Этот странный мир

      Внутренний мир встретил меня проливным дождём, грозой и громом. Сидя на кухне, казалось, позабытой уже квартиры, грустно смотрела на чайник, стоящий на плите. Света в доме не было, да и сырость, идущая от старенького окна, начинала расползаться по помещению, ощутимо холодя. Осень, наверное, даже октябрь месяц. А нас не стало где-то в ноябре в этом мире…       Встав с табурета, прошла к печке и крутанула конфорку, по привычке поджигая пошедший газ загоревшимся пальцем.       — Сон, — уверенно кивнула я, пропуская огонь дальше по руке и задумчиво наблюдая за тем, как пламя, увеличиваясь, расползается по телу. — Сон…       В доме никого не было. Во всем девятиэтажном доме на четыре квартиры в пролете. Вообще — Воля молчала, не находя даже последней мыши или таракана. Выглянув в окно, сквозь струящиеся разводы не увидела ничего: ни обычно стоящих машин под подъездом, ни деревьев, ни даже винограда, росшего вокруг окна — только серое марево, будто кроме дома ничего больше не было.       Отойдя от окна нечаянно хвостом сбила чайник, опрокидывая его на пол и разливая успевшую немного нагреться воду, которая быстро расползлась по линолеуму. Попавшие на меня брызги медленно зашипели и испарились, добавляя в помещение ещё больше сырости — теперь уже тёплой. Переведя задумчивый взгляд на плиту, шагнула к ней, открывая все конфорки, но не зажигая — сами загорятся, когда газ расползется. Неприятно потянуло меркаптаном — надо же, сон, а запахи чувствуются. Выйдя в коридор, прошла в зал, с нотками ностальгии обводя взглядом заправленный пледом диван, стол у окна, телевизор, оружие на стенах. Пыли нет — неужели мама всё ещё заходит и убирает по старой привычке?       Впрочем, о чём я вообще думаю? Это же… да.       С кухни ощутимо бомкнуло и обдало горячей волной ветра — мысленно потянувшись в сторону огня легко разметала его по кухне, направляя на занавески, полки, стол и табуреты. Пламя, потрескивая, довольно начало лизать предложенное угощение, посылая в мой адрес что-то наподобие урчания Симаргла.       Ласково проведя рукой по ковру на стене и оставляя после себя дорожку огня прошла к окну, ещё раз попытав счастье увидеть улицу: как и до этого, результат — ноль.       Пламя грохотало, поэтому, когда я дошла до своей комнаты, где на стене висела мамина гитара, на которой та уже не играла, а я всё ещё училась, всё так же касаясь окружающих предметов руками, желая в последний раз ощутить их пальцами, за спиной уже ощутимо тянуло гарью и дымом. На кухне лопнули стёкла, порывом воздуха и воспрянувшего огня буквально взрывая комнату и переходя ревущей стеной в зал, туалет и ванную и начиная лизать мою дверь, по привычке закрытую за собой. Плаксиво тренькнули струны гитары, под порывом жара лопаясь. Проходя вглубь комнаты, боковым зрением отметила движение. Резко повернувшись в ту сторону, уставилась в зеркало, начавшееся оплывать, а от того ужасно коверкая изображение.       Дрого Ди Анта, не я.       А я сожгла свой мир, который, как оказалось, состоял всего лишь из одной квартиры и бесконечного дождя за окном…                     — Анта-я, тебя не учили тому, что спать рядом со спиртом, когда во сне горишь — опасно? — я с трудом разлепила глаза, мутным ото сна взглядом окидывая помещение и останавливаясь на Трафальгаре, стоящем на входе и скрестившего руки на груди.       — Меня не хочет отпускать прошлое… и я его сожгла… — хрипя неожиданно честно поделилась я, пытаясь подняться с кровати. Вернее — с того, что от неё осталось: рубашка Марко, простынь, матрац — всё это сгорело, оставив после себя огромную прогоревшую дыру с опалёнными краями. Как раз по контуру моего калачика. Скосив взгляд на пол, обнаружила подушку, которая, к счастью, не пострадала. Уф, у меня же там перья фламинго запиханы. Считай — шикую.       — Не особо умная идея, — усмехнулся он.       — Во сне вообще много чего тупого случается, — нахмурилась, осторожно вылезая наружу и мысленно молясь богам моря, чтобы оплавившиеся пружины кровати не лопнули подо мной, пока выбираюсь. — Кайросеки? — недоуменно уставилась на широкий браслет, оттягивающий руку и, наконец-то, находя причину своего недомогания.       — Знаешь, мне бы не хотелось, чтобы корабль, на котором я сейчас плыву, взорвался. Да и ты мне должна, Анта-я, — сощурился он.       — Да помню я, только подожди ещё немного, — процедила, отбрасывая браслет в сторону — к счастью, тот не был защелкнут, и удовлетворенно вздохнула — свобода. Только гарью воняет. — Ты так и будешь стоять над душой?! — не смогла удержаться, когда, найдя штаны на полу — а спать я легла в рубашке и трусах — начала размышлять над тем — сразу надеть или попытаться так проскользнуть в душевую?       — Пф, — тот выскользнул наружу, оставляя меня наедине со своим раздражением. Подхватив штаны и грустно рассмотрев грязные разводы на рубашке и трусах, потянула на себя остатки простыни, оборачивая вокруг талии. Сверкаю тут труселями перед посторонним, вот же. Хотя и он красавец — нет, чтобы разбудить, а не смотреть как я тут… кошмарю?       Распахнув окошко иллюминатора чтобы хоть как-то выветрить неприятную вонь, вышла за дверь, настороженно озираясь и почти сразу натыкаясь на главную медсестру. Недовольную главную медсестру.       — И как это понимать? — Милана, скрестив руки, мрачно на меня уставилась, загораживая путь в ванную.       — Малые объемы помещения, — поморщилась. — Уберите спирт, иначе в следующий раз я вас подорву, — ответила ей её же взглядом. — Сходите, посмотрите на дыру в матраце и прикиньте расстояние до залежей огнеопасного вещества. Желаю удачи, леди медсестра.       Своеобразно нахамив ей, обойдя, нырнула за заветную дверцу, тут же запираясь на щеколду. Настроение ни к черту, вот же.       Всё же в том, что я огненный фруктовик, много удобного: подержав над водой в бачке горящую руку, добилась того, что утренняя, не прогревшаяся ещё на солнце жидкость, начала почти что кипеть. Переборщила.       Но, лучше чуть подождать, пока остынет, чем трястись под ледяной водой.                     — Итак, для начала я возьму кровь на анализ, — парень, окинув меня внимательным взглядом, кивнул сам себе, ловко доставая шприц из упаковки и готовя жгут. Передо мной с мрачным стуком на стол лег утренний браслет из кайросеки. — Надевай, Анта-я. Я не хочу заработать ожоги.       — Ну, их легко вылечить, так что… — меня смерили пристальным взглядом, заставляя заткнуться и безропотно нацепить на запястье проклятую каменюку. Тело сразу же ослабло, поэтому затягивающийся на руке жгут и последующий слегка болезненный укол я восприняла несколько отстраненно, даже с некоторой долей любопытства наблюдая за наполняющимся шприцом. Набрав нужное ему количество, Трафальгар наконец-то отпустил меня, быстрым движением сдёргивая удавку и прикладывая ватку со спиртом к месту укола. Вскинув бровь с долей насмешки посмотрела на парня, стягивая браслет и практически незаметной искрой залечивая маленькую ранку.       Повернувшийся обратно Трафальгар на некоторое время замер, после с какими-то непередаваемыми эмоциями покачал головой.       — Встань, мне нужно прослушать сердце, — следующие полчаса меня, голодную и не выспавшуюся, крутили, как хотели. Наверное, отыгрывался на мне за похищение. Хорошо хоть, что основные больничные анализы не брал…       Вырвавшись на свободу с горящими от смущения ушами и щеками я помчалась к Уилу, на всех парах залетая в его комнатку-палату.       Парень спал. Тихо, спокойно, с розовыми щеками и умиротворённым выражением лица. Осунувшийся, с синяками под глазами, но такой родной…       — Когда же ты уже проснешься, братишка? — присев рядом, привычным движением убрала ему волосы с лица и, собрав их в пучок, заплела в кривую косу.       Уил молчал. Кислородную маску с него уже сняли, оставив от всех прошлых аппаратов только капельницу с глюкозой. Надо будет уговорить Сатча потом сделать ему что-то вкусненькое — когда парень очнётся, должен будет хорошо питаться чтобы поскорее восстановиться.                     За дверью медблока меня уже почему-то ждали — Эйс, от предвкушения сверкая глазами, и Харута, заговорщицки толкающий его локтем, уставились на меня, напрочь перегораживая выход на палубу.       — Эм… вы чего? — опасливо уставилась на них, пытаясь понять, что они задумали.       — Ну, Уила же вылечили, — начал издалека, как ему казалось, Харута, подаваясь вперед. А… ясно.       — А что насчет сухого закона в море? — выгнула бровь дугой, сразу понимая, на что намекает парнишка. — Да и Уил еще не приходил в себя.       — Ну… — состроил выражение лица типа «всё дело техники» Эйс. — Короче, сегодня вечером у нас пьянка!       — И поэтому вы на пару меня поджидаете? — нахмурилась, прищуриваясь. Что-то тут не чисто…       — Вообще-то событие более масштабное, — признался Харута, не выдержав пристального взгляда. — Мы празднуем твое вступление в команду! У нас не так часто капитаны Дозора становятся частью семьи.       — Хм… а кто еще? — любопытно подалась вперёд, наконец-то спускаясь вниз. — Идём в столовую.       — Не, ты первая капитан! До этого была пара медсестер и рядовых, — беззаботно проинформировал меня Эйс, шагая рядом. Босой, в одних штанах с броским ремнем и с бусами на шее — интересно, он их хоть на ночь снимает?       — Хорошо. А меня-то зачем ждали? Я бы и так это узнала, — выгнула бровь дугой.       — Чтобы быть первыми! — уверенно, как само собой разумеющееся, воскликнул Харута. Хм… круто.       В столовой, отстояв свою очередь возле стойки раздачи, где народ, широко улыбаясь, явно ожидал вечера, заняла место за столом, где уже сидел и читал газету Феникс. Да, Харута с Эйсом хорошо знали своих накама — меня успели проинформировать почти все, кто встречался на пути. Им что, главное выпить?        Я вечера не хотела, ой, как не хотела — если с мыслью о том, что я тут явно влипла на долгое пребывание, я уже более-менее смирилась, хоть и не могла понять, как буду выкручиваться в будущем, то официального признания пиратом явно не хотела. Может, схватить Уила и умотать на родину? Правда, в каком направлении — хрен его знает. Да и если белоусы воспримут это более-менее корректно, то вот Трафальгар… Быть неожиданно располовиненной на одном из заданий мне бы не хотелось, да… Слово нужно держать. Тем более, добровольно данное, пусть и пирату.       Хотя, конечно, меня неимоверно веселит тот факт, что опасаюсь я малоизвестного новичка, а не целый корабль с йонко…       В своей задумчивости, я почти прошляпила момент, когда в поле зрения появилась рука с вилкой и явным намерением стащить мой блинчик. С мрачным удовлетворением пришпилив своей вилкой воришку к столу и услышав больше испуганный, нежели болезненный вопль Портгаса, выдернула оружие возмездия обратно, наконец-то приступая к завтраку.       — Мать вашу, вы что, сговорились?! — пораженно выдохнул Эйс, переводя взгляд с меня на вообще непричастного Марко и обратно. Место удара четырёхштыковым оружием быстро полыхнуло огнем и затянулось без следа — и стоило так вопить? На мою удивленно вскинутую бровь мужчина соизволил отвлечься от чтения, утомленно вздыхая.       — Нет, — и вновь вернулся к газете. Эйс, кажется, обиделся, насупившись и отвернувшись в сторону. Правда, долго он так не пробыл — раздался удар о стол и храп.       — Идеальный оппонент, — покачала головой, в свою очередь притягивая его тарелку и быстро сметая с неё всё содержимое.       — Дети… — ностальгически раздалось из-за газеты. Харута, сидящий рядом с ним, затрясся в беззвучном приступе смеха.       — Смейся спокойно: его Отец сейчас не разбудит, — меланхолично протянул Марко, перелистывая страницу.        — Что-то интересное пишут? — полюбопытствовала, со своей стороны читая какую-то глупую статью о какой-то высокопоставленной женщине, решившей устроить выставку своих фамильных драгоценностей. На другом листе была заметка о непонятном перевороте на одном из островов, находящихся под крылом Правительства, а теперь вышедшего из-под него. Хм, зря они так — пиратов больше будет после этого. Если только там не сами пираты всё организовали…       — Где-то на границе Гранд Лайна Дозор пересекся с Революционной армией, — раздалось в ответ. — Фамилий нет, званий тоже нет, только раз мелькнуло что-то о двух капитанах. И так и не сказано, чем там в результате всё закончилось — свидетели говорили о мгновенно ухудшившейся погоде и сильной грозе, но не о результате.       — Ну-ка, дай сюда, — потянула на себя бумагу, отбирая и разворачивая. Марко, явно смирившись с тем, что лучше отдать без боя, отвлекся на чай, который уже остыл. Пришлось сжав зубы после выразительного взгляда взять его чашку в руку, нагревая.       В статье действительно ничего информационного не было. Остров с незнакомым названием, информирование о той самой стычке, полное отсутствие результата и вообще описаний. Заставило задуматься только то самое ухудшение погодных условий. Однако тем, что действительно заинтересовало, была подпись: «журналистка — Маришка Мир».       Ах ты ж моя милая зубрила законов. Раз уж ты не написала ничего дельного, значит, контролируют всё немилосердно. А это означает лишь одно — кое-кто лоханулся. И теперь не хочет афишировать, ибо даже после не особо удачных сражений с пиратами пресса Дозора громко кричала о блестящих операциях и огромных достижениях.       