Некоторым ты никогда не будешь нравиться, потому что твой дух раздражает их демонов
— Выглядишь невыспавшейся, — эти слова уже стали синонимами внешнему виду Дианы Поттер. Даже люди, с которыми она была знакома от силы день, замечали это. — Что, Джинни донимала всю ночь? Тонкс усмехается своим словам, бодро проходя на кухню, на которой все это время тусовалась Поттер. Диана же не обращает на её слова внимание, продолжая утыкаться в одну точку на семейных часах Уизли. Стрелки в этих часах были очень оригинальными — их было аш девять штук и на каждой было имя члена семьи. Шесть из девяти стрелок в данный момент были на позиции «Дом», а остальные три «Работа». Кроме этих позиций были и другие: «Школа», «Больница», «Потерялся», «Тюрьма», а на том месте, где обычно была цифра двенадцать, была позиция «Смертельная опасность». Рассматривание данной реликвии очень отвлекало от ночных мыслей, поэтому Ди детально их изучала. Настолько детально, что розоволосый мракоборец пощелкал у неё перед носом, привлекая затуманенный зелёный взгляд. — Ты вообще здесь? — Поттер моргает, фокусируя взгляд на девушке. Тонкс тоже ночевала здесь, поэтому было не странно увидеть её немного помятой после сна: волосы взлохмотились, а рубашка, в которой она была вчера, была накинута на спортивный топ. На ногах были вчерашние джинсы, только без ремня. — Кошмары, обычное явление, — объясняет свое состояние рыжая, медленно отводя взгляд от тела девушки. — Уизли старается лишний раз со мной не контактировать. — Судя по всему, вы не лучшее подружки, — фыркает Дора, взяв чайник и поставив его на плиту. — Хотя по близницам и Рону такое не скажешь. В чем дело? — С Фредом и Джорджем нас связывает дракон на первом курсе и некоторые договорённости на старших, а с Роном… — Поттер задумывается, вспоминая доставучего рыжего мальчишку на первых курсах и уже коренастого паренька в их компании, когда они сдавали эссе по Прорицанию на четвертом. — У нас были общие проекты. Он работал с Гарри. — Общие проекты? Это кто ещё такое из учителей придумал? — удивляется девушка, доставая с полки стакан и баночку с кофе. — Не помню никого с таким извращенным вкусом в преподавания. Даже Снейп редко так делал, только если его очень сильно достали. — Профессор Флоренц, он — кентавр, — пожимает плечами слизеринка, положительно кивая на немое предложение Тонкс налить кофе. — Трелони препадает иначе. У Флоренца же своя политика. — Оо, профессор Трелони, — тон её голоса становится выше. — Это та странная преподавательница с северной башни? Я просто слышала, что у неё какие-то заскоки на почве её видений. Девочка тихо кивает головой, про себя потверждая некоторые странности профессора: — Да, у неё своеобразное ведение своего предмета. Но несмотря на странности, она мне нравится. Как преподаватель. И профессор Флоренц тоже хорош. — Хм, — тянет дочь Андромеды, задумчиво рассматривая закутанную в кофту девушку. Как Тонкс поняла, Диана не показала Блэку тату вчера. — Значит, тебе нравится Прорицание? Гарри говорил, что ты лучшая на их потоке по этому предмету. «Лучшая». Рыжая кривит губы, проматывая слово в мозгу снова. Она не была лучшей, она была связана с этим. Если бы она не изучала этот предмет, то она возможно сошла бы с ума. Это было ей жизненно необходимо. — Руны мне нравятся определённо больше, — дёргает плечами девушка. С утра было прохладно, и она не могла понять, как Тонкс терпела этот собачий холод. — А что насчёт мальчиков? — провокационно дёргает бровями мракоборец, когда протягивает ей кружку с горячем кофе. Рыжая незаметно сглатывает, принимая напиток. — Ну что? Что ты так смотришь? Я никому не расскажу, даже Гарри с Сириусом. Обещаю. Диана наклоняет голову правей, грея пальцы об кружку: — Дело не в этом. Просто… Почему ты думаешь, что я расскажу тебе о чем-то таком личном, если мы знакомы всего два дня? Мне правда интересен твой ответ. — Хм-м, — Тонкс делает вид, что задумывается, опираясь на край стола. Диана наблюдает за её преувеличенным мыслительным процессом, пытаясь понять её. — Знаешь, Гарри часто о тебе говорил. И он также отмечал, что до Хогвартса у тебя не было вообще друзей. Потом появился он и Драко, а чуть позже и Дафна. Я, конечно, не Дафна, но я могу выслушать тебя. Зелёные глаза прищурились, а золотые по-доброму заискрились. — Зачем? — Тебе на все нужна причина? — получив утвердительный кивок, Нимфадора вздохнула. Было такое чувство, что её заставляют признаться в том, в чем бы она не желала. — Ты напоминаешь мне Кьяру на наших первых курсах. Она тоже была замкнутой и сторонилась всех, несмотря на то, что это не в её характере. Ей по натуре нужен человек рядом, который будет на её стороне. Ты выглядишь также: тебе нужен человек на твоей стороне. Диана сжимает губы. — Гарри на моей