Последняя попытка

Да, наверное, это было плохой идеей с самого начала. И когда Локи впервые позволил руке Тора чуть дольше задержаться на его плече, чем того требовало обычное дружеское прикосновение. И когда тот, осмелев, впервые коснулся его губ в нежном поцелуе. И сейчас, понимая, какую ошибку он совершил, Локи уже ничего не мог с этим поделать. Жгущее чувство поселилось где-то глубоко внутри, и теперь выкинуть Тора из своей головы, из жизни, из сердца просто не представлялось возможным. Даже сейчас, штудируя бесконечные тома в королевской библиотеке, трикстер мечтал лишь о том, чтобы братец, наконец, вернулся из этой слишком уж затянувшейся поездки. Когда ему объявили о том, что Тор уезжает в Йотунхейм по каким-то политическим делам, Локи еле сдержался от истерического смеха. Слишком уж нелепой ему казалась мысль, что Тор вернется очень уж скоро. Но когда через неделю гонец объявил, что Его Высочество задерживается еще на несколько дней, магу хотелось выть от несправедливости. И, конечно, Локи прекрасно понимал, что должно случиться этой ночью. Замученный долгим переходом Тор вряд ли будет сильно терпелив, но от этой мысли сладкое тянущее чувство разливалось внизу живота. Маг уже предвкушал долгую жаркую ночь. Во дворе затрубили фанфары, и Локи, бросив все, кинулся к окну. Небольшой отряд Тора как раз въезжал в ворота. Громовержец ослепительно улыбался встречающим его людям. На миг он поднял глаза и встретился взглядом с Локи. Улыбка его стала еще шире, в ней появились нотки удовлетворения и власти, от чего маг покраснел, пусть и не отвернулся. Да, кажется, Тор был с ним солидарен. Их ждала долгая ночь. Не медля больше ни минуты, Локи быстрым шагом вышел из библиотеки, стараясь сохранять самый непринужденный вид. Сейчас, скорее всего, Тор направится в тронный зал на отчет к отцу, а значит, он сможет перехватить его прямо на выходе из зала и, если повезет, оказаться вне обсуждения этого похода. - Милорд, Всеотец просил вас явиться в тронный зал, - окликнул его слуга, и принц недовольно поджал губы. Кажется, отвязаться от всех этих официальных формальностей сегодня не удастся. Локи быстро преодолел длинный коридор. Мысли витали где-то в облаках, поэтому маг даже не понял, в какой именно момент оказался на месте. Тор уже стоял перед троном Всеотца и сухо докладывал о результатах. Маг никогда не понимал, какова цель его присутствия на этих собраниях. Наверное, слишком отсвечивающему Тору просто нужна была тень. Один кивнул старшему сыну, и, кажется, что-то сказал, но Локи не обратил на это внимание. Он вынырнул из своих размышлений, только когда Тор схватил его за руку и бесцеремонно вытащил за двери зала. Громовержец улыбался во весь рот, от чего трикстер не смог сдержать ответную улыбку. - И чего ты даже не подходишь? – с ухмылкой спросил Тор, сжимая его руку в своей. – Я, между прочим, перемирие у Лафея выбил, а это достойно награды… - Ты так считаешь? – хитро улыбнулся Локи, прижимаясь ближе. Плевать, что их могут увидеть. Они оба слишком соскучились. – И что же, сегодня вечером у тебя? - Не опаздывай, - Тор мимолетно огладил его ладонь большим пальцем и, еще на секунду задержав его руку в своей, вышел из тронного зала, оставив Локи одного. В прочем, задержался трикстер ненадолго. Еще раз окинув помещение взглядом, он быстрым шагом покинул зал, отправившись в свои покои. Сегодня вряд ли удалось бы найти причину не появиться на пиру по случаю возвращения наследного принца, поэтому маг чувствовал себя обязанным подготовиться. Не каждый день он являет публике себя во всей красе. Уже вечером, на пиру, который, как и ожидалось, устроил Один в честь его возвращения, Тор, прислонившись спиной к колонне в углу зала, наблюдал за входящими пригашенными. Он знал, что Локи вряд ли пропустит такое событие, но то, что младший принц еще не пришел, начинало раздражать. Он не видел брата уже, казалось бы, вечность. И когда Локи появился под сводами высокого зала, Громовержец не смог сдержать торжествующей улыбки, такой, будто явление трикстера было его собственной заслугой. Как только бог лжи увидел брата, лицо его озарила