Elvis Presley «Heartbreak Hotel»
Well, since my baby left me/ Действительно, с тех пор как моя крошка покинула меня well I found a new place to dwell/ Я нашел новое место пребывания
Было три часа ночи, и праздник был в самом разгаре. Здесь, в дорогом клубе в самом сердце Нью-Йорка, собралась бродвейская богема, чтобы отдохнуть так, как он умела. Вино лилось рекой. Зеркальный пол, усеянный блестками и конфетти, менял свой цвет вслед за многочисленными прожекторами, висящими под самым потолком. Звучный голос Элвиса Пресли эхом отдавался от стен, наполнял до краев круглый зал и, казалось, проникал внутрь до самых костей и закладывал уши. Колонки, удачно размещенные по всему периметру клуба, заставляли бутылки с алкоголем вибрировать, а пол дрожать, но вряд ли кому-нибудь это мешало сегодня веселиться. Пьяный народ подпевал, забывая ритм и путая слова. В воздух то и дело поднимались бокалы, когда кто-нибудь из гостей начинал произносить очередной тост. Нестройные аплодисменты сменялись таким же нестройным хриплым смехом. Дамы задирали юбки и развратно двигали бедрами в такт музыке, мужчины забирались на столы, размахивали пиджаками и опускали шуточки в сторону персонала, который, уверенно сопротивляясь всеобщей эйфории, умудрялся выполнять свою работу на высшем уровне. Закуски не кончались, охрана вовремя предотвращала любые столкновения, и, наверное, только благодаря бдящим менеджерам, большая часть приглашенного народа была еще одета.Well it’s down at the end of Lonely Street/ Это вниз в конце одинокой улицы At Heartbreak Hotel/ Отель Разбитых сердец
Стояла невыносимая духота, и все пространство клуба было затянуто разноцветной дымкой. Она мешала как следует видеть происходящее вокруг, но была весьма кстати для парочек, желающих уединиться на минутку-другую. Одна из таких парочек заняла место у бара. Пока бармен смешивал ингредиенты для очередного едва ли не воспламеняющегося коктейля, эти двое самозабвенно целовались под дружное улюлюканье проходящих мимо друзей. Это не был невинный поцелуй, более подходящий для общественного места. Парни явно собирались друг друга съесть, их руки переплетались, и сами они с каждой секундой становились ближе, пока тот, что был повыше, не повалил второго на стойку. Бармен громко расхохотался, не забыв, однако, убрать хрупкие бокалы подальше. Он поднял руку и подал знак кому-то, и спустя короткий миг парням пришлось отвлечься от увлекательного занятия. Где-то над ухом послышался громкий голос – кто-то пытался перекричать музыку. - Мистер Хаммел! Мистер Хаммел! Молодой мужчина с идеально уложенными волосами выпрямился и обернулся, столкнувшись нос к носу с невысокой девушкой, которая смотрела на него чуть исподлобья. Опустив глаза, Курт Хаммел с трудом разобрал написанное на бейджике имя. - Кристин Уилсон, менеджер. Чем могу быть обязан, милочка? Они с Кристин стояли достаточно близко, чтобы та могла почувствовать запах перегара и спиртного, когда Курт выдохнул фразу ей в лицо. Обычно Хаммел не курил. Но сегодня был особый случай – у Курта был тяжелый день и отвратительное настроение. Голос молодого мужчины был насквозь пропитан смехом и легким презрением. Курт сделал шаг вперед, чуть качнувшись в сторону и не упав только благодаря вовремя подхватившему его спутнику, и громко фыркнул. - Мистер Хаммел, если вы хотите уединиться, вам стоит подняться в Красную зону… - Милочка, у тебя проблемы? - Нет, мистер Хамм… - Тогда развернулась на сто восемьдесят градусов, и кыш отсюда, - он хрипло рассмеялся, и другой парень, положив подбородок ему на плечо и обвив его талию руками, вторил этому смеху противным хихиканьем. Девушка поджала губы, но не сдвинулась с места. - Мистер Хаммел, я настаиваю на том, чтобы вы поднялись в Красну… Она еще не успела закончить предложение, как лицо Курта изменилось. Он нахмурил брови, стряхнул со своего плеча ладонь друга и скрестил руки на