Альтернативная история большого заговора

Облачённый в «убийцу света» сикер поднялся с дивана и, осторожно перехватив пленника за запястье, потянул за собой к огромному креслу. Усадив в него Миража, подождал, пока тот устроится как ему удобно, после присел сам, сначала на край, плотно складывая за спиной тонкие крылья, затем опасливо придвинулся ближе: так чтобы едва касаться ими обнаженной грудной секции аяконца. — Так? — уточнил пока ещё не испытывающий обещанного уюта, но зато ощущающий себя довольно скованно десептикон. С точки зрения аристократа на диване было бы куда удобнее, но кресло оказалось достаточно большим, чтобы разместить с комфортом двоих некрупных мехов, один из которых и раньше был весьма плоским, а сейчас и вовсе лишённым брони, а другой её ещё не обрел в свойственном его виду объёме. Мираж сдвинулся максимально глубоко, вжимаясь в спинку кресла, и компактно сложил одну опору перед собой, образуя из неё сиденье. — Позволишь? — плавным движением, оставляя возможность воспротивиться, он обхватил сикерлинга манипулятором поперёк груди, притянул его к себе ближе. Приподнял и усадил на свою заботливо сложенную опору, немного выравнивая тем самым их рост и заодно избегая взаимного соприкосновения тазовых секций, что могло вызвать неприличные ассоциации. — Откинься на меня как на спинку. Понимаю, мне самому на себя без брони страшно смотреть, но ты меня не раздавишь, даже если с опорами встанешь. Расслабься, позволь весу растечься. Ну, да. Учитывая, что с виду хрупкое колёсное только что одним манипулятором без видимых затруднений передвинуло весьма крепенького сикерлинга, проблем с удержанием части его веса возникнуть было не должно. Обласканный вниманием автобота десептикон податливо выполнил его инструкцию, устраиваясь, слегка притёрся крыльями к горячему остову грудного эндоскелета гонщика и тихонечко курлыкнул, выражая высокую степень удовлетворённости происходящим. Мираж в свою очередь переключил мотор в тот самый урчащий режим, позволяя вибрации распространяться по обоим корпусам. — Так норм? Или повыше сделать? Он «отрегулировал наклон спинки», коей была его же грудная секция, засунув свободный манипулятор между собственной спиной и задней частью кресла. — Почти идеально, — сообщил нежащийся в распространяющих легкую вибрацию объятьях любимого колёсного Квает Спэйс. — Только вот... Он приподнялся и осторожным движением передвинул опору колёсного из-под себя вбок так, что теперь она расположилась по правую сторону от его бедра. То, что он теперь сидел между опор взрослого меха, маленького тирана совершенно не смущало, точнее он не осознавал двусмысленности такого положения. Ему было удобно, корпус расслабился, голова и манипуляторы были полностью свободны для работы с экранами — не сравнить с глубоким креслом, в мягкость которого он уютно проваливался и порой прилагал немало усилий, борясь с навязчивой дрёмой. Особенно под конец орна, когда усталость наваливалась особенно сильно. Аристократ легко согласился с новым положением, притянул крылатого ещё ближе, приглашая прижаться всем весом к живой «спинке» и, перестав контролировать урчание мотора, погрузился в свой внутренний мир. Его господин наконец-то был с ним, рядом, излучение его искры переплеталось с фоновыми полями самого Миража, и это ощущалось невероятно... правильным. Именно это было ему сейчас так нужно. Позволяло расслабиться. Отпустить подпрограммы, позволить им латать дыры в побитых недавней пыткой личностных файлах, преимущественно просто наблюдая за их работой, лишь изредка направляя и корректируя её. На этот раз состояние медитации поглотило его легко. Он сосредоточился на внутренней работе и только краем сознания отслеживал целительное воздействие естественной вибрации на механизмы его корпуса, как постепенно вставали на место слегка смещённые элементы, как наниты благодаря ей проникали в самые извилистые микротрещины, восстанавливая структуру, где-то ослаблялись заклиненные ранее зажимы, технические жидкости струились по трубкам