Чужая Родина

      2157 год. 21 января.       Система Аматэрасу.       Планета Шаньси.       Тайга Южного полушария.                     Снайперская пара в составе Дитриха Домда и его напарника Арнольда Верга ползли по глубокому снегу за странными пришельцами. Потерпевший крушение корабль даже и не думал посылать сигнал бедствия, вместо этого экипаж похватал манатки и ломанулся через снег, бурелом и лесные завалы. И прут направлено на сопки. У Дитриха закрылись смутные подозрения в разумности пришельцев. Ну, зачем они лезут в тундру? Что они там могут найти? Единственная причина это сеть пещер, где можно спрятаться в сильный мороз, но откуда пришельцы знают о ней?       Лицо Дитриха замёрзло даже через лицевой щиток штурмового комплекта. А вот русским ничего. Вон, кинолог со своей ксеноволчицей вообще без маски ходит. Его «собака» уникальное создание, искусственно выведенная порода, полученная от скрещивания двух терранских волков. За всё знакомство с Агатой (так зовут волчицу) Дитрих ни разу не слышал, чтобы животное издало хотя бы звук. Его поводырь общается со зверем при помощи мысле-образов, для достижения такого эффекта человеку в семнадцать лет и волчице в младенчестве делаю генную терапию, человеку вводят гены волчицы, а той соответственно гены человека. Напарник, буквально, становится родственником поводыря — сестрой. Нюх у такой волчицы невероятен, её сила многократна, её учили воевать, используя свои врожденные ментальные способности, её ум поражает воображение. Именно поэтому в группе присутствует поводырь.       Состав группы тоже очень интересный. Четверо разведчиков (двое русских, араб и китаец) из совершенно непонятной конторы, о которой никто понятия не имеет, русский поводырь из таможенной службы и снайперская пара из состава мобильной пехоты.       За год до этого Дитрих пережил самый трудный период в своей жизни. Тотальную проверку боеготовности планеты. Тогда Домд просто возненавидел русских, они гоняли двести двадцатую дивизию до тех пор, пока каждый солдат-срочник наглядно не увидел, что до этого служба в мобильной пехоте была похожа на службу в детском саду. Тяжело было снайперам, коим был и Дитрих. Немцу пришлось излазить всю планету на брюхе, изучить все возможные снайперские позиции, научиться пользоваться пеленгатором, флюгером, микрофонами, учился правильно выбирать пути отхода, правильным действиям во время боя в пехотном строю, бою в условиях города, гор, степи, лесов, джунглей, зоны вечной мерзлоты — и всё это пришлось освоить за год. Получилось, что Дитрих за этот относительно краткий период научился большему, чем за всю службу в армии, а прослужил Дитрих немало — десять лет.       Тут поводырь вскинул руку, сообщая, что где-то враг, и через пару секунд указывает направление. Снайпер прильнул к оптике. Парсер комплекта услужливо синхронизировал прицел и нашлемный визор. Прикрыв один глаз, чтобы лучше всё рассмотреть Дитрих уловил контуры пещеры. «Точно в пещерах спрятались! Только как они о них узнали?» — думал Дитрих, переводя СБС (система ближней связи) на активацию голосом.       -Командир, там пещера, небольшая, метров двадцать площадью, вход коленчатый очень удобно от ветра прятаться… Только одного не пойму как пришельцы о ней узнали? — проговорил снайпер обращаясь к командиру группы, русскому парню без звания, имени и, уж тем более, фамилии. Известен только позывной — Лет! Почему Лет? Откуда он и его парни? На эти вопросы Дитрих ответов не знал, и знать не хотел. Не того они вида, чтобы им глупые вопросы задавать.       -Понял тебя, Шестой, — ответил командир и стал что-то активно жестикулировать поводырю, очень скоро поводырь понял, что от него хотят, стал разъяснять это своей напарнице.       