Перелистнув страницы вновь наткнулась на статью о перевороте на острове Тейнт — не знаю такого. Естественно, ничего нового я не увидела. А вот то, кто у нас был журналистом, заинтересовало: «Грог». Он свою фамилию даже в документах не всегда указывал, так что тут спутать с кем-то другим было сложно.       Ну ладно — Маришка, а вот чего врач наш попёрся в прессу? Неужели что-то планируется? Так, есть ли ещё фамилии?       — Что ты там увидела? — Харута, за время моего чтения уже позавтракавший, любопытно сверкал глазами.       — Совпадения, братишка, — пробормотала, качая головой. Нет, других фамилий членов моей команды больше не было. Тогда возникает вопрос — связано ли как-то это все или нет?       — Интересно хоть? — не унывал паренёк.       — Безумно, — не стала спорить я. Эйс, проснувшись и потирая шишку на лбу, недоумённо уставился в свою тарелку.       Однако разгореться скандалу не дал неожиданно появившийся рядом с нашим столом Трафальгар. В крови. Вынырнув буквально из воздуха он, уперев руки в столешницу, навис над ней, мрачным взглядом сверля меня. Лицо, шея, руки в крови, отсутствие странной меховой шапки аля далматинец и встрёпанные волосы — складывалось ощущение, что он кого-то выпотрошил по пути сюда, эдакий безумный учёный.       Наверное, именно так и подумали находящиеся за нашим столом, напрягаясь и готовясь атаковать. Трафальгару же было плевать. Уставившись на меня малость взбешённым взглядом он пару секунд что-то пытался увидеть в моих глазах.       — Дрого Ди Анта-я, — тихо и задушевно начал хирург, — я требую объяснений.       — Эээ… — глубокомысленно выдала я, глядя на него искренне непонимающим взглядом и прижимая к себе газету, будто она могла меня защитить. — Ты чего такой… чумазый?..       Если я и хотела бы что-то дальше сказать, у меня вряд ли вышло бы: взгляд просто испепелял. Надеюсь, он реально может расчленять только при помощи скальпеля.       — Твоя кровь, Дрого Ди-я, — прошипел он. — Она неожиданно взбунтовалась и взорвалась!       — Гонишь! — вздрогнула, с упавшим в пятки сердцем осмысливая сказанное. Чего?! Кровь моя?       — Идём, — обойдя стол по кругу и не обращая внимания на начавшего подниматься Марко, Трафальгар ухватил меня за плечо и, что-то пробормотав, пошевелил пальцами свободной руки. Миг, и я грохнулась попой на доски палубы, пропищав перед этим что-то в стиле «спасите»; ещё миг, и я уже в его комнатке.       — Телепорт, ага, — пробормотала я, ошалевшим взглядом окидывая помещение.       Трафальгар, не обращая больше на меня внимания, прошёл дальше, подбирая с пола свою шапку и уверенно натягивая на голову.       Комнатка и правда напоминала последствия взрыва бомбочки с краской. На одной из стен отчётливо прорисовывался силуэт в шапке, вырвавший нервную улыбку.       — Смешно, да? — мрачно проговорил хирург, скрещивая руки на груди.       — Я… не знаю… — мотнула головой, отвечая на предыдущий вопрос.       — Я вижу. Сядь на стул, — я безоговорочно выполнила указание, осторожно садясь на самый краешек.       Повисла напряженная тишина, в которой меня сверлили взглядом, а я рассматривала кровавые потёки на стенах. Он же не так много взял, а тут ощущение, что кому-то артерию вскрыли.       Громко опустив ладони на столешницу парень навис надо мной, сощурив потемневшие глаза с легкими золотыми искорками.       — Я бы предположил, что ты не мифический зоан Симаргл, а парамеция крови. Предположил бы, если бы не видел того, как ты во сне прожигаешь кровать. Насколько я помню, две силы фрукта у одного человека быть не может, поэтому хочу спросить: как так вышло, и ты — человек?       — Да, — уверенно кивнула я головой, глядя на него честными глазами.       — И? — не выдержал он.       — Я недавно встречалась с фруктом крови, — пожала плечами. — У меня был с ним бой, после чего я и моя звериная сущность разделились. В принципе, дольше с ним контактировал Симаргл, а не я…       — Хм, неужели… даже так… — забормотал парень, уже не слушая концовку и метнувшись в сторону, активно роясь в ящиках стола. При виде нового набора из шприца-жгута и осточертевшего браслета внутренне поёжилась, но процедуру перенесла стойко, мысленно подсчитывая количество оставшейся крови внутри меня.       — Двигай! — передо мной поставили мензурку с моей кровью, указывая на последнюю.       — Эм, ну… я не в курсе, как это делается, — пожала плечами, рассматривая тёмную жидкость.       — Ты можешь гореть и летать, становиться зверем. Двигай, — как приговор раздалось сверху.       Пожав плечами и уставившись на мензурку честно попыталась заставить её содержимое задвигаться. Естественно, результат — ноль. В течение следующих десяти минут я пыталась придумать различные способы мотивации в адрес к собственной крови, которая, как и полагалось самой обычной крови, была незыблема.       Неожиданно в комнату резко вошел Феникс, явно желая разобраться в произошедшем. Вот в этот-то момент кровь и решила, что уже полностью зарядилась какой-то там неведомой мне энергией космоса и прямо за взглядом, метнувшимся к Марко, стрелой понеслась в него, точным ударом вынося мозги и вместе с ними оставаясь на стене позади.       Тело мужчины грузно осело на пол — серые глаза с расширившимися зрачками бессмысленно уставились куда-то в сторону ножки стола. Из сквозной дыры в черепе всё ещё продолжала вытекать кровь, хоть уже не так…       Да, чёрт дери!.. Свой крик я услышала будто со стороны, рывком отпрыгивая куда-то в сторону узкой кровати, на которой ночевал хирург, и забивалась в угол. Трафальгар заметно побледнел, став свидетелем такого дела, а я, обхватив голову, уткнулась лбом в подушку, стараясь отделаться от запаха тёплой крови, который неожиданно остро ударил по обонянию.       — А-анта-я, он же регенератор? — наверное, Трафальгар за всю свою жизнь так не удивлялся, как в последнюю пару дней.       — Да, — тихо прошептала, отнимая руки от головы и обнимая подушку. Подняв взгляд, наткнулась на расчетливое выражение лица Ло, рассматривающего тело. Газета, которую я прихватила с собой, упав на пол тихо намокала, приобретая алый оттенок. — Только… я же его не обычным оружием…       — И что? — он качнул головой, но с места не сдвинулся — наоборот отступил от крови. — Кайросеки или морская вода — вот бич. Во всяком случае, если попытаться все расставить логически и принять всерьез то, что ты теперь владеешь силой фрукта крови, пусть и не умеешь ею пользоваться, желания убить у тебя же не было?       — Н-нет, — отрицательно мотнула головой. — Она сама, я просто хотела, чтобы она начала двигаться.       — Ну, тогда, вероятнее всего, стоит подождать, — пожал он плечами. — Хм, думаю, на простое заражение не похоже… Нужно разобраться и подумать. Пожалуй, я побуду снаружи — ты крайне громкая, Анта-я.       — Ну знаешь ли!.. — не нашлась я, что ответить. А Трафальгара уже и след простыл. Мне бы так от проблем подальше сваливать.       Насморочно хлюпнув носом, отпустила подушку и сползла на пол, осторожно подползая к Фениксу, уже начавшему остывать. Потянув его на себя и кое-как вытянув из лужи крови, но всё-таки вымазавшись в ней, обняла со спины, потерянно размышляя над тем, что же будет, если он не очнется. Эйс, впрочем, несколько раз довольно рассказывал о том, как был свидетелем воскрешения Феникса. Правда, сомнения это никак не убирало.       На десятой минуте мои эмоции начали зашкаливать, грозя очередным рецидивом со стороны крови на полу. Та, однако, вела себя спокойно и больше не пыталась кого-то убить.       Неожиданно вспыхнув ультрамарином, и, казалось, на мгновение растаяв, мужчина на моих руках вздрогнул, после чего рвано выдохнул.       Легонько подув на пепел, который тонким слоем покрывал его макушку, тихо усмехнулась, носом утыкаясь в нелепый хохолок.       — Живой, — сквозь легкую дрожь и истеричный смешок выдала, всхлипывая.       — Неожиданно, — честно признался он, пошевелившись. — Что это было?       — Марко… я, кажется, мутант какой-то теперь… — сильнее сжала его в объятиях. — Я мифический зоан Симаргла без звериной части и, похоже, теперь ещё и с силой фрукта крови в середине. Марко, я видела, на что способен фрукт крови, и это было ужасно. Я не хочу, Марко… только не его.       — Тогда посмотри на Эйса, — после молчания проговорил он. — Его сила способна сжигать города фактически с одного удара.       — Но я вообще не контролирую эту непонятную мне силу, — покачала головой. — Представь, пустит мне кто кровь, а я вот так… взглядом, фактически.       — Успокойся, — подняв руку, мужчина опустил ее мне на голову, лохматя волосы. — Справимся.       — Главное, чтобы если и был рецидив, то только в твою сторону… хотя второй раз я вряд ли переживу так, чтобы не поехать крышей.       — А народ уже привык, — усмехнулся он.       — Это ужасно. И к такому нельзя привыкать, — выдохнула в ответ, трясь о пальцы. — Нельзя, Марко, и за слова о том, что «уже привык» нужно ремнём пороть, если не за борт макать, предварительно привязав к канату.       — Да, капитан Дозора это страшно, — задумчиво выдал мужчина. — Ты логия в какой-то степени, так что когда у тебя начинаются проблемы с кровью, просто превращай её в огонь. Как идея?       — Утешительная, — слабо улыбнулась, прислушиваясь к шуму из-за двери.       — Ладно, нужно идти — думаю те, кто владеет Волей, имеют пару вопросов по поводу того, что я тут умирал, — он так же услышал голоса команды.       — Только чур… не я буду отмывать тут все, — согласно кивнула, даже как-то нехотя отпуская его. Феникс лишь утомленно покачал головой, поднимаясь на ноги и окидывая взглядом заляпанное кровью помещение.                     Вечером они действительно устроили грандиозную попойку, вытащив невообразимое количество алкоголя наружу. Отец Белоус так же вышел ко всем. И тут настал момент истины: меня буквально вытолкнули вперед, давая всей команде увидеть виновника торжества, а ему окинуть меня любяще-отцовским взглядом.       — Дочь моя, — тостов не было, только эта фраза и поднятая к небу огромная чаша с саке, после чего я в который раз за день залилась краской, а народ заорал так…       Я думала, что меня звуковой волной за борт снесет. Похоже, меня ребята хорошо запомнили из-за того случая, когда я заставила их перед медсестрами извиняться, а потому прониклись чем-то там накама-братски-любящим. Ух, до дрожи.       — Сестренка! — громкие крики вызывали бурю эмоций, часть которых можно было бы назвать злостью: на себя, на окружающих, на мир в целом. Я — дозорная. Дозорная же, правда?       — Улыбайся шире, — подкатил Харута, не иначе как на интуитивном уровне ощущая перемену моего настроения. — Давай, тут все ради тебя собрались! Мы же обещали!       — Да, я помню, — улыбнулась ему. — Дети Белоуса и сам Отец держат своё слово, да?       — Именно! — широко улыбнулся он, утягивая меня в толпу веселящихся. Столько хлопков по плечу и объятий я ещё никогда не получала. Наверное, если бы не тихая регенерация и поднявшееся до небес настроение после пары кружек рома, я бы уже окончательно разъярилась, а так спустя некоторое время уже со всей толпой довольно орала какие-то песни, половина которых была из моего мира, но быстро подхватилась окружающими.       Но самым шикарным подарком, а они были — катана, презентованная Харутой и пара пистолетов, которые я осторожно приняла из рук внимательно следящего за мной Изо, совершенно искренне поблагодарив его — были песни. Феникс, провожаемый взглядами торжественно затихшей толпы, уютно устроился около ног Белоуса, положил на сгиб ноги гитару и осторожно провел пальцами по струнам, даря миру первые звуки. Прижав к груди подарки одной рукой и ухватившись второй за ручку очередной кружки с ромом — моя сгинула где-то в толпе во время поздравлений, — склонила голову на плечо стоящего рядом Сатчи. Он до этого что-то увлеченно рассказывал одному из своих ребят из дивизиона на тему приготовления курицы, из-за чего, в принципе, я и подключилась к беседе. Теперь же, завороженно слушая песню и довольно щурясь, не могла не признать — пернатый командир смог.              Засыпай, на руках у меня засыпай. Засыпай, под пенье дождя,       Далеко, там, где неба кончается край       Ты найдешь потерянный рай.*              В середине песни я уже плакала, из-за чего мужчина со смешным помпадуром даже немного растерялся, начиная меня успокаивать. Я там прошлое сожгла рано поутру, а оно, с моей же подачи, вновь ко мне вернулось, заставляя пускать сопли-слёзы в чужую рубашку. Хорошо хоть другие не заметили, продолжая слушать необычные для них строки-слова. И такие родные для меня.       Да меня такие эмоции даже на день рождения и при раскрытии подарков под ёлкой не посещали, как сегодня, на нежеланном корабле пиратов в хрен знает как устроенном море и безумно странном мире. Но, похоже, теперь уже окончательно в моём месте в жизни.       — Это прекрасно, — тихо прошептала, хлюпая носом и широко улыбаясь.       — Так специально для тебя старались, — волосы на макушке вновь взлохматили. Благодарно кивнув, шагнула назад, быстро вытирая мокрое лицо, и поворачиваясь в сторону Феникса. Молодец, командир — запомнил.       