и шлангам без помех, не застаиваясь, разнося жизненно важные элементы по всему огромному сложному механизму живого робота. Насколько Мираж мог судить, сходным образом его урчание действовало и на плотно прижавшегося к нему маленького грома. Уже к концу второго брийма тот по-настоящему расслабился, а затем и начал вторить его урчанию своим характерным для крылатых альтформ курлыканьем. Сначала скромно, едва уловимо, следуя уровню вибрации любимого колёсного, затем смелее и выразительнее, но не подавляя изначальный поток, а усиливая его, сплетаясь в единое мелодичное целое. Однако вопреки ожиданиям состояние ментальной идиллии, воцарившееся между двумя такими разными кибертронцами, не укутывало вязкой сонливостью. Напротив, сознание без труда концентрировалось на задачах, отторгая все лишние эмоции. Второе сознание сикерлинга, изнывающее от дефицита внешней заботы и ощущения безусловного принятия, откликнулось на поля находящегося рядом взрослого меха, подстроилось под его ровный доброжелательный фон. Больше Квает Спэйс не тратил силы на подавление страха совершения ошибки, на раздражение из-за криво составленных документов, на всплывающие по ходу непрофильные дела, требующие решения, и другие вредоносные переживания. Он просто решал появляющиеся перед ним задачи одну за другой, без отвлечения на побочные факторы. Он смог сохранить спокойствие, даже когда систему заглючило, и следующий документ не появился по команде. Вместо этого он просто проверил список обновлений и с удивлением обнаружил, что новых файлов нет. А ещё поймал себя на мысли, что управившись с горой работы за четыре джоора (вместо ожидавшихся пяти-шести!), не чувствует себя замученным как обычно. Маленький тиран свернул экраны, погасил оптику, прикрыл оптозатворы, притёрся крыльями к грудной секции по-прежнему обнимающего его пленника, ловя вибрации, вслушиваясь в сложно сплетённую мелодию их такого искреннего взаимодействия. Для него так урчал только Мираж, разбудив желание отвечать тем же, слиться в одно существо, без вида, фракции и сковывающей дух металлической оболочки. Даже клубок с создателем не давал ему ощущение такой неги, такой ментальной и физической близости, такого чистого катарсиса. Получив возможность всецело сосредоточиться на них, Квает Спэйс понял, что по-настоящему счастлив, вот как раз в это мгновение, не потом, не тогда, а именно в текущий момент времени. Это ощущение наполняло его всё больше, сгущаясь, обволакивая, проникая глубоко в саму пылающую суть, дающую жизнь. Эти эмоции все сильнее захватывали его, растворяя сознание, увлекая в воронку блаженного оффлайна. Малоспособный сейчас бороться за свой онлайн колёсный был захвачен переплетёнными с ним полями и утянут следом. Всех сил хватило только на осознание того, что сейчас произойдет, мысли, что сопротивляться он в целом и сам не хочет... Напоследок он успел только выставить настройки безопасности, чтобы автоматика апнула его при появлении в каюте новой сигнатуры или любом движении. Джоор спустя чёрное крыло слегка дернулось, раскрылось, затем так же в сторону и вверх ушло второе — десептикон сладко потянулся, сдвинулся на край кресла, повернулся к любимому пленнику полубоком, осторожно коснулся его острого подбородка. — Ты заурчал меня до офлайна, Мираж. Это было очень приятно, мне понравилось, — он медленно отстранил манипулятор от изуродованного спайками фейсплейта, интонация голоса принца нового мира отдавала грустью. — Когда этот сценарий поведения сменится другим, ты больше не захочешь так урчать для меня, верно? — Почему? — не понял сразу логики автобот. Потом понял, задумался серьёзнее, анализируя свои чувства и мотивы. — Буду и потом. Это не каждый раз получается, подходящее настроение нужно, но в целом никаких препятствий нет. Видя всё ещё не рассеявшиеся сомнения, объяснил иначе, подбирая на ходу слова: — Я сейчас не... не подлизывался и не пресмыкался. Это было... немножко самолечения для меня, немножко заботы для тебя, ты ведь тоже скованно двигаешься