Альтернативная история большого заговора

Пытка одиночеством была прервана в восемь джооров нового цикла громким, до звона в аудио, приветствием крылатого принца. Квает Спэйс был готов к новому раунду переговоров. Его ещё пока по-спарковски тонкие крылья украшал рисунок из инея, который уже начал таять, образовывая капельки воды. — Ап, автобот! У меня сегодня очень бодрое утро, и ты разделишь его со мной, хочешь ты того или нет, — сикер подошел к платформе, присел на её край, так чтобы касаться сложенными за спиной ледяными крыльями верхней части опоры пленника. — За бортом жуткий холод, чувствуешь? — Доброе утро, — поприветствовал вошедшего не желающий отказываться от хороших манер гонщик. — Летал? — показал он фокусом на заиндевевшие крылья. — Да, — самодовольно улыбнувшись, ответил Квает Спэйс и следующим вопросом выправил течение разговора в нужное ему русло: — Принял ли ты решение, мой сомневающийся... — как правильно называть аристократа теперь, «друг» или «враг», сикер так и не определился, ведь первое было откровенным фарсом, а также дополнительным раздражающим фактором, второе же не соответствовало требованиям методики вербовки. — «Узник» пока вполне подойдёт, — с лёгкой усмешкой подсказал тот, правильно истолковав заминку. — С друзьями у принцев обычно не складывается, но и врагов тебе хватит и без меня. Принял. Дав ответ на главный вопрос их встречи, Мираж поставил Квает Спэйса перед выбором — дожать вербуемого сразу, как того требует протокол, или поиграть в лояльность ещё немного. Если ответ будет не в пользу нового мира, ломать пленника придется иными, гораздо более жёсткими способами. Этого потомок Мегатрона хотел избежать, ведь такой исход событий с большой вероятностью исключал возможность комфортного взаимодействия с автоботом в будущем. Данный ход его мыслей явно указывал на страх услышать отрицательный ответ узника. Расценив это как слабость, которая нуждается в немедленном искоренении, Квает Спэйс заставил себя остаться в намеченных рамках. Впрочем, позволив себе ещё пару лишних фраз, чтобы собраться. — Да, не складывается, — подтвердил десептикон использовав ту же очерёдность построения диалога, чтобы не «бить в лоб». Он встал с платформы, отошёл чуть в сторону и сложил манипуляторы за спиной так, что пальцы обеих кистей соприкасались друг с другом. — Но это к лучшему. Близкие связи вне линка — ослабляющий фактор. Однако, — Квает Спэйс повернулся фейсплейтом к собеседнику, — мне доступны аж три клубка. Он проиллюстрировал жестом цифру три, затем вернул манипулятор в прежнее положение. — Этого более чем достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно. Впрочем, убедив одного мятежного гордеца в том, что война закончилась, я был бы доволен жизнью ещё больше. Пауза, достаточно долгая, чтобы отделить проходные фразы от значимого. — Озвучь свое решение, Мираж, ты станешь частью нового мира? — Мне было бы интересно посмотреть что за новый мир вы построите, — осторожно проговорил автобот, знающий цену точным формулировкам. — В идеале — принять участие в этом строительстве. Но есть граничные условия — автоботом я как был, так и останусь, сторону сменить не могу, присягать новому правителю не буду. У тебя есть рецепт, как совместить оба этих пункта? Потому что я вижу только вариант с военнопленным, которого перевели в статус личных пленников. Это такая живая игрушка, с которой владелец может делать что захочет без оглядки на закон. Обычно применялось, чтобы без помех вдумчиво пытать или, например, в стену замуровать, но были и прецеденты, когда такое становилось личным советником или даже телохранителем. «Как много слов, а ведь от тебя требовался простой, исчерпывающий