стороне, — просто проговаривает она, на что девушка кивает. — Мне этого достаточно. Бывшая пуффендуйка цыкает, отставляя кружку на стол. Потом она складывает руки перед собой и некоторое время рассматривает замершую слизеринку, которая боится лишний раз двинуться. Было такое чувство, что стоит ей сделать лишнее движение и Тонкс поймет ее. Прочитает, как раскрытую книгу. Так вроде говорили Драко с Мирой? Пухлые губы мракоборца сжимаются, она чему-то хмуриться, а потом удивленно приподнимает брови. Словно ей пришла на ум такая мысль, которая удивила даже ее. — Тогда… что насчет девочек? — золотые глаза смотрят на нее с некоторой неуверенностью, словно их обладатель боится спрашивать об этом. Диана же сжимает челюсть, надеясь на то, что ее лицо осталось таким же нечитаемым. Откуда она могла взять такую информацию? Или это просто ее предположения? Что в таком случае она должна отвечать? Тишина виснет между ними на некоторое время, потому что Диана силиться придумать отмазку получше, но кажется, этого достаточно, чтобы Тонкс все поняла. Поттер не успевает даже рта раскрыть, как дочь Андромеды тихо растягивает губы в улыбке, снова беря в руки кофе. Ди теряется из-за ее реакции. — Как ее имя? — аккуратно спрашивает старшая девушка, словно расспрашивает маленького ребенка о том, с кем он познакомился в первый день в школе. — Данная тишина — не признак положительного ответа с моей стороны, — мямлит рыжая, скрываясь за кружкой кофе, чтобы только не видеть довольной физиономии розоволосой. — Хорошо, но если бы это был признак положительного ответа, — вникает в суть игры мракоборец. — Ты ведь понимаешь, что это абсолютно нормально и естественно? Зеленый взгляд выглядывает из-за кружки, неуверенно поглядывая на Тонкс. Поттер опускает кружку, с силой сжимая ее стенки. Что она сказала? И главное: зачем? Неужели по ней так видно, что ей нравится кто-то? Она ведь даже в последнее время не думала о Демире, не считая того видения с ее подсознанием. Или метаморфомаги могут и такое? Нужно больше почитать о них, думает девушка, отводя взгляд в сторону. — Это не имеет значение. Больше не имеет значение, — выдавливает из себя Ди, запалом допивая напиток. Он жжет горло, но она игнорирует это, ставя грязную кружку в раковину. — Почему же? — не отстает старшая. — Потому что ей нравятся мужчины, а не сумасшедшие четырнадцатилетки, которые любят встревать в неприятности, — не выдерживает рыжая и выпаливает все свои мысли насчет этой темы. Тонкс только сжимает губы. — Теперь тебе достаточно? Довольна? — Диана… — Это все не имеет значение по сравнению с тем, что нам предстоит в скором времени, — выделяет рыжая. — Это ничто . И оно скоро пройдет. Я вырасту и все станет нормально. — Ох, ребенок, — вздыхает бывшая пуффендуйка. — Эта ловушка, которая затягивает всех взрослых. Все думают, что это пройдет и некоторым, возможно, везет с этим, но в большинстве случаях, все становится только хуже. — Чувства переменчивы, это факт! — ноздри Поттер раздуваются от накатывающей злости и раздражение. Она силиться показать, что знает в этом толк. Золотоглазая только вздыхает, а потом кивает головой, соглашаясь с девочкой. Блэк определенно был прав в том, что если Поттер вбила себе что-то в голову, ее сложно будет в чем-то переубедить: — Да, переменчивы. Ты права. Но разве тебе не хуже от этого самой? Разве на тебя это не давит? Будет намного легче, если ты просто признаешься хотя бы себе самой. Рыжая слизеринка усмехается, откидывая голову назад. Как же взрослые любят считать, что они всегда правы. Всегда и везде. Только они. Только вот наличие опыта и навыков никак не подтверждает их правоту. Диана делает шаг к Тонкс, выпрямляясь в спине. Может она и была самой низкой в этом доме, но этот факт никак не сказывался на ее решительности. Особенно в данной ситуации. Она наклоняет голову чуть вперед, впиваясь зелеными глазами в лицо новой знакомой. — Я признаю то, что девушки мне нравятся больше, чем парни и то, что Демира Тодорова была первой девушкой, благодаря которой я поняла мою настоящую ориентацию, — почти шипит девушка, заставляя Тонкс выпрямиться тоже. — Довольна? Я признала это и что? Это ничего не поменяет, поэтому будет лучше забыть об этом и двигаться дальше. — Это радует, — сглатывает мракоборец, видя девушку напротив в новом для себе свете. Поттер могла быть пугающей, если этого хотела. — Хорошо, если тебе от этого станет спокойней, то этот разговор останется только между нами. Просто… можно я дам тебе один совет? Диана молчит и Тонкс принимает это за немое согласие. — Рискнув, ты ничего не потеряешь, а возможно даже приобретешь, — поставив кружку в сторону, мракоборец постаралась передать своим голосом больше, чем словами. — Мы всегда жалеем о тех вещах, которые не сделали, потому что страх оказывался сильнее нашей решительности. Поттер сглатывает. Потом качает головой и покидает кухню, совсем не обратив внимание на еще одного свидетеля утреннего разговора. Дочь Андромеды некоторое время еще стоит неподвижно, а потом тряхнув головой, тоже выходит из кухни, по дороге столкнувшись с самой младшей Уизли. Коротко кивнув ей, она даже не задумывается о том, насколько долго находилась Джинни здесь.***
