Таможня
13 августа 2015 г. в 22:51
Таможня встречала их очередью.
Понять, хорошо это для него или плохо, Денис не успел — в пультогостиной появился начальник экспедиции, хотя капитан еще не дал команду о разрешении пассажирам отстегнуться - корабль еще не перешел в штатный режим полета и до рапорта пилота и подтверждения капитана считался набирающим высоту.
Поэтому, едва меж двух начальников заискрило от нервного напряжения, Денис поспешил вмешаться, позволяя сорваться на себя, но разрядить конфликт. Капитан поиграл желваками, но нарушающее субординацию вмешательство навигатора в разговор старших стерпел, ученый же огрызнулся, но, скорее, как на равного, не демонстрируя превосходства в возрасте или статусе. Сослался на свою материальную ответственность за содержимое ящика. Денис не стал говорить, что погрузочное роняние его об пол и волочение явно могло повредить больше ровного взлета, но от подколки не удержался.
Ученый проглотил провокацию про рентгеновское зрение и предсказуемо проиграл в „гляделки“.
Но и победы летной дисциплины над желаниями нанимателя не вышло: в пультогостиной появилась Полина и с веселой наивностью поинтересовалась:
— Ой, мы уже летим? — чем окончательно разрядила атмосферу, заставив улыбнуться доктора, капитана и отозваться Теда:
— Уже перестаем. Кстати, можно развеситься — мы уже вышли из атмосферы.
Яркие звезды и сигнальные маячки зависших над планетой кораблей казались родными. Капитан связался с таможенной станцией, и Тед отвел корабль в указанный сектор, занимая свое место в очереди. Судьба предоставила отсрочку, то ли давая насладиться свободой и привычной жизнью, то ли просто испытывая нервы на прочность.
— Славная машинка, старенькая, но надежная, — любовно похвалил Тед корабль — и тот, точно отзываясь на комплимент, а на самом деле реагируя на отключение ручного управления, усилил общий и верхний свет. А пилот обратился к тихо подошедшему технику, — Третий маневровый только отрегулировать, что-то он слегка запаздывает.
— Стчтк. Сдл, — ответил тот.
— Давайте за стол, будем ужинать. Тед? — капитан жестом махнул пилоту идти за собой, одинаково игнорируя и Дениса, и Михалыча.
Закашлявшегося, едва капитан отошел, Дениса заметила круглая, как мячик, тетенька и тут же припрягла накрывать на стол, открывать банку с „домашними закатками“ — огурцами, раскладывать по тарелке смявшиеся и слипшиеся в сумке бутерброды, искать вазочку для печенья (к счастью с этим помогла Полина, приспособившая найденный в посудном шкафчике дуршлаг), а потом еще и „правильно резать“ принесенное второй, стыдливо краснеющей: „У меня только это… одно“ — женщиной яблоко. Зато Денис узнал, что мужчину зовут Владимир, толстушку — Мария Сидоровна, а хозяйку яблока — Наталья.
— Ты... ой, простите, вы… здесь сядешь-те? — очень тихо спросила Полина, показывая рукой на три стула. — А можно мне рядом с тобой… то есть, с вами сесть?
Денис молча кивнул, но потом добавил:
— Мне на „ты“ привычней.
— Ой, и мне! Можно я рядом с тобой сяду? Так интересно! Никогда еще не обедала в космосе! — девушка говорила негромко и смотрела вопросительно. Она искала контакт, точно пробовала ногой дорогу в болоте.
— Гравитаторы. Просто ешь и все.
— У меня же шоколадка есть! Сейчас принесу! Подержишь мне место? — Полина убежала в каюту, но быстро вернулась с плиткой молочного шоколада. — Спасибо. На, поломай, пожалуйста!
Когда появился Тед и, расставив по их краю стола разогретые контейнеры с готовым обедом, радостно устроился рядом с Полиной, почему-то поблагодарив за свободный стул навигатора, а не Марию Сидоровну, оставившую это место между собой и девушкой, Денис обрадовался. Тед ожидаемо переключил на себя большую часть внимания девушки. Хотя она все равно пыталась втягивать в разговор Дениса. Расспросила о кашле, искренне обрадовалась на его: „скоро пройдет“, вспомнила какого-то „лающего когтеворота“, который издает похожие звуки. Тед в ответ рассказал про пауков-визгунов, водящихся у него на родной планете. Полина тут же удивилась, что они оба не с Нового Бобруйска, и принялась расспрашивать. Скованной девушка себя уже не чувствовала и парней не стеснялась. Пихнула локтем Теда на предложение обязательно познакомить его со всеми школьными и институтскими подружками.