ответ, неужели это так сложно?» — мысленно огрызнулся Квает Спэйс. — Я не нуждаюсь в пояснениях на тему пленных и их возможных статусов, Мираж. Ты много говоришь, это лишнее! — принц сделал паузу, а затем спросил ещё раз, но уже более твердым и требовательным тоном. — Ты будешь сотрудничать, автобот, да или нет? Нанокликовая задержка с ответом уместила быструю смену настроений: удивление, осторожную надежду, смирение. Устремив пустой взгляд в серый потолок, Мираж уронил равнодушно: — Да. «Мираж никогда не лжёт, но и правды не говорит». Тот, кто пустил некогда в обращение эту фразу, знал, о чём говорил. Получив такой желанный положительный ответ, Квает Спэйс словно просиял изнутри. В одно мгновение исчезла вся серьезность, жёсткость, сосредоточенность. По тонким губам расплылась счастливая спарковская улыбка. Поля искры, собранные в непроницаемый защитный кокон, раскрылись неудержимой радостью и самодовольством. Сикер справился со своей первой вербовкой, он привлёк на свою сторону одного из самых опасных автоботских разведчиков. Получил свой приз. Подскочив к платформе, он очень осторожно взял фейсплейт узника в свои ладони, наклонился и поцеловал его в лоб. Это было преисполненное нежности касание. — Контрольный, — пояснил десептикон, распрямившись. Если бы Квает Спэйс не был столь поглощён собственной радостью, он мог бы заметить, сколь терпеливо и снисходительно посмотрел на него автобот. Но сначала крылатый был занят, а потом автобот свернул свои поля в нейтральное положение, лишь едва заметно вздрогнул в момент касания. Десептикон примерно представлял ментальное состояние теперь принадлежащего ему колёсного, однако заострять на этом внимание не стал. Облегчить искровую боль, вызванную частичной утратой самого себя, позже сможет его избранница, а у Квает Спэйса были другие приоритеты. — Мираж, сейчас я освобожу тебя от фиксации. Воздержись от глупостей, — предупредил он, смиряя и свои поля искры. Всё, что он хотел показать автоботу, было уже продемонстрировано. Магниты пыточного верстака отключились, возвращая узнику способность к движению. Автобот вполне смирно дождался отключения фиксаторов, прогнал тест систем... И одним стремительным и неуловимо текучим движением оказался стоящим перед Квает Спэйсом. Миг задержки, и вот он уже склонился в неглубоком поклоне — легко и изящно. — И как мне теперь к тебе обращаться, твоё высочество? Точно отмеренная доза насмешки могла бы показаться проявлением искренней симпатии или веселья, не будь поля по-прежнему наглухо закрыты. Всего лишь великолепный образчик актёрского мастерства. — Так напрягаться, Мираж, это лишнее. Голос Квает Спэйса снова звучал спокойно и твёрдо. Поведение трофея насторожило его. Всё шло слишком гладко, приторно сладко, как крии, приготовленные ныне покойной Элитой. Сикер чувствовал фальшь буквально кончиками крыльев, и это было неприятно. — «Ваше Высочество» меня называет мастер Старскрим. Если хочешь уподобиться ему, пожалуйста, я не буду против. Хотя мне приятнее будет слышать от тебя обращение по имени, Квает Спэйс, или «милорд» когда ты будешь к этому готов. «Мой лорд» — эта форма всегда нравилась юному десептикону, она вызывала ассоциации доверия, полного принятия и добровольного подчинения одному достойному восхищения меху. Он сам похожим образом обращался к создателю — «Мой повелитель». Он жаждал услышать это обращение к нему из уст Миража, только не как сейчас, с притворством, а по-настоящему, искренне. Насмешка никуда не делась, как и безупречная вежливость. — Как вам будет угодно... милорд. Крошечная заминка, дернувшийся уголок рта — похоже, для Миража это обращение имело какой-то дополнительный смысл, было не просто