Не маг, но чародей. Тайнобрачные

Орсино даже не удивился, когда его позвали в подземелье. Мередит ушла туда чуть раньше – наверно, понадобилось что-то прояснить с магической точки зрения. Мало ли что тут ещё случилось. Но того, что увидел, он никак не ожидал. Да и кто бы тут поверил. Тенпо держал под руку улыбавшуюся Мередит, и еще тут был священник, на вид совсем молоденький, но глаза выдавали возраст. И первая мысль была: «Она от меня уходит. Тогда она своей нежностью прощалась со мной». Орсино переводил взгляд с одной на других и боялся не устоять на ногах. – Только вас и ждём, коллега, – помахал ему Тенпо. – А я вам тут… зачем? – За тем самым. – Так, я могу начинать? – осведомился священник. – Кто отдает эту женщину в супружество этому мужчине? – Я, надо полагать. И вот тут до Орсино дошло. Тенпо, смеясь, подводит к нему Мередит, она протягивает руку… Тогда и он подал свою. Неужто сейчас соединят? Как же это вообще… Хотя нет, радоваться надо, а не глупости думать. Сжать её руку, в нужный момент сказать «да» и решительно не услышать никаких слов, кроме того же из ее уст. Что ещё нужно? …Знала бы Мередит полную биографию священника! Некромантия, сожительство с отступницей (тёткой Антона и знакомой королевы Дейенерис, неувядаемой красавицей Тошей) и разные запретные эксперименты. Но ради такого дня, кажется, можно было бы закрыть глаза и не на такое. Всё равно все эти страшные тайны знали лишь двое из присутствующих. Главное, Хейзель Гросс правильно вел церемонию и радовался за пару, которую сочетал. …Эти двое целовались, будто были одни на свете, а остальные двое пересмеивались. – По-моему, мы здесь уже лишние, – шепнул Тенпо. – Главное, чтобы дошли до своих покоев, – хмыкнул Хейзель. – Ничего, здесь можно и не дойти, все свои. – Ну ладно. Тогда я исчезаю, дабы вас не компрометировать. Было весело.

* * *

После возвращения домой еще долго в их отношениях царили мир и благодать. Даже удивительно долго. Ведь каждый месяц пять-семь дней они орали друг на друга как ненормальные, припоминая все смертные грехи – так доставала невозможность помириться в постели. Тут даже если и хочешь уступить, понимая её состояние, – сложно. А теперь… Сообразить бы Орсино пораньше. Он на что-то обратил внимание, только когда Мередит заметно загрустила и стала задумываться. – Что-то не так? И сильно не так, как я посмотрю? – Ты не представляешь, насколько. Он обнял её за плечи, прижал к себе, пытаясь утешить. И сразу почувствовал, стоило на неё настроиться, – слабое-слабое биение ещё одного сердца. – Кажется, уже представляю. Это опять я во всем виноват. – Ну хоть не споришь. – А кем бы я был. Это моя обязанность – беречь тебя от этого. А у нас было зелье. Только вот разума нам тогда не хватило, особенно мне. Хотя что теперь жалеть, делать что-то надо. – И что ты предлагаешь? – Счастье моё, я это предлагал уже. Бросить все и сбежать на край света. И жить наконец семьёй. – И как? – А ты удивилась и, кажется, обрадовалась. И вроде была не против… когда-нибудь. Но раз такое случилось, то надо прямо сейчас. – Но как ты себе это представляешь? – Ну уж найду я себе преемника, зря я их столько лет опекал, что ли? И ты, надеюсь, найдёшь. И её величество нас прикроет, может даже официально отправить в изгнание. – Безумие какое-то. – А что остаётся. У тебя есть другие варианты? – Видимо, нет. – Вот и славно, и хорошо. Ты, если хочешь, поплачь, ну или обругай меня, прокляни, лишь бы тебе легче стало! – он так и не выпускал ее из объятий, гладил и бережно касался губами волос. – Ну что уж я, совсем… – Ну мало ли. Всё будет хорошо! – Надеюсь. – Ты отдохни, поспи, я тут, рядом. А завтра возьмусь за дело. – Странное утешение. Ладно, значит, так должно было быть. – Да, скорее всего. Если не сейчас – то, наверно, не случилось бы никогда. – Похоже на то.

* * *

Наутро Орсино пал в ноги королеве. Катарина, разумеется, могла только порадоваться. И единственное, что ее беспокоило, – это достойность преемников. И не только её. Но всё было, в общем, решаемо. Зря, что ли, столько лет старались. Хотя как знать. Хорошо бы лично проверять. Или хотя бы держать связь с Кругом. Иначе-то всё равно не получится. – Ну как, что сказал твой помощник? – кинулся с расспросами Орсино. – Надеюсь, поверил в «отставку по состоянию здоровья»? – Говорит, что да. – Ну и хорошо. В конце концов, пусть думают что хотят. Всё равно писать нам будут. Прорвёмся. Я со своими тоже договорился. – Хорошо, – но кивнула она почти безразлично. Времени на сборы ушло порядочно. Столько еще надо было утрясти! Раньше казалось – будет прощё. Но все же ничего нерешаемого тоже не выплывало. И вот наконец они отбыли. Орсино сел в уголок, давая Мередит вытянуться и лечь головой ему на колени – а то растрясёт ещё. Хорошо, что было куда ехать. Дальняя окраина, кстати, родина королевы Катарины. Края, где легко затеряться. – Тебе удобно? Если будет худо – жалуйся, придумаю что-нибудь, – а пока он не отнимал рук, стараясь послать ей спокойствие. – Слушай, ну хватит уже. Спорить он снова не стал. Прикрыл глаза и отвернулся к окну. Правда, и рук не убрал. Она так и не хочет быть слабой. Собирается всё снести сама. Святая женщина. Могла ведь просто объявить, что не хочет ребёнка. Неужели ради него? Хотя нет, много чести, это церкви надо сказать спасибо, что такого греха Мередит на душу не возьмёт. Или всё-таки всё сложнее? Ведь она не лгала на ложе любви, когда было зачато это дитя. И она не стала ничего делать через голову любовника. А дала ему угадать свою печаль. Силы небесные, как же за неё страшно! Да, она сильная, и здоровьем обладает завидным. Но сорок пять не двадцать. И чего стоит не показать ей этот страх. Она, наверно, и то меньше переживает. Вот и надо держать себя в руках. Иначе же только хуже будет. Значит, просто помочь ей задремать. А всё остальное – только мысленно. Да и то осторожно. У него ж часто что на уме – то и на лице. А от этого сейчас ничего хорошего. В общем, понадобится море терпения и незаметной нежности. Но разве ж это высокая цена за то, что он натворил? И за то хорошее, что ждёт впереди?