Класс нелегкого поведения

Это чудовище Ким Чунмён смотрел на моё окровавленное лицо и улыбался. Улыбался! Его взгляд… он словно видел меня насквозь. Перед ним я чувствовала себя маленькой девочкой, одинокой и потерянной. Я боюсь этого парня. Боюсь той власти, которую он надо мной имеет. — Тебе нужно в медпункт, — проронил Ким Минсок. Я всего на секунду отвлеклась, а когда снова посмотрела на выход из подсобки, Чунмёна уже и след простыл. И чего он хочет добиться? Зачем играет со мной? — Да? Ты так думаешь? — съязвила я, стараясь отвлечься от мыслей о моём лжепарне. — Иди, я отмажу тебя перед физруком, — Минсок добродушно похлопал меня по плечу, делая вид, что не слышал моих слов. Он снова стал милым пареньком, обожающим математику и шоколадные кексы. Никому бы и в голову не пришло, что несколько минут назад этот божий одуванчик без капли жалости отвешивал пощёчины своей однокласснице. — Знаешь, — я дотронулась кончиками пальцев до носа, — никто так не борется с приступами. — Ты борешься, — возразил Ким Минсок. — Сама говорила, что клин клином вышибают. Со страхом можно бороться лишь большим страхом. — Если только в качестве профилактики, — не желала сдаваться я. — Но приступ… чёрт, просто не делай так больше. Оставив парня в подсобке, я постаралась незаметно слинять в медпункт. Об остальном должен был позаботиться Ким Минсок. Медсестре Пак я соврала, что на физкультуре мне прямо в нос прилетел баскетбольный мяч. Это была немолодая женщина, на лице которой навечно застыла недовольная мина. Казалось, что она не в восторге от своей работы и вообще люто ненавидит детей, с которыми ей приходится иметь дело каждый день. Но у медсестры Пак был один плюс: она никогда особо не интересовалась тем, как именно ученик получил травму. Даже если женщина и не поверила мне, то виду не подала. — Нос не сломан, — после быстрого осмотра заключила медсестра Пак. — Обезболивающее дать? Она всем видом показывала, что у неё нет ни времени, ни желания со мной возиться. Меня это вполне устраивало. По крайней мере, она не строила из себя того, кем не являлась. — Лучше успокоительного, если можно, — попросила я, вставляя вату в ноздри. Женщина кивнула и принесла две маленькие жёлтые таблетки и стакан воды, а потом скрылась за ширмой. Я выпила лекарство и удобнее улеглась на скрипучей койке. Сердце по-прежнему билось, как сумасшедшее, но мне стало гораздо лучше. В школе никто, кроме Минсока и Чунмёна, не знал, что у меня бывают панические атаки. Приступы тревоги начались через год после моего поступления в эту чёртову школу. Тогда мама с папой не придали им особого значения, решив, что я таким образом пытаюсь привлечь их внимание. Они закрыли глаза на мои проблемы и ошибочно верили, что их дочь просто капризничает и притворяется. Даже старший брат не обращал никакого внимания на мои жалобы, оставив наедине с собственными страхами. Болезнь прогрессировала. Приступы становились всё чаще и чаще. Постепенно я начала бояться высоты, не могла заставить себя зайти в лифт, а потом и вовсе отказалась пользоваться любым видом транспорта. Машины, автобусы, поезда и самолёты приводили меня в ужас, поэтому в школу приходилось добираться пешком. Я начала опаздывать на занятия, потому что путь до школы неожиданно превратился для меня в настоящую полосу препятствий. Мне было необходимо полтора часа, чтобы пройти расстояние, которое обычный человек преодолевает за пятнадцать минут. Каждый день я перечитывала интернетовские статьи о лечении панических атак, но это было пустой тратой времени. Я жила в постоянном ожидании очередного приступа, и мне становилось страшно от одной мысли, что нужно уходить из дома. Мой дом — моя крепость. Только там я чувствовала себя в безопасности. Мама с папой признали мою болезнь только спустя многие месяцы, когда им довелось воочию увидеть мой приступ. Они