улыбка. Не обращая внимания на остальных гостей, он не спеша направился к Тору. - Отлично выглядишь, - заметил тот, когда трикстер приблизился. - Надеюсь, ты достаточно сильно соскучился, чтобы перестать строить из себя недотрогу. Хотя бы сегодня. - Если ты рассчитываешь на что-то сегодня вечером, то тебе лучше перестать говорить об этом, - сдержанно заметил Локи, обводя помещение взглядом. - Отец не поскупился. - Конечно, это же пир в честь возвращения наследного принца! - не без гордости заметил Тор, с удивлением увидев проскользнувший в глазах брата огонек боли. Но спрашивать ничего не стал. Это было бесполезно - скрытный бог вряд ли стал бы что-то ему рассказывать. - Не хочешь выпить? - спросил он, стараясь как можно быстрее сменить тему. Боль в глазах брата не шла из головы, и Тор хотел любыми способами отвлечь от этого и не столько себя, сколько самого Локи. Вечер пролетел слишком быстро. Тосты, веселые песни и поздравления - все смешалось в один бесконечный поток, из которого маг мало что успевал выловить. Тор все время маячил где-то рядом, то отзываясь на глупые, по мнению самого Локи, шутки друзей, то приветствуя подошедших поздороваться воинов и валькирий. Ввязываться в эти разговоры трикстер абсолютно не желал. Он уважал выбор Тора и терпел его друзей, постоянно крутящихся рядом, но не более того. И насколько бы вкусной ни была еда, как бы ни пьянило вино, бог лжи мечтал как можно скорее убраться из душного зала. Желательно вместе с Тором. Тот, будто прочитав мысли своего брата (Локи даже удивился: проницательность никогда не была сильной стороной Тора), уже прощался с друзьями. Маг лишь сухо кивнул улыбнувшейся ему Сиф и направился к выходу, ожидая, что Тор пойдет за ним, и не ошибся. Громовержец догнал его уже в коридоре и, убедившись, что за ними никто не наблюдает, властно положил руку на талию трикстера. Тот покраснел, однако руку не стряхнул – наоборот, от широкой горячей ладони по телу разливалось приятное тепло, и маг придвинулся ближе, вынудив Тора притянуть его к себе сильнее. - Держи себя в руках, - шутливо предупредил Громовержец, но Локи только фыркнул. - Когда это я не умел держать себя в руках, - парировал он, улыбнувшись. Заметив эту хитрую ухмылку брата, Тор лишь усмехнулся. Все-таки зря тот так часто утверждал, что алкоголь абсолютно на него не действует. Хотя, может, Локи вело от чего-то большего?.. Опьяненный этой мыслью, принц шагнул в свою комнату, потянув за собой трикстера и, как только дверь за ними закрылась, притянул того к себе. Маг не сопротивлялся, открываясь жарким поцелуям и лишь тихонько постанывая, когда Громовержец кусал слишком сильно. А Тора вело. Он и сам не понял, когда они успели раздеться и переместиться в горизонтальное положение. Локи улыбался сумасшедшей улыбкой, с жаром отвечал на поцелуи и выгибался, подставляясь под горячие прикосновения. Эта раскрепощенность пьянила, и видя брата таким – пылким, отзывчивым, громким, - Тор готов был поверить во все те слухи, что ходили под сводами дворца, если бы сам не знал, что является первым мужчиной трикстера. Ночь тонула в пряном аромате масел, жаре кожи и стонах. Локи подавался навстречу, утопая в этом огне, и царапал спину Тора, отвечая на ставшие какими-то совсем отчаянными поцелуи. Громовержец прижимал его к себе так, будто боялся потерять. Он старался быть нежным изо всех сил, вновь и вновь целуя горячо любимого лжеца, боясь поверить, что тот, наконец, стал его. И когда Локи выгнулся под ним, открывая рот в беззвучном крике, сотрясаясь от накрывшего с головой удовольствия, Тор сразу же последовал за ним, утопая в наслаждении. Трикстер был единственным, кого Громовержец мечтал всю жизнь видеть рядом с собой, и возможно, сегодня они сделали шаг на пути к его заветной мечте. Утром же Тор не обнаружил брата рядом с собой. Только смятые простыни и пара темных волос на подушке говорили о том, что произошло вчера. В этом был весь Локи, и уж с этим Громовержец точно не мог ничего поделать. И пускай сегодня утром брат будет краснеть и отводить взгляд, вечером он снова подарит Тору всего себя – это принц знал наверняка.