груди. Выглядело это довольно забавно, потому что он по-прежнему качался, не в состоянии стоять прямо. Алкоголь в его крови превышал все допустимые нормы, и мир Курта слегка штормило. - Дорогуша, ты знаешь, кто я? - Мистер Хаммел, я зн… - Вот именно. Мистер Хаммел. А мистер Хаммел может делать все, что ему захочется. Знаешь, что? Если я начну трахаться с этим парнем на стойке, ты и слова не посмеешь мне сказать, - довольно живо выговорил Курт, несмотря на несколько заплетающийся язык. - Это вряд ли, мистер Хаммел, мне придется позвать охрану, - судя по несчастному выражению лица, Кристин уже жалела, что ввязалась во все это. Хаммел был известен своим склочным характером, когда был пьян, и девушка знала, что ни за что не справится с капризной звездой в одиночку. - Охрану? Дэн, ты слышал? Она позовет охрану, - Курт уткнулся лбом ему в спину и громко расхохотался. – Нет уж, детка. Я требую администратора. Зачем? Чтобы он тебя уволил. Я правильно делаю, Дэн? - Стопрнто, - пробормотал не менее пьяный Дэн. - Я ни черта не понял, - признался Хаммел и кивнул все еще стоящей рядом девушке. – Ты еще здесь? Живо исчезла с моих глаз. И без Барни не появляйся. Девушка была только рада свалить непростые разборки на кого-нибудь вышестоящего, поэтому, не медля, исчезла в толпе, направляясь в офис администратора. Хаммел шмыгнул носом и притянул к себе Дэна, вовлекая его в короткий неуклюжий поцелуй. - I've been so lonely baby, well I'm so lonely, I'll be so lonely I could die /Я был таким одиноким, детка, таким одиноким, что мог умереть, - на распев произнес Курт вслед за Элвисом. – Детка, мне нравится эта песня, и я хочу танцевать. - А чего с девушкой? - Пусть катится к чертям. Хотя, нет. Я хочу видеть, как ее уволят. Так что, поторчим тут. Oh although it's always crowded, you still can find some room/ И хотя Отель всегда переполнен, ты все еще можешь найти себе комнату. Парень, дай мне вон того кислотно-зеленого коктейля, - Курт вытянул руку, указывая пальцем на стоящий на полке напиток. Дэн, тем временем, с немалым удовольствием лапал его бедра. Стоявший за стойкой молодо мужчина, подбросив в воздух пару бокалов и ловко словив их, ухмыльнулся. - Еще один коктейль, мистер Хаммел, и вы встретитесь с дьяволом. Этот особенно крепкий. Оттолкнув назойливого Дэна, Курт навалился на стойку и, поманив пальцем бармена, прошептал ему на ухо. - Я встречаюсь с дьяволом каждый раз, когда смотрюсь в зеркало. - Не думал, что дьявол настолько красив. - Он прекрасен, - довольно протянул Курт, цепляясь пальцами за столешницу, покрытую черным лаком, чтобы не упасть. – А теперь гони мне мой коктейль. Дэн, если твоя рука еще раз окажется в неположенном месте, я ее откушу. - Пять минут назад ты не был против моих рук… где бы они ни были. - А теперь против. Отстань. Одним глотком осушив протянутый ему бокал, Курт зашелся в приступе кашля. Горло саднило от горячительного напитка, а вата в голове становилась все более плотной, что, однако, не мешало Курту продолжать свой алкогольный пир. - They'll be so lonely they could die/ Они были такими одинокими, что могли умереть, - снова пропел Курт и качнул головой в так последней прозвучавшей ноте. Дэн устроился рядом на мягком стуле, с почти детской обидой глядя на своего Хаммела, словно тот отобрал у него конфету. Но Хаммел уже нашел новый объект для флирта и о чем-то тихонько щебетал с барменом, который слушал его с почти благоговейным интересом. Прошло еще десять длинных минут, показавшихся Курту вечностью. Он больше не пил, однако ощущение времени все так же утекало сквозь пальцы. - Кууурт, - Дэн украдкой ткнул его локтем в бок. Тот поморщился и отодвинулся подальше от наскучившего спутника. – Курт. - Мистер Хаммел. Курт закатил глаза, с неохотой оглядываясь через плечо. - Чего тебе, Катрин? - К-кристин. - Что? Где твой администратор? - Я здесь. Курт нахмурился. Даже в пьяном состоянии его