Путь домой

— Там боль, ненависть и безумие, Прайм. Мне страшно. — сикер поднял поблекшую оптику на автобота, — Я зову, но он не откликается… Я не знаю почему он всё еще актив. Ведь искра… погасла. — Он стал террорконом, Старскрим. Как те трюмные твари на Немезиде. Того, кто клялся быть тебе защитником, больше нет. Прости. — Но ведь… я же чувствую его. Наш личный канал всё еще существует… Я должен быть рядом. Должен попытаться остановить. Мегатрон говорил, рядом со мной ему легче… — У вас была слишком прочная связь. Только она — причина всё еще существующего канала. Он терроркон и уже не услышит никого. Не узнает даже, если ты будешь рядом. Возвращаться на Немезиду это верный дезактив для тебя. — Ему больно… И плохо. Как перед гибелью искры. Я нужен ему… Пожалуйста, давай попробуем! Мне лишь бы прорваться туда. Я докричусь, вытащу его из этого безумия… — Он терроркон. Ты уже не спасешь его. — Ему больно и плохо, Оптимус… Понимаешь?.. Он страдает… Террорконы не умеют страдать! А он страдает!.. — Скрим… — Ты же знаешь, у террорконов нет и не может быть таких эмоций! Таких ярких как у него!.. Оптимус, пожалуйста, поверь мне… Помоги вернуть Мегза. Хоть ты не отворачивайся от него сейчас… Мне никто не верит, даже мои сотриадники. И в Мегатрона никто не верит… кроме меня. Все отвернулись. Но я не справлюсь один, Оптимус. Помоги нам, прошу тебя… Ему правда очень плохо сейчас. Он ведь даже сам вряд ли понимает что происходит, почему все его предали!.. И мстит за это! — Шоквейв и Саундвейв уже дезактив. Тот… пропал. Нокаут едва смог сбежать с Немезиды, а Онслот чуть не погиб защищая отход своих согештальтников. Штамповка частично перебита, частично скрывается где только можно. Если ты придешь к нему, он отправит в дезактив и тебя, Старскрим. — Он там один, Прайм… Я чувствую под этой ненавистью страх и непонимание… Я вижу за его желанием отомстить каждому, кто окажется рядом, боль от предательства. Прайм, он ведь совсем еще спарк, хоть и в броне древнего грозного каонца… Он ведь даже не понимает за что с ним так обошлись те, кого он обещал беречь и защищать. Я клялся быть его маяком во тьме, а ты обещал ему поддержку… Вспомни, Оптимус. А теперь даже нас нет рядом… — сикер судорожно сжал когти, с трудом сдерживая омыватель, — Он один там, Прайм… Пусть его искра погасла, но он актив. Помнишь, ты когда-то объяснял мне, что заражение можно замедлить и остановить, если есть тот, ради кого стоит бороться с судьбой? Тот, с кем настоящая связь… Прайм, у нас с Мегатроном она осталась. Может быть именно она держит его сейчас не позволяя стать окончательно безумным террорконом?.. Пусть он сам не осознает этого, но всё же… Может у нас еще есть шанс спасти. Вырвать Мегатрона из этой тьмы, вернуть. Я прошу тебя, помоги. Нельзя его бросить вот так… Снова оставить наедине с болью и непониманием. — Самоотверженный верный сикер… Мы сделаем всё что сможем, чтобы вернуть его тебе. — приобняв авиакоммандера за плечи, автобот кивнул, — Но если у тебя не получится, прости, Скрим, я лично отправлю его в дезактив. — Хорошо, Прайм… *** В трюмной палубе было темно и как-то по особенному жутко. Сделав еще пару шагов навстречу затаившемуся где-то у стены серому меху, Старскрим остановился и чуть улыбнулся. Мегатрон был здесь. И он… боялся, это сикер ощущал особенно четко. И понимал его. Авиакоммандер оказался единственным, кто смог войти сюда и понять, чего стоит загнанному в угол разумному терроркону сдерживать себя. А ведь он сдерживал… Каонец по прежнему не слышал зова сикера на личном канале, отсекал всё, но не нападал. И… боялся. Их странная связь неким неведомым образом еще жила не позволяя серому броситься на Старскрима. И это раздвоение в процессоре пугало меха вгоняя его в страх и непонимание. Авиакоммандер не спешил давить… Шагнул еще раз вперед, улыбнулся шире, изо всех сил стараясь передать каонцу