— Не думал, что девушка, которая смогла выпроводить Фаджа, окажется такого маленького роста, — усмехается чернокожий колдун, чей характерной особенностью была лысина и толстое золотое кольцо в ухе. Диана выпрямляется, медленно переводя взгляд с целой толпы на сказавшего данные слова. В Норе собралось слишком много народу, некоторых из которых она видела впервые. Например, этого наглого мужчину. Тонкс, которая стояла рядом с ней, фыркнула: — Маленькая, но удаленькая. Ты бы слышала ее шутки, когда она проснулась после такого происшествия. — Шутки не помогут на поле битвы, нечем гордиться, — ворчит бывшей профессор по Зоти. Поттер с некоторым опасением коситься на него, потому что очень хорошо помнит первую с ним встречу. Лже-Грюм держал настоящего Грюма в заколдованном сундуке, который имел десятки замков и когда им предстал настоящий Аластор, который был измучен не только физически, Диана была удивлена, что тот вообще выжил в таких условиях. Но нет, в данный момент он стоял перед ней и отчитывал ее, как маленькую. — И вытащи свое оружие их задних карманов, что за дурная привычка пренебрегать собственной безопасностью?! Сколько было таких идиотов, которые оставались с одной ягодицей. — И кто же это был? — интересуется Тонкс, возведя глаза к потолку, когда рыжая достает волшебную палочку и с некоторой неуверенностью рассматривает ее. — Какая разница, это элементарная безопасность! — вскрикивает седовласый, стуча своей деревянной ногой по направлению в сторону кресла. — Учти, я видел, как ты закатила глаза, Тонкс! — Пф-ф, — фыркает молодая волшебница, потом поворачивается к Ди. — Он всегда такой ворчливый, вам крайне повезло, что вы пропустили это. — Лже-Грюм очень хорошо его скопировал, — комментирует Гарри, когда все находящиеся в гостиной рассаживаются и Диана может наконец сосчитать, скольки человеками пополнился дом Уизли. Грюм, Люпин, мужчина с золотой сережкой. Также в комнате находились они с Гарри, Сириус, Тонкс и Артур Уизли, который добровольно предоставил своей дом для таких переговоров. Итог, восемь человек. Плюс все остальные, который находились за пределами этой комнаты. Дом Уизли точно был резиновый. — Диана, Гарри, для начала нужно представить незнакомых для вас людей, — Сириус прочищает горло, когда все рассаживаются. Грюм ворчит, но из-за того, что он заглушает рот фляжкой с чем-то, Поттер не понимает, о чем именно он говорит. Блэк указывает на того самого темнокожего мужчину. — Кингсли Бруствер. Мракоборец. — Очень приятно наконец познакомиться с детьми Джеймса и Лили, — мужчина делает небольшой поклон, отчего двойняшки мельком переглядываются между собой и кивают новому знакомому. — Долой глагольство, ближе к делу, — сделав последний глоток, Грюм тяжело выдохнул. — Думаю, мы все знаем, для чего мы здесь. Поттер, ты уже в курсе, в чем тебя обвиняют? Девушка сглатывает, отчетливо понимая, что обращаются именно к ней. Но когда все находящиеся здесь переводят на нее взгляд, ей становится некомфортно. Сухие губы кое-как размыкаются, чтобы выдавить: — Да. Но я этого не делала. Аластор громко хмыкает, его искусственный глаз хаотично осматривает всех сидящих, словно ожидает чье-то еще реакции, но все молчат. — Понятное дело, что тебе это неподвластно, девчонка, здесь не дураки сидят, — оперевшись на свой посох, мужчина пристально смотрит на нее. — Если тебе нужны дураки, то тебе тогда нужно обраться в министерство. Но мы здесь как раз для того, чтобы с ними бороться. — Мы верим тебе, Диана, — Римус успокаивающе переводит грубый язык Грюма на нормальный. — Нам нужно знать, зачем тебе понадобилось зайти в то здание? Диана замирает, отчетливо чувствуя пристальный взгляд брата с правой стороны от себя. Ну конечно, им нужно знать это, чтобы быть уверенными в ее невиновности. Тонкие губы разомкнулись… — Ты ведь не просто так пошла в то здание, да? — Гарри задает этот вопрос на следующий день после ее приезда в Нору. — Это было то самое из твоего видения? Диана не скрывает от него, а просто кивает. Они сидят на крыльце, решив взять перекур, пока все остальные помогали миссис Уизли избавляться от надоедливых гномов в саду. Как говорила Молли, эти тварюги были очень доставучими, некоторые из них имели гадкую привычку топтать грядки, в то время, как остальные любили пугать курей и кусать людей. Но судя по тихим комментариям