А ну-ка, отметим мы это дело. Гулять так гулять! А там, глядишь, и решусь. Отступать нельзя.                     Пьяно отплясывая с кем-то из команды и на спор поедая пирог с персиком, испеченным специально для меня, против пирога с вишней, на удивление быстро поедаемым раскрасневшимся Тичем, который и стал моим соперником, я неплохо начала свою типа пиратскую новую жизнь. Пироги действительно шли очень быстро у обеих команд, а вот потянувшегося стащить кусочек Эйса уже на пару послали обратно в азартно болеющую толпу. В результате буквально с секундным отрывом я всё же смогла победить Маршала, и, довольно откинувшись на руки, широко улыбнулась в ответ проигравшим. Тич, правда, совсем не обиделся, громко смеясь — при любом раскладе он был не особо в проигрыше. После чего меня, вздёрнув за шкирку, потащили пить. Ухватившись за всё того же Тича в попытке понадежнее стать на якорь потерпела неожиданное поражение: вместе с казалось бы неподъемным грузом меня утянули в новую, празднично галдящую компанию. Тич, кажется, вообще не испытывал никаких отрицательных эмоций — только обрадовался неожиданно возникшей перед носом ёмкости с алкоголем. Кружкой эту цистерну было сложно назвать…       Вырвалась из шумящей компании я только спустя час, буквально на четвереньках проползая между ног и оказывая на свободе. Отец, устав, что простительно для его возраста, под присмотром медсестер ушел к себе, напоследок ещё раз выпив со всеми. Девушки были уже не особо рады гулянке, пытаясь оторвать от него огромную чашу и бросая в адрес шумящих братьев несколько злые взгляды.       Трафальгар, немного побывший снаружи, наверное чтобы чисто поужинать, ощущался у себя в комнате. Наверное, не очень он любит гулянки. Или он не любит гулянки с малознакомым Йонко и его командой?       На эту тему можно издеваться над Ло бесконечно…       Дыша свежим воздухом возле перил взглядом выцепила скрывшегося в коридоре, ведущим к каютам командиров, Марко. Немного поколебавшись, быстро скользнула следом, оказываясь в темноте корабля. Успевший запомниться путь, скрип двери и неожиданно упавшее в пятки сердце попыталось скачками-биениями выпихнуть меня обратно в коридор. Упрыгать туда вместе с тупым балластом, прямо выражаясь.       Феникс не ожидал моего прихода, хоть и явно почувствовал присутствие ещё задолго до появления. Чуть покачиваясь от эмоций и выпитого, прошла вперед и, крепко ухватив его за пояс штанов, сминая ткань шелковистого платка, подняла голову.       — Хочу.       — Ты пьяная, — приподняв меня за подбородок, мужчина пристально посмотрел мне в глаза, безошибочно понимая суть сказанного. Я ответила таким же взглядом, рассматривая потемневшее олово.       — Я знаю. И это не отменяет того факта, что я хочу именно тебя и именно сейчас, — облизнула губы кончиком языка, всё так же не отрывая взгляда. — Хочу, сильно.       Я помню, что должна тебе. За спасение, за помощь, за понимание. Но у меня ничего, кроме меня, нет. Так пусть же я отдам тебе себя — мне не жалко. Я благодарна. Это не ложь и отчаяние. Правда.       — Анта, за тебя говорит алкоголь, не ты, — покачал он головой, впрочем, не отходя в сторону. И зачем тогда все эти слова, а? Ты смешной, Марко.       — Алкоголь лишает нас сомнений. Желание есть и до этого, — усмехнулась, подходя ближе и буквально вжимаясь бедрами в пах мужчины. Тот бесшумно вдохнул, все ещё держа себя в руках. Чёрт. Сколько мне ещё надо тебя провоцировать?       — Анта, — хрипло, что меня только обрадовало, выдохнул он, — ты пожалеешь.       Эта фраза настроила на позитивный лад — сдался. Наверное, ещё сам того не принимая, но сдался.       Подавшись вперёд и став на носочки, обхватывая губами губы мужчины, не смогла сдержать дрожи: наконец-то. Я хочу, уже действительно хочу.       — Ммм… — а если тереться, то ответная реакция ещё более быстрая.       А дальше взлеты и падения в преддверии новых взлетов. Затуманенный разум выхватывал всё клочками: раскиданная по комнате одежда, некоторые элементы которой обнаруживались даже на шкафу, оголённый торс мужчины, столь привлекательный наличием подтянутого живота и нескольких шрамов, которых хотелось касаться, не прекращая: руками, губами, языком — не важно. Спина с выпирающими позвонками, по которым так приятно проводить пальцами, и которая отозвалась легким прогибом и желанным стоном мужчины, резко смявшим и укусившим губы. Косточки бедер, когда, наконец, эти грёбаные штаны вместе с нижним бельём были сняты, являя затуманенному разуму долгожданный орган в обрамлении жёстких, чуть более тёмных волос у основания. Мужчина резко отстранил от себя, нервно срывая с меня рубашку и путаясь в моих штанах. Легонько ударивший по телу ток резко убрал хвост и уши, явно указывая на то, что мужчина владеет Волей. Неслабо так.       — Зачем столько одежды? — тихо и себе под нос, разрывая мои трусики — они самовозгорание пережили, а ты! — и, притягивая к себе, вжимая и давая прочувствовать всю степень возбуждения. Меня ощутимо встряхнуло, заставляя застонать и потереться о чужое тело. Резко подхватив меня под попу, приподнимая над полом и повернувшись к кровати спиной мужчина сел, усаживая меня сверху и принимаясь, целуя, водить руками по телу.       Ах, какие же горячие, у, казалось бы, холодного человека руки и губы. У птицы, которая не может своим огнём не то чтобы спичку зажечь, а просто согреть. Удивительный контраст.       — Обратно уже не отпущу, хочешь того или нет, но могу позволить начать самой, — без тени усмешки сообщил он, ощутимо сжимая меня руками и сильнее прижимая к себе.       — О, свобода выбора — неожиданно, — съехидничав, выдохнула в губы, тут же целуя и приподнимаясь на его коленях. Внутри что-то ёкнуло и тут же оборвалось, когда я, не сдерживаясь, мысленно рыкнула, заставляя всё стать на свои места. Все тараканы да по полочкам. Хватит уже сомневаться в этой грёбаной жизни! Ты знаешь, что нужно делать!       Мгновение боли, отозвавшейся окаменением тела подо мной и, победно усмехаясь, подалась вперед, сжимая чужую плоть внутри себя. Так, сейчас главное не дать регенерации хода, иначе… Черт, да я даже не знаю, как эту конфузную ситуацию назвать!       — Анта, — вперемешку с удивлением выдавил он, ласково поглаживая мой затылок и ненавязчиво сжимая волосы в кулаке, заставляя запрокинуть голову назад, морщиться от череды неприятных ощущений и тут же выгибаться, когда горячий язык заскользил по шее, сменяясь зубами, прикусывающими такую чувствительную сейчас кожу.       — Твою же мать, сколько ты ещё будешь любезничать, а? — уже рыча выдавила, чувствуя, как поднимающаяся внутри волна огня ненавязчиво гасится давлением со стороны мужчины и оседает, скручивая всё в уже болезненный узел.       — Столько, сколько нужно, девочка, сама пришла — терпи, — тихо и с хрипотцой рассмеялся он, вызывая целый табун мурашек, пробегающих по позвоночнику и так же оседающих горячей волной внизу живота. Движения вверх-вниз не такие и трудные, правда? А вот момент, когда он не смог больше сдерживаться, переворачивая на кровать и закидывая мои ноги себе на плечи, восприняла с победной ухмылкой, впрочем, тут же сменяющейся задушенным стоном, в конце которого просто потеряла голос, выгибаясь дугой. Шутишь, что ли? Я же уже протрезвела, ещё в начале прелюдии, когда направляла. Зачем же столько любви? Просто трахни…       — Не отвлекайся, а то обижусь, — склонившись к уху и горячо выдыхая в него протянул он.       — Уже не сможешь, — хрипло выдохнула, для провокации протяжно выдавая тихий стон, из-за которого меня буквально вжали в хлипкую кровать куда сильнее, чем до этого, вбивая в матрац.       — Потом заставлю отработать, — хрипло процедил, увеличивая темп. Мне стало не до слов и смешков, мешая мысли и заставляя буквально задохнуться от ощущений, выгибаясь в надежде прижаться к горячему телу как можно ближе. Боль, что была в начале, испарилась бесследно, а то, что пришло на замену, заставляло чуть ли не кричать, прося ещё и ещё. Сознание, находясь и до этого на хрупкой грани, резко взорвалось, перекрывая доступ к воздуху и, кажется, заставляя вовсе отключиться и забыть о том, как нужно думать, посылая круговороты цветов перед глазами.       Как же… без слов. Феникс, что же ты делаешь со мной?       — Эй, ты как? — обеспокоенный голос пробился внутрь, заставляя открыть глаза и рассеяно оглядеться вокруг, совершенно не фокусируя взгляд на чём-либо. Всё ещё подрагивающее тело не слушалось, поэтому выдавить смогла лишь слабую улыбку, когда поймала обеспокоено-настороженный взгляд. Замерев и сосредоточившись несколько секунд внимательно рассматривала его лицо, запоминая. Он еще сильнее нахмурился, а я в ответ, криво улыбнулась, пододвигаясь ближе и ласково проводя пальцами по его боку и переходя на бедро.       — Я там что-то должна?       Ответом мне был тихий смех и вновь взъерошенные волосы на голове.