***
Они прибыли в поместье спустя несколько часов после королевской стражи. Скакать вдвоём на одной лошади в дождь оказалось нелёгким делом, и несмотря на то, что Микаса настаивала на том, чтобы навестить Хисторию, Леви по приезде отправил её в ванную. И, в отличие от своего поведения ночью, она беспрекословно подчинилась. Азиатка стала осматривать своё тело сразу после того, как разделась. Она ударилась головой, до крови прикусила внутреннюю часть щеки и получила многочисленные царапины на руках. В принципе, не считая этих повреждений и ещё парочки ссадин, она была в порядке. Для неё всё могло обернуться намного хуже; падение с лошади — это не шутки. Девушка залезла в горячую ванну и попыталась расслабиться, но её череп тотчас пронзила обычная для неё головная боль. Длинная череда бессонных ночей и тот стресс, который она испытала, отразились на самочувствии брюнетки. Всё её естество было переполнено смешанными чувствами. Разведчица думала, что ей станет лучше, если она доставит доктора к Хистории, однако она понимала, что с самого начала было глупо надеяться на это. Она лишь затащила Леви во всю эту кашу и потеряла свою лошадь. Её инфантильные мечты лишь обернулись против неё, ведь сейчас Микаса чувствовала себя ещё хуже. Вина постепенно съедала её изнутри. «Прекрати мучить себя», сказал ей мужчина ранее, но ей было не так просто сделать это. Когда после водных процедур она вернулась в гостиную, капитан сидел на диване у камина, ожидая возвращения подчинённой. Он переоделся в чистую одежду и наблюдал за пламенем, сложив руки на груди. Пронизывающее чувство вины пробудило в ней совесть. — Вы в порядке? — пролепетала азиатка. Брюнет приподнял бровь. — Ты имеешь в виду, в порядке ли я после твоей короткой безрассудной вылазки? — в его голосе явно слышались нотки сарказма и искреннего недовольства. Разведчица не ответила. Она наконец вспомнила, какова была цель её «безрассудной вылазки». — Как себя чувствует Хистория? — спросила она, игнорируя образовавшийся в горле ком. — С ней всё хорошо, — вздохнул он. Мужчина махнул ей рукой, предлагая присесть напротив. — А ребёнок? — продолжала девушка, игнорируя его приглашение. — С ребёнком тоже всё хорошо. Всего лишь преждевременные схватки. Хистория сейчас спит, и за ней наблюдают доктор и стража, — он сделал небольшую паузу, но затем вновь заговорил: — Она спрашивала про тебя. Это всё, что азиатка хотела услышать. Она плюхнулась на диван и глубоко выдохнула. Леви с минуту безмолвно смотрел на неё, а затем вдруг покачал головой. — Ты совсем не изменилась, не так ли? — этот вопрос заставил брюнетку посмотреть на капитана. — Что Вы имеете в виду? — она ожидала от брюнета какой-нибудь колкости, но его раздражение как рукой сняло. Он лишь выглядел… уставшим. — Ты всегда была такой, с тех самых пор, когда я впервые увидел тебя. Если кто-то, кто для тебя дорог, — в основном Эрен, — попал в беду, ты теряешь всякий здравый смысл и сломя голову несёшься в самую гущу битвы, будто от этого зависит твоя жизнь. Микаса сжала губы и опустила взгляд. Она бы и хотела парировать его нравоучения, однако он был прав. Сегодня она вела себя так же, как и девочка, преследовавшая Женскую Особь в лесу, гонимая лишь пламенем своих чувств. И этим пламенем она бы сожгла себя дотла, причиняя себе боль снова и снова. — Мы никогда не могли позволить себе терять солдат, — продолжил капитан. — Но сейчас, когда Марлия у нас на хвосте, мне нужен мой отряд. Мне нужна ты. Ты больше не можешь вести себя так неблагоразумно, — это был ни совет, ни приказ, и приказной тон его голоса заставил разведчицу задуматься о своих сумасбродных действиях. Брюнет сложил руки на спинке кресла и положил на них голову. — Думаю, я знаю, от кого ты понабралась этого, — он не отрывал взгляда от огня в камине. — Видишь, куда привела это отродье его опрометчивость. — Я