близнецов, борьба матери с этими существами была бесполезна, потому что отец питал к ним слабость, считая их по-своему милыми. — Не только это, — признается слизеринка, отрывая пучок травы и вертя его в пальцах. — Девочка из видений говорила, что там был ее отец, а до этого я нашла тест на беременность в ванной комнате. Ребенок из видения был будущим ребенком тети и дяди. — Но почему именно она привиделась тебе? — хмуриться парень, вспоминая посеревшую сестру их матери. Ему не приходилось говорить с теткой, но судя по комментариям Ди и недовольному молчанию Сириуса, Петунья не была особо милой женщиной. — У них родиться волшебница, — разорвав травинку на мелкие кусочки, девушка вздохнула и скинула весь мусор на землю. — Я видела ее на фоне Хогвартса. Она будущая его ученица. Вот поэтому я видела ее на первом курсе. И поэтому она была тогда в зеркале Еиналеж и… — Ди? — парень заглядывает в лицо сестры, которая замолкает. — Что случилось? — Все года, которые я училась в Хогвартсе и когда находилась на волоске от смерти, она приходила ко мне, — сглотнув, сестра посмотрела на Гарри, который непонятливо нахмурился. — Мама. Она приходила ко мне и говорила со мной. На первом курсе она была с этим ребенком, на втором одна, а на третьем я не смогла с ней поговорить, потому что с ней был… Саймон. — Саймон? В виде человека? — Гарри втянул воздух ноздрями и нахмурился еще больше. Рыжая кивнула: — А когда я лежала эти восемь дней, мое подсознание показало мне, что все это время — это было оно. Я сама себе выдумала всех этих людей. Либо же увидела. Я не знаю, как это работает. Но факты остается фактами: я видела дочь Дурслей задолго до ее рождения и Саймона до его возвращения в человеческом виде. — Это в очередной раз доказывает, что твоя сила растёт, — вздыхает парень, находя руку сестры и сжимая её. — Ты не должна бояться. Помнишь, что тебе говорил профессор Флоренц? Это часть тебя. — Самая ненавистная часть меня, хочу заметить, — кривиться девушка, а потом сжимает губы и кладёт голову на плечо брату. — Она родится рыжей. Прям, как мама. — Ты имеешь ввиду ребёнка? — Ди кивает, на что лицо Гарри немного разглаживается. — Ты видела её взрослой? — Нет, она всегда появлялась передо мной в виде ребёнка, только в разных годах, — девушка прикрывает глаза, вспоминая расплывающийся образ девочки. — У неё необычаянно синие глаза. Если бы не беременность тёти, я бы никогда не поверила, что это их ребёнок. Он вообще на них не похож. Мне вообще казалось, что дядя ненавидит магию на уровне ДНК. У него прописано иметь детей без магии. Секундная тишина. Диана прислушиваться, а потом поднимает глаза на замершего брата, который странно хмурится. Рыжая прислушивается к чувствам Гарри и улавливает странное колебание. Брат подумал о чем-то странном. — Ты чего? — Ты тоже подумала о том, что тётя Петунья могла изменить своему мужу, как когда-то сделала их мать? — делиться своей догадкой парень, поправляя очки. Девушка выпрямилась, уставившись в землю. Если так подумать, то теория Гарри имела место быть. Девочка не походила на отца, а от матери, точнее от бабушки, ей могли передаться рыжие волосы. Но откуда такой цвет глаз? — Слишком много размышления на тему Дурслей, — тряхнув волосами, девушка накрыла ладонями лицо и край её кофты на плече опустился. Гарри промолчал, отмечая красный серпантин необычных цветов на её плече. — Хотя, нет. Сириус сказал, что вы говорили с ними? Поттер кивнул, переводя взгляд на калитку, которая вела в огород Уизли. Свидетелей пока не было, поэтому об этом можно было поговорить. Хотя, зная детей Уизли, то стоило опасаться подслушки всегда. — Да, кузен сказал, что ты внезапно вышла из машины и ушла за отцом, — слизеринец уставился на сестру, ожидая услышать придуманные ею объяснение, но в ответ получил только недовольное лицо. — Его допрашивал Бродяга, а не я. Дадли был в шоке, поэтому выдал все, как на духу. Он вообще-то отца потерял. Рыжая слизеринка вздохнула. Постучала по пальцам брата, задумчиво прикусив губу. А потом неуверенно спросила: — Кто проводил похороны? — Гарри сделал вид, что этот вопрос его не удивил. Диана же была рада этому, несмотря на то, что почувствовала покалывание в пальцах. — Сириус и женщина по имени Мардж, — девушка скривилась, на что брюнет усмехнулся. — Да, она тоже не подарок. А чего стоят её собаки! Сириус сказал, что у него была мысль подвесить их на высокой ветке дерева, чтобы Мардж потом доставала их, прыгая на своих коротеньких толстых ножках. — Поверь, для неё этого будет мало, — хмыкает Диана. — Она ужасная. Хуже Дурслей. — Но она его сестра, — напоминает Гарри, отчего девушка вздыхает. — Ей было тяжело, но она держалась. Ради племянника и невестки, которая не присутствовала на захоронении. Мы были там с Сириусом от твоего