сегодня. Кстати, проверь сейчас. — Я знаю, Мираж, пресмыкаться ты не умеешь и не научишься пока я буду жив, обещаю. Следуя совету мастера, маленький гром встал, сделал несколько шагов от кресла, размял шею, плотно прижал крылья за спиной в три сложения, и изобразил идеальное колесо вперед с переворотом. Обернувшись к Миражу, облаченный в "убийцу света" гром удовлетворенно улыбнулся, насытил фоновые поля той же эмоцией полного довольства и подытожил: — Проверил, к приключениям готов! Вернувшись к автоботу он наклонился, коснулся губами его лба. — Контрольный, — произнес он уже известную пленнику фразу. — Спасибо. Я постараюсь создавать тебе это настроение почаще. Обещание прозвучало двусмысленно, потому некрасиво, даже издевательски, ведь аяконец пребывал сейчас в помятом состоянии и мурлыкал вовсе не от восторга. Поняв это в момент произнесения, Квает Спэйс постарался исправиться: — В смысле, я постараюсь тебя радовать, тогда у тебя будет настроение повторить этот опыт. Он взял лишённого брони разведчика за манипулятор, слегка потянул на себя, безмолвно прося встать, и обнял, когда тот податливо исполнил просьбу. — У нас с тобой новый прогресс, Мираж, в этот раз ты не пытался меня покалечить, хотя было много возможностей, — прошептал на самое аудио автоботу принц нового мира. — Ты у меня молодец. У нас с тобой всё получится, обязательно получится! Колёсный по-прежнему легко позволял себя перемещать и тискать, но не отвечал — не то всё ещё опасаясь проявлять инициативу, не то просто подтормаживая. Слабо отрицательно дернул шлемом: — Это потому что я сейчас не отключался, мой господин, и мог контролировать себя. Да и ты не был настолько беззащитен, чтобы вводить меня в искушение. На ночь, если не отправишь меня в камеру, снова надо будет активировать «когти». Всегда, на самом деле. А когда его отпустили, странно передёрнулся всем корпусом, коротко задрожав и сразу прекратив — а следом по полу зазвенело что-то мелкое и металлическое, многочисленное. Остатки креплений спинной брони, что несколько ротаций назад с него срезали — теперь принадлежащие его эндоскелету элементы восстановились, а принадлежавшие бронепластинам — высыпались, более не зажатые и не приваренные. Едва процессор принца нового мира сформулировал ответ, а вокодер начал облекать мысль в слова, выдав первый звук, корпус его собеседника содрогнулся и начал исторгать из себя, как ему показалось, распадающиеся на осколки внутренние механизмы. Звук этот преобразовался в панический выкрик имени заживо разваливающегося кибертронца. Испуганный совершенно неожиданным и необъяснимым для него явлением, сикерлинг бережно опрокинул пострадавшего меха на пол, желая облегчить его ужасающее состояние. Стараясь не впасть в панику окончательно, он перебирал в памяти возможные причины происходящего с Миражом бедствия, попутно отправляя экстренный вызов Нокауту. Сидя на коленях, десептикон крепко прижимал к себе сбитого с опор автобота, вцепившись в него так, словно тот рассыплется в прах, если он чуть ослабит хватку. Квает Спэйс был в ужасе, и, хоть поля автобота не транслировали негативных эмоций, страха маленького грома с лихвой хватило на обоих. Нокаут ничего не понял из сумбурных объяснений своего ученика и запросил видео процесса и фото выпадающих деталей крупным планом. Получив же их, на пару кликов пропал со связи. Тем временем сам «рассыпающийся» колёсный с помощью доступных ему органов чувств пытался обнаружить, что могло так напугать его господина. Ничего не найдя, он поинтересовался: — Что-то случилось? Спокойный, оттенённый деловыми нотками тон распадающегося на куски аяконца окончательно сбил Квает Спэйса с толку. Из него следовало, что пленник не понимает, что с ним происходит. Но ведь кибертронцы, готовые уйти в Колодец, так не разговаривают? Хотя от этого конкретного можно было ожидать всего чего угодно, например, он всё понимает, но не хочет пугать своего мелкого подопечного ещё больше. — Мираж, ты разваливаешься, — тихо произнес десептикон, словно звук его