верю ему, — она постоянно повторяла эти слова словно личную мантру, на что Леви лишь приподнял бровь. Ей показалось, будто бы он напрягся. Впервые она начала сомневаться в собственной вере. — То есть… Я должна верить ему. Мы должны верить ему… Так ведь? Леви молчал. — Я сказал ему… — спокойно сказал он, подождав пару минут. — Я сказал ему, что никогда не смогу посоветовать ему, как следует поступить. Никто не сможет предсказать, как будет правильно, а как нет, пока не увидит, к чему это привело, — он посмотрел ей в глаза. — И то же самое я скажу тебе. Разведчице ничего не оставалось, кроме как снова сжать губы в тонкую линию и сжать в ладонях одеяло, лежавшее рядом. — Даже не знаю, что это исчадие сейчас делает в Марлии. Не знаю, каков его настоящий план. Никто из нас не знает. Я не могу сказать тебе, стоит доверять ему или нет. Нам остаётся только верить, что мы не пожалеем о выборе, который сделали, — Леви наклонился вперёд и положил локти на колени. Без сожалений… Эти слова он сказал ей однажды. Микаса раздумывала о его словах. Мужчина был прав. Был только один способ узнать, стоит ли её вера в Эрена всего этого или нет. Она стиснула зубы. Они наконец увидят, как обстоят дела на самом деле, когда прибудут на родину врага. Тем не менее, она не могла держать всё под контролем, и это разрывало её душу на части. И она понимала это. Армин очень беспокоился за неё. Даже капитану было не всё равно. Просто дело в том, что… — Я не хочу оборачиваться назад и вдруг осознать, что я совершила ошибку, — азиатка наконец нашла в себе силы сказать эти слова. — Тц, — брюнет вновь откинулся на спинку дивана, — А кто же хочет? Однажды она уже спрашивала о его сожалениях, но он увильнул от ответа. Но сейчас ей очень захотелось узнать его. Невероятно сильно. — Вы так и не ответили на мой вопрос, — начала она осторожно. — Ммм? — мужчина приподнял бровь. — О чём Вы сожалеете. Вы сказали, что это не имеет значения. — Не имеет. — Но для меня это важно. — Хочешь узнать обо всех моих ошибках, Аккерман? — он косо взглянул на подчинённую. — Нет, — ответила она. Это было совсем не то, что она имела в виду. — Дело в том, что даже если такой, как Вы, может совершать ошибки и оставаться таким же, то, возможно, я бы тоже смогла. Хоть я и сделала неверный выбор. Леви на секунду поколебался, и разведчица уже подумала, что он снова отчитает её за несоблюдение субординации. Но он не сделал этого. — Я был как Эрен, — наконец заговорил он. Это был не тот ответ, который она ожидала, поэтому он застал её врасплох. Но он не стал ждать её дальнейшей реакции на это и продолжил: — Я был предоставлен самому себе. Я оставил двух своих друзей в одиночестве, пока был на миссии, о цели которой я не имел ни малейшего понятия. Они погибли. Я выжил. Азиатка сглотнула. Она и представить себе не могла, какое прошлое скрывает капитан. И сейчас, когда она переваривала его слова, она осознала, что совершенно ничего не знала о жизни Аккермана до того, как они встретились. Он на секунду замолчал, проведя рукой по макушке. Хоть он и переоделся в сухую одежду, его волосы всё ещё были слегка мокрыми и немного распушились от высыхания на воздухе. — Если бы я был тогда с ними, меня, возможно, тоже бы съели, — тихо продолжил он. — Или, может быть, я бы спас их. В любом случае, мы никогда не узнаем, что бы произошло. — Он медленно поднял голову и его взгляд встретился с глазами Микасы. — Эрен сейчас занимается тем же. Разница лишь в том, что он прекрасно понимает все риски. Он знает, в какое дерьмо впутывает своих друзей и товарищей. Марлия утонет в крови. Даже не думай, что этого не случится. Это будет его тяжёлым бременем, с которым ему предстоит жить. Не моим. И не твоим. — У меня будет иное бремя, — прошептала девушка. Сейчас она понимает это. Она лишь тратила свою жизнь впустую, зацепившись за