лица, также было еще несколько мракоборцев вокруг дома для безопасности. — Они-то там зачем были? — не понимает рыжая, удивленно возразившись на парня. Брюнет пожимает плечами: — Сириус сказал, что для безопасности. Кстати, у них завтра будут поминки. Из-за того, что тело было найдено спустя только несколько дней, Дурсли решили похоронить его сразу, а поминки устроить, как положено, спустя девять дней. — Зачем мне эта информация? — напрягается девушка, предчувствуя со стороны брата некоторую неуверенность. Старший Поттер снова пожимает плечами, без какого-либо намека отвечая: — Просто, чтобы ты знала. — Они не будут рады моему присутствию там, — зачем-то говорит рыжая, чувствуя странное желание объясниться. — Я все время являлась для них лишним ртом, зачем мне появляться там? — Чтобы просто отпустить все это? — предполагает зеленоглазый, отчего его сестра фыркает. — Теперь все будет иначе, Ди. После возрождения ты-сама-знаешь-кого, наша жизнь изменится. Мы не можем знать, насколько в худшую сторону. Я просто не хочу, чтобы ты жалела о чем-либо, связанным с маггловскими родственниками. Мне кажется, мама бы сказала то же самое. Диана промолчала, прекрасно понимая, что имеет ввиду брат. Теперь с возрождением Тома они не могли быть уверенными в своем возвращении обратно домой. Теперь каждый год в школе будет подобен борьбе с неизвестностью, даже несмотря на то, что на их стороне находился директор Дамблдор и другие волшебники. Как бы Хагрид не говорил о безопасности школы, они были самым настоящим магнитом для проблем. — Я подумаю об этом, а теперь давай придумаем нормальное объяснение тому, какого хрена я пошла в то здание, потому что вечером нас ожидает блиц-опрос по всем пунктам — закрывает тему девушка, на что брат фыркает. — Обижаешь, сестренка, мы с Драко тебе придумали уже все, все… — Дядя забыл кое-какие документы, меня же отправили их отдать, — ровно выговорила девушка, чувствуя, как все взгляды впились в ее силуэт. Это идея была очень рискованной, потому что была вылеплена из лжи, придуманной подростками и одним преподавателем, к которому эти самые подростки и обратились. Гарри и Драко не придумали ничего лучше, как обратиться к Снейпу и выпросить у него полную инструкцию о том, как можно сфабриковать ложное воспоминание и расспросить, имела ли Диана такую возможность в данный момент. Как Гарри ей пересказал, Снейп чуть не придушил их, но все же объяснил, хоть и в язвительной форме, как можно это сделать и имела ли рыжая девушка потенциал к этому ответвлению окклюменции. Как охарактеризовал ее способности Бэтмэн Диана даже слышать не хотела, но то, что она не могла сделать то, что задумали мальчишки, было понятно и без характеристики декана. Единственное, что он смог им посоветовать — блефовать. Отношение Министерства к магглам было не лучше отношения чистокровных к магглорожденным — в случае суда между двумя этими представителями, зал присяжных (большая часть которых была из чистокровных) был на стороне первых. Поэтому соврать о том, что Дадли мог запамятовать о том, что произошло за несколько минут до взрыва, было легче простого. Можно было все свалить на то, что у парня был шок, который вытеснил последние воспоминания. Единственное, что могло подвести ребят — если Министерство и правда решит проверить воспоминания девушки (а это может занять от трех до пяти дней, пока будут решаться все бумажные разрешения), то ей придётся постараться «подправить» одно из воспоминаний. Но в случае девушки — это было почти невозможно («посредственность» — дословные слова Бэтмен её способностям), поэтому им придётся обращаться к профессионалам. В их случае, они опять возвращались к декану. Девушка с иронией про себя отметила, насколько крепко скрепилась судьба между ними. — Но как нам известно, — почистил горло Кингсли. — Ваш кузен сказал обратное. Кто из вас врет? Девушка медленно перевела взгляд на нового знакомого, а потом посмотрела на Блэка, который в упор смотрел на неё. Ну конечно, она ведь вчера говорила совсем другое. Но теперь все было продумано и оставалось только играть свою роль до конца. — Думаю, все здесь знают такое понятие, как «шок», — ровно выговаривает рыжая. — Дадли пережил большой, я бы даже сказала, неподсильный для него стресс. Он потерял любимого отца, понятное дело, он мог что-то выдумать. Но если вы не верите мне, то я могу предоставить доказательство. Девушка поднимает татуированную руку и указательным пальцем показывает на свой висок. Все находящие в комнате переглядываются между собой, в то время, как старший Уизли вздыхает громче обычного: — Воспоминания. Это ведь достаточное доказательство для вас? Алостор Грюм то ли хмыкает, то ли хрипло вздыхает, в то время, как Сириус подаётся вперёд, решительно произнося: — Мой ответ нет! Ты понятие не имеешь, каково это впускать чужих в свою голову! «Вот бы он обалдел, если бы узнал», — думает рыжая слизеринка, переглядываясь с братом, который только сжал губы в тонкую нить. Он определённо понял её. — Если вам нужны доказательства, то я могу предоставить только их, — пожимает плечами девушка, встречаясь с темно-синими глазами крестного. И тут начинаются громкие переговоры взрослых, которые словно забывают про них. Грюм с Кингсли соглашаются с Поттер, указывая на то, что это станет хорошим доказательством для всех, в то время, как Сириус с Ремусом решительно отказываются от этой затеи, опираясь на то, что они ещё дети для такой взрослой и неприятной процедуры. Тонкс с Уизли остаются в стороне, предпочитая пока не влазить в данные дебаты, но Диана ловит на себе подозрительный взгляд розоволосой и мысленно просит прощения. Сама не понимая, зачем. Никто не спешит прекратить эти переговоры, пока Сириус с силой не ударяет по столу и оканчательно не произносит: — Мой ответ: нет. Если вы не забыли, то эти дети ещё не совершеннолетние и я пока тут решаю, что им можно, а что нет! Диана мысленно улыбается. Именно на это они и рассчитывали. Если все пойдёт по этому сценарию, то им останется только поговорить с Сириусом и все уладить. — Может, — подаёт голос Артур, наконец найдя подходящие слова, — мы в первую очередь вспомним о том, что перед вами сидит ребёнок, а не бывший Пожиратель смерти? С каких пор детей начали учить такой тёмной магией? Мне кажется, Дамблдор не допустил бы такого в школе. Аластор хмыкает, искусственным глазом снова осматривая Поттеров: — Не стоит забывать, что Дамблдор — не единственный преподаватель в школе… — Но все равно! — повышает чуть голос глава семейства. — Они дети, Грюм! Наши дети! Это совсем не то, чему мы их учили! «Какая святая простата», — удивляется рыжая, не понимая, правда ли так думал мистер Уизли или же он проследовал какую-то определённую цель. — «Что о нем думаешь?» Гарри чуть наклоняет голову, в то время пока на фоне звучат нарастающие голоса взрослых. Зелёные глаза парня находят задумчивый взгляд сестры, направленный на отца Уизли, и незаметно пожимаете плечами. — «Если ты думаешь, что он преследует какую-то цель, то мне кажется это неподходящим для него. Он не похож на человека, который будет делать что-то… в таком роде». — «Мы тоже сейчас не похожи на тех, кто раскрывает всю правду, » — вздыхает рыжая, стараясь не вслушиваться в переговоры взрослых. — «Как только мы до этого докатились?» — «Будешь задаваться этим вопросом на заседании», — в мыслях брата слышится улыбка, отчего Диана кое-как сдерживаться, чтобы не улыбнуться при всех. Такое поведение не будет понято другими. Девушка мысленно вздохнула и снова перевела взгляд на уже успокоившихся взрослых, которые наконец перешли к нужной теме. Её слова о недееспособности кузена были проглочены обществом, поэтому взрослые отталкивались теперь от этих показаний. Вспомнили весь состав, который будет проводить заседание и указали на некоторых людей, которые точно будут слушать, а не выносить приговор без суда и следствия. Среди этих имён девушка отметила знакомую фамилию Боунс, которую она слышала в школе. Кажется, кто-то с такой фамилией поступал с ней на первом курсе и если память ей не изменяла, то этот «кто-то» поступил на Пуффендуй. — …Она возглавляет Отдел обеспечения магического правопорядка, — Диана вслушивается в объяснение старшего Уизли и пытается понять, насколько эта информация может ей помочь. — Она-то и будет задавать тебе вопросы. — Амелии Боунс можешь не бояться, Диана, — серьезным тоном проговоривает Тонкс, которая наконец вливается в разговор. — Она справедливая, она точно выслушает. Девушка кивнула, а потом моргнула. А если министерство потребует её воспоминания в качестве доказательств, когда это может произойти? Девушка постаралась задать этот вопрос тоже. Грюм хмыкнул, показательно смотря на их крестного. Блэк же сжал челюсть, но на помощь Ди в итоге пришёл именно Люпин, который старался сохранить вернувшийся баланс на собрании. — Это процедура не очень простая, Ди, — Римус подался вперёд на диване и оперся на свои колени. — Сначала им нужно будет провести само заседание, определить степень уверенности твоих слов, и только потом, с твоего разрешения или же точнее твоих опекунов, в твоём случае Сириуса, они могут приступить к процессу изъятия воспоминаний. Но есть ещё один казус в данной процедуре: это займёт больше положенного времени, которого нет у этих волшебников. — Ты сказал, что мой опекун Сириус, — зацепилась за эти слова девушка, переглядываясь между Блэком и Римусом. — Но ведь это не так. Мой опекун тётя Петунья. — Я взял временное опекунство над тобой, — подает хриплый голос Бродяга, сжимая губы. Глаза девушки