Минуты полторы спецы о чем-то очень тихо спорили. Дитрих понял, что они спорят только по тому, что те не просто лежали в снегу и смотрели в сторону в пещеры, а ещё изредка руками что-то показывали. Потом Лет принял какое-то решение и стал раздавать команды:       -Шестой, Седьмой выбираете позиции для прикрытия нашего вероятного отхода, у вас четыре минуты, Восьмой, — Лет обратился к поводырю, — работаешь, как договорились! Всё! Пошли!       Группа двинулась странными волнами в сторону пещеры. За бойцами двинулся и поводырь со своей напарницей. Дитрих решил занять позицию справа от входа и, откалибровав свой прицел и количество взрывчатки, снайпер взял на прицел вход. Синхронизированная оптика услужливо показала четыре размытых силуэта, отчего Дитрих даже присвистнул. Новейший образец специального скафандра с системой оптической маскировки, каждый раз снайпер завистливо свистит, когда видит его. Вот парни замерли на месте, и теперь снайпер лишь угадывал их нахождение. Вот к пещере близко подошла волчица, потянула носом и молча, вернулась к своему поводырю. Пару секунд ничего не происходило, а потом резкая и яркая вспышка из пещеры озарила пасмурный день и чуть не ослепила самого Дитриха. В пещеру рванулась волчица, по мозгам прошёлся эмоциональный удар, после чего за зверем нырнул и поводырь.       -Шестой, Седьмой, заходите!       Дитрих снялся со своей лёжки и стал продираться через глубокий снег. Снайпер подошёл одновременно со своим напарником, обменявшись кивками, Дитрих, согласно старому договору между бойцами, зашёл в пещеру. Немец обнаружил четверых замотанных в странные лохмотья пришельцев, остальные, закованные в броню, турианцы были мертвы.       -Вы их так? — спросил снайпер.       -Нет, этим головы скрутили, — ответил поводырь, — а монахов Агата приложила, — Дитрих уже не слушал никого кроме голоса в его голове.       В центре пещеры стоял кусок вытянутого металла в форме геральдической лилии, в центре лепестков находился светящийся кристалл. От него шел тихий гул и страшный шёпот. Язык непонятный похожий на древнеримскую латынь, шёпот, или бормотание похожее на шелест крыльев. Невольно Дитрих залюбовался кристаллом, переливающийся разными цветами. Всполохи света выводили замысловатые узоры, цветовые схемы, красочные пейзажи. В голове немецкого снайпера пропали все посторонние мысли, исчезли признаки мышления, его занимал лишь шёпот, постоянный мелкий шелестящий. Забрало слетело со шлема и боец, не задумываясь, сделал шаг, затем ещё один и вот Дитрих уже тянется к кристаллу, медленно ведя руку меж лепестков, но тут перед глазами резко оказался гранитный пол пещеры. Скула сильно болела, из неё текла кровь. Из глаз летали искры, голова была тяжела, будто на неё натянули свинцовый колпак.       -Тебе мама не говорила, что нельзя трогать руками всякую бяку? — спросил поводырь.       Дитрих смог сбросить наваждение и осмотреть более-менее трезвым взглядом пещеру. Рядом на спине лежал араб, потирая лоб, ему видно прикладом заехали, автомат лежал радом с ним, как и шлем с перчатками.       -Что это было? — выдавил снайпер?       -А хрен его знает…       -Агата говорит, что это вон та ерундень раздавала мощное гипнотическое излучение, но после того как мы сбросили наваждение излучение уменьшилось, — сказал поводырь.       -Что делаем? — спросил Второй.       -Скажем начальству, и пусть оно само разбирается, — ответил Лет.       -А может, грохнем его, — неуверенно проблеял Дитрих.       Через час рядом с пещерой сел челнок особого управления и тут же завернули странный артефакт в какой-то крупный контейнер, погрузили его на борт, и умчались куда-то на север, а группу послали пешком в обратный путь.       ***       Турианская эскадра наконец-то осадила главную планету. После нескольких часов упорного продвижения по заминированной системе и постоянных боестолкновений с небольшими кораблями людей у многих турианцев закрадывались подозрения в нормальности их адмирала. Арториус не слушал генералов и плевал на свой штаб, он отдавал один глупый приказ за другим, требовал начать осаду планеты немедленно, постоянно срывался на подчинённых, орал, рычал, топал ногами, но ему пока все подчинялись. Пока противник нанес только одно поражение флоту турианцев, только у ретранслятора, после этого было всего несколько стычек. Люди появлялись в совершенно разных местах, и наносили беспокоящие удары по одиноким кораблям. Если при остановке ССД пара фрегатов отрывалась от основного ордера, то на них тут же совершал налёт противник. Два, иногда три корабля отстреливали сразу весь ракетный боезапас, били из пушек ГК и тут же убирались на сверхсвете. У людей редко когда получалось нанести серьёзный вред, но всё же получалось. Чаще всего турианские корабли погибали тогда, когда особо ретивые парни начинали преследование людей. Прыгнувший на сверхсвет корабль не так сложно отследить, а дальше требовалось лишь догнать и покарать. Вот и догоняли негодяев, рискнувших покуситься на их жизни. Догоняли, но не возвращались. Поисковые партии находили либо уже остывшие обломки, либо подбитые и взятые на абордаж корабли, экипажи которых исчезали. Всем и так было ясно, для чего люди брали пленных. За последние сутки было подбито два и навсегда потеряно пять кораблей.       На развернувшуюся войнушку отреагировал СПЕКТР совета Сарен Арториус, брат командующего пограничным флотом. Пользуясь своим статусом, Сарен прорвался в зону боевых действий и посетил борт крейсера «Менае» - флагмана флота, и сейчас двое турианцев сидели в каюте капитана и ругались.       -Да что ты творишь, брат? — заявил Сарен прямо в лицо Десоласу.       -Я всё делаю правильно! Мы должны вбомбить этих недоносков в каменный век! Они пытались активировать ретранслятор, напали на наш патруль, используя ядерное оружие. Они нарушили все законы Цитадели. Они объявили войну. И…       -Да это детский лепет! Ты забыл кто я? СПЕКТР! Я проверил! Допросил экипажи кораблей. Ты им сказал, что это пираты и отдал приказ стрелять без предупреждения! Да ты хоть понимаешь, что если это всплывёт, то будет такой скандал!       Второй турианец лишь презрительно щёлкнул мандибулами, показывая своё отношение к галактическому сообществу. Посмотрев на коммуникатор, он рыкнул и бросился в БИЦ. Сарен рванул за братом, но всё равно не успел к началу рапорта.       -…экипаж не подал сигналов бедствия, мы определили только примерное место падения, но больше ничего!       -Арааа! — заорал Десолас, и с криком кинулся к посту слежения. — Место, где? "Менае" должен быть на орбите этой планетки через час!              2157 год. 21 января.       Система Аматэрасу.       Планета Шаньси.       Южное полушарие.       Окрестности города Скайлад.              Час «Ч»              Бронеавтомобиль трясся по просёлочной дороге. Внутри машины сидело пятеро… простите шестеро. Я, прапорщик Васильчук, сержант Антонов, старший сержант Малой, лейтенант Хиро и Мантана, крупная терранская волчица. За последние трое суток я спал двенадцать часов. Устал просто катастрофически. Уже два часа, как отключился последний стимулятор, и если я в ближайшие сорок минут не лягу спать, то упаду прямо посреди возможного боя. За эти трое суток мне пришлось побывать во всех уголках планеты и переругаться со всем начальством. Пытался скинуть Наоми с своего хвоста и оставить её в бункере КГБ, однако после двух резких оборотов в адрес начальства, меня вызвал майор Харпер и стал раздавать мне «пингвинов». Такие витиеватые выражения вылетали из уст рассерженного и смертельно уставшего майора, что даже я заслушался и не сразу уловил смысл. Но если убрать весь мат и облагородить, то всё сходилось к одной фразе: «Приказ, сиди и не чирикай!»       