голоса мог усугубить течение процесса распада. — Ты разве не чувствуешь? Ну и хорошо, значит не болит. Пожалуйста не двигайся. Я вызвал Нокаута, помощь скоро будет. Для Миража на этот раз послушаться и не шевелиться — чтобы осмотреть себя, где именно что отваливается — было сложнее. А впрочем, он бы всё равно ничего не увидел. Ещё бы вон тот запавший внутрь опоры и щекочущий магистраль кусочек вытрясти, но не двигаться так не двигаться. — Хорошо, — покладисто согласился он, — Хотя диагностика говорит, всё в порядке. То есть, конечно, не всё и не в порядке, по мелочи сбоят почти все системы, калибровать тут всё не перекалибровать, но серьёзного точно ничего. — У программ даже первичного приоритета бывают сбои, — напомнил своему колесному крылатый, — поэтому, пока Нокаут не скажет мне, что происходящее с тобой не опасно, ты останешься в прежнем положении. Нокаут же опознал по фото скомканный кусочек металла — сколько он таких или похожих сам из пациентов выковыривал! Хотя обычно они были крупнее и грубее. Такого идиотизма он от своего ученика не ожидал. А ещё к данному моменту он больше ротации уже был на опорах и сейчас заканчивал с, как он надеялся, последним пациентом на этот заход. Но говорить принцу, что он дурак, наверное, не лучшая идея? Очень терпеливо по мнению самого доктора и как при разговоре с тупым дроном объективно алый спорткар уточнил: — Там все «выпавшие детали» похожи на это? — Да, в основном такие, но есть и мельче, — незамедлительно ответил на уточняющий вопрос мастера Квает Спэйс. — Это очень плохо? — Очень! Практически смертельно — для меня и моей нейросети! За что же мне такое наказание... Это крепления брони. Спорим, он у тебя некомплектный, половины брони или вовсе нет или на одном погнутом креплении болтается? — Не сокрушайся ты так, Нокаут. Да, звезд я с неба не хватаю, дак и на глубокое изучение ремонтного дела не претендую! Терпи и тебе воздастся, — поспешил успокоить разочарованного наставника отпрыск Мегатрона — Ты абсолютно прав, прекраснейший из колёсных, броню я с автобота ободрал ещё пять ротаций назад, а он вдруг посыпался, сейчас посыпался, понимаешь? Что делать-то с ним теперь? — На помойку выкинуть. А себе поздоровее найти, который не так медленно восстанавливаться будет. Пусть и с опозданием, но спорткар понял, что его остроумие некому оценить по достоинству. — Шлак, ну не морочь ты мне процессор! Броню ты ободрал — а обломки её креплений куда дел? Тщательно выковырял каждое или так там и оставил? Короче, сейчас у него ответные части этих креплений на эндоскелете восстановились, а лишние огрызки высыпаются потихоньку. Или не потихоньку. Что делать — подмести мусор. Хорошо зная особенности характера темпераментного доктора, которые с лихвой перекрывались его талантами, а также любовь Нокаута к чёрному юмору, полную цинизма шутку принц нового мира пропустил мимо аудио, но вместе с тем освобождать доктора от своего виртуального присутствия до получения полной информации не собирался. К слову сказать, отпускать своё, как выяснилось, не умирающее колёсное тоже. — С мусором понял, благодарю за подсказку, мастер. А с системой саморемонта что делать? Если ты предполагаешь, что она работает плохо, ей же помочь нужно, вколоть что-нибудь для стимуляции выработки нанитной массы? Верно? Что? — Транквилизатор вколоть надо. Тебе, — не страдающий избытком терпения Нокаут закрыл сеанс связи сам, поняв, что добровольно от него мелкий тиран не отстанет. Держать послушного Миража тесно прижатым к себе было очень приятно, поэтому десептикон помедлил ещё несколько кликов, но потом здравый смысл всё же возобладал. Посмотрев в слепой фейсплейт пленника, Квает Спэйс с явными нотками смущения в тоне скомандовал подъём. — Ладно, Нокаут говорит, это не опасное состояние, детали лишние. Вставать давай. Он выпустил аяконца из объятий, затем поднялся на опоры сам, и взяв по-прежнему сидящего на полу меха за предплечье, помог ему. — Нужно вытряхнуть из тебя остатки. Попрыгать на месте придется, а чтобы ты