щурятся, отчего мужчина вздыхает. — Диана, в данный момент Петунья не в состоянии обеспечивать тебе безопасность, так как она находится на лечении. — Ты мог сообщить мне это чуть раньше, — старается ровным голосом выговорить девушка. Данная информация никак не задевает её гордости, но в то же время она бы хотела знать об этом заранее. — Временное, — напомнил крестный. — Когда Петунья пойдёт на поправку, у меня заберут это право. Оно вернётся к ней. Внезапное осознание захватило её мозг, который расслабился раньше времени. Если Сириус стал её временным опекуном, то какова вероятность, что он отпустить кого-то из них в Старосел? Минимальная, очень минимальная. Как бы девушка не желала, чтобы Блэк стал её постоянным опекуном, но в данный момент ей нужно было разрешение опекунов на пересечение границы. И если Блэк продолжит также показывать свой вспыльчивый характер, как делала это последние несколько дней, то ей будет лучше иметь на своей стороне тётю Петунью в роли её опекуна. — «Завтра мы едем на поминки дяди Вернона и заглянем к тёте Петунии», — предупреждает брата девушка заставляя последнего удивлённо выпучить глаза от неожиданных слов сестры. — «Ты не думаешь, что ты не вовремя подумала об этом»? — интересуется брюнет, отвлекаясь от переговоров взрослых, которые вернулись к перечеслению других чистокровных с заседания, которые могли помочь. На фамилии Амбридж многие почему-то скривились и Гарри было очень интересно узнать, почему была такая реакция. Диана приподняла бровь, ясно давая понять своим видом, что вопрос был глуп и идея принадлежала когда-то именно ему. Гарри не услышал этих слов, но он почувствовал кожей, что сестра имеет ввиду именно это. — «Какова вероятность, что Сириус отпустит нас?» — девушка продолжает наступать, не давая парню вслушаться в слова старших. — «Тебе ли не знать его характер, а теперь, когда случилась эта херня с обстрелом Пожирателей, нам, дай Мерлин, позволят выйти на Косую-аллею одним. Нам нужна вменяймая тётя Петунья». — «Мерлин, я забыл про Болгарию совсем», — прикрывает глаза парень. Римус, который пытался донести что-то до Сириуса, обратил внимание на данное действие Поттера и приподнял бровь в немом вопросе. Гарри отрицательно покачал головой и снова повернулся к сестре. — «Ты не думала, что нам будет проще рассказать ему? Он ведь нам не чужой, Ди». В мыслях брата была уловимая обида за крестного, которого он считал почти отцом. Диана сжала губы, прекрасно чувствуя горечь в горле. Когда они стали чаще прибегать к такому вот общению, спектор чувств и эмоции друг друга стали ощущаться острей. Они медленно изучали свои возможности и старались воспользоваться ими по делу. И девушка иногда задавалась вопросом, а не станут ли для них эти возможности очередным проклятием в будущем? Ведь не могло все быть настолько простым. Слизеринка отвела взгляд и посмотрела на Бродягу, который серьёзно кивал на слова Кингсли и явно что-то уточнял насчёт законов министерства. Он казался таким сосредоточенным, что девушка не ожидала, что он почувствует её взгляд и посмотрит на неё в ответ. И было что-то такое в его взгляде, что заставило рыжую почувствовать горечь вдвойне. Он так отчаянно защищал их, почти не требуя ничего взамен. Он верил любым их словам, всегда находясь на их стороне, даже несмотря на то, что они врали в данный момент. Он не заслуживал к себе такого отношения, даже если имел такой характер. — «Ты думаешь, он отпустит нас после того, как узнает»? — «Не знаю, но ему стоит сказать», — Поттер незаметно покачал головой, когда все начали подводить итоги собрания и приходит хоть к какому-то согласию. — «Не обязательно сейчас». Девушка вздохнула и до конца самого собрания не проронила больше не слова, как бы взрослые не пытались её вклинить в разговор. Отвечая односложными словами, девушка думала, думала, думала… И когда гостиная опустела, Уизли пригласил всех ко столу на ужин, младшая Поттер отказалась от еды и поднялась в комнату Джинни. Мысленно попросив Гарри сказать Сириусу об её желании завтра съездить к Дурслям, девушка уставилась в единственное окно в комнате Уизли и замерла. Мысли к этой минуте почти успокоились и она смогла наконец прийти к единому согласию с самой собой. Пойти на компромисс со своим характером: она расскажет крестному о своём даре, но только после того, как вернется из Старосела. Все её нутро протестовало против данного действия, боясь дальнейших последствий, но услышав о том, как именно она хочет поступить, притаилось и прислушалось. Было ли оно полностью согласно? Диана не знала, но приняла его затишье, как небольшое согласие. Теперь оставалось решить, как она будет все сообщать крестному, как будет приводить в себя тётю Петунью и держаться завтра среди родственников. — Как же мне не