Что я только не делал за эти трое суток. Раз сто вылетали на разминирование, столько же выходили в патруль и всего только раз участвовали в бою (хотя о последнем я не сожалею). Один из прорвавшихся сквозь «Сферу» шатл был сбит истребителем и упал рядом с «нашим» посёлком. Пока к нам долетела «Альфа», пока они нашли место посадки, пока они дошли, нас чуть не перещёлкали. Спецназовцы долго с турианцами играли в игру «взять живьем», а потом парням надоело, взорвали дом, где засели турианцы. Никто винить в этом парней не станет, потеряв пять бойцов от снайперского огня никто в бирюльки играть больше не будет.       Машина остановилась в одном из посёлков недалеко от крупного города Сатоми. Здесь раньше была зенитная часть, а теперь только три оборонительных орудия и взвод мобильной пехоты. Больше людей не нужно, охрану периметра обеспечивает дройдбатальон состоящий из боевых мобильных платформ. Небольшие человекоподобные машины ростом метр пятьдесят сантиметров вооруженные двумя девяти миллиметровыми пистолет-пулемётами и мощными кинетическими барьерами. Назревает вопрос: «Кто управляет этими машинами?». Вы думаете какой-нибудь ИИ? Нет, ими управляет обычная программа и пара контролеров-людей. Я если честно очень сильно удивлен, тому насколько эти платформы живучи. Малый рост и размеры снижает количество попаданий, человекоподобная конструкция обеспечивает повышенную мобильность в ближнем бою, управляющие системы и большая часть систем ориентации находятся в бронированном торсе, если лишить машину всех конечностей она всё равно будет работать и обеспечивать повышение производительности других платформ. Программное обеспечение просто удивительное. Почему? А как вы думаете, какие программы могут создать студенты? Только удивительные.       Нас остановила одна из платформ, маленький цвета хаки человечек с маленькой безликой головой, массивные непропорциональные руки, заканчивающиеся двумя дулами. Не стоит обманываться слабым калибром, это оружие может использовать урановые боеприпасы против бронированных целей, при этом в течение секунды может быть сменен тип боеприпаса. Проще говоря, наша машина не выдержит очереди бронебойными патронами, поэтому мы остановились. Я вышел из автомобиля и дройд тут же считал с моего парсера мои персональные данные, и в зрении робота я тут же окрасился зелёным с приоритетом защиты. Моя рука легла на крышу джипа, и он тоже получил зелёный окрас. Всё это отразилось на дополнительном окошке моего головного дисплея. Изображение в окошке сменилось на улыбчивого парня лет двадцати.       -Привет, управе! — отозвался паренёк. — Ваш снаряд в полукилометре от вас. Туда лучше пешком, Сотый проводит, — на корпусе дройда действительно была надпись «0А298/100»       -Ну, раз проводит, то… ВЫГРУЖАЕМСЯ! — проорал я в «рацию».       Не знаю, стоит ли что-то говорить про систему ближней связи, которую разработчики назвали просто — «Рация». Скажу пару слов, потому что больше ничего не знаю. Во-первых, передача идет по какой-то своей системе на подобии вай-фая, конечно, это не вай-фай, но другого понятного примера я не нашёл. Во-вторых, кодировка, она бессистемна, утрировано: каждый символ передаётся на отдельной частоте, причем частоты меняются хаотично. Не спрашивайте меня, как это работает, и ни у кого не спрашивайте, вам никто не скажет — система засекречена.       Мы дошли до упавшей ракеты. Дройд, как и обещал контролер, довёл нас до места падения. Торпеда прилично вошла в грунт, но для сапёров это не проблема. Я, сержант Малой, Мантана и Наоми должны обеспечивать периметр пока оба пехотинца что-то там химичат. Можно, конечно, слушать их переговоры, но от этих переговоров хоть и становится понятнее, но деталей уловить не получается, ведь саперы сейчас говорят на своём «языке», и понять этот «язык» может только сапер, а я хоть и знаком с взрывным делом, но всё, же не профессионал.       