нейтральным обращением к любому благородному. — Чем могу служить? Автобот откровенно ёрничал. Глумился, издевался, проверял границы дозволенного. Осознавая, как рискует, но не имея сил остановиться. Он мог всё и даже больше в любых отмеренных пределах, но для этого необходимо было оные пределы знать. А ещё в самой глубине искры его немного пугало то, что он видел сейчас. Слишком легко и слишком много ему воли дали. Не к добру это. Квает Спэйс усилием воли подавил оскал, норовящий украсить его миловидный фейсплейт гримасой ярости. Колёсный откровенно провоцировал его на грубость, но сознательно или таким образом проявлялся переживаемый им стресс, крылатый спарклинг определить пока не мог. В ином случае он вернул бы наглецу связь с утраченной реальностью грубой силой, но случай Миража требовал проявления терпимости. «Чем сильнее ранен шарктикон, тем громче он рычит» — вспомнил наставление создателя принц. Старания айяконца прошли даром, десептикон проигнорировал его выпад и ответил вполне дружелюбным тоном. — Я хотел бы учиться у тебя, Мираж. Твои знания в разных областях гуманитарных наук и твой опыт для меня бесценный ресурс. А вот бывший политик и разведчик способен был читать собеседника в любом состоянии. Однако и ему требовалось уточнение, чего в поведении десептикона было больше — выдержки или жалости? Нечёткость ответа раздражала, толкала на глупости. Очень тщательно обдуманные глупости. — О, неужели Ваше Высочество снизойдёт до выслушивания поучений от вещи? Прямо юностью повеяло, у нас тоже кто поглупее любили отпрыскам учёных рабов в наставники брать. А кто поумнее набирали из обнищавшей знати — потому что таким учителям дозволено высокородных отпрысков электророзгами пороть. Фоном аристократ отслеживал реакцию своего... конвоира? хозяина? Оптика полыхает как у его создателя в лучшие дни, когти уже второй раз выдвигаются, но, кажется, сейчас обратно втянутся. Мираж продолжал: — Не извольте сомневаться, ваш-ство, у меня достаточно высокое происхождение и чистый энергон, от моих электророзог вам позора не будет, одна польза... А, не, меня ж за связь с крылатой лишат наследства и титула, как только новости дойдут... Надо поспешить, а то у вас, военных, шлемы особо толстые, разум только через задние ворота вбить и получа... Звонкий удар, наконец, прервал поток красноречия. Автобот рухнул с отчётливым стуком. — Заткнись, Мираж! У меня в достатке силы воли, чтобы слушать твои оскорбительные речи бесконечно долго, но на данный момент я не вижу в этом пользы. Квает Спэйс говорил спокойно, без агрессивных нот в голосе, он с успехом фильтровал всё лишнее. Для потомка Мегатрона это было противостояние не с пленником, а с самим собой: сдерживать горячий как пламя горна темперамент, доставшийся ему от создателя, было титанической работой. «Нужно будет особое внимание уделить занятиям по риторике! Как едко и складно он меня укатывал, так хлёстко, что аж больно физически. Впрочем, были нарушены все вменяемые границы, следовательно, действовал он осознанно, а зачем — позже выясним». Поднимался Мираж подчёркнуто без резких движений. — Простите, был напуган. Противореча словам, его лицевая выглядела подозрительно довольной. Словно он получил что хотел. Так оно и было: автобот успел оценить и втянутые за миг до удара когти и ровный тон. Ответ: самоконтроль. Хорошо. Сдаваться жалостливому спарку было бы особенно позорно. Звон под шлемом и разбитый фейсплейт мелочи, а вот сейчас будет по-настоящему больно — ибо нужно получить подтверждение, что будущий владелец (какое мерзкое ощущение) и впрямь обладает и силой, и готовностью её применять, и выдержкой не применять без необходимости. Под серебристым шлемом