хватает Саймона, — с горечью шепчет девушка, по привычке дотрагиваясь до плеча, на котором змей любил весеть. — Он бы точно подсказал, как поступить лучше. Как он там.? Вопрос потонул в тишине комнаты. После рождественской встречи со змеем, девушка все чаще начала отмечать острую необходимость в общение со старым другом. Казалось, что эта встреча расковыряла старую, почти затянувшую, царапину и теперь она снова саднила где-то в области груди. Она скучала по их слизеринскому квинтету. Скучала по тому времени, когда все было проще, когда ей только приоткрылась завеса волшебного мира и она только-только познакомилась с мудрой рептилией и нашла друзей в школе. Тогда даже видения были проще, а страх не так сильно сковывал её маленькое сердечко. И секретов. Их было меньше. Намного. Поттер выдохнула и легла на выделенную ей раскладушку. Глаза сами по-себе закрылись и она снова провалилась в пропасть своих видений.***
Солнце медленно покидало горизонт. День клонился к своему завершению. Но даже это не остановило затормозить темно-серый Остин Маэстро перед самым въездом в Старосел. Проезжающий мимо старенький пастух, который возвращался со своей смены, тихо охнул и перекрестился. Его запряженная кобыла недовольно фыркнула, медленно бредя по проселочной дороге. Для жителей этого посёлка было странно видеть в их краях кого-то из города в такое время. Особенно настолько молодых. Пастух попытался рассмотреть неожиданных гостей внимательней, но из-за своей живности, которая не остановилась, он чуть не выпал из своей скрипучей тележки. Недовольно сплюнув, он потянул за поводья и остановился почти возле городской машины, из которой спустя несколько секунд вышла сначала высокая девушка, а за ней такой же высокий кудрявый парень. Они сначала осмотрелись, а потом что-то сказав друг другу, направились по направлению к пастуху, который от напряжения даже стянул свою пастушью шляпу. — Здравей, Дядо, — первый к старику обратился парень, в то время как девушка оглядывалась в поисках чего-то. Старик нахмурился. — Можеш ли да ми кажеш тук ли се намира село Старосел? Пастух неуверенно осмотрел молоденьких детей — на вид он бы не дал им больше восемнадцати — и отрицательно покачал головой: — Не грешиш, синко. Търсите ли някого или пътуване тук? В этот раз голос подала уже девушка. Её голос показался слишком хриплым для девушки её возраста, но старичок списал все на чрезмерное курение в её возрасте. — Знаеш ли къде е къщата на Авдееви? Пастух охнул и перекрестился. Атмосфера душного лета после упоминания Авдеевых, как ветром сдуло. Тодоровы переглянулись между собой, в то время, как старичок слез с повозки и подбежал к ним ближе, при этом не издавая не единого звука. — Не толкова силно, момиче! Защо ви трябват тези дяволи? Брат с сестрой переглянулись снова. Теперь понятно, почему об Авдеевах так мало было информации и та передавалась из уст в уста. Сами жители села не горели желанием распространять информацию о «чертях» их села. Теперь нужна была достоверная ложь, на которую поведутся жители этого села. И не простая ложь, а именно такая, которая будет близка таким людям, как они. Демира вздохнула. Парень рядом с ней неуверенно почесал макушку, совсем не зная, что они могли сказать в свое оправдание таким недалёкие людям. — Дядо, кажи ни защо ги наричаш така? Эд заинтересовано устанавливается на пастуха, ожидая чего-нибудь оригинального. Но как и ожидается получает в ответ то, на что способны только старики. Житель Старосела оглядывается по сторонам, отмечая нескольких чумазых детей, который с любопытством поглядывают в сторону новых людей, и шикает на них. Малыши дёргаются и убегают на другую сторону открытого двора. Эдвард с любопытством отмечает среди этих детей невысокую девчонку, которая возрастом явно была старше них. Это заинтересовывает его ещё больше. — Ако не знаете, по-добре не ги търсете, — мужчина поворачивается к ним и хмурит свои седые мохнатые брови. — Махайте се оттук! Старшая Тодорова даже не дёргается, когда старик зыркает в её сторону. Она спокойно наблюдает, как мужчина разворачивается и хочет вернуться к своей телеге, как её губы произносят: — Имате предвид инцидента отпреди тридесет години, когато трима души бяха убити в тази къща? — старик останавливается, опасливо поглядывая на девушку. Мира медленно кивает, давая понять, что заметила его внимание. — Или имате предвид какво се случи след този инцидент? Смъртта на две момчета? Старик замирает, его глаза расширяются и он уставливается на Тодорову так, словно видет перед собой ещё одного демона: — Мили Боже, кои сте вие? Тодорова растягивает пухлые губы в небольшой ухмылке, в то время, как Эдвард тихо вздыхает, мысленно поражаясь тому, насколько его сестра стала безрассудной из-за одной рыжей лисицы.