Еда и веселый разговор обо всем и ни о чем успокаивали и усыпляли. Но, если б не Тед с Полиной, Денис сделал бы как сидевший рядом с ним Михалыч: быстро съел свою порцию, тихо пробурчал что-то из формул вежливости и незаметно исчез в машинном. Но соседи по столу ненавязчиво задействовали навигатора в беседе, и уходить — значило разорвать компанию, а этого не хотелось.
Сейчас это немного напоминало курсантские посиделки в ЛУФ. На ПАД Гэрри бы не дал просто сидеть молчать и больше слушать, а обязательно бы теребил, пока не добился бы нужной реакции. Тед, если Денис не отвечал на вопрос, быстро сдавался, переключаясь на Полину, а та стеснялась настаивать. Так Денису удалось избежать обсуждения семьи и школьных воспоминаний, увлечений и прочего, отвечая уклончиво и односложно.
Ужин закончился, со стола убрали, а очередь на таможню продвинулась меньше чем наполовину. Судьба продлевала отсрочку приговора. Новенький грузовичок, проторчав пристыкованным к таможне тридцать восемь минут — искин показывал статистику, — нехотя отвалился от нее и развернулся на снижение.
— Глядите, обратно поворачивает! — привлек всеобщее внимание к не получившим "добро" от таможни торговцам капитан. Станислав Федотович, прямой и напряженный, стоял у иллюминатора, сцепив руки за спиной, и вглядывался в пространство.
— Наверное, нашли что-нибудь, — Вениамин Игнатьевич подошел к иллюминатору и тоже стал смотреть на спускающийся к атмосфере корабль. Они висели к планете боком, и корабль казался мошкой, летящей на светящееся пятно маленькой паутинки с плотным центром.
До посадки возвращающимся предстояло сделать несколько витков в атмосфере, гася влияние ускорения. Если б на корабле действительно нашли что-то запрещенное к обороту, им бы не дали совершать их только под присмотром приборов: мало ли, в каком лесу или болоте они сядут или сбросят контрабандный груз. Нарушителей бы отпустили только под присмотром полиции.
Как их, если обнаружат винтовку. А может и нет — если Денис сдастся, выдаст винтовку, и повторное сканирование… Нет, не будет таможня так заморачиваться. От досады на себя становилось физически плохо. На лбу выступил пот, и, стирая его, Денис ответил доктору, одновременно предупреждая капитана, чтобы, если что, полицейский конвой не воспринялся как дополнительная неприятность, а как его — Дениса вина.
— Скорее, проблемы с документами. Иначе их копы сопровождали бы.
Капитан окинул вторично непрошено влезшего в разговор старших подчиненного презрительно-недовольным взглядом:
— Шли бы вы… спать, навигатор. Ваша помощь пока не нужна!
«А с Тедом на „ты“ разговаривает», — промелькнуло в голове с совершенно неуместной обидой.
Денис вздрогнул от кашля, но сдержал его и тихо ответил:
— Спасибо, но я лучше подожду. Хочу убедиться, что все в порядке.
«И ответить за свою глупость, если — нет», — добавил мысленно.
Капитан буркнул себе под нос не то „как хотите“, не то очередное ругательство и отвернулся.
Тед предложил сыграть на пультах в гонки на флаерах, но на Дениса навалились апатия и усталость. Захотелось и правда пойти… спать. Но он разрешил себе только откинуться в кресле и прикрыть глаза, краешком сознания следя на слух за происходящим.
Ничего не происходило. Расхаживали по пультовой ученые, Тед и Полина играли. Наверное, стоило уступить девушке свое кресло, но оно было таким уютным и в нем хотелось остаться дольше. „Насидеться“, — каким бы смешным это желание ни казалось.
Денис старался не выдать искрящие от напряжения нервы, когда корабль проходил сканер, и капитан с доктором ушли на таможенный катер. Денис, наверное, исцарапал все ладони и изгрыз губы, ожидая.
От немедленного рывка к шлюзу и на таможенный катер с криком: „Это моя, это я во всем виноват, они ничего не знали!“ — его удерживало только Тедово предвкушающее ожидание выхода на простор, которое тот высказывал ему и Полине. Чтобы хоть немного скрыть страх и волнение, Денис составлял расчет маршрута для автопилота, дабы после прыжка тот вел корабль к гасилке расчетным курсом шесть-семь часов, давая экипажу выспаться.
Капитан и доктор вернулись недовольные и о чем-то споря, но с разрешением покинуть систему.
Видимо судьба решила смилостивиться над навигатором Воронцовым.