Синяя птица счастья

Шесть лет спустя. Одним солнечным днём в Академии в Сейрейтее началось столпотворение. Вообще-то оно происходило здесь каждой год, ибо из стен этого учебного заведения с честью выходили настоящие проводники душ, пришедшие туда шесть лет назад робкими неучами. Акира Микаге, один из выпускников этого года, довольно потянулся и спустился вниз по лестнице в холл Академии. Он не торопился – узнать, в какой отряд его определили, он всегда успеет. У доски объявлений как раз собралась толпа, так что спешить туда не было смысла. Остановившись на одной из нижних ступенек, Микаге запоздало попытался с этой небольшой высоты разглядеть среди прочих выпускников своих подруг, но тщетно. Так уж вышло, что молодому человеку не повезло с друзьями. В Академию он поступал в составе большой компании, но мало того что больше половины отсеяли ещё на вступительных испытаниях, так оставшиеся в итоге порвали с Акирой. Из-за чего – непонятно, они были такими же представителями низшей аристократии, как и он. Зависть? Вряд ли, успехами по четырём основным дисциплинам Микаге не блистал, оставаясь на протяжении студенческих лет самым обычным, не отдавая предпочтения ни бою на мечах, ни рукопашной борьбе, одинаково ошибаясь и в заклинаниях кидо, и в сражениях хохо. Каким образом он познакомился с тремя не самыми обычными девицами, Микаге уже и сам не помнил. Одной он, кажется, помог, когда группа старшекурсников попыталась зажать её в угол у общежитий. Хрупкая блондиночка оказалась морально твёрже стали, встречая в равной степени и радости, и невзгоды неизменной улыбкой, может, не самой искренней, зато вводящей в заблуждение. Чуть погодя их классы стали сводить в тренировках, и Акира, не желая становиться «грушей для битья» у грузных, накаченных сокурсников, сразу же встал в пару с этой блондиночкой, как ему нравилось её называть. Несмотря на то, что все кому не лень вслух сочувствовали девчонке и упрекали его, блондиночка только улыбнулась и согласилась стать его партнёром в любом виде боя. Но что и говорить, Акира быстро уяснил, что под её «пути разрушения» лучше не попадать. Зато вне тренировочных территорий с ней можно было поговорить по душам, и она бы всё правильно поняла, без пошлостей и подтекстов. Имя у блондиночки, кстати, было красивое, подходящее ей - Юкимура Сачико. А ещё – но это так, к слову, - она неизменно носила на шее шарфик, не снимая его даже в жару. Вторая девица, с которой Акира однажды столкнулся в библиотеке, тоже была из ряда вон выходящей. Во-первых, она пришла из Руконгая. Это, конечно, не было удивительным, но её речь и манеры были слишком чудными даже для руконгайки. Во-вторых, волосы у неё были ярко-фиолетового цвета, причём в общей массе её шевелюры находились пряди самых разных оттенков: от нежно-сиреневого до тёмно-лилового. А однажды Акира заприметил у неё выделяющийся тонкий лазурный локон. Ходили слухи, что эта чудачка находит редкие травы для краски, и в связи с этим Микаге отчего-то подозревал, что лазурная прядка на самом деле седая. Но это только догадки. В-третьих, Сумирегава Фумико целиком и полностью съехала с катушек во всём, что касается науки. Ещё на первом курсе она так достала преподавателей, что ей разрешили посещать лекции старшекурсников по предметам, интересовавшим её. Это вышло в ущерб её навыкам в шунпо и хакудо, но она не считала их необходимыми – берегла руки. В-четвёртых, когда на предпоследнем курсе ей доверили провести одно небольшое исследование и что-то в нём пошло не так, Сумирегава, за неимением иных подопытных, ввела полученный препарат себе. Кажется, после этого ей не только не нужна была больше краска для волос, но и понадобилось мыло и жёсткая мочалка, чтобы стереть с кожи жутковатого вида наросты. Третья и последняя девица, оказавшаяся