Влюбиться за три недели

— Пак Чан, что делаешь сейчас? — откашлявшись, спросил Бэк. Он звонил мне несколько раз, но из-за гитары я не слышал этого. — Ничего, — не стану посвящать его во все подробности моего состояния, думаю, Бэк и так знает уже больше, чем нужно. Сплетни быстро расходятся, особенно в нашем «дружеском» коллективе. Бэкхён тоже не спешит озвучивать причину своего звонка, переводя дыхание. Наверное, спешил куда-то. — Тогда, может, выкроишь 5 минут в своём плотном расписании для меня? — настойчиво спросил тот. Это звучало скорее как вопрос, от которого нельзя отказаться, но я бы и не стал. В каком бы настроении я не был, помочь другу должен, как и он мне. Так гласит второе правило в кодексе дружбы, который мы придумали в старшей школе. И пусть в этой старой, потёртой тетради осталось всего пять листов из двенадцати, мы до сих пор следуем ему. Быстро превратив себя из кучи соплей в что-то более менее похожее на человека, я вышел на улицу и отправился в парк, где меня уже ждал Бэкхён. Видок у него такой же потрёпанный как и у меня, собственно. Присев на скамейку рядом с ним, я старался выровнять дыхание после бега. — Перестань курить, Пак. Ты и десяти минут не потратил, чтобы добраться сюда, а одышка, будто час бегал, — строго сказал Бэк, вырисовывая каракули на влажной земле длинной палкой, найденной где-то под деревом. — Отвали, — усмехнулся я и, получив ответную полуулыбку, продолжил. — Рассказывай уже. — Для начала я хотел сказать спасибо за все те разы, когда моя задница волшебным образом была спасена. Правда, я благодарен. — Ты что, умирать собрался? — Нет. Боюсь, потом не будет подходящей атмосферы, так что заткнись и слушай, Чанёль. Ты должен помнить тот случай несколько месяцев назад. Я отлично помню его. Бэк говорит о том, как он задолжал крупную сумму денег местному ростовщику, а он в свою очередь оплатил учёбу, аренду квартиры и помог прикрыть все остальные незаконные махинации Бэка, вроде поддельных водительских прав. Кажется, он дал Бэкхёну отсрочку в… — Четыре месяца прошли, Чан. Я рассказываю это тебе не потому что прошу о помощи, а потому что хочу выговориться, ладно? Я уже решил, что продам машину, чтобы оплатить долг. Это не такая уж и проблема, — спокойно рассказывал Бэк, будто это действительно его не волнует. Он всегда был разговорчивым, но в этот раз Бэкхён болтал без остановки обо всём, что его волнует: о ключах, которые, кажется, потерял; о том, что так долго возился со своей развалюхой, а теперь должен продать её; о том, что его любимые шоколадные батончики больше не продаются в магазинчике рядом с домом. Закончив свой монолог, Бэк наконец выбросил палку, которой рисовал всё это время и долго любовался старательно выведенными узорами. — Как там ИнСу? — внезапно спросил тот. — Я так замотался в последнее время. — Я не знаю, — говорить об этом мне сейчас совсем не хочется, поэтому я надеялся, что друг проигнорирует это так же, как и я. Бэкхён лишь посмотрел на меня вопросительным взглядом, но не стал ничего говорить. Дальше мы старались не затрагивать наши проблемы в разговоре, чтобы хотя бы полчаса не думать об этом, отвлечься и поговорить о том, о чём всегда говорили раньше. — Где ты будешь ночевать сегодня? — Там же, где и вчера, я же ещё не продал машину, — усмехнувшись, ответил тот. Я всегда удивлялся Бэку, точнее его способности улыбаться тогда, когда совершенно нет причин для этого. У него потрясающее самообладание, я даже завидую этому в какой-то мере. — Ты можешь остаться у меня. — Нет уж, в машине и то чище, чем у тебя дома, Пак. Приберись сначала! — Придурок. Разойтись мы решили ближе к вечеру, когда солнце потихоньку пряталось за горизонт, окрашивая небо в слабо-жёлтый оттенок. — И ещё, Пак Чан, — обернувшись, перед тем, как уйти, сказал Бэк. — Тот спор…я не выполняю его условия уже около трёх недель, так что сейчас я официально отказываюсь от него, — хохотнув напоследок, Бэкхён попрощался и ушёл. Я только потом понял, что он имел в виду. «Я не стал говорить об этом, потому что ты бы не стал меня слушать, Чанёль. Но сейчас у тебя нет выбора, ты из-за банального любопытства прочитаешь это. Ты же опять