Минут за десять ребята сварганили какой-то хитрый подрывной заряд и приказали отходить подальше, чтоб никого взрывом не зацепило. Но не успели мы взорвать заряд, как синее ионизированное небо разошлось от мощных струй из маршевых и маневровых двигателей. К нам сквозь «Сферу» спускался турианский крейсер! Экипаж этого корабля явные психи. Во-первых, для входа в атмосферу кораблю такой массы нужно выжимать все соки для одного только удержания высоты. Во-вторых, большая часть электронного оборудования отключилась после прохода «Сферы». Как вы можете понять щитов, в такой ситуации быть просто не может, а броня, какая она не была, не такая уж и мощная защита. Скорее всего, орудия «ПОИСК» тоже отказали, главные орудия, может быть, и работают, но вот наводить их придется вручную, что тоже не придаёт эффективности кораблю. Это смертники. Да, смертники, по-другому и не скажешь. Их сейчас пара истребителей собьёт.       Я тут же связался со штабом. Там меня ясное дело послали, сообщив, что и без сопливых видят, и уже выслали перехват, но беда в том, что турианцы начали массированный обстрел планеты, и что взлететь с ближайшего космодрома не могут, а ЗРК все заняты для какого-то важного дела. Видимо начинается что-то крупное, наша контратака совпала с турианским наступлением и теперь если у командования и были какие-то планы, то они посыпались к бездне. Хотя, кто его, это командование, знает?       -Сотый дай связь с контролером! — приказал я дройду.       -Говори, я за вами слежу, — отозвался парень.       -Что у вас по оружию? — бросил я, уже развернувшись в сторону части.       -Три сорока пяти миллиметровых пушки на обороне периметра и одно сто двадцати миллиметровое орудие на закрытой позиции в центре части.       -Пойдет, — буркнул я себе под нос, а громче, — подготовь орудие к бою. Васильчук! Что встал? Заряд подрывай! — добавил я уже сапёрам.       За спиной послышался взрыв, и мои бойцы рванули за мной. Как бы я не спешил, но первыми оказались Сотый и Монтана. Запрыгнув в джип, мы рванули к закрытой позиции, к пушке. Да, я решил сбить крейсер из артиллерийского орудия. А что? Единственно, что может остановить снаряд калибром в сто двадцать миллиметров вылетающий со скоростью пять километров в секунду это кинетический барьер. А о каком кинетическом барьере может быть речь, если "Сфера" всю электронику сожгла, а для стабилизации высоты ядро эффекта масс работает в критическом режиме?       Я залез в центральную и стал наводить орудие. Куда целить я знал точно — бить нужно в днище, полное бронирование слишком дорого и ненужно, любой корабль опоясывает так называемый бронепояс, некоторая часть надстроек и верхняя с нижней полусферы носа так же прикрыты бронёй, но вот днище и внешняя палуба бронирования не имеет. Поэтому корабли в любом бою стараются подставить под удар именно бронированные части.       Проведя расчет движения корабля на северо-восток, я навел пушку с упреждением. Вот показался бронированный нос, вот поползло днище, упреждение на нос и… снаряд лёг неудачно. Бил бронебойным поэтому особого эффекта не получил. Да есть разгерметизация, пробоина, но это не то. Зарядил осколочно-фугасный. Опять выбрал упреждение и нажал на гашетку. В этот раз снаряд лёг удачно. Вырвало приличный кусок днища, наверняка ещё и внутри веселья прибавилось.       Корабль начал набирать высоту. Его двигатели засветились ярче носовые дюзы дали серию импульсов, поднимая нос. Но все эти действа не спасли корабль от третьего попадания. В этот раз снаряд угодил в корму. Корабль затрясло, энергия взрыва подбросило его в ионосферу и там он взорвался. Невероятная вспышка перекрыла сияние «Сферы».       «Это я удачно попал!» — подумал я, выползая из центральной. Скорее всего, попал в ядро эффекта масс, и оно пошло в разнос, отчего и произошёл взрыв.       -Командир! Я засёк спуск спасательной капсулы, — заявил контролёр. — Уже доложил в штаб, выслали группу, но если вы сядете им на хвост то хуже не будет.       -Все! В машину! Живо! — скомандовал я.       В этот раз за рулём был я. Ехать по навигатору в сторону предполагаемого места посадки капсулы было не трудно особенно, когда едешь по обычному пшеничному полю. Странно, но это напомнило мне дом. Тот, что остался там, за бездной пространства и времени. Когда-то я тоже ехал так на угнанной у отца машине через поле по просёлочной дороге и не задумывался ни о будущем, ни уж тем более о прошлом. Тогда было хорошо и спокойно и видимо в моё сознание из памяти перешло это спокойствие. Я не думал о совершенно чудовищном профессионализме турианцев, не думал я и о численном превосходстве, а о силе бескрылых птеродактилей вообще позабыл. Я был спокоен, как самое большое стадо удавов. Наверное, это чувство спокойствия меня и подвело.       Я остановил машину прямо перед упавшей капсулой. Её обитатели уже покинули нутро спасательного устройства и теперь бежали куда-то на юго-восток. Через сотню метров следы расходятся, одни повернули строго на восток, а другие продолжили движение в прежнем направлении.       -Выгружаемся! — скомандовал я, выпрыгивая из машины. — Малой, бери Мантану, Хиро и Васильчука и дуйте за этим бегуном, — я указал на следы, свернувшие на восток. — А когда того оприходуете то помогите нам.       Передёрнув затвор автомата, я припустил по следам турианца. За мной бежал сержант и негромко матерился. Наверняка накачивал себя перед возможным боем. Где-то сбоку раздались выстрелы, и через пару секунд пришёл доклад от Васильчука:       -Командир, одного повязали, Малой говорит, что его собачка не боец много сил потратила на подавление, так что мы с Хиро летим к тебе на всех парах, будем через минуту.       Турианец нашелся в скоплении камней. Что он там забыл, стало ясно сразу после того как очередь из автомата перечеркнула фигуру сержанта. Я рухнул на землю и отполз к раненому бойцу. Он был жив, пули пробили его щиты, но большая часть воткнулась в лист брони, одна правда пробила штурмовой комплект в стыке между пластин. Парсер брони заклеил рану биоклеем и вколол обезболивающее с противошоковым. Парень пытался отползти подальше и при этом молился. Правильно делал. У турианца выгодная позиция. А я прощелкал эти скалы! Мне минус, как командиру!       Ушел перекатом подальше от сержанта и дал очередь по укрытию турианца, отвлекая его на себя, за что тут же получил пару попаданий в щиты. Снова перекатился и обстрелял укрытие, потом вскочил и рванул подальше от сержанта продолжая поливать скалы из автомата. Раздался щелчок, и я рухнул, гулкий выстрел сопроводил моё падение. Мой магазин был пуст, а турианец имел довольно обширный запас вольфрамовых кусочков.       Вдруг откуда-то слева раздались выстрелы, ответный огонь от турианца и пиктограмма Наоми замигала красным цветом. «Нет, только не загорись, только не загорись!» — шептал я, напряженно наблюдая за пиктограммой. Но пиктограмма загорелась, а это означало только одно — лейтенант Наоми Хиро погибла в бою!       Я сорвался с места как хороший спортивный автомобиль, пистолет как будто сам выпрыгнул из кобуры в мою руку. И вот я уже перепрыгиваю через каменные зубья и вижу ошалелые глаза турианца. Чем-то его рожа мне показалась знакомой, но это узнавание было где-то на периферии сознания, и оно прошло мимо. Я уже выбрал своей целью голову, но моя рука остановилась напротив левого плеча. Выстрел был практически в упор, так что щиты просто не успели отреагировать. Рука турианца отпала, а что вы хотели, стрелял я экспансивными пулями. Но моё тело тоже пронзила боль, этот гад успел выстрелить в меня. Из последних сил я врезал турианцу рукоятью в лоб и увидел, как оседает кулем потерявшее опору тело. На этом моя первая война закончилась.              