шла не менее напряжённая работа. Квает Спэйс смотрел на Миража пристально, с интересом, оптика его горела ровным алым светом, поля искры дисциплинированно собраны. «Говорит одно, мимика выражает другое! Напуган? И признаётся в этом, как же!» Загадка в загадке с загадкой — такое блюдо ему было не по дентам, и, осознав это, самый молодой в истории командир армады отбросил попытки разобраться в глубинах замысла пленника и решил действовать исходя из того что, что лежало на поверхности. Подойдя к автоботу близко настолько, что все допустимые личные границы были разрушены, десептикон небрежным движением стёр большим пальцем сияющий голубой подтёк с разбитой губы автобота. — Ммммм, — протянул он, растирая чужой энергон между большим и указательным пальцами, любуясь чистотой оттенка. — Энергон цвета полуденного неба, оптика цвета солнца*... интересно, гадишь ты белыми облаками, или сразу драгоценными перламутровыми инсектиконами? Та же ровная подача, разве что чуть приправленная злорадной насмешкой. Автобот никак не отреагировал ни на вторжение в личное пространство, ни на прикосновение. — Столь низменная тема моих разработчиков не интересовала. А вот энергон засыхает в бесцветную плёнку с перламутровым блеском. Можешь набрать баночку, подарить Тринадцатой вместо полироли. Выражение удовлетворения сменилось нахальным вызовом. Избиение пленника в планы Квает Спэйса не входило, но упоминание его ведомой в предложенном Миражом контексте вынудило лидера линка отойти от мирного сценария решения ситуации. Понимал ли колёсный, насколько сильное оскорбление нанёс собеседнику, десептикон выяснять уже не собирался. Резкое точное движение манипулятора, испачканного голубым сиянием, — и шея автобота оказывается в когтистых тисках. Липкий густой морок окутывает приподнятый над поверхностью пола бело-синий корпус, лишая возможности двигаться. — Ты смерти ищешь, автобот, или искупления вины перед фракцией? — угрожающе прорычал десептикон. — Отвечай! Хорошенько тряхнув пленника в воздухе, Квает Спэйс сильнее сжал его шею, удивляясь мощности собственных серво. Мрачное удовлетворение мелькнуло на лицевой автобота, когда когти сомкнулись на его горле. Впрочем, на этот раз «лечение» явно возымело должный эффект. Во всяком случае клацнувший дентами от встряски автобот выглядел уже вполне адекватным. — Ни то... — осознав, что испускает тихий неразборчивый хрип, Мираж изменил настройки вокалайзера и повторил по-прежнему хрипло, но теперь вполне отчётливо: — Оба варианта были б неплохи... — прочистка вокалайзера, всё-таки магистрали сильно передавлены, — но в моём случае невозможны. Я хотел /*хрип*/ выбить из тебя остатки /*хрип*/ Седьмого. Определить.../*хрип*/ границы дозволенного. Когда /*хрип*/ не нащупал их, ис.../*хрип*/ испугался. Говорить пленнику было откровенно трудно, но он не жаловался, и лишь усиленно старался произносить слова разборчиво. — При.../*хрип*/ приношу свои извинения за Трина.../*хрип*/ за Тринадцатую. Выслушав его, Квает Спэйс разжал пальцы, позволяя обессиленному корпусу колёсного меха упасть на пол возле его опор. — Разве я не сообщил тебе, что Седьмого не существует? — по-прежнему давя автобота мороком и не давая ему возможности подняться, поинтересовался он. — Разве я не дал тебе возможность задавать вопросы? Зачем так рисковать? Неприятнее всего в сложившейся ситуации было по мнению Миража то, что в полуотключённом корпусе шлем свесился вниз и говорить приходилось, глядя в пол, а не на собеседника. — Мало ли что ты ска... — помятый вокалайзер ещё не восстановился, — сказал. А действовал слишком похоже на... на него. «Почему звенит под шлемом? — ломал он отчаянно тормозящий процессор. — От первого