Денис Воронцов, навигатор, 25 лет

      Денис все больше склонялся к мысли, что, наверное, перед отлетом поговорит с Вениамином Игнатьевичем и капитаном, расскажет про винтовку, Гончую, «Пятьсот-Веселый» и спросит совета. Тем более, что разобраться с оружием до вылета — это необходимость, а не спонтанная прихоть. Это и станет его «опытом просьбы о помощи», на котором настаивает Маша. Но до отлета было далеко, думать о проблемах совершенно не хотелось. Хотелось торчать за пультом, разгадывая головоломки. Гулять на закате с Полиной и Тедом, слушать их шутки. А перед сном разговаривать с Машей, смотреть и слушать, как красивая блондинка, изящно расположившись на фоне иллюминатора, читает старинные стихи.       — Дэн, а из-за чего твой предыдущий корабль грохнулся? — голос Теда перекрыл негромкое медитативное журчание восточной мелодии, прерывая расслабленное размышление над трассой.       По-видимому, его только что подстрелили в игре, и напарник решил отвлечься. Эту Тедову особенность Денис уже заметил и почти привык, что, проиграв, Тед часто спрашивает о том, о чем никогда бы не спросил просто так. То Полину — есть ли у нее парень, то Дениса — про шрам на лице.       Денис уже понял, что он делает это не из умышленного желания задеть, а нечаянно. Без злости. И все равно она прорвалась, — та самая человеческая досада, которую так хотела видеть Маша при более безобидных событиях.       — Не из-за меня, — Денис старался быть спокойным, решил даже игры не прерывать. Рокот барабанов сообщил об ошибке, и компьютер провел корректировку, выдав новый вариант маршрута на три хода длиннее. Обычно односложного и неохотного ответа напарнику хватало, чтобы сменить тему разговора. Но почему-то не сегодня.       — Чего ты сразу в бутылку лезешь? — Тед совсем развернулся в кресле, уставился на Дениса. — Никто тебя и не подозревает, просто интересно.       «Подозревает», — чуть было не ляпнул Денис, тут же вспомнив и об обвинении, и… И о том, что он не остановил юнгу, шмыгнувшего в машинное. «И меня…» — безмолвный разговор взглядов, точно древним световым семафором. Седой и Олесь в машинном, оба оказавшиеся на «Черной Звезде» в результате выбора без выбора, все же сделавшие его.       — Сбой тормозных двигателей при посадке, — Денису показалось, что его голосом говорит кто-то посторонний. Это была не ложь, но и не настоящая правда. Двигатели отказали потому, что Уайтер бросил юнгу номерным, и те надругались над мальчишкой. Потому что был показательно убит Азог, и потому что Денис не сказал в рубке, что знает причину отказа двигателей. «Сбой тормозных двигателей при посадке», — это правильно, это могло быть случайностью, аварией, недосмотром…       — Много народу погибло? — по голосу напарника не понять наверняка, но, кажется, он о чем-то догадался: на праздное любопытство вопрос не похож.       «Все номерные. Все семь заполненных камер. Не только виноватые. И все пассажиры. Тоже не фиалки, но ни Олеся, ни Седого они никогда не трогали. И Денис отвечал за их безопасность как член экипажа». А голос, будто чужой, отвечает:       — Третий сектор размазало по всему космодрому, — спокойно, негромко, как о не существенном. Например, о погоде. «Утром опять был туман». — На втором уцелели только киборги и анабиозники.       Зачем-то сообщил он подробности узнанные от Троя.       — Погоди, — Тед почти подскочил в кресле. (О чем-то догадался? Или что-то еще? Нет, просто узнал историю, вот и обрадовался собственной осведомленности). — Это где-то месяц назад было, да? «Черная звезда»?! Точно, от нее одна рубка осталась, по инфранету показывали…       — Угу…       «Черная Звезда» — странно, Денис и не ожидал, что от произнесенного вслух названия корабля его так накроет. Подписка о неразглашении на Колобашке, гробы с неизвестного крейсера, бой за рубку и «двуногий скот», Медуза, наркотическая радостная послушность, расстрел «один к трем», номерные и игра в «Золушку», тей-о и… Прайд. Мертвый Рыба на залитом кровью трапе. Синеглазая тонкая девушка, с ненавистью смотрящая на пиратов. И на него. Он тогда отнес им в камеру бутерброды, которые не тронула Мышка, и Алиссандра глядела на него из-за плеча своего индейца с ненавистью и отвращением. Как на пирата, насильника, негодяя.       Денис смотрел в экран, на котором горели звезды и туманности, висела цепочка загаданной программой трассы, а видел рубку «Черной звезды» и отражающееся в темном экране бледное лицо рыжего киборга со свежим кровоподтеком на скуле и припухшей губой.       Тед тоже молчал, и Денис был ему за это благодарен.       — Ну правда, не злись, — успокаивающе попросил Тед, точно извиняясь. — Я же просто спросил.       — Я не злюсь, — злости, действительно, не было. Было другое чувство — точно резко содрали присохший бинт со свежей ссадины. — Просто не хочу вспоминать.       — Пошли тогда на лису поохотимся? — Тед сменил тему, как всегда — резко и непредсказуемо. Смотрел выжидающе. А потом открыто и широко улыбнулся, заставляя непроизвольно отвечать тем же. Словно бы собственное лицо было зеркалом, которое не могло не повторить Тедовых действий. А замечая ответную улыбку, Тед и своей начинал сиять еще ярче, вынуждая денисовы губы непроизвольно растягиваться шире.       — А капитан не будет против? — вчера Полина с Тедом вечернюю прогулку превратили во внезапные догонялки, которые закончились, когда заскользившая на мху Полина промахнулась мимо увернувшегося от «осаливания» Дениса и влетела в доктора, а тот практически упал на капитана. Станислав Федотович поймал обоих падающих за руки и рявкнул: «Развели детский сад!» И игра на этом закончилась. Хотя Вениамин Игнатьевич повторял, отряхиваясь от налипшего мха сам и отряхивая Полину: «Стасик, ну что ты в самом деле…»       — Мы и его позовем! — просиял Тед, порывисто хватая Дениса за руку. Через мгновенье они уже стояли перед дремлющим в кресле капитаном. — Станислав Федотович, давайте лису опробуем!       Денис снова удивился легкости, с которой пилот умудряется общаться с начальством, при этом оставаясь в рамках субординации. Сам навигатор выдергивать капитана из грез ни за что бы не рискнул.       — Лису? — моргнул капитан, поправляя сползшую на брови фуражку.       — Ну да! Я ж заказал перед вылетом. Помните — вы одобрили.       — А… — капитан повел затекшими плечами и покрутил шеей.       — Ну, так мы ее сейчас вытащим, вы ведь с нами будете, — Тед не спрашивал. Он был уверен в согласии. И уже звал по комму Вениамина Игнатьевича и Полину.       Полина примчалась с базы красная, встрепанная, запыхавшаяся, и, помогая вытаскивать ружья, все время, будто нарочно, норовила попасться под ноги Денису с Тедом, которые несли ящик с игрушкой. Ящик был объемным, громоздким и увесистым.       Пока Тед ломиком отдирал накрепко пристеплеренную крышку, с базы вышел Владимир.       — Зачем вы взяли имущество института?! — напал он на собравшихся вокруг ящика. — Полина? Что происходит?       — Это — частная собственность. Спортивно-развлекательный тренажер, — Денис привычно взял склочного ученого на себя. — Кибернетическая мишень для охоты.       Конфликт с ученым был совсем безобидным и домашним, и почему-то окончательно развеялась тень "Черной Звезды", что вылезла из памяти. Денис Владимиру и его привычно нелепой попытке поскандалить даже обрадовался.       — Не наш? — с сомнением переспросил ученый.       — Нет! — хором, под громкий треск крышки, отозвались Тед и капитан.       — Хотите к нам присоединиться? — Вениамин Игнатьевич был как всегда дружелюбен и вежлив.       — Вот еще! Мне некогда отвлекаться на всякую ерунду! — гордо заявил Владимир и важно сообщил: — у нас вызревает контрольный посев в сернокислой среде.       — Жаль не картошки, — тихо прокомментировал Денис.       Рядом стоящая Полина засмеялась, а ученый окинул уничтожающим взглядом рыжего нахала и удалился.       Лиса оказалась шоаррской, сиреневой и странной. И капитан, возможно задетый словами ученого, желанием гонять это чудо зоокибернетики по поляне не проникся, отдал свою винтовку Полине и ушел на корабль.       Денис было расстроился, но быстро оказался захвачен общим азартом. Прицел и фокус радиолуча винтовки были немного разболтаны, уравнивая шансы новичка с опытным стрелком. Да и чуточку поддаваться Полине и Вениамину Игнатьевичу Денису понравилось. Это и подвело его, когда переключенная в режим «убег» лиса внезапно рванула в лес на максимальной скорости. Денис попытался выстрелить с разворота и промазал. Лиса скрылась за деревьями. Едва светящийся объект покинул поляну, сразу стали заметны сгустившиеся сумерки, практически ночь, и привыкшее к кислотному лисьему свечению зрение с темнотой едва справлялось.       Полина тыкала в кнопки случайно раздавленного доктором пульта и виновато смотрела то на Теда, то на Дениса чуть ли не полными слез грустными глазами.       — Убегла, — она едва не всхлипнула.       Пока никому не пришло в голову отправиться за игрушкой в темноту, Денис решил подать другую идею.       — Вернется, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал максимально уверенно. — Вряд ли в пульте такая сложная начинка стояла, отремонтируем. Главное, чтобы за ночь батареи не разрядились, а то умучаемся «лисичку» в лесу искать.       — Фиолетовую и светящуюся?! — поддержал его Вениамин Игнатьевич. — С флайера без проблем засечем!       А уж следующее предложение доктора:       — Ладно, пойдемте ужинать. А то я с этой пальбой так оголодал, что готов даже шоаррскую лису съесть, — и вовсе вызвало полное общее согласие и энтузиазм.       Тед даже ящик не стал с поляны забирать.