одноклассницей Акиры, в принципе, никакими отклонениями не страдала, кроме одного. Но его можно было считать, скорее, необычной привычкой. Ринками Чиё обожала делать оригами, за что её именно так и прозвали. Она делала журавликов буквально из любого клочка бумажки, и однажды Акира по-настоящему разозлился на неё за то, что она сложила самолётик из его конспекта по кидо накануне зачёта. И не просто сложила – вдобавок раскрасила, так что нельзя было вообще ничего разобрать. После этого случая Микаге относился к Чиё с опаской и прятал от неё любые ценные бумаги. К тому же, ещё одной отличительной чертой Чиё надо было назвать удивительное легкомыслие и не забыть непрошибаемую веру в светлое будущее. Что и говорить: та, чьё имя означает «вечность», не будет сильно задумываться о будущем, она будет в него слепо верить, точнее, просто знать, что завтра обязательно наступит, а уж что там будет – это не её, Ринками, забота. Поэтому она всегда узнавала о зачётах буквально за полчаса до их начала, но, как ни странно, Чиё непременно выходила сухой из воды. Также стоит отметить, что Чиё была сущим парадоксом: она никогда ни о чём не заботилась, но всегда повторяла, что «не любит перемен». При этом перемены обязательно случались: в неприятности Ринками попадала с попросту ужасающим постоянством. Всякий раз, вспоминая эти особенности своих подруг и истории их знакомства, Микаге неизменно поражался: как они четверо, такие разные, смогли сойтись в одну дружную компанию. А ведь, если память ему не изменяет, Сачико и Фумико сначала относились друг к другу насторожённо, боясь лишний раз повернуться друг к другу спиной, а Чиё вообще повергала обеих в пучину отчаянного раздражения, доводя своей легкомысленностью. Но, несмотря ни на что, они вчетвером выдержали все испытания, все выжили (а то бывали на практикумах прецеденты!) и все жаждут попасть в долгожданный Готей. Вот только девицы не торопятся осчастливить друга своим появлением. - Эгей, Акира! – вдруг окликнул его кто-то из младших. Микаге оглянулся на крикнувшего. Это был Эйникава, неприятный, скользкий юноша, редко отступавший от запланированных гадостей. Микаге и его «гарем» вечно стояли у него поперёк горла, как застрявшая кость. Больше всего Эйникаву раздражало, безусловно, то, что Акира сдружился с тремя симпатичными девчонками, тем самым «предав честный мужской коллектив». На подобные обвинения сам Акира только плечами пожимал или отвечал: «Так сложилось». - Где же твой гарем? – язвительно спросил Эйникава, не решаясь, правда, приблизиться к недругу. - Сам не знаю, - просто отвечал Микаге. – Может, проспали. Его немедленно кто-то огрел книжкой по затылку. - Ничего мы не проспали! – возмутилась Чиё и, заметив Эйникаву, шикнула на него: - А ты чего тут встал? Беги, пока Сачико тебя не увидела! В принципе, Юкимуре не было до Эйникавы никакого дела, он был на целый курс младше всей честной компании, но зато она могла ему так улыбнуться, что он бы света невзвидел. Исходя из этого, неприятный юноша поспешил исчезнуть, бросив напоследок: - Через год я выпущусь, и мы посмотрим, кто кого! - Вот ведь поганец! – выдохнула Чиё, уцепившись за рукав Микаге, чтобы не навернуться с лестницы. – «Через год»! Три ха-ха! Да его никогда не пустят в Готей, он для них слишком ядовитый! Потенциально опасный… - Дальнейшие её бормотания никто не расслышал. К Акире и Ринками спустились Сумирегава и Юкимура; первая недовольно хмурилась, а вторая зевала в кулак. - Доброе утро, девчонки! – весело поздоровался Микаге. – Ну что, пойдём смотреть, куда кого определили? - Ты ещё не смотрел? – удивилась Сачико, ласково улыбаясь. - Нет, там толпа… была, - выдал Акира и спрыгнул с лестницы. – Почти все разошлись, пошли смотреть! Микаге и его «гарем» подошли к доске объявлений. Не