на наручные часы, Тор с шумным выдохом откинулся на спинку дивана и провел ладонями по спутанным волосам. И чем, интересно это знать, Льюис сможет ему помочь? - Я Вас помню. Без медицинского халата, в обычной для молодого мужчины одежде врач выглядел как-то совсем иначе. Словно один из тех, кто мог бы запросто стать другом или, как минимум, хорошим знакомым для Тора. Через плечо Льюса висела прямоугольная кожаная сумка коричневого цвета, в руке дымился свежезаваренный кофе из кофейни на первом этаже, а подмышкой покоилась небольшая кипа бумаг. - Поможете? – подтолкнув бедром сумку, Льюис подошел к Тору. – В маленьком кармане ключи от кабинета. Одинсон механически выполнил просьбу. - Проходите, - Тор с присущей ему в последний год обреченностью, прошагал за врачом. – Выше нос, Тор. Я не верю, что все так плохо. - Вы помните мое имя? – удивился Одинсон. - Нет, я просто угадал, - задорно подмигнув, Льюис водрузил на стол записи и кофе. – У Вас разве было назначено? - Нет, - Тор виновато опустил глаза. - Ну… Это ничего, немного времени у меня есть, - накинув для приличия на плечи халат, доктор сел в кресло и жестом пригласил Одинсона на кушетку. – Проблемы с зачатием, - резюмировал Льюис. – Вы так их и не решили? - Решили, - взгляд у Тора был отрешенным и безэмоциональным, словно из него высосали все чувства. – Теперь я… - Одинсон умолк. - Я каждую неделю узнаю по дюжине невероятных жизненных историй из рубрики «Нарочно не придумаешь», так что Вам стоит расслабиться и говорить, как есть, - Льюис с сочувствием кивнул Тору. – Выкидыш? Постродовая депрессия? Тройня? Что не так, Тор? - Вы же психолог, док? – Одинсон лелеял надежду, что это ему хоть как-то подсобит. Странно, но больше ни к кому со своими страхами ему идти не хотелось. - Отчасти. Если случилось что-то связанное с семейными отношениями, то я постараюсь дать хотя бы один дельный совет, если же не смогу, то подскажу номера кабинетов тех, кто сможет. - Да Вы альтруист, - усмехнулся Одинсон. - Просто счастливый человек, любящий свою семью, работу и жизнь в целом. - Везет. - Так давайте сделаем так, чтобы повезло и Вам, - врач пододвинул к себе кофе. – Не тяните время. Что случилось? – Тор молчал. – Так… Пойдем другим путем. Родил уже? – Тор отрицательно помотал головой. – Беременный? – Тор кивнул. – Большой срок? – Опять кивок. – Какая неделя? - Сороковая. - Вот! – Льюис хлопнул в ладони. – Уже лучше. Начало? Конец? - Не знаю. - Значит, готовитесь, - подытожил врач. – В ближайшие две недели должно произойти чудо. Плод один? – Тор непонимающе уставился на врача. – Ребенок у вас будет один или несколько? - Пока не знаю. По крайне глупому выражению лица пациента, врач понял, что ситуация действительно запущенная. - Тор, что Вы принимаете? – Одинсон послушно достал желтую баночку из внутреннего кармана пиджака. – Это Ваша инициатива или есть рецепт? – Тор так же машинально отдал Льюису помятую бумагу с рецептом. Внимательно ее изучив, доктор обратился к Одинсону: - Не принимайте их больше, они плохо на Вас влияют. Я выпишу другие, слабее этих и без сильных побочных действий, - врач пододвинул свой нетронутый кофе Тору. – Пейте, Вам нужно вернуться в реальность. Итак, я предполагаю, что есть проблемы с беременностью? - Его положили на сохранение, - моргнув глазами, Тор отвернулся. Льюис видел, что человек перед ним изо всех сил старается держать себя в руках. – Мне страшно, док. - Есть диагноз? Какие-то данные, факты? Что говорят врачи, УЗИ? - Два месяца я живу в аду. У Локи… У него проблемы с гормональным фоном и настроением. Он почти не спит, только когда вымотается, выглядит очень несчастным и говорит… Говорит, что все это зря, что я могу делать с ребенком все, что угодно, но он его не возьмет… - красные глаза Тора заслезились. – В другое время Локи только и делает, что готовится к появлению ребенка. Выбирает что-то, читает, наглаживает себя по животу и светится счастьем, но потом что-то в его голове щелкает и… - Он пытается нанести себе вред? - Что? – Тор с ужасом взглянул на врача. – Нет! Конечно, нет! - Что же Вы такой впечатлительный? – на тяжелом вдохе ответил врач. – В остальном все в порядке? Есть отклонения в развитии? Аномалии? Какие-то угрозы? – Тор опять отрицательно замотал головой. – Проблемы с гормональным фоном – это Вы так решили или это диагноз? - Так говорит его врач, а еще… - из красного цвета кожи Тор вновь перешел к бледности. – Мне сказали, что я обязан присутствовать на… - Роды, Тор, это называется роды. - Да. А что если я его потеряю? А что если там будет