Дух Зимы

Наруто затормозил только через час, когда выдохся. Дорогу замело, ноги отказывались нормально передвигаться. А уж быстро - тем более. Узумаки остановился и впервые огляделся. Нет, шел он в верном направлении, но разгоряченный внезапным открытием, совершенно не обращая внимания, что вокруг темно. Вокруг ни души. И только ветер подает голос, завывая что-то возле уха. Мир казался черно-белым. Мир казался удивительно спокойным и тихим. Наруто нащупал в кармане письмо, и его снова прошибло дрожью от того открытия, что оно принесло с собой. Сакура ведь тоже его читала, неужели она не сильно удивилась? Или уже свыклась с мыслью о том, что Дух Зимы может стать человеком? Это просто в голове не укладывалось. Что, возможно, через какое-то время тот самый Дух, который повторял увиденный в окно танец Мари и Мичи, который показывал Наруто, как снег мгновенно превращается в лед и который, разозлившись, чуть было не покалечил того, кто так хотел с ним подружиться, станет человеком. Просто невероятным казалось, что когда-нибудь Узумаки сможет с ним поговорить, похлопать по плечу, пригласить в дом. Отчего-то от подобных мыслей обида и настороженность по отношению к этому Духу-ребенку постепенно отступала. Прав Саске - он просто не знает, что творит. Заиграется, натворит бед. А потом затеряется где-то в бесконечности мира. Или появится перед тобой на ночной заснеженной дороге. Наруто замер, вглядываясь в зыбкие очертания Духа Зимы. Он казался растерянным, даже потерянным, неловким. Он смотрел на Узумаки, не пытаясь приблизиться или отдалиться, и Наруто думал: может, он хочет извиниться, но не знает как. Может, он хочет сказать, что ошибся, перегнул палку, только вот говорить не умеет. - Ты меня слышишь? Никакой реакции. Узумаки поднял вверх правую руку и помахал ею в воздухе. Дух внимательно проследил за этим жестом, а затем осторожно повторил его. Наруто улыбнулся. Все это выглядело таким мирным, что забывалась та жуткая метель и тот гнев, который подхлестывал, который заставлял бежать в деревню быстрее и еще быстрее. Все совершают ошибки, а уж по незнанию - и подавно. - Жаль, что ты меня не слышишь. Я бы тебе рассказал, что когда-нибудь и ты станешь человеком. Так что не причиняй им вред, хорошо? Дух перевел взгляд на губы Наруто и смотрел, как они шевелятся, выпуская облачка пара и неслышимые слова. Слова - как морозная вязь на стекле. - Или тебе уже рассказала об этом Зима? Узумаки почесал в затылке и посмотрел на темнеющий вдалеке лес. Он тянулся единой черной стеной, над которой нависали могучие горы. Быть может, это и есть те самые горы? По коже мазнуло холодным ветром, но Наруто, конечно же, этого не почувствовал. Он лишь обернулся и увидел, как Дух Зимы подбрасывает в воздух белые снежные хлопья. В какой же момент он услышит первый звук человеческой речи? Почему он его услышит? В деревне, что осталась позади, Сакура перевернулась на левый бок, и в ее сон вошла осень. Голая земля, красные листья. И Саске, что стоял к ней спиной и смотрел вверх, куда-то вглубь ветвей раскинувшегося над ним одинокого дерева. В деревне, что ждала впереди, Мари сильнее укуталась в одеяло и прижалась к мужу. В ее сон вошла зима, прекрасная и чистая. Первый снег, что укрыл землю, дым, поднимающийся от кирпичных труб к самому небу. И Мичи, который стоял на крыльце и улыбался, неловко покачиваясь на пятках. Он что-то говорил, но слышно не было. Мари и не нужно было слышать, она и так помнила. Ночь близилась к рассвету, медленно, но неотвратимо. Ночь успокаивала, но Наруто все равно хотелось поскорее добраться до дома Саске и показать ему письмо. Такого о Духе Зимы он точно не знает. *** Тетка Цу проснулась еще до рассвета, повязала волосы платком и принялась готовить. За ее отработанными движениями можно было наблюдать вечно, они воистину гипнотизировали. Помыть, почистить, порезать. Открыть форточку, чтобы выгнать из дома непривычную для зимы жару. И заметить, как по нетронутому снегу возле крыльца крадется чья-то фигура. - Опять ты! Фигура вздрогнула и замерла, пытаясь сделать вид, что ее здесь и вовсе нет, что это всего лишь ветер и обман зрения. - Эх, зря я тебя тогда в дом пустила, теперь так и будешь шастать. - Тетка Цу, но это очень важное дело! - Любое дело может подождать до утра. - Я только... - Наруто! Вот сейчас я выйду и прогоню тебя со двора точно также, как когда ты вздумал стащить яблоки у меня из сада три года назад! Узумаки насупился. К чему вспоминать