глядя на вывешенные документы, Сумирегава пробубнила себе под нос: - Если не определят в двенадцатый, раскатаю Готей по камушку… На что друзья только рассмеялись. Сачико, добрая душа, первым делом нашла имя Фумико и положила руку ей на плечо. - Успокойся! Туда, куда ты мечтала, и не надо никого раскатывать. Сумирегава взбодрилась и даже выдавила некоторое подобие улыбки. - Это хорошо, потому что я бы точно прибила. А вы где? – с толикой любопытства уточнила она у остальных холодным тоном, хотя на душе у неё пели птицы от восторга. - М-м-м… - Акире пробежался глазами по списку. – Что-то никак не могу себя найти… О, Чиё, ты в третьем. Восторженных воплей не последовало, но девушка засмеялась и принялась щебетать о какой-то мистической силе цифры 3. Кроме Фумико, никто из четвёрки так и не решил, в какой отряд он хочет идти, поэтому им в некоторой степени было всё равно, лишь бы не в одиннадцатый. - А ты, Акира-кун, в десятом, - улыбаясь, сообщила Сачико. – Как ты мог не заметить? - А, спасибо, - стушевался Микаге. Его и Чиё всегда поражало, что даже к ним, её близким друзьям, Юкимура обращается по фамилии и обязательно с суффиксом. Сумирегаве в этом плане было неважно, наоборот, она предпочитала, чтобы её называли исключительно по фамилии. - А ты… ты у нас… хммм… - Меж тем Чиё продолжала искать в списке Сачико. – Вроде же такое красивое имя, а всё никак не найду… А! Ты – в шестом! Она радостно обернулась к Сачико и крепко обняла её. Микаге и Фумико с любопытством ожидали реакции блондиночки: по Академии давно ходили слухи, что капитан шестого отряда – красавец, каких не сыскать. И большинство девушек с их курса мечтало попасть именно под его руководство. Ради интереса Акира снова пробежался глазами по списку. И точно – кроме Сачико, в шестой не попала ни одна выпускница. «Какая ирония, - подумал Микаге. – Если нас распределяли по способностям и учитывали наши отличительные черты, то это неудивительно – ведь блондиночка у нас парнями не особо интересуется. Ей бы лучше почитать интересную книжку вечерком, полистать справочник по кидо, посоревноваться с кем-нибудь в шунпо, пообщаться на философские темы. В крайнем случае, отправиться в Руконгай и там отвести душу, уничтожая Пустых. А так – какие парни? Кто это вообще?» Здесь надо признаться, что когда-то давно, в самом начале их знакомства, Сачико действительно нравилась Акире. Особенно ему льстило, что он спас её от приставаний. Правда, он и сам быстро осознал, что просто подыгрывает кличке «ловелас», которая прилепилась к нему чуть ли не с первого дня в Академии. Причём он и сам не помнил, почему его так прозвали. - Сачико? – позвала Чиё замершую подругу. Юкимура подняла голову и, зловеще улыбаясь, воззрилась на друзей. - Ну что? Смейтесь, давайте, вы же сказали, что мне обязательно достанется какой-нибудь красавец! – Сачико и сама уже смеялась под конец тирады. Ещё одна особенность подруг, которую заметил Микаге, заключается в том, что, хотя все трое даже мысли ни себе, ни другим не позволяют о романтических отношениях с ними в главной роли, проще всего представить в составе абстрактной парочки именно Сачико. Наверное, это потому, что у неё, во-первых, необычные светлые волосы. Во-вторых, она аристократка. Юкимура никому не рассказывала о своей семье, но однажды обмолвилась о родителях, из чего компания заключила, что она «из благородных». В-третьих… неизвестно. Просто отчего-то именно Сачико приходит на ум первой при мысли о романтике. По крайней мере, для Микаге. Что уж там думают другие – это уже другое дело. - Ну… ну и что в этом плохого? – хохоча, как припадочный, возразил Акира. – Даже если он тебе не понравится как личность, то хоть глаза на его мужественной красоте будут отдыхать! От таких предположений Ринками хрюкнула от смеха