память услужливо подсунула мысль о том, что этот голос он уже где-то слышал. Возможно, и не раз. Слишком знакомыми были эти добродушные мягкие интонации. Обворожительно улыбнувшись бармену, Курт перестал обнимать стойку и развернулся. Перед ними все еще маячила девушка, переступая с ноги на ногу и поглядывая на стоящего рядом мужчину. Зачесанные темные кудри, глаза, как всегда сияющие раздражающим пониманием и заботой. Уголки рта изогнулись в подобие улыбки. Курт опустил свой взгляд, по привычке оценивая внешний вид. Что ж, избавившись от идиотской привычки цеплять на себя бабочки и укороченные штаны, Андерсон, наконец, научился правильно подбирать галстуки и носить обыкновенные костюмы. Прямые черные брюки и рубашка цвета индиго с серебряной строчкой смотрелись на нем более чем великолепно. Он держался непринужденно и чуть отстраненно на фоне грандиозного веселья, словно до всей это шумной шелухи ему не было никакого дела. Руки в карманах, голова чуть вбок. Он слегка перекатывался с носков на пятки, с искренним интересом оглядывая Хаммела и его дружка. Улыбнулся бармену, тот поздоровался в ответ и незамедлительно вернулся к делам, не поднимая больше глаз. Кристин не скрывала облегчения, находясь рядом с Блейном и смотря на него с нескрываемым обожанием. Курт не сдержал смешка. Уж он-то знал, насколько безнадежна ее любовь. - Андерсон, – на всякий случай уточнил Курт, прерывая неловкое молчание. Он отказывался просто так верить своим глазам, учитывая количество выпитого спиртного. - Здравствуй, Курт, - вежливо поздоровался тот. Кристин заинтересованно переводила взгляд со своего начальника на бродвейского актера, и обратно. - Вы знакомы? - Ты еще здесь? – пробурчал Курт. Девушка с мольбой посмотрела на Блейна, и он, участливо положив руку ей на плечо, ободряюще улыбнулся. - Можешь идти, я здесь сам разберусь. - Спасибо, сэр. До свидания, мистер Хаммел, - первое обращение было настолько же теплым, насколько второе было пропитано холодом. - Да не дай бог, - отозвался Курт. - А слухи о твоем характере не врут, - Блейн сдержанно улыбнулся. - Вы знакомы? – очнувшийся Дэн выполз вперед, на что Курт ответил сердитым шипением. Он бы предпочел, чтобы никто не видел его в присутствии Блейна или, тем более, подслушивал их разговоры. Потому что в жизни Курта Блейн находился вне закона. Дэн же был любопытен. Любопытен и жутко болтлив. Обычно это Курта забавляло, но сейчас делало Дэна потенциально опасным. Следовательно, от него стоило незамедлительно избавиться. - Может, ты присоединишься к Лили и Джонатану? - Но… - Живо! Сверкнув глазами, Дэн спрыгнул с высокого стула и, накинув на себя свой джинсовый пиджак, растворился в толпе. На его лице мелькнула обида, однако он пообещал напоследок позвонить Курту позже. Последний не сомневался, что, даже протрезвев, Дэн об обещании не забудет, потому что по какой-то непонятной причине он считал Хаммела своим бойфрендом. В чем Курт его, впрочем, не пытался разубедить, дабы не быть причиной ненужных ему ссор и разборок. - Твой парень? – словно прочитав мысли Курта, поинтересовался Блейн. Курт округлил глаза и махнул рукой бармену, намекая на то, что не отказался бы от еще одного коктейля. - Да не дай бог! – протянул Курт. – Он мой мальчик на побегушках. - Баа, Курт, да ты пьян, - удивленный тон Блейна позабавил Хаммела. - А ты нет, - он ткнул пальцем в сторону Андерсона. – Странно тебя здесь встретить. Часто бываю в этом клубе, но не знал, что у них сменился администратор. - А он и не сменился, - Блейн пожал плечами. – Я всего лишь его замещаю. У Барни медовый месяц. - Ах да. Милашке Нэнси понадобился новый спонсор после трагичной смерти ее бывшего мужа, который совершенно случайно перепутал мышьяк с сахаром. Блейн, чуть склонив голову, тихонько рассмеялся. - Ты в курсе всех слухов, не так ли? - Я сам по себе один большой слух. Спасибо, красавчик, - Курт кивнул