старые грехи в такой момент. Он хотел было что-то еще возразить, но поднял глаза и узрел, насколько отчетливо видно по лицу тетку Цу то, что еще секунда - и она выполнит свое обещание. И тогда Саске, наверняка, проснется. И это будет позор. - Ладно-ладно. Наруто еще раз проверил письмо в кармане: не пропало ли, не рассыпалось. Оно привычно хрустнуло под пальцами, успокаивая. Узумаки зашел за угол и прислонился спиной к стене чужого дома. Лунный свет приятно гладил щеки, а сердце все еще восторженно билось от предвкушения. Наруто хотелось удивить Саске, он никогда не видел этой эмоции на его лице. Узумаки нравилось, что эта открывшаяся тайна помогает ему сделать шаг - и оказаться перед Учихой. Опередить его в чем-то столь интересном и невероятном. Хотелось приблизить рассвет, никаких сил не было стоять здесь и таращиться в лунный диск. Но подождать все же пришлось. *** Саске вышел на крыльцо ровно в семь утра. Он аккуратно закрыл за собой дверь, поправил сумку, висящую на плече, и спустился по ступенькам вниз. На улице не было ни души. Как всегда. Это делало утро особенно прекрасным. Выпавший за ночь снег сиял чистотой и свежестью. Хотелось зачерпнуть пригоршню этих холодных драгоценных камней - и любоваться. Весь путь до мастерской Джирайи. Но прекрасной и желанной тишине не дано было длиться долго. - Саске! Наруто выпрыгнул словно из-под земли и лихорадочно схватил Учиху за руку выше запятья. - Я должен тебе кое-что показать! - Когда ты успел вернуться? - Что? А... ну я быстро туда и обратно. Да не важно это! Ты не поверишь, что я нашел! Что я узнал! - И что же? Узумаки буквально светился от предвкушения. Он хитро улыбнулся и вытащил из кармана листок бумаги. - Вот! - Что это? - Письмо! - Зачем мне читать чужие письма? - Это очень старое письмо! Саске, там такое написано, ты удивишься! Наруто сейчас так сильно напоминал взбудораженного очередным ничтожным по мнению взрослых открытием ребенка, что Учиха невольно снисходительно ухмыльнулся и взял пожелтевший лист в руки. А затем развернул его. Узумаки уставился на лицо Саске, ожидая увидеть то само удивление, которого он так стремился добиться. Но не добился. После первой же строчки ухмылка сошла с губ. Взгляд, блуждающий по письму, приобрел странное выражение. Учиха выглядел так, будто читает чей-то смертный приговор. Читает, крепче сжимая пальцами бумагу и поджимая губы. Ухватывая каждое слово, каждую эмоцию. И под конец замерев, задержав взгляд на подписи. Наруто смотрел на стоящего перед собой парня и снова был в растерянности. Почему все, что Узумаки хоть раз думал наперед по отношению к Саске, ломалось, раскалывалось и летело в пропасть. Не угадать, не предсказать. Наруто нахмурился, но надежду не потерял. Отрывисто хрустнула бумага, Узумаки с негодованием открыл было рот, но не успел произнести ни слова. - Откуда оно у тебя? Саске сжимал в руке смятое письмо и выжидательно смотрел на Наруто. - Сакура дала. Откуда у нее - я не спрашивал. Учиха промолчал. Он долго смотрел куда-то в сторону, а затем резко зашагал по дороге прочь от ожидающего уже неизвестно чего блондина. - Эй, да что опять? Наруто в два прыжка догнал Саске и засеменил рядом. - Ты что - не удивлен? Дух Зимы может стать человеком! Это что - обычное дело? Ничего невероятного? Эй, да это же просто обалдеть как удивительно, разве нет? Это же так круто! Интересно, этот Алва получил от Гор, что хотел? Стал Духом снова? - Не получил. - А? Учиха отчеканил эти два слова с нескрываемой злостью. А затем резко остановился, повернулся к Наруто и замер перед ним с таким видом, будто хотел ударить. - Круто тебе? Весело? Открыл древнюю тайну, копаешь, копаешь, ради чего? Почему бы тебе просто не остановиться? - Да ты и сам столько всего знаешь о Духе Зимы, ты тоже накопал, разве нет? В чем ты меня обвиняешь? - Я уже жалею, что вообще заговорил с тобой. По сердцу ударило болью. В горле мгновенно пересохло, а кулаки автоматически сжались. - Жалеешь? Жалеешь, да? А ну отдай письмо! - Нет. - Отдай! Оно не твое! - Не твое тоже. - Ну так и что - предлагаешь найти Алву и отдать ему? - Алва умер. Уж давно. - Ну да, конечно, эту историю ты тоже знаешь, да? - Да, мне ее рассказала мать. Наруто почувствовал, как его начинает заполнять тревога. Кулаки разжались, обида затаилась где-то в уголке сознания. Сердце сдавило, как в тисках тесного глубокого тоннеля. - Алва пошел к Горам. Но они его не услышали. Тогда - он забрался на них. И сбросился