вещи, которые она была не в силах изменить, и давая чувству вины сжирать себя изнутри. И если бы она наконец не осознала этого, то всё бы повторилось позже. Она бы была окружена горами трупов, среди которых могли оказаться и её друзья. Смогла бы она и дальше верить Эрену? Разум выдал лишь один ответ. Нет. Она бы не смогла. Однако она не могла произнести это вслух. — Ты не можешь жалеть о вещах, которые не произошли. У тебя ещё есть время всё изменить, — Леви встал и развернулся к двери. Азиатка вновь опустила взгляд и ещё сильнее сжала одеяло в ладонях. Осталось кое-что ещё, чего она не понимала, и она больше не могла терзать себя сомнениями. Это просто не имело никакого смысла. Вот только… — Почему Вы последовали за мной? — резко спросила она мужчину, который уже собирался выйти из комнаты. Капитан остановился и вновь повернулся к ней. Он посмотрел на неё так, словно она озвучила самый глупый вопрос, на который способен солдат. — Потому что я беспокоюсь за тебя, — прямо ответил он, заставляя Микасу покраснеть. — И я не хочу, чтобы ты погибла из-за бури, или из-за титана, или из-за своей взбалмошности. Если хоть что-то и было способно убить её, то последняя причина её смерти звучала реальнее всего. Но всё, что сейчас было в её голове, так это тот факт, что он беспокоился о ней. Эти слова упёрлись ей прямо в грудную клетку, заставляя шире распахнуть глаза. Азиатка могла справиться с десятью титанами в одиночку, но она не могла справиться со своим собственным сердцем. Она почувствовала желание высказать сейчас всё, что хотела, но слова застряли у неё в горле. Лишь малую часть ей удалось озвучить. — Спасибо Вам. За всё, — она имела в виду совсем не это, но больше она не могла сказать. Леви кивнул, вновь собираясь выйти. — Сэр? — она снова заставила его остановиться. Она вдруг поняла, что всё это время обращалась к нему неподобающе. И не он ли обращался к ней по имени несколько раз? Не Аккерман… Микаса. — Да? — Что это была за миссия, на который Вы не должны были быть? — Ты настолько любопытная? Разведчица вновь смутилась. Капитан развернулся и подошёл к двери, схватившись за ручку двери и вдруг остановившись. — Я пытался убить Эрвина. Микаса в изумлении приоткрыла рот, и дверь за мужчиной захлопнулась, оставляя девушку одну со своими мыслями. Сейчас она почему-то очень сильно хотела услышать эту историю. Уже в кровати, брюнетка всё ещё прокручивала в голове их диалог снова и снова. События последних недель пронеслись у неё перед глазами. Короткие диалоги. Случайные прикосновения. Даже оригами, который они складывали в его кабинете. Её чувства были загадкой для всех, даже для неё самой, но что-то щёлкнуло у азиатки в голове, будто какая-то часть головоломки была разгадана. И это было для девушки чем-то новым. Он волновался за неё. Сильнее, чем она могла себе представить. И когда её мысли не были заняты Эреном, Хисторией и другими близкими для неё людьми, она понимала, что часть её беспокоится и о Леви.***
Сон Микасы был очень беспокойным, но кто бы вообще смог выспаться после такого насыщенного дня, через который она прошла? Сильная боль пронзила её позвоночник и голову, напоминая ей о прошлой ночи, когда она повела себя очень безрассудно. Каждое действие имеет последствия, и это было той вещью, которую она рано или поздно научиться принимать. Знал ли Эрен о последствиях? Неужели он уже со всем смирился? К сожалению, девушка не может знать наверняка. Сводному брату тоже предстоит научиться. Азиатка потрясла головой, пытаясь избавиться от мыслей о Йегере, и вспомнила о полуночном разговоре с Леви. «Это будет его тяжёлым бременем. Не твоим.» Её сожалений хватило бы ей на всю оставшуюся жизнь. Она бы не хотела беспокоиться ещё и о сожалениях Эрена. Перед отбытием в штаб, она пришла к Хистории, чтобы попрощаться. Королева всё ещё была в своей