очень много крови?.. Ему будет больно, а я… - Так, стоп! – Льюис обрезал на корню все жалобы своего пациента. – Какие же вы альфы паникеры. Если бы мой… - А вы не?.. - О… - протянул доктор. – Еще один. У вас у всех, когда в кабинет заходите, нюх напрочь отшибает? - Бог мой, - поняв свой промах, Одиносон мигом собрался и сделал вид, что его вообще ничего не беспокоит и беспокоить не может. – И Вы?.. Троих? - Троих, - кивнул Льюис. – Но больше не рискну. Мы не об этом, Тор. В каком именно гормоне проблема? - Я не помню. - На букву какую начинается? - Вроде, на «м». - Пониженный? – Тор кивнул. – Понятно. Не переживайте так, родит, как миленький. Еще и быстро, - Одинсон с недоверием уставился на врача. – Перепады в настроении всегда были у беременных нормой, иногда она переходит, конечно, границы разумного, но и в этом нет ничего страшного. Вы напуганы, Ваш супруг напуган еще больше. Это реакция его тела, чтобы, как я понял, Ваш очень деятельный муж сидел на месте и не носился по работам или еще чему. На роды Вас зовут, чтобы у… Локи? Да, чтобы у Локи была поддержка, так как в данной ситуации он будет очень напуган, когда родит. Скорее всего, ему даже не дадут ребенка в руки, - очередной ужас отразился на лице Одинсона. – Хватит! Когда стресс пройдет, а это не займет больше пяти часов, Вы вновь увидите перед собой своего мужа. Таким, каким Вы его знаете и любите. У меня так было с первенцем, потом уже нет, но это так – на будущее. - А если?.. - Тор, - врач уже знал, о чем его спросят дальше. – Я не знаю, каких драм вы начитались в интернете, но смертность в родильных отделениях настолько мизерная, что ее измеряют в расчете одна на сотню тысяч, а не в процентах. Что же касается самого процесса, то вы его не увидите. - Но я же буду там, - не унимался Одинсон. - Вы будете стоять рядом, держат Локи за руку, и, уж поверьте мне, он будет настолько сильно сжимать вашу ладонь, что Вы и с места не сдвинетесь. Нижняя же часть Вашего супруга будет скрыта небольшой ширмой, за которой будет возиться от одного до четверых докторов. Время пролетит незаметно, а потом… Вы очень нужны ему рядом. У него появится много вопросов, и поверит он только Вам, Тор, - Одинсон выглядел огорченным, но уже более уверенным. – Крутите в своей голове мысль о том, что человек, которого Вы безгранично любите, проходит через все это ради вашего с ним счастья. Вы дали ему многое, но он может дать Вам больше. Тор задумался. А ведь действительно его страх и переживания не могут сравниться с тем, что чувствует Локи. Лафейсон на деле должен быть в полнейше панике, так что резкие смены настроения, необдуманные фразы и нервозность можно с легкостью простить. Они стремились к этому очень долго, они знали, на что шли, а теперь Одинсон говорит, что боится, когда должен чувствовать доколе невиданную уверенность за двоих, потому что она очень нужна Локи. - Я идиот, док, - подытожил Тор. - Все мы не без греха, - улыбнулся врач. - Рад, что Вам немного легче. - Можно я?.. Одинсон не успел договорить. В кармане его брюк завибрировал телефон. Тор, извинившись, поднялся с кушетки и подошел к окну, чтобы ответить. Разговор вышел коротким, но Льюис понял, что очень содержательным, так как только что успокоившийся Тор повернулся к нему с еще более растерянным видом, чем до этого. - Вам, кажется, пора. Врач опять тепло улыбнулся, и Тор не нашел ничего лучше, как тихо пожать руку Льюису и, как можно быстрее, бежать в больницу. Локи стоял посередине пустой палаты на четверых и рассеяно смотрел на плакат с рекламой витаминов. Схватки были редкими, но сковывали болью так, что тело корежило в совершенно неестественные позы. Лежать было невмоготу, сидеть не хотелось, посему Лафейсон тупо стоял и раскачивался с носка на пятку. Это действие убаюкивало его, возможно, он даже устанет и сможет вздремнуть. Ему сказали, что это затянется часов на десять, и пока Локи старался не паниковать. - Я здесь, - Тор хотел влететь в палату, как можно быстрее, но после подумал, что это только лишний раз напугает Локи. – Здесь. - Ты останешься? – Лафейсон не обернулся. Его голос был настолько будничным, что Тору стало не по себе. - Останусь, - Одинсон положил на один из столов две бутылки холодной воды. Врачи подсказали, что это единственное, чего Локи сейчас можно и нужно. – Как ты себя чувствуешь? - Уязвленно, - Локи обнял себя руками. – Незащищено. Через некоторое время Тор отвел Лафейсона в постель и сел с ним рядом. Разговоров у них не получалось, но временами Локи все же говорил о том, что чувствует, хотя итог