бармену, который поставил рядом с ним очередной бокал. – Не хочешь? - Я не пью на работе, - покачал головой Блейн. - Ну и дурак. Курт сделал пару глоткой, не сводя пристального взгляда со спокойного Андерсона. - Как ты вообще? Я не видел тебя… давно. - Года четыре. - Больше, вообще-то, - Курт ни на секунду не поверил безмятежному тону Блейна и тому, что тот действительно не помнит, сколько прошло времени с их последней встречи. – Я слышал, ты уезжал куда-то заграницу. - Да, я около полугода жил в Англии, - Блейн качнул головой и оглянулся по сторонам. Наличие слишком большого количества ушей его явно не радовало. – Ты в порядке? Курт на долю секунды прикрыл глаза, болезненно морщась, и вцепился рукой в стул. Настолько паршиво он себя не чувствовал даже после празднования своего совершеннолетия. - Голова болит. Терпеть не могу эту песню. - Вряд ли из-за песни. Сколько ты выпил? - Больше, чем в меня может влезть, на самом деле. - Тебе стоило придержать лошадей. Если Нельсон узнает, он не очень обрадуется. Ты же знаешь, какие в «Богеме» правила. - На меня они не распространяются. Ох, черт. Андресон оказался рядом вовремя, успев подхватить Курта и усадить его на стул. Хаммел не оценил его любезности. Ему не нравилось, что Блейн стоял так близко. Курта раздражал его парфюм, его дыхание, его пальцы, оставляющие синяки на нежной коже бродвейской звезды. Ему не нравилось, что Блейн держал его за талию, хотя в этом жесте не было ни капли нежности или неприличного намека. Хаммел знал, что, будь на его месте кто-то другой, Блейн все равно бы пришел на помощь. И это бесило больше всего. Он попытался оттолкнуть Блейна, но тщетно. Как и раньше, Блейн превосходил его по силе, и тягаться с ним Курт просто не мог, особенно сейчас. - Отпусти, - прошипел Хаммел. - Чтобы ты свалился с обмороком? - Я в порядке. - Ты лгун. Тебе нужно уйти из зала. Здесь душно, ты выпил черт знает сколько и выглядишь так, будто тебя сейчас вывернет наизнанку. - О боже, какая чудесная обо мне забота… - Мне плевать на тебя, идиот, я забочусь о репутации клуба. Если ты сейчас распластаешься на полу, эта новость завтра окажется на первых полосах. Поэтому хватит пускать молнии глазами и колотить меня по спине. Я отведу тебя в офис. Открой мне дверь, - последние слова были адресованы бармену, и тот поспешил выполнить требование, забыв о своей работе. Курт попытался что-то возразить, но нещадная, давящая на глаза головная боль, заставила его забыть обо всем, и он позволил Блейну вытащить себя с танцпола. Дорогу до офиса Курт помнил смутно. Ему нестерпимо хотелось лечь, свернуться калачиком, подобно бездомному котенку, и немного поспать. Но чем больше мимо него мелькало дверей, тем тише становилась музыка, доносящаяся из зала, и дыхание Курта выровнялось, когда он переступил порог офиса, который был мало похож на обычный офис. Комната была обставлена в том же стиле, что и весь клуб. Ничего новомодного и современного, но рука профессионала чувствовались в каждой мелочи. Торшеры, рельефные картины на стенах, окрашенных в приятный персиковый оттенок. Уютный диван, пара кресел, широкий стол, заваленный бумагами, журналами и визитками. Пара телефонов, несколько кружек с недопитым кофе и ноутбук, не очень удачно вписывающийся в общий интерьер. Курт посмотрел под ноги. Этот ковер с этническими узорами он готов был утащить домой, настолько завораживающими казались переплетения чуть поблескивающих изумрудных и коричневых нитей. - Каждый раз, когда я тут оказываюсь, обстановка меняется. Но я все равно хотел бы здесь жить, - признался Хаммел, весьма грациозно рухнув в кресло. - Нельсон знает толк в хорошем дизайне. Марк Нельсон был хозяином клуба. Человек широких взглядов и утонченных вкусов, он умел заводить правильных друзей и был сведущ в двух вещах: в предпринимательстве и моде. С Куртом они познакомились на премьере «Сказок для взрослых», где Курт играл