все свои эмоции. Любовь, обещание защитить, тепло и нежность, уважение и верность… Он был также открыт как и сам Мегатрон и это доверие должно было о многом сказать каонцу. Каонцу, от чьего страха сикера сейчас едва не физически пробивало… Страх и непонимание. Ведь десептиконы предали его. Но почему тогда один из них стоял сейчас напротив открытый и безоружный? Тот, на которого никак не поднимался манипулятор… Зачем он здесь? Почему не пытается приблизиться и попытаться напасть как другие до него? И эти смутные проблески его эмоций… Его ведь, да?.. Едва ощутимые, но такие важные и нужные. Казалось, тьма страха и непонимания сгустилась еще больше вокруг, а этот сикер всё стоял и будто яркий луч света тянулся от него во тьму. Пытаясь… Докричаться? Вырвать из этой тьмы? Разрушить ее? А потом сикер заговорил… — Я не сделаю тебе ничего плохого. Я пришел, чтобы спасти тебя. Не бойся, Мегз, больше ты не будешь одинок… Знаешь, твоя искра погасла, но это оказывается ничего не значит для нас двоих. Я по прежнему чувствую тебя, а ты… Ты можешь чувствовать меня, если позволишь себе это. Я открыт перед тобой, смотри… Я всё тот же любящий тебя Старскрим, а ты всё тот же Мегатрон, что когда-то называл меня своей Искрой. — Ты открыт. Не ложь. — прошелестел хриплый шепот, — Но ты десептикон. Вы. Все. Предали меня. — Знак не предавал тебя, Мегатрон… Знак не знал ни о чем до конца, не вини всех из-за безумия двоих. Саундвейв и Шоквейв были единственными, кто всё знал и сотворил это безумие с тобой… Ты уже отправил их в дезактив. Не мсти другим, они невиновны… Мы все ждем тебя, Мегз. Ты нужен фракции… И нужен лично мне. — Зачем? — Я люблю тебя… Этого мало? Ты видишь, я демонтировал всё оружие и пришел к тебе таким какой есть. Я готов актив свой отдать, если захочешь. Но услышь меня… Пусть не искрой, но тем, что еще может чувствовать. Мы ведь связаны с тобой… Когда твоя искра погасла, я сам едва не отправился следом в вечный оффлайн. Но постепенно снова начал слышать тебя. Тебе было плохо, больно и страшно… И я пришел. Позволь мне вывести тебя из этого кошмара. Ты видишь, в моих словах нет лжи. Плохо. Как же плохо… Забившийся в темный угол каонец судорожно скреб мощными когтями по переборке трюма и слушал, слушал, слушал… Сикер не лгал. От сикера ощущалось тепло. И то, о чем он говорил… Внезапно захотелось вдруг поверить. Довериться… Нет. Нельзя. Однажды он уже доверился и его отправили в дезактив. Мегатрон сам не понимал почему он всё еще актив? Искра давно потухла, но боль и обида доказывали, что он не стал террорконом в полной мере. Террорконы ничего не должны чувствовать. А он чувствовал. Одиночество, боль, непонимание происходящего и оттого панический страх… Желание отомстить каждому, кто обидел. Он отправил в дезактив своего мучителя вместе с его подручными… Но легче не стало. Он шатался по всей Немезиде ища еще хоть кого-то… Сначала чтобы также уничтожить во имя мести. Затем… чтобы не чувствовать этого гнетущего одиночества. Но никого не мог найти. Выл, драл когтями стены, а под конец забился в этот трюм периодически рыча и раздирая сам себя когтями в попытках уйти в дезактив. Не получилось… Искры не было и уничтожить себя оказалось невозможным. И безумие едва не полностью овладело им, шепча в темноте: «Ты всегда будешь одинок. Ты никому не нужен. Ты — уродливая трюмная тварь. Тварь без права на светлое будущее. Тварь без права на приносящий покой дезактив.» А теперь перед ним стоял хрупкий стройный сикер, протягивал манипулятор навстречу, звал и обещал быть рядом. И не боялся трюмной твари… Действительно не боялся. Что он там просил? О чем говорил? Связь? В шлак! У лишенного искры терроркона не может быть связи с кем-то! Всё ложь! Сикер лжёт! А значит — враг! Он больше не будет щадить врагов. И массивный терроркон с рычанием бросился на так и не сдвинувшегося с места авиакоммандера…