То же время штаб ВКО планеты.              Квантовая связь прервалась и операция «Рандом» началась. Петровский наблюдал за тем как начала расходиться «Сфера» Как с различных платформ стартовали ракеты класса поверхность-космос. Как из подземных капониров вылетели истребители и штурмовики. Как на орбите появился Первый Ударный Флот. Всё полное окружение турианского флота завершено. Порядки атакующего планету флота смешались, корабли сталкивались друг с другом уворачиваясь от множественных блоков, а те, кто не уходил, получали по пять или даже по шесть блоков, и сгорали в облаке взорванных ядер курчатовия. Три крупных корабля смогли вывернуться из вакханалии смерти и огня на низкой орбите и попытались перейти на скорость света, но и у них ничего не вышло. Стартовавшие с авианосцев штурмовики налетели на крейсера как рой диких пчел, поливая из твердотельных пушек и сбрасывая торпеды. Пушки ПОИСК не могли навредить москитному флоту людей из-за зелёного ореола вокруг них. Это противолазерная защита «Изумруд-2Б», спешно установленная на штурмовики сто пятого и двести восьмого авиакрыльев. Следом за штурмовиками свой налёт совершила космическая пехота с целью захватить потерявшие ход корабли.       На низкой орбите всё довольно быстро закончилось. Наземные авиаполки быстро добили то, что еще пыталось огрызаться, а потом космопехи взяли уцелевшие корабли на абордаж. На всю операцию ушло не больше часа по московскому времени, и контр-адмирал уже снова выходил на связь с командующим Первым Ударным.       -Лихо ты, Стивен Иннокентьевич, — обратился Олег через квантовую связь к вице-адмиралу Стивену Иннокентьевичу Хакету. Такой же молодой, да ранний сорокапятилетний адмирал, в возрасте пяти лет, получивший советское гражданство и отчество Иннокентьевич, довольно быстро смог пробиться из навигатора в адмиралы, хотя как уверял он многих, что об адмиральских погонах он даже и не задумывался, а потом его послали в академию генштаба. У Стивена был интересный шрам с правой стороны лица на уровне глаз в виде звездочки. Стальные глаза вице-адмирала говорили о том, что с ним связываться себе дороже, а стрижка и выправка кадрового космического офицера рассказывали почему.       -А чего с ними церемониться? Сейчас и до тех, что у ретранслятора мусор разгребают, доберёмся, а потом полетим к пришельцам с ответным визитом, да и «подарочек» завезём…       -Ты особо не увлекайся! У тебя какой приказ?       -Занять систему Аматэрасу и перейти в оборону до особого распоряжения, — хмуро подтвердил Хакет.       -Вот и делай то, что приказали! А мне тут ещё с пленными разбираться. И пытаться договориться по поводу мирных переговоров.       Связь отключилась, и Олег взял планшет со списками возможных переговорщиков. После расшифровки языка, взломы систем турианцев значительно упростились, и теперь у контр-адмирала был список пленных и возможных кандидатов на переговоры. Но найти хоть кого-то подходящего не получалось. Что ж придется ждать возвращения абордажных команд с новыми пленными. Если они конечно будут.       Занимательным оказалось то, что на складах медицинской службы министерства обороны обнаружился целый ряд препаратов годных для турианцев и поэтому оказание помощи раненым, заметно упростилось, да и с допросами проблемы решились довольно быстро. Да и информация о слабых и сильных сторонах вооружения пришельцев тоже весьма интриговала. Но контр-адмирал Петровский был членом партии и на подобные вопросы ответы предпочитал искать потом, после выполнения приказов.