ведущую мужскую роль. Впечатленный выступлением молодого актера, Нельсон пригласил Курта на чай, и после длительной беседы, состоявшейся на следующий день, мужчины расстались лучшими друзьями. Первое приглашение в «Богему» Курт получил спустя еще неделю и с тех пор проводил здесь практически каждые свои выходные. С самим Марком он виделся крайне редко. После развода с женой у сорокалетнего бизнесмена возникли проблемы со здоровьем, и сейчас он проходил курс лечения в Испании. - Выпивку не предлагать. - Могу предложить аспирин, - Блейн ухмыльнулся. - Не надо, дома у меня есть внушительный запас. - Тогда, наверное, просто воды? - Не очень холодной. Мне нужно… -…беречь голос, я помню, - Блейн уже возился с кулером, стоящим в углу комнаты, и его голос прозвучал немного приглушенно. Курт предпочел никак не реагировать на это заявление. Он молча принял стакан из рук Андерсона и почти залпом его осушил. Блейн освободил край стола, аккуратно собрав разбросанные бумаги, и присел. В руках у него была чашка, и Курт учуял приятный запах кофе. - Может, выключить кондиционер? Не слишком прохладно? - Я слишком много выпил, но я не смертельно болен, - пробурчал Хаммел в ответ, с запозданием порадовавшись тому, что при этих словах его голос не дрогнул. В голове стучали молоточки, и Курт раздраженно поморщился. - А я должен быть гостеприимным и вежливым, так что, если что-то понадобится, просто скажи. Я бы предпочел, чтобы ты ушел из клуба в хорошем самочувствии. - Как мило с твоей стороны, - язвительно отозвался Курт, закинув ногу на ногу. – Ты все такой же заботливый и очаровательный, а? - Кажется, тебе это не очень по вкусу. - Мне плевать. Если ты ведешь себя, как тряпка, это не мои проблемы. Вопреки ожиданиям Курта, Блейн только ухмыльнулся, словно Курт сказал что-то смешное. - Я слышал, грядет новый мюзикл с твоим участием? – Андерсон благоразумно решил сменить тему. - Да-да. Через пару месяцев. - Волнуешься? - Нет. С чего бы это? - Ну, не знаю. Я бы волновался. - Ты никогда не выступал в большом театре, откуда тебе знать? - Верно, не откуда, - чувствовалось, что Блейн не очень доволен этим замечанием, но вступать в полемику он явно не собирался, пропустив колкость мимо ушей. В голову Курта вдруг забрела заманчивая идея проверить, как долго Андерсон сможет сохранять невозмутимость в его присутствии. - И чем ты занимаешься? - Организатор различных мероприятий. - Ах, да. Ежегодный фестиваль современных искусств в прошлом году, - вспомнилось вдруг Курту. - Я был одним из организаторов, - кивнул Блейн. - Что ж, весьма тебе подходит. Ты ведь само дружелюбие, люди любят таких, как ты. - Не думал об этом. Но спасибо. - Это не был комплимент, если что, - Курт претензионно приподнял одну бровь. Ему на миг показалось, что Блейн сейчас скажет что-нибудь более резкое, чем обычно, но раздавшаяся трель заставила обоих вздрогнуть и прервать разговор. Блейн неохотно потянулся к телефону, поднял трубку и, опершись одной рукой на стол, приложил ее к уху. Однако он по-прежнему смотрел на Курта, и тот отвечал ему своим привычным равнодушным взглядом. Шум в его голове постепенно сходил на нет, но Курт знал, что сегодня его ждет ночь, полная мучений, а про завтрашнее утро и говорить было нечего. - Я слушаю. Да. Да, я сейчас в «Богеме», Анна, а что такое? Я немного занят. О, это замечательно, вышли мне предложение на электронную почту, я прочитаю, как только освобожусь. Что-то стоящее? Ммм. В общих чертах давай, кто бывший организатор?.... Правда была в том, что Курт быстро терял интерес ко всем вещам, кроме театра, который занимал в его жизни особо место. А еще он быстро терял интерес к людям, хотя и в этом правиле были свои исключения. Но сейчас, сидя в уютном кресле, обитом кожей, и размышляя над тем, а не сдать ли Нельсона Гринпису, он не ощущал скуки, и это его тревожило. Он терпеть не мог все эти посиделки в кабинетах, неторопливое