Сквозь сотни лет

      Алексис сидела на скамейке в каком-то парке и крутила в руках телефон. В конце концов, она все-таки решила написать сообщение.       — «Надо встретиться на кладбище, жду». — Это сообщение она отправила Хейли. Через полчаса, когда Хейли уже пришла, Лекс появилась в склепе.       — Что такого срочного произошло, что тебе необходимо встретиться со мной? — спросила Хейли.       — Это произошло четыре года назад.       — О чем ты?       — Про твою дочь… и Клауса.       — Лекс, это произошло случайно. Мы оба были пьяные.       — Это не оправдание. Так, — сказала Алекс, взяв железный штырь, — как тебя убивать?       — Меня? Разве ты не должна убивать Клауса?       — Убью Клауса, умру сама. Я просто буду ему мстить. — На лице Алексис Агнес появилась злорадная улыбка. — Ты мне так и не ответила, как тебя убивать?       — Меня не надо убивать.       — Это ты так думаешь. — Алекс бросила железный штырь, но потом подошла к Хейли и, взяв ее за горло, продолжила: — Ах, ладно. Я, действительно, не вижу смысла убивать тебя. Если бы Клаус не захотел спать с тобой, он бы не стал. Ты в этом не виновата.       — Хорошо, что ты это понимаешь.       Алексис отпустила Хейли, и та вздохнула с облегчением.       — Но все равно, мне нужно, чтобы ты исчезла из жизни первородных навсегда.       — Как? Я не оставлю моего ребенка!       — Выбирать тебе. — Алексис отошла на несколько шагов от Хейли. — Ты можешь умереть, а можешь уехать. Я тебе гарантирую, что ты сможешь видеть своего ребенка.       — Как часто? Нельзя же оставлять ребенка без матери!       — Кто сказал, что он останется без матери?       — Ты!       — Ты меня просто не поняла. Ты уедешь из города, не будешь подавать каких-либо знаков. Что называется «заляжешь на дно». Когда придет время, я сама свяжусь с тобой, и ты встретишься с Хоуп. Может быть, когда-нибудь ты все-таки вернешься к первородной семье.       — Я так понимаю, из двух зол выбирать меньшее?       — Решать тебе.       — Я уеду.       Алекс улыбнулась, посмотрела на Хейли и кивнула:       — У тебя три часа. ***       Гордо идя по тротуару, Алексис ни с кем не хотела разговаривать, но тут появились ее братья на машине.       — Алекс, куда ты идешь? — Спросил Стефан, но ответа не последовало. — Алекс?       — Я иду в аэропорт. — Тихо ответила она.       — Где ты была? Мы тебя искали.       — На кладбище.       — Зачем?       — Это начало великой игры. Теперь только я, и игра по моим правилам. Я уезжаю, но я вернусь с великими планами, и моя игра будет очень увлекательной.       — Давай мы довезем тебя до аэропорта.       — Хорошо, но только до аэропорта, никуда больше. — Лекс села в машину на заднее сиденье, на котором сидела Елена. Алексис посмотрела на нее и с выражением лица «снова ты», отвернулась в другую сторону.       — Имейте в виду, у меня сейчас такое состояние, в котором мне сейчас все безразлично.       Через пять минут она захотела напомнить своим братьям, что она едет до аэропорта:       — Вы не забыли, что я еду в аэропорт?       — Нет, — ответил Деймон, сидящий за рулем, — но ты поедешь в другое место.       После этих слов Елена вколола в шею Лекс шприц с вербеной, от чего та отключилась.       — Елена, мы едем домой, но по дороге через каждые полчаса вкалывай ей вербену снова, она ведь вроде первородная, и на нее это не сильно действует.       Елена кивнула. ***       Тем временем Клаус зашел на кухню и увидел письмо, адресованное ему, лежащее на обеденном столе.        «Никлаус, сегодня у меня был трудный день. Да, начался он приятно, ничего не скажешь. Но вот продолжение было просто ужасным. Конец дня — катастрофа. Я не такая глупая. Я понимала, что все сто пятьдесят лет мы не могли быть полностью преданными друг к другу. Я люблю правду, и не могу терпеть ложь. То, что ты не рассказал про свою дочь, было просто недосказанностью. Обидно, но простительно. Мы с тобой — нечто очень странное, мы не вместе, но и не раздельно. Мы запутались. Я хочу закончить эту бессмысленную игру в пару и начать новую. Теперь игра будет по моим правилам. Мы больше не вместе, и меня мучают сомнения, что мы будем близки. Я уже сделала первый ход. Ты больше не увидишь Хейли. Не бойся, твоя дочь будет с тобой, ее я трогать не собираюсь, она не виновата в деяниях своих родителей.       Ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в городе. Ты вызывал меня, чтобы свергнуть Марселя, но прости. Я была готова сделать это, но обстоятельства все решили за меня. Мой разум отлично понимает, что бывают, действительно, безвыходные ситуации. Я не бессердечная, все еще во мне живет тот маленький кусочек чувств, который порой выводит меня из себя. Я готова видеться с тобой и разговаривать, как ни в чем не бывало. Если такая ситуация настанет, то в верхнем ящике моего прикроватного столика ты найдешь все ингредиенты для заклинания поиска. Если ты позовешь меня через несколько часов, я приду, но потом уйду навеки. Я приду, если действительно буду нужна твой семье, а не тебе, как игрушка для утешения.       Алексис Агнес Аланис Сальваторе».       Никлаус прочитал это письмо, он был зол. ***       Братья Сальваторе, их сестра и Елена Гилберт подъехали к большому дому, в котором было очень много комнат. Тело Алекс, полностью накаченное вербеной, отнесли в одну из них. Комната оказалась достаточно просторной, светлой. Стены были бежевого цвета, на них висели картины в ажурных рамках. В комнате не было много мебели: огромная кровать с балдахином, прикроватные столики, большой шкаф под старину, в уголке комнаты стоял письменный стол, также отделанный под старину. Можно сказать, что стиль комнаты был аристократический.       Чтобы Алексис не очнулась одна и не подумала, что ее бросили, с ней остался сидеть Стефан. Когда комнату озарил яркий свет утреннего солнца, Алекс проснулась. Стефан подошел к кровати.       — Я просила привезти меня в аэропорт, а не в отель, — сказала Лекс, только, что разомкнув глаза, — и без использования вербены.       — Ты не в отеле.       На лице Алекс появилось огромное удивление:       — Вы что, построили новый дом и переехали в Новый Орлеан? Хватит мне сказки рассказывать.       — Мы использовали вербену, чтобы привести тебя в Мистик-Фоллс, — ответил Стефан.       — Мистик-Фоллс? — Шок девушки был таким сильным, что она даже встала с кровати.