Икстоксикация: В поисках себя

«В научном сообществе бытует мнение… что, как только появится стандартная процедура проверки, всех детей школьного возраста необходимо будет подвергать тестированию – так же, как сейчас они проходят проверку на туберкулёз. Однако ТК-способность – не инфекция; это такая же характерная черта личности человека, у которого она имеется, как, скажем, цвет его глаз. …Если тесты на туберкулёз дают положительные результаты, ребёнка можно лечить. Если положительный результат даёт тест на ТК-способности, у нас нет иного лекарства, кроме пули. Как можно изолировать человека, который в конце концов научится сокрушать любые стены усилием мысли? Но, даже если изоляция окажется успешной, допустит ли американское общество, чтобы маленькую симпатичную девчушку – по сути, ещё ребёнка – отбирали у родителей и запирали на всю жизнь?» Стивен Кинг. "Кэрри"

Кафе называлось очень оригинально «Заправка», и с этим, пожалуй, сложно было поспорить, так как находилось оно именно на заправке и было достаточно убогим на любой вкус, но заезжающих чего-нибудь перехватить подобные мелочи не пугали. Не испугали они и очередного посетителя. Женщина за стойкой скривилась, глядя на вошедшего. Это был совсем подросток, измождённый, словно несколько ночей не спал и толком не ел. Бледная кожа, синяки под глазами. Ярко-зелёные волосы с подбритыми висками делали его ещё болезненней. Полосатая кофта, чрезвычайно поношенная, а на ней сверху – футболка с какой-то рок-группой. Драные, ветхие, словно заставшие самого Сида Вишеза, джинсы и кеды. Тряпичная сумка через плечо. Наркоман, малолетний воришка? Тут таких полно. Парень заказал гамбургер, жареную картошку, чизкейк и стакан колы. Когда он подошёл, барменша ожидала почувствовать запах немытого тела, но ничего подобного – наоборот, пахло какой-то химией, чем-то вроде дешёвого освежителя воздуха или стирального порошка. Вблизи было заметно, что ногти у парня тоже выкрашены в такой же зелёный, как и волосы, цвет. И зелёные глаза. В ухе блеснуло несколько серёжек-булавок. Забрав заказ, он сел подальше и принялся есть, поглядывая на экран телевизора. На прошлой неделе что-то случилось с антенной, и теперь изображение было испещрено помехами и частенько пропадал звук. Впрочем, сейчас ничего интересного там не показывали – пропал подросток, Лизандр Фарло, пятнадцать лет, волосы тёмные, глаза карие… Возможно страдает манией преследования или галлюцинациями… всем, располагающим сведениями, просьба позвонить… Там же была фотография паренька – тёмные волосы, аккуратно и немного старомодно зачёсанные набок, простая белая рубашка, ясный взгляд. Ни за что не скажешь, что шизофреник и склонен к побегам. В это время несколько молодых мужчин ввалились, громко хохоча, подталкивая друг друга и рассказывая явно что-то неприличное. Бросив косой взгляд исподлобья на эту компанию, мальчишка начал есть быстрей. Двое из пяти расположились у стойки, остальные сразу же направились в уборную. Уткнувшись в свою картонную тарелку, зеленоволосый не заметил, как один кивнул другому, показав на него. Доев, он подхватил свою сумку и, на ходу надевая матерчатые перчатки с обрезанными пальцами, отправился прочь. Стоянка погружалась в сумерки, светились огни над кафе и фонари. Тут же был припаркован пикап, на котором, очевидно, и прикатила весёлая компания. - А ну-ка, стой! - на худое плечо легла тяжёлая рука. Парнишка обернулся и увидел за собой четверых мужчин. Пятый, очевидно, остался в кафе развлекать барменшу. – Погоди, зелёненький! - Парни, не надо, - тихо выговорил подросток, прикусывая губу. Он надеялся, но не верил, что в этот раз обойдётся. Он чувствовал свой страх. И – знакомое тепло в ладонях. Он быстро сдёрнул перчатки – ночи нынче холодные, а когда он сможет купить новые, непонятно, да и денег мало. – Я серьёзно говорю, хуже будет. - Утютютютю, принцеска. Джек, что эта зелёная штучка пропищала? - По ходу, она угрожала нам, Дик. - Слушай ты, мелкий панк, – самый здоровый вышел вперёд. – Я не знаю, из какой дыры ты вылез, но сюда ты явился зря. Тут таких, – он ткнул пальцем в футболку, – не любят. Парней, которые красят волосы и ногти, очень, очень не любят. И сейчас мы объясним тебе, что… - Я предупреждал, – выдохнул зеленоволосый. Запах химии стал невыносим, словно кто-то за раз извёл баллончик с дезодорантом. Раскрытой ладонью зеленоволосый ударил говорившего по лицу и тот, захрипев, свалился замертво. Когда на крики своих приятелей подоспел пятый, всё, что ему досталось – это мелькнувшие огни его собственного пикапа и валяющиеся кучей его друзья с непонятными ожогами на лицах и руках. И с вывернутыми карманами. Полиция обнаружила пикап через пять миль на обочине. Там же валялись похищенные бумажники – естественно, без денег. Никаких отпечатков пальцев, зато множество пятен, словно поеденных кислотой. «Я не виноват. Они начали первые. Я только защищался», - думал пятнадцатилетний Лизандр Фарло, пытаясь поймать попутку. - «Я не хотел. Но я ничего не могу поделать. Они бы забили меня до смерти, если не хуже. Я не хотел». За сотни миль в Бэйвиле, штат Нью-Йорк профессор Ксавьер, сняв с головы обруч Церебро, помассировал виски и мысленно позвал: «Джина». - «Да, Профессор?» - «Я нашёл его. И знаю, куда он направляется. Найди Росомаху, Циклопа, Шельму, если сможешь – Гамбита. Вы летите в Новый Орлеан».