насильно затолкнули меня в машину и повезли в гости к бабушке, полностью проигнорировав просьбы оставить меня дома. Закончилось всё тем, что я, обезумев от страха, попыталась на полном ходу выпрыгнуть из машины. Я была не в себе и не осознавала, что делаю. Спасибо отцу за то, что он вовремя заблокировал двери, иначе я бы уже была мертва. После того случая они наконец-то мне поверили и начали усиленно таскать по врачам и больницам. В конце концов, мама привела меня к странному старикашке-китайцу, занимающемуся народной медициной. Родительница до сих пор думает, что моё состояние улучшилось только благодаря его лекарственным травам, но это не так. Точнее, не совсем так. Я до сих пор пью его травы, вот только они не дают должного эффекта. Благодаря Минсоку и КНП я нашла куда более действенный метод борьбы с паническими атаками. К сожалению, родители вряд ли одобрили бы мой способ снимать стресс и избавляться от мучительного чувства тревоги, поэтому мне приходится держать это в тайне от них. — Обиделась, да? — с порога спросил Ким Минсок. Я отрицательно покачала головой. — Врёшь, — убеждённо заявил парень. На меня его галактическая уверенность в себе и ледяное спокойствие действовало, как красная тряпка на быка. Все наши споры начинались с того, что Ким Минсок постоянно делал вид, что всё про всех знает, и не желал признавать свои ошибки. — Слушай, не беси, — устало вздохнула я, наблюдая за тем, как парень берёт стул и усаживается возле моей койки. — Я понимаю, что ты сделал это ради меня, но твои методы… Мои вещи, которые он успел забрать из раздевалки, Минсок положил себе на колени: — В чём проблема? В Улье мы постоянно дерёмся и ничего. — То, что происходит в Улье, там и остаётся, — прошептала я, быстро оглядевшись по сторонам. — Тема закрыта. Минсок недовольно хмыкнул, но спорить не стал. Скорее всего, он просто чувствовал себя виноватым, поэтому решил на этот раз уступить. Я знала, этот упрямец ни за что не попросит прощения. В его словаре нет слова «прости». — На уроки идти собираешься? — ловко сменил тему Ким Минсок. — Нет, — зевнула я. — Пожалуй, полежу немного, а потом пойду домой. Учёба в КНП пагубно на меня влияла: я начинала с пренебрежением относиться к урокам, грубить учителям и забивать на школьные мероприятия. Если бы не Минсок, я бы уже давно на всё наплевала. — А как же собрание литературного клуба? — поинтересовался друг. — Совсем об этом забыла, — спохватилась я. — Наверное, напишу О Вон, чтобы она взяла бразды правления в свои руки. Пускай проведёт собрание без меня, она же мой заместитель, в конце концов. В Улей я сегодня тоже не пойду… хочу побыть дома. — Как знаешь, — пожал плечами Минсок. Раздался звонок на урок. Парень мигом вскочил со своего места и направился к двери, я же закрыла глаза в надежде уснуть, но сон всё не шёл. Немного поиграв в игры на телефоне, я уже собиралась покинуть медпункт, как услышала шаги в коридоре. Решив, что это вернулся Минсок, я притворилась спящей. Знаю, это очень по-детски, но у меня не было ни сил, ни желания разговаривать с ним. За несколько секунд до того, как друг зашёл в медпункт, я успела повернуться лицом к стене, чтобы случайно не выдать себя. Ким Минсок медленно подошёл к койке и замер. Я не могла его видеть, но слышала его тяжёлое дыхание, словно парень только что пробежал несколько километров. Что-то было не так. Я это чувствовала. Мерзкое ощущение того, что кто-то скользит взглядом по моей шее, спине, ягодицам и ногам, сводило с ума. Нет! Это не мог быть Ким Минсок. Молча стоять и пялиться на спящего человека было не в его стиле. Но, если это не Минсок, то кто? Неужели Ким Чунмён? Или… Сердце снова забилось как ненормальное, и я испугалась, что это первый симптом нового припадка. Три месяца мне удавалось сражаться с болезнью, пока не появился Ким Чунмён, которому стали известны все