не чувствовал себя глупо, я попрыгаю вместе с тобой, идет? С самим подъёмом колёсный справился легко, и в помощи явно не нуждался, а вот равновесие в конце чуть подвело, так что всё ещё крепко державший его манипулятор пришелся кстати. Поблагодарив хозяина за помощь, Мираж тактично не стал комментировать его недавнюю панику на пустом месте, вместо этого перейдя к предложенной новой теме. — Зачем прыгать? Я и так вытрясу. Лучше продолжай держать вот так. И снова коротко крупно задрожал, замер, прислушиваясь к ощущениям, поднял одну опору, сложным движением её повернул — тихий звяк оповестил о последнем вытряхнутом обломке. Выпрямился. — Ты закончил? — спросил десептикон после того, как пленник принял простую обыденную позу. — Надеюсь, тебе лучше. — Да, мой господин. — Мне нужно вернуться к запланированным делам. Разговор с ведомыми не займёт много времени, повестка обсуждений в этот раз совсем короткая, но ты будешь предоставлен сам себе. Так же, ближе к концу вечернего цикла, я буду вынужден оставить тебя одного примерно на джоор, — сообщил всё ещё нуждающемуся в его постоянном присутствии аяконцу Квает Спэйс. — Зато ночной цикл проведём вместе, а завтра утром я сдам тебя Голди, — он сделал короткую паузу, весело усмехнулся и добавил: — По гарантии. — Я помедитирую в уголке и не буду вам мешать, — придумал Мираж вариант, предположительно всех устраивающий, показывая, где именно он бы предпочёл расположиться. При нынешней конфигурации мебели получалось, что он хочет сесть на пол у стены, в поле зрения всех присутствующих, но в стороне, выключая таким образом себя из беседы. — Пусть так, я не против, — подтвердил намерение пленника Квает Спэйс. — У меня даже коврик для медитации есть, Скайтинт притащил. Он подошёл к дивану, который раньше предполагался как место отдыха Миража, открыл слот хранения, достал оттуда упомянутый коврик и вручил его автоботу. Коврик был большой, плотный, щедро украшенный яркими ритуальными рисунками, и сплетённый манипуляторами, а не фабричный. И, когда уже казалось, что остальные пункты программы останутся без комментариев, Мираж всё-таки не выдержал: — Я точно не могу тебя сопровождать? — Нет, не можешь, — неожиданно мягким, сострадательным тоном, словно объяснял маленькому спарку, почему нельзя идти на боевое задание с опи, ответил сикер. — Твоё присутствие в ремблоке будет лишним, мне нужно пообщаться с ведомым Акустики, наедине, понимаешь? Мираж бегло проанализировал сказанное. Возвращённый из плена, сейчас в ремблоке... Да плюс то, что он знал о взглядах на плен десептиконов вообще и ЧА в частности... Да, алозначный пленник отлично понимал, сколь нелегко ведомому Акустики. И лидеру ЧА. — Понимаю, ты прав: сейчас я вам только помешаю. Если позже наоборот, покажется целесообразным использовать меня как иллюстрацию — располагай мною всецело. — Договорились! — отозвался юный вожак вожаков. — И... спасибо. А если ты не хочешь быть один, я оставлю тебя в компании Пульсара, вы вроде в прошлый раз поладили. Или Танца Ветра, выбирай. Предложение оставить кого-то из ведомых для компании заставило задуматься. Общество Танца Ветра было бы откровенно приятно, однако в том крылась и опасность: Мираж вполне осознавал, что готов сейчас привязаться к любому, кто проявит участие, а перекрывать привязанность к Квает Спэйсу было бы неправильно. Пульсар же... не вызывал отторжения и только. Наверное, надо попросить оставить его, но искра тянется к другому. Ладно, лишь бы не Скайтинта — с ним одиночество только обострится! И не Акустику, ибо Мираж не чувствовал себя в силах сейчас вести тонкую игру. — Если один из них достаточно свободен и захочет посидеть со мной — я буду только рад. Но не принуждай их, не давай лишний повод для ревности, им их и без того хватает. — Метко подмечено, Мираж, однако, в этот раз позволь с тобой не согласиться. Моим ведомым жизненно необходимо усвоить факт, что ты неотъемлемая часть моей жизни, бережно мной хранимая и очень важная. — Как скажешь, — не стал спорить колёсный.