распивание чая или чего-то там еще и обсуждение своей или чужой жизни. Блейн же, как и раньше, одним своим присутствием заставлял всецело отдаваться разговору, хотя они сказали еще не так уж и много. Андерсон был похож на солнце, притягивающее и теплое, и Курт нервничал, ощущая, как сам он медленно угасает в его ослепительных лучах. Это было странно, ведь Блейн сидел на месте, практически не двигался, говорил негромко и не проявлял особых эмоций. Он не был помпезным, как Курт, у него не было этих отточенных жестов, привлекающих внимание, но каким-то непостижимым образом Курт не мог оторвать от него взгляда. Внутри него накапливалось все это раздражение из-за того, что Блейн не реагирует на его нахальные фразы, однако просто встать и уйти, нагрубив и сославшись на наличие куда более важных дел, Курту не хватало сил. Пока Блейн общался с кем-то по телефону, Курт сердито постукивал пальцами по обивке. Он привык, что во время любых встреч собеседники выключали телефоны, боясь даже на секунду отвлечься. Блейн не знал этих правил. Что-то подсказывало, что, даже зная их, он все равно бы не стал им следовать. Он помнил Курта еще неуверенным в себе подростком. Тем, кого Курт так старательно пытался забыть все эти годы, и память о ком расцвела, стоило ему только увидеть добродушное лицо Блейна Андерсона. - Курт. - А? - Я тебя спросил, не хочешь ли ты чего-нибудь перекусить. Я могу связаться с кухней. - Нет, спасибо. С кем ты разговаривал? – не то чтобы Курту было очень интересно. Не то чтобы он пытался проявить вежливость. Он привык не стесняться Блейна, и вопрос был задан почти в дружеском тоне, как если бы Курт до сих пор считал их с Блейном друзьями. - Со своей коллегой. По работе. Мне поступило предложение организовать какую-то конференцию… - Блейн помедлил, затем махнул рукой. – В общем, неважно. Я хотел спросить про Рейчел. Ты ведь с ней работаешь? - С недавних пор, - по губам Курта скользнула едва заметная улыбка. – Она раньше была в актерском составе другого театра. Но где-то около года назад присоединилась к нам. - Как она? - Она замечательно. Она в основном составе, у нее есть парень, Джесси Сент-Джеймс. Может, ты его знаешь, он раньше был главной звездой Вокального Адреналина, - напомнил Курт. Блейн чуть нахмурился, пытаясь сообразить, говорит ли ему о чем-нибудь это имя. - А это не тот Джесси, что снимается сейчас в «Стране дождей»? - Да, он. - Тогда знаю. Пересекался с ним как-то раз по работе. Значит, они вместе. - Да, давно. Это у них, вроде как… серьезно. - А ты? - Что я? – не понял Курт. - У тебя есть кто-то? - Нет, с чего бы это? - В смысле, с чего бы это? - В смысле, я полностью погружен в работу, и меня устраивает короткие романы. - Вот как. - Именно. По правде говоря, у меня не было серьезных отношений, с тех пор, как… - Курт на секунду запнулся, жалея, что упомянул об этом, но было поздно. Слова сорвались с языка помимо его воли, Блейн выпрямился, мгновенно уловив тон Курта. - С тех пор, как мы расстались. «Мы расстались». Именно эту формулировку предпочитал Блейн с того самого момента. Курт же был уверен в ее неточности. - Нет, с тех пор, как ты меня бросил. - Курт, не начинай, пожалуйста, - Блейн поморщился, недовольный тем, что Курт снова оседлал любимого конька, но Хаммел, для которого эта тема оставалась болезненной даже спустя столько лет, уже не собирался останавливаться. - А я и не заканчивал. Дорогуша, ты меня кинул в самый тяжелый период в моей жизни, да еще и после того, как… Сам знаешь, что, - даже при всем желании Курт не смог бы произнести этого вслух. - И ты, конечно, все еще винишь меня в этом. - Конечно! – воскликнул Курт. – Я был так подавлен из-за того, что произошло… - Я знаю, каково тебе было, Курт, - Блейн спрыгнул со стола и, пытаясь успокоиться, начал вышагивать из одного угла кабинета в другой. – Лучше, чем кто-либо другой. - Поэтому ты меня бросил, да. - Это