и, согнувшись пополам, едва не рухнула на пол от накатившей слабости. Сумирегава прикрыла рот широким рукавом, но было ясно, что и она веселится. Юкимуре пришлось облокотиться на доску объявлений и уцепиться за неё, чтобы не сползти на пол. - Ну ты и… даёшь… - наконец произнесла Сачико, придя в себя и выпрямляясь. На её лице играла такая улыбка, что Акира внезапно испугался за целостность своей шкуры. Блондиночка встала в пафосную позу великого оратора и продекламировала: – Понятие красоты – относительно! Для каждого из нас оно своё! Так что даже если твои глаза – и глаза всех тех несчастных, которые восхищаются этим капитаном, - и могут отдыхать на его красоте, то мои – вряд ли! – Закончив речь, Сачико ссутулилась и добавила обычным голосом, укоризненно погрозив Микаге пальцем, - Я предпочитаю ценить красоту внутреннего мира, так что не надо мне тут! Отчего вся компания снова прыснула со смеху. - Что вы тут до сих пор делаете!? – внезапно громыхнул рядом голос преподавателя. – Все уже давно на пути к своим отрядам! А ну брысь отсюда, иначе личные дела подправлю! - Уже уходим! – весело откликнулась Чиё и потащила друзей в сторону выхода. Ребята вышли на залитое солнцем крыльцо Академии и немного постояли, вдыхая свежий ветерок. Было так хорошо, что просто не хотелось уходить. За их спинами оставался оплот знаний Общества Душ, место, где они, по воле судьбы, встретились и подружились. Там оставались их годы упорного труда, те радости и разочарования, которые они испытывали, когда получалось или, наоборот, не удавалось выполнить какую-нибудь сложную технику. Там оставались те сомнения и уверенность перед суровыми зачётами; весёлые посиделки девчонок до утра и прогулки до магазинов по выходным, походы по Руконгаю в каникулы. А ещё там остались их перемены. Хотя Чиё их и не любит, но даже она не может отрицать: они все пришли слабыми и неуверенными в себе. В этот день Академию покидают их полные противоположности. Сачико может любого Пустого голыми руками уложить. Сумирегава никогда и никого не стесняется попросить (и использовать тоже), когда ей нужен материал для нового эксперимента. Чиё всегда может быть уверена, что у неё есть завтра. Даже Микаге, который ни в чём не выделяется, тоже может быть за себя спокоен. - С нами Обществу Душ никакой враг не страшен! – выдал Акира и тут же ласточкой слетел с крыльца благодаря чьему-то подзатыльнику. - И это говорит он, невежа! – указав на врезавшегося в дерево беднягу, заявила небесам Ринками. - Точно, это должна говорить Юкимура, - поддакнула Сумирегава. – Только она никогда не скажет, потому что она реалистка. Сачико только улыбнулась. - Ладно, товарищи защитники Общества Душ! Идём уже, а то ещё… подправят нам что-нибудь, - давясь от смеха, высказалась Чиё, хватая подруг под локти и таща их вперёд. Подскочивший Микаге помчался за ними следом. Взяв друг друга за руки, компания ушла в шунпо и таким образом миновала всю дорогу до первых на их пути бараков. Какому отряду они принадлежали, никто не знал, и четвёрка пыталась решить, кого же послать узнать: Акиру «как мужика» или Сумирегаву «как самую невозмутимую». В итоге пошли все вместе до первого же попавшегося рядового, после чего девицы дружненько пихнули Микаге в спину. Выяснилось, что это была территория третьего отряда, и погрустневшая Чиё распрощалась с друзьями. Остальные девицы велели рядовому сопроводить Ринками до места построения новичков и, заручившись его одобрительным хмыканьем, отчалили. - Думаешь, с ней всё будет в порядке? – заговорщицки шепнул Акира остаткам своего «гарема», наблюдая через плечо за поникшей Чиё. - Не маленькая, справится, - отрезала Сумирегава. – Если у вас такой пессимистичный настрой, то я лучше отдельно пойду. - Почему?! - Нагнетаете обстановку! – рявкнула Фумико и