поссорился с Мин ИнСу, так? Но похоже, что в этот раз всё немного серьёзнее, чем обычно. Так как ты мне ничего не рассказываешь, я буду сам предполагать, что случилось. Ты, наверное, наговорил кучу ненужных вещей и скорее всего думаешь, что ничего уже не вернуть? Чувствуешь вину? Я знаю, что ты любишь ИнСу больше всего, что тебя окружает, пожалуйста, не отрицай этого и не выставляй себя дураком как всегда. Если вы как всегда „окончательно и бесповоротно расстались“, то я смеюсь прямо сейчас. Слышишь мой смех, Пак? Ты частенько был эгоистом, так побудь им ещё раз ради себя. И начните уже встречаться по-человечески. Задолбали оба. И да, я знаю, что хороший друг» Это сообщение в час ночи вызвало у меня смешанные чувства. Сначала хотелось надавать этому засранцу лещей за излишнюю самоуверенность, но потом пришло странное чувство благодарности. Вряд ли где-то ещё есть человек, знающий меня лучше, чем Бэкхён. Он прекрасно осознаёт это и совершенно не стесняется, открытым текстом говоря, что просчитал все мои шаги наперёд. «И не беги к ней прямо сейчас, уже ночь, зачем пугать девочку только из-за того, что ты такой тупой» Свои бы проблемы для начала решил, Бён Бэкхён, а потом за мои брался. Но в кое-чём он действительно прав. В шесть утра воздух очень свежий, немного прохладный, но всё равно приятный. Как жаль, что я не взял с собой толстовку. ИнСу вроде бы в это время выходит бегать. Со стороны, наверное, выглядит странно: парень, караулящий дом молодой девушки рано утром, ещё с таким лицом, будто он серийный маньяк-психопат на работе. А что поделать, три бессонные ночи дают о себе знать. ИнСу сразу заметила меня, замедлив свой шаг. Она всё так же тяжело дышит, в упор смотря в мои глаза. Готов поспорить, что она сейчас спрашивает себя, какого хрена я здесь делаю. Ей, видимо, стало неловко, и ИнСу быстро отвела взгляд, посматривая на наручные часы, затем, достав из переднего кармана телефон, стала по одной переключать песни в плейлисте. Как странно, даже просто смотря на неё, на её жесты и выражение лица, могу точно угадать песню, которую она слушает. Медленно отбивая ритм пальцами и имитируя гитарные струны, ИнСу стояла в паре метров и просто слушала музыку из одного наушника так, будто меня здесь и вовсе нет. Я сразу узнал композицию. Примерно 2 месяца назад мы вместе разучивали её на гитаре. — Пак Чанёль, ты собираешься что-то говорить, или я могу продолжить свой бег? — не отвлекаясь от телефона, сказала ИнСу. — Я так скучал по этому резкому тону. — Ах, ты скучал… — язвительно произнесла девушка, наконец подняв на меня глаза. — Ага, очень, — по шагу приближаясь к ней, я боялся спугнуть её. Это же ИнСу, она правда может убежать, но, кажется, сейчас была совсем не против, позволив мне подойти на расстояние шага. — А ты тот ещё эгоист, игнорируешь меня, когда хочется, бросаешь, а потом вот так просто приходишь, — ИнСу маленькая, так что ей пришлось высоко поднять голову, чтобы не разрывать зрительный контакт, да ещё и постараться, чтобы её взгляд выглядел максимально обиженно и грозно. — Но такой очаровательный, правда? — у меня получилось вызвать у неё лёгкую улыбку, но девушка поспешно убрала её со своего личика, нахмурив бровки. — Не правда! — отмахнулась она, стукнув меня по плечу кулачком. Я не мог упустить этот момент, так что, сориентировавшись, вовремя перехватил ладошку, притягивая ИнСу как можно ближе до тех пор, пока она полностью не оказалась в моих объятиях. — Врушка. Ты всегда поступала, как хотела, почему я не могу сделать так же, Мин ИнСу? Но почему-то я схожу с ума без тебя. Надеюсь, твои объятия всё ещё открыты для меня. Даже если нет, я сам буду обнимать тебя, потому что безумно люблю. — Ча-Чанёль, — робко позвала ИнСу, обвивая меня руками, — я люблю тебя. И я замёрзла и хочу чай, так что пойдём, — отстранившись, ИнСу схватила меня за руку и повела в дом. Было некое ощущение реальной подставы, будто всё, что было раньше чистой воды комедия и все мои страдания тоже были точно просчитаны. Она, кажется, давно знала, что я приду к ней, иначе никогда бы так не отреагировала. Какая хитрая девушка, наверное, даже слишком для такого простого олуха, как я.