был мой выбор, черт тебя побери! Я сделал это не для того, чтобы тебе насолить! Курт вздрогнул, когда Блейн, ударив ладонью по столу, громко выкрикнул эти слова. - Не смей на меня кричать, - возмутился Хаммел. - Я… Ты эгоист, Курт. Я пытался тебе помочь, но все, что я делал, тебя злило. Ты не слушал меня, ты не слушал Рейчел, ты никого не слушал, никого из тех, кто действительно пытался тебе помочь. Удивительно, что это ты был самим Мистером Вежливость в школе. А потом... Даже сегодня ты не сказал спасибо за то, что я тебя сюда дотащил. - А мне еще говорить спасибо? Это твоя работа. Любой бы на твоем месте поступил так же. Барни бы уж точно. - Дело не в том, как бы он поступил. А в том, что ты и ему не сказал бы спасибо. Ты предпочел бы умереть, нежели поблагодарить кого-то за заботу. - Я бы предпочел тебя никогда не встречать и все эти годы провести в одиночестве! – звонко выкрикнул Курт, чья закостенелая обида была щедро приправлена алкоголем этой ночью. Его голос взлетел на пару октав выше, и он был готов проклясть себя за эту фразу. Лицо Блейна изменилось за доли секунды. Шок, боль, разочарование. Все сразу и по отдельности. Курт чувствовал почти то же самое. Да еще и злость взяла его в оборот и никак не хотела отпускать. Он злился на себя за эти лживые слова, на Блейна за его искренние эмоции, за то, что он ничуть не изменился, за то, что, черт возьми, встретился ему сегодня вечером. - Да? - голос Андерсона заметно дрогнул. - Да, - с некоторой заминкой ответил Курт, сжимая кулаки и пытаясь сохранить хладнокровие. Он не хотел делать этот выбор – между тем, что он действительно думал, и тем, что он привык думать. - Я лучше пойду. Потому что одно твое присутствие меня просто выводит из себя. Он чересчур оживленно засобирался. Поднялся с места, переведя дыхание. Это было необходимо, потому что перед глазами все еще немного плыло. - Ты… ты выглядишь не очень хорошо. Я бы мог тебя проводить… - неуверенно предложил Блейн, но Курт качнул головой и открыл дверь. - Нет, спасибо, - на пороге произнес Курт. - Катись к черту, Блейн Андерсон. И сделай одолжение - не смей мне больше попадаться на глаза. Последним, что видел Курт, были большие карие глаза Блейна, наполненные отчаянной печалью. *** Они приснились Курту той же ночью, когда тошнота и головная боль уступили перед невыносимой сонливостью. Курт дремал всего полчаса или час. Проснулся в отвратительном настроении, чего и стоило ожидать, наглотался таблеток вперемешку с кофе и, ругаясь на все лады, поехал в театр. Только любимое дело помогало ему справляться с любым стрессом. Стоя на сцене, он ощущал, как растворяются в небытии его проблемы. А когда он пел, в его сердце расцветало что-то, чему он не мог дать описания. Что-то такое, что все еще заставляло его верить в хорошее и помогало не думать ни о Блейне, ни о себе, ни о ком-то или чем-то еще. Музыка его исцеляла, и это было настоящим чудом. Он жил по-настоящему только чужими жизнями, жизнями своих героев. Наверное, именно поэтому все так уверенно твердили о его таланте. После репетиции уставший, но довольный собой Курт заглянул в гримерку, чтобы переодеться. Среди разбросанного барахла с легкостью отыскал свой телефон, сумку и любимый шарф. Небрежно обернув его вокруг шеи и сунув в одно ухо наушник от включенного плеера, молодой актер вышел из комнаты, выключив свет и прикрыв за собой дверь. Волноваться о сохранности оставшихся вещей не приходилось, охрана в Hudson Theatre, театре, в котором он работал, была лучшей, чем где-либо еще в подобных заведениях. Да и персонал, а так же актерский состав и управляющие театром были слишком хорошо друг с другом знакомы, что вполне располагало к полному доверию. Поэтому Курт не стал ждать, когда придет Вероника с ключами, и живенько спустился на первый этаж, прошел через холл и оказался там, где был каких-то пятнадцать минут назад – в партере. Отсюда, из