удара не отошёл или из-за текущего воздействия? Надо собраться.» Напряжением всех сил Мираж сумел обратить лицевую к собеседнику. Не то чтобы от этого стало сильно лучше — смотреть снизу вверх, валяясь сломанной куклой у ног, было тем ещё развлечением. — Так было быстрее и точнее. Не надо разгадывать, сколько скрытых смыслов и не сказано ли что-то просто из вежливости. Голос звучал всё ещё хрипло, но хотя бы больше не прерывался. Ещё бы не эта чудовищная слабость... Было бы чем, наверное, уже стравил бы топливо. Есть свои плюсы и у пустого бака. — Принято, — лаконично отозвался Квает Спэйс, показательно перешагнув через пленника, и только после этого выпустил его из объятий морока. — Больше не смей меня провоцировать! Он извлек из сабспейса куб авиационного и небрежно через спину перебросил его автоботу. — Заправляйся, — не оборачиваясь, приказал он. Такая форма обращения была выбрана десептиконом не случайно. Теперь уже он проверял реакцию Миража. — За то, что наговорил мне твой страх, прощаю, но лишь в этот раз, и потому, что извлёк из этого пользу. Вот теперь образ нового Квает Спэйса сложился вполне отчётливо. Ни Гром, ни Седьмой такое не то что сделать — придумать не смогли бы. Мираж проглотил новое унижение и поймал брошенный куб, пусть и не очень ловко. Посмотрел на него с сомнением и, опасаясь, что выпитое немедленно пойдёт обратно, потянул время, отвечая на следующее высказывание. — Воля ваша, — он пожал плечами, словно не одобряя такое решение, но подчиняясь ему. Миг колебания — вставать или сначала спросить разрешения. Наверное, не искушать и сначала выполнить приказ. Хотя бы обозначить. Он вскрыл куб, отпил глоток, с трудом протолкнул его внутрь. — Я могу встать? Под шлемом уже почти прояснилось, скоро и топливо должно без особых проблем внутрь пойти. Авиационное! Да после голодовки и на раскалиброванную нейросеть. Отличное сочетание с требованием не провоцировать, о да. — Нет. Даже не обернулся. Автобот задержал взгляд, словно спрашивая: «даже так?», сам себе кивнул: «значит, так» и опустошил куб, оставаясь на полу, лишь изменив положение тела — чтобы не выглядеть вальяжно развалившимся. Затянувшаяся пауза. Ах, да. — Я заправился. Милорд. Ох, непросто ему всё ещё давалось это обращение. Но по имени здесь было неуместно. В ожидании дальнейших распоряжений автобот анализировал только что произошедшее. Пусть Квает Спэйс юн и малоопытен, но в ставке его создателя дураков не было. Что недобровольное сотрудничество вполне надёжно обеспечивается заложниками, там знали и Квает Спэйса наверняка просветили. А сейчас в манипуляторах десептиконов настоящая комплементарная пара. Любому из ставки достаточно было просто явиться и сказать: «Ты. Идёшь туда-то, делаешь то-то. За любые твои фокусы ответит Голди Руф» — и он бы пошёл, и сделал, и делал бы что угодно сколь угодно долго. Аналогично можно подчинить саму Голди. Вместо этого пришёл Квает Спэйс и старательно вербовал по-хорошему. Энергон этот ещё. Это ведь из личных запасов было, от чистой искры — и потому его нельзя было не принять. Интересно, этот ход с демонстративно подставленной спиной — интуиция или подсмотрел где? Изящно. Потомок Мегатрона нарочито долго подставлял спину противнику, провоцируя нанести удар. Он даже крылья сложил таким образом, чтобы фатальная точка между ними была открыта. Мираж, не имеющий представления о постэффектах морока, должен был быть уверен, что точным ударом сможет если не убить, то серьезно покалечить своего мучителя. Однако, атака не состоялась, автобот подчинялся, принял нейтральную позу, чтобы не раздражать нового господина — симпатичную, кстати, — и смиренно остался валяться возле его опор. Энергон был