из этого был один – Локи не знал, как он себя чувствует. Одинсон нежно гладил его по голове и держал за руку, когда Локи испытывал новую волну схваток. Раз в сорок минут, а то и час, к ним в палату заходил врач и бесцеремонно заныривал под халат Локи, после чего громко хмыкал, говорил, что все очень рано и уходил. К обеду схватки стали частыми, но не такими болезненными. От них Локи кривился, но не издавал и звука, а после даже отшучивался. Настроение Лафейсона вновь поменялось, и он, крайне нежно и счастливо сложил руки на животе и временами глупо и беспричинно смеялся. Тор решил, что это самое нормальное поведение, которое может быть в данной ситуации. Еще через несколько часов Лафейсон сказал, что голоден и хочет грейпфрут и говяжий стейк. Тор был готов дать ему это любой ценой, но врач запретил и сказал, что может предложить только кашу. Следующие полчаса Локи горько и обиженно плакал и до хруста в костях сжимал плечо Тора от участившихся и болезненных схваток. Одинсон железно держал себя в руках. Когда надо, он жалел Локи, успокаивал, если же Лафейсон перегибал палку и собирался выкинуть очередной трюк, то Тор без зазрения совести строго отказывал ему в этом и в приказном тоне просил лечь и не глупить. Локи слушался. Надувался, но слушался. В пять пятнадцать уже десятый по счету осмотр кончился фразой «вот теперь пора». Локи, кажется, к этому моменту ушел очень далеко в астрал и управлял своим туловищем оттуда. Связь с астралом частенько прерывалась. Тор чувствовал, что действительно больше ничего не боится, что все будет хорошо. Опять схватки, крики, ругань акушеров, беготня, какие-то уколы, вопросы – все смешивалось в едино, но Тор старался сохранять холодность и трезвость ума. Локи орал, чтобы его не трогали, акушер же пытался ему доказать, что по-другому нельзя. - Вам нужно родить сейчас! – повторял он. – Именно сейчас! - Я не могу! – стоял на своем Лафейсон. - Локи, - Тору не нужно было повышать голос, чтобы Лафейсон его услышал. – Сейчас. Ты родишь нашего ребенка сейчас и не минутой позже. Он вновь не смог ослушаться. По лицу и груди Локи пот сыпался градом, но он, стиснув зубы, сделал все, как нужно. Через несколько минут Лафейсон рухнул, но Тор успел его подхватить. - Все хорошо? – шепотом спросил Лафейсон. Тор не верил своим глазам. В руках акушера он видел ребенка, своего ребенка. Маленький человек, словно заведенная игрушка, тихо хныкал и хаотично махал конечностями. - Вы же знаете, что у вас омега? Тор просил Локи не говорить ему, хотел, чтобы это стало сюрпризом, но он будто бы изначально знал, что будет именно так. - Все просто потрясающе. Локи больше не плакал, он рыдал и просил, чтобы к нему не прикасались. Роды прошли, и телу было больше не за чем скрывать от мозга Лафейсона всю боль, что он на самом деле испытывал. Тора хотели выставить за двери родильного отделения, но эта затея сразу же и с треском провалилась. Ребенка унесли, напоследок сказав странные данные про 52 и 3650. Тор не сразу понял, что это обозначало, да оно и не было особо важным. От вида Локи сердце Одинсона обливалось кровью, но еще через полчаса на осмотр и УЗИ, Лафейсона оставили в покое, вернули в палату, и он мигом уснул. Локи колотило, как при лихорадке, но доктора сказали, что это нормально, и выдали несколько шерстяных одеял. Тор заботливо укутал ими Лафейсона и вновь сел рядом. Он и сам был вымотан до нельзя, но спать было нельзя ни при каких условиях. Одинсон даже не мог позволить себе пойти и посмотреть на их ребенка. А вдруг Локи проснется? Тор должен быть рядом. - Я очень сильно тебя люблю, - шептал он на ухо спящему Лафейсону, но тот никак не реагировал. Тор бы с удовольствием сжал Локи в сильных объятиях, поднял на руки и закружил в воздухе, но так, к сожалению, было нельзя. - Пусть его принесут, - Локи не просил, он умолял. Тору не составило большого труда уговорить акушеров принести ребенка к ним в палату, ведь, как отшутился один из них, новоявленные отцы не успели познакомиться со своим чадом. Да, все произошло действительно слишком быстро. Когда акушер положил завернутого в одеяльце ребенка Локи на грудь, Тор понял, что можно сдаваться и, наконец, проявить чувства. Лафейсон легонько гладил большим пальцем малыша по лбу и широко улыбался: - Он похож на тебя. Тор не видел в ребенке особой с собой схожести, но если Локи ее видит, значит, так оно и есть. Раньше Тор думал, что никогда не сможет полюбить кого-то так же сильно, как Локи, однако глядя на своего новорожденного сына он понимал, что эта мысль была крайне ошибочной.