зрительного зала, он мог видеть, как Джо пытается репетировать свой отрывок с пантомимой, а сидящие неподалеку от него Рейчел и Брайан смеются над его забавными выражениями лица. Кэти и Бенджамин помогали убирать со сцены переносной реквизит. - До завтра, Курт, - попрощалась с ним направляющая к выходу Элис. - Чао, - устало ответил тот, с трудом подавляя зевок. Он не мог дождаться премьеры. После них актерский состав мог, наконец, расслабиться и уменьшить количество репетиций до минимума, но сейчас, Курт, как и его коллеги, был вынужден проводить в театре по десять-двенадцать часов в день. - Хэй, ты еще не ушел, - Рейчел заметила его, когда он подошел ближе к сцене. - Тебя жду, вообще-то. Девушка на секунду задумалась, затем цокнула языком. - Милый, я совсем забыла, за мной должен Джесс заехать. - Я тебя ненавижу, Берри, ты обещала меня подвезти, - пробормотал Курт, чувствуя невероятную тяжесть во всем теле. Рейчел похлопала Бенджамина по плечу и, не без помощи Курта, спрыгнула вниз. - Ну прости, прости, прости. Завтрашний обед за мой счет. Но я правда так долго ждала этого свидания. Ты же знаешь, Джесси сутками торчит на своих съемках. Такое ощущение, будто его там на цепи держат. Но зато он пообещал прийти на премьеру, представляешь? Ну, если ты подождешь еще чуть-чуть, сможешь с ним увидеться. Вы ведь давно не виделись, да? Ты меня вообще слушаешь? - Делать мне больше нечего. Мне плевать, увижусь я с ним или нет, обед мне твой не нужен, и по твоей вине я поеду домой вместе с Карлом. И если он меня изнасилует, я попрошу взять на твое место Элис. И вообще я хотел поговорить насчет конференции. Говард объявил предположительную дату – четырнадцатое число. Я все еще настаиваю на том, чтобы ты надела то синее платье, которые мы выбрали. А если ты его не наденешь, я буду игнорировать тебя до конца конференции, а журналистам скажу, что ты со мной спала, чтобы получить роль. - Сколько угроз в одном коротком монологе, - Рейчел ни в коей мере не собиралась всерьез воспринимать обрушившуюся на нее информацию. Уж она-то могла себе это позволить. – Прибереги свою агрессию для Дэна. Он тебя искал. - Ты же сказала ему, что я умер, правда? - Вы что, расстались? - Если говорить прямо, мы и не встречались, но он меня уже достал. Так что с конференцией? И моим платьем? - Платье можешь надеть, разрешаю, - Рейчел, игриво улыбаясь, похлопала его по груди. – А число какое? - Я же сказал, четырнадцатое. - А… Курту не понравилось то, как Рейчел отвела глаза в сторону и завела руки за спину. Он прекрасно знал эту позу и заранее мог предугадать слова девушки. - Ты не сможешь. - Не смогу, Курт, - виновато произнесла она. Курт рухнул на ближайшее сиденье и вздохнул, когда Рейчел села на соседнее. - Нет. Я не собираюсь отдаваться на растерзание журналюг. Либо мы идем вместе, либо вообще не идем. Пусть остальные отдуваются. - Но Курт, клянусь, я бы с радостью, но я никак не могу. Совсем. - И что на этот раз? Шабаш на Лысой горе? К тебе прилетают родственники с Плутона? Или ты, наконец, решила дать обет молчания? – самым язвительным тоном, на который он был способен, спросил Курт. Он не собирался идти на конференцию без Рейчел. Действительно не собирался. Ее присутствие было необходимым, как воздух. Он начинал задыхаться и впадать в панику, видя перед собой блестящие, как у сумасшедших, глаза журналистов, едва ли не дерущихся за самые вкусные подробности и самые удачные кадры. Он тонул в этих бесконечных вопросах, и ему становилось легче, когда он мог украдкой глянуть на беспечно улыбающуюся и спокойную Берри, готовую всегда вовремя отвлечь на себя внимание прессы. Поначалу это казалось смешным. Сияющая звезда, выступающая в крупнейших театрах, боится толпы. Но на самом деле, в театре все было совсем по-другому. Там он, хотя бы, не видел зрителей, и даже если бы захотел, то не смог бы – слишком был сосредоточен на своей