комнате, сидя на кровати и смотря в окно. Лучи утреннего солнца играли в золотых локонах девушки. Она выглядела бледной, но, по крайней мере, она была в порядке. Это всё, что имело значение для разведчицы. Глаза блондинки заблестели, когда она увидела бывшую коллегу, заходящую в спальню. — Они рассказали мне о том, что ты сделала для меня, — представительница рода Рейсс тепло улыбнулась, заставляя азиатку смутиться. — Я ничего не смогла сделать… — поникшим голосом ответила она. — Лишь разозлила капитана. — Могу себе представить, — усмехнулась королева. — Он выглядит не очень довольным, — она вновь повернулась к окну, и Аккерман поняла, что окна спальни выходили прямо на конюшню, где сейчас стоял Леви. Он говорил с рабочими стойл, вероятно спрашивая о том, могут ли они позаимствовать у них лошадь, ведь у солдат осталась лишь одна, (опуская детали того, по чьей именно вине так случилось) и подготавливая сёдла к долгому пути. Брюнет, как обычно, выглядел отстранённым и холодным. Его нахмуренное выражение лица было различимым даже отсюда. Микаса сжала губы. Даже когда она потеряла лошадь и заставила его последовать за ней на этой бессмысленной поездке, он делал всё это ради неё. Под этой маской безразличия скрывался мужчина, чьи чувства никогда не будут зримы миру. Эта мысль заставила разведчицу улыбнуться. Девушка обернулась на Хисторию как раз в тот момент, когда та скривила губы в дразнящей усмешке. Азиатка нервно закрыла шторы, чувствуя, как её щёки краснеют ещё сильнее, а сердце бешено бьётся в груди. Королева улыбнулась ещё шире, наблюдая за реакцией подруги. — Я думала, ты никогда не поймёшь, — весело прокомментировала поведение бывшей коллеги блондинка, заставив ту медленно моргнуть. — Пойму что? Улыбка с лица королевы исчезла так же резко, как появилась, сменившись лёгким огорчением. — Что же, может быть, ещё слишком рано. Девушки крепко обнялись. — Береги себя, — уверенно прошептала Микаса, всё ещё не отпуская подругу. — Обещаю, — кивнула блондинка. Перед отъездом она ещё успела попрощаться со слугами, которые все эти дни заботились о гостивших у них разведчиках. Когда она зашла в амбар, Леви уже ждал её. Он только что закончил подготовку новой кобылы. Его отношение к подчинённой осталось прежним — таким же исключительно деловым и отрешённым, будто и не было всех этих душевных разговоров. Брюнетка дала себе воображаемую пощёчину. Неразумно с её стороны думать, что что-то могло измениться между ними. Мужчина заметил её не сразу, лишь через пару мгновений. — Я возьму новую лошадь, — заявил он перед тем, как азиатка успела произнести хоть что-то. — Ты можешь поскакать на Апфеле. Он уже знает тебя. У девушки пересохло во рту, когда капитан передал ей поводья. — Было ужасно глупо с моей стороны потерять лошадь, — тихо пробормотала она. — Ты права. Его звали Бирне, — резко сказал брюнет. Она ждала, что он продолжит, но он не стал. — Вы разве не собираетесь… Кричать на меня? — заговорила она, запнувшись. — Я хоть раз кричал на кого-нибудь из вас? — спросил он, ставя ногу в стремя и забираясь на лошадь. Микаса вдруг задумалась. Он был прав. Он никогда не кричал на них. Конечно, он давал подзатыльники. Но никогда не кричал. Она просто не осознавала этого до этого момента. И на этой неделе он провёл всё своё драгоценное время в поместье в лесах, далеко от места, где он должен быть, просто чтобы помочь Хистории прояснить ситуацию. Он ни разу не выразил своего недовольства. Леви был ей не просто капитаном. Он всегда был чем-то большим. Почему она так долго не замечала этого? Странное теплое чувство, не связанное с находившимся в зените солнцем, разлилось по телу азиатки, и она лишь безмолвно забралась на коня. Брюнет лишь привычно цокнул. — Тц. До тебя только сейчас дошло? — спросил он. — Да, — улыбнулась Микаса. — Только сейчас. И они отправились в путь.