мои секреты. Три месяца без панических атак, а потом появился он и всё разрушил. Этот парень сейчас стоит рядом и прожигает меня взглядом? Незнакомец неожиданно дотронулся до моих волос, но очень быстро одёрнул руку, словно обжёгся. Этого я уже не могла вытерпеть. Не хватало ещё, чтобы меня лапал какой-то извращенец! Я собиралась обернуться и хорошенько наподдать засранцу, но тело словно парализовало. Что это со мной? За спиной раздался тихий смешок, похожий на женский, и странный тип покинул медпункт. Я легла на спину и уставилась в потолок. С тех пор, как я перевелась в школу Филиппа Мирна, со мной постоянно происходят какие-то странности. Я взяла свои вещи и, встретившись в коридоре с медсестрой, заверила ту, что чувствую себя гораздо лучше. Возвращаться в класс я не собиралась, но и в медпункте оставаться не очень-то хотелось. Мне хотелось как можно быстрее попасть домой, где я могла бы спокойно обдумать всё произошедшее. Мне без всяких препятствий удалось покинуть стены школы. Охранник, занятый разгадыванием кроссворда, даже не спросил, почему ученица уходит прямо посередине урока. В этой школе всем наплевать на учеников. Серьёзно. Выйдя из главных ворот, я практически нос к носу столкнулась… с Ким Чунмёном. Он бегло осмотрел мой спортивный костюм, который я так и не удосужилась переодеть: — Урок физкультуры уже закончился, — строго проговорил он. — Почему ты всё ещё в спортивной форме? И куда ты собралась? Мог ли Чунмён быть тем типом из медпункта? У меня не было ответа на этот вопрос, но рядом с парнем я чувствовала себя загнанной в угол. Он всегда был на шаг впереди. — Не твоё дело, — бросила я и пошла дальше. Меня просто распирало от желания ударить этого лицемера, чтобы хотя бы на секундочку увидеть, как с него слетает эта лживая маска. Сначала баскетбольный мяч, потом эта гаденькая улыбочка… как он может вести себя так, словно ничего не случилось? — Чжанми, — окликнул меня парень. — Чжанми, постой. Ты домой, да? Давай я тебя подвезу. Я резко остановилась и уставилась ему прямо в глаза: — Меня тошнит от твоей актёрской игры, — с отвращением процедила я. Вот козлина! Знает же, что я боюсь ездить на машинах, и предлагает подвезти? Да он издевается! — Чжанми, что ты такое говоришь? — во взгляде Чунмёна плескалась такая печаль, что я на секунду почувствовала себя самой настоящей дрянью, которая растоптала светлые чувства влюблённого паренька. — Ты злишься из-за мяча?.. Прости, я не хотел… это вышло случайно. Ким Чунмён мог провести кого угодно, но только не меня, и это его ужасно бесило. Его виноватая улыбка и взволнованный голос меня не убедили. Не-ве-рю! — Возвращайся в школу, — посоветовала я, — а то тебя хватятся учителя. — Обо мне не волнуйся… — Хорошо, не буду, — пообещала я. Не обращая на парня никакого внимания, я вытащила телефон и набрала сообщение О Вон. Я чувствовала себя немного виноватой за то, что перекладываю на неё все заботы о сегодняшнем собрании литературного клуба. О Вон очень ответственная девушка. Она обожает литературу и всегда полна новых идей, поэтому и стала моим заместителем. И хотя наш клуб не особо популярный среди учеников, мы всегда очень весело проводим время за обсуждением книг. — Чжанми, — Чунмён схватил меня за руку, в которой я держала телефон, — позволь тебя подвезти. Ты такая бледная, да и руки трясутся… — Хватит притворяться! — выпалила я, набравшись смелости. — Нас никто не видит, так что оставь эту лживую заботу при себе. Маска Ким Чунмёна дала трещины. Он по-прежнему улыбался, но мне почему-то стало не по себе. — Лживую заботу? — очень тихо переспросил парень. — Вот, значит, как… — Отпусти меня, — потребовала я, пытаясь выдернуть руку. — Нет, дорогуша, — покачал головой Чунмён. — Не зли меня и залезай в машину по-хорошему. Не бойся, я всего лишь покажу тебе более приятные способы лечения припадков…