выпит, и Квает Спэйс, сделав соответствующие выводы, широко улыбнулся противоположной стене и нанёс контрольный удар. — Мне одобрили боевой вылет в этот ночной цикл. Будем зачищать Айякон от остатков ваших. Исходя из твоего богатого боевого опыта, подскажи мне, стрелять эффективнее в голову или всё же в искру? Мираж не сразу сообразил, что это была ответная провокация. «Теперь мне даже не так обидно, что вы победили. В насколько ж дружественной обстановке ты рос, малыш, если считаешь это серьёзным выпадом. Обычный уровень придворного злословия, не более, за такое на дуэль-то вызывать некомильфо». — Исходя из моего личного опыта, — вежливо объяснил автобот, — если процессор глючный, сам не знаешь чего хочешь, то и трёх выстрелов в искру не хватит. А если твёрдо намерен убить и полностью на этом сосредоточен — убьёшь хоть попаданием в опору. Невовремя вставшие перед оптикой кадры разлетающегося осколками розового звездообразного шлема заставили на миг поморщиться. Или то был очередной запрос на стравливание топлива? Пленник проверку с успехом прошёл, как прошло и необходимое время для восстановления функций его нейросети после морока. Квает Спэйс наконец развернулся к автоботу. Слегка нагнувшись, он протянул ему манипулятор, предлагая встать. — Благодарю за совет, Мираж, — отсылку к истории со Старскримом юный авиатор конечно же уловил. — Признаться, я благодарен одному меху с глючным процессором за возможность общаться с тобой. Сикер доброжелательно улыбнулся. — Ещё не раз об этом пожалеешь, — успокоил его Мираж и, приняв помощь, встал. Имел он в виду смягчение обращения или промах Старскрима, осталось неясным. — Возможно, — согласился десептикон. — Но это будет мой опыт. Отпустив манипулятор узника, Квает Спэйс сделал несколько шагов назад, покидая личное прстранство пленника. — Про Тринадцатую, кстати, раз уж ты её упомянул. Её зовут Акустика, и она с удовольствием лакомится магистральным энергоном. Будешь дурить — скормлю тебя ей, до капли. А искру вытащу и отдам в лабораторию для пережигания на новых кибертронцев. Ты знал, что искры одного меха хватает на трёх полноценных спарков? Так что захваченные сегодня в плен несговорчивые автоботы дадут жизнь новым десептиконам. — У меня дефектная, на трёх не хватит. Лучше на полку поставь, так у вас Голди останется, — машинально отшутился Мираж, но без прежнего огонька. Не получив новых распоряжений, он смирно стоял, где оставили. Коротко поморщился, подавляя очередной приступ дурноты. — Я, конечно, рад, что ты оказался достаточно убедителен. Но делать новых десептиконов очень плохая мысль. Получите новый виток войны. Только новых кибертронцев. Пока не будут упразднены фракции, не создан единый народ — будет опасность бунта. Квает Спэйс усмехнулся: подсказанная автоботом идея была более рациональна, чем его собственная, впрочем, отказывать себе в удовольствии вставить очередную шпильку он не стал. — А я немного отщипну, раз дефектная, — на одного, будет мне всю жизнь крылья полировать. А всё, что от тебя останется, в красивой баночке себе на рабочий стол поставлю, буду медитировать на маленькое солнце во время перерывов. Сикер взглядом указал пленнику на платформу: — Располагайся. То, как Мираж охотно делился своими умозаключениями, ещё даже не вступив в должность его наставника, принц расценил как добрый знак. — Чтобы вырастить новое поколение, нужно время. К тому моменту, когда новоскованные спарки начнут соображать, мир будет един и стабилен. За это можешь не волноваться. — Блажен, кто верует... — криво улыбнулся автобот и без малейших признаков страха забрался обратно на платформу. — Отдыхай, — приказал сикер, активируя магниты. — Увидимся позже.