действительно покинула друзей. - Удачи! – пожелала ей вслед Сачико. Они вдвоём наблюдали, как удаляется стройная фигура «чудачки», и только тогда продолжили путь. Через какое-то время Сачико остановилась посреди дороги. - Что случилось? – забеспокоился Акира. Блондиночка не улыбалась. А он вообще не мог вспомнить ситуацию, когда она бы не улыбалась. - Мне страшно, - пробормотала Сачико и обняла себя руками. – Не знаю, почему, но отчего-то меня просто в дрожь бросает! Она взглянула на друга большими оленьими глазами и, как ни парадоксально, вдруг продолжила уверенно идти вперёд. - Ну, мне тоже не по себе, но… - Микаге хотел свести всё в шутку, но от разыгравшихся нервов забыл, что собирался сказать. - Дело не только в этом, - серьёзно сказала Юкимура. – Я также не хочу ударить в грязь лицом. Послушай, Акира-кун, нас же будут проверять на владение четырьмя боевыми дисциплинами, верно? Тот кивнул. - И делать это будет капитан или лейтенант, а члены отряда будут смотреть? - Боюсь, что так, - подтвердил Микаге. - Вот этого я и боюсь! - Чего? – не понял парень. – Ты что, боишься упасть в глазах этого красавца-капитана? - Причём тут он? – не поняла теперь Сачико. – Я боюсь, что Макото-сан будет в шестом отряде и, если я где-то ошибусь, увидит это! Акира хлопнул себя по лбу. Эту историю про некую «Макото-сан», в действительности Канно Макото, он слышал раз сто. Не потому, что Юкимура любила её рассказывать, просто Чиё очень нравилось об этом слушать. И к этой женщине – проводнику душ Микаге непонятно с чего относился с подозрением. К тому же, она так и не сказала на прощание, в каком отряде служит, из-за чего Сачико в данный момент треплет нервы себе и другу. - Судя по тому, что ты рассказывала, - Акира попытался успокоить дрожавшую Юкимуру, - она служит либо во втором, либо… а вот об этом лучше не думать. Он был уже порядком удивлён тем, что обычно бесстрашная Сачико сейчас трясётся, как осиновый лист, но его внезапная догадка попросту шокировала. «Нет, это невозможно. Я ни разу не слышал, чтобы в одиннадцатом служила женщина. По крайней мере, об этом бы знали главные сплетницы Академии. Или они уже успели выпуститься, а мы не заметили?» - Так, отставить панику! – командным тоном велел Акира. – Сейчас мы в темпе танго находим наши отряды. И действуем по ситуации, слышишь, Юкимура? Без нервов, без паники, без обмороков! - Когда это я в обморок падала? – пробурчала Сачико, но послушалась и через несколько быстрых шагов снова расцвела улыбкой. - Вот это я понимаю – наша блондиночка! А теперь пардон, но мне сюда. Удачи! И темноволосый парень свернул направо. Сачико поняла, что там были территории десятого отряда. Вздохнув, она поплелась искать свой отряд. Всё-таки было жалко, что Акира так быстро ушёл, но ничего не поделаешь. Сачико вскарабкалась на крышу ближайшего дома, чтобы оценить обстановку. Если она права, то шестой отряд где-то во-о-он там… Юкимура перешла в шунпо и исчезла. Незадолго до бараков шестого отряда, по её прикидкам, она остановилась и пошла обычным шагом, пытаясь успокоиться. Её губы периодически дёргались, из-за чего улыбка выходила какая-то странная. Но чем ближе были ворота с иероглифом «6», тем более уверенный вид Сачико на себя напускала. Она не опоздала. Нужно было ждать ещё двоих. Оглядев территорию для тренировок, где собрались новички, Сачико, помедлив, встала в конец шеренги. Никого из офицеров не было видно, и блондиночка немного успокоилась. Меньше чем через десять минут прибежал последний новичок, и теперь оставалось дождаться только капитана с лейтенантом. Нервозность Юкимуры снова напомнила о себе, и, чтобы отвлечься, Сачико вцепилась в рукоять своего занпакто до побелевших костяшек. Прошло ещё несколько минут мучительного ожидания, и двери главного здания отворились.