вниз. И разбился. - Зачем он это сделал? Почему? - Узумаки и сам не понял, что спросил это шепотом. Саске промолчал, а затем вытащил из кармана пожелтевшее письмо. В глазах снова вспыхнула злоба. - Потому что так появляется Дух. Падает вниз с Гор. В руки Зимы. Послышался тонкий скрежет, Узумаки охнул, а Учиха парой резких движений разорвал письмо на мелкие части и отбросил их в сторону. Они мягко опали, поддерживаемые лишь воздухом, и застыли на чистом прекрасном снегу. - Думаю, нам больше не стоит общаться, Наруто. - Что? Что?! Слово вылетело единым негодующим звуком. Узумаки смотрел на то, как Саске поворачивается к нему спиной и просто не мог в это поверить. Как и не мог понять причины подобного резкого разрыва. Как и не мог принять подобного. Ветер полоснул укрытую снегом землю, разметав по дороге кусочки былого откровения. А Наруто казалось, что он снова стоит за дверью мастерской Джирайи и слушает, как от его стремлений и желаний равнодушно отмахиваются. Казалось, что он стоит на Белом холме, и земля под ногами начинает медленно обваливаться, утягивая вниз. На бескрайнее и пустое поле. Вот он - темный лес, вот он - домик лесника. Вот он - холод. *** Past. - Как такое может быть, что ты мерзнешь? Не переставая идти, путник повернул голову к Духу Зимы. Тот медленно покачал головой, не прекращая смотреть в землю. - Я не могу тебе помочь, прости. На тебя куртку не накинешь, а чай я весь уже выпил. На мир наползала вечерняя тень. Путник придирчиво вгляделся в перекрываемую снежными помехами и тонкими ветвями деревьев даль и ухватил взглядом жилой домик у самого края леса. Счастливо оставаться, заснувшее темное королевство. - Мне нужен ночлег, поэтому здесь мы с тобой попрощаемся. Дух Зимы поднял голову и внимательно пострел на мало что выражающее лицо путника. Холод уже не колол, он жил внутри, он затормаживал движения. Он побуждал грезить о теплом паре, исходящим от термоса. У домика лихо колол дрова лесник. Путник перекинулся с ним парой слов и получил в ответ одобрительный кивок. Метель набирала обороты. Она хлестала со всех сторон, затем замирала на миг и снова набрасывалась на деревья, на прочные стены теплого жилища, на потрескивающее от мороза крыльцо. Люди давно ушли в укрытие, а Дух Зимы сидел на холодной белой земле и смотрел в небо. Столько ошибок уже было совершено. Совершено еще до рождения. Дух Зимы закрыл глаза и попытался услышать мать. Ничего - ни шепота, ни окрика. В доме заиграла музыка. В окне мелькали тени. Лесник взял в руки какой-то странный предмет со струнами и водил по ним пальцами, рождая мелодичные звуки. Дух Зимы подобрался ближе к крыльцу и слушал, слушал. Эти чужие песни, которые перекрывали свист ледяного ветра. Дверь не выдержала зародившегося внутри дома сквозняка и распахнулась, мазнув по Духу искусственным светом. Голоса стали громче. Среди них резко выделялся говор путника. - Я закрою, - сказал он,- я закрою. Хлопнуло окно. Послышались шаги. Дух Зимы поднялся с земли и замер, смотря на того, кто первым из людей заговорил с ним. Путник видел, как мечется по полю бешеная метель, как странно и сонно смотрят на него черные глаза на белом дымчатом лице. Там жуткий холод. Это путник знал точно. И поддавшись внезапному порыву, он протянул вперед правую руку и, чуть сгибая пальцы, осторожно поманил того, кого люди предпочитают обходить стороной. Дух Зимы неверяще нахмурился. А затем осторожно поднялся на первую ступень. Путник ждал. Не отмахивался, но и не торопил. Вторая ступень. За спиной взвыл ветер, обдало новой волной холода. Дух на мгновение прикрыл глаза. Третья ступень скрипнула, Дух Зимы испуганно выдохнул и поспешно перешел на четвертую. Путник ждал, во все глаза смотря, как к нему приближается тот, в кого многие не верят. Тот, кого многие боятся. Тот, кого многие винят в смерти людей, что замерзли в зимних полях. Путник ждал и смотрел, как к нему приближается ребенок. Пятая ступень. Порог. Дух Зимы стоял в маленькой прихожей, опустив голову. Путник поспешно снял с крючка свою крутку и медленно закинул ее на белые плечи. Ткань не прошла сквозь них, не опала на пол, посмеявшись над смелой догадкой. Она надежно укрыла замерзшего, а он в ответ ухватился за ее края цепкими пальцами и удивленно тряхнул головой. А путник медленно опустился на корточки перед стоящим на пороге ребенком и осторожно стряхнул с его волос налипший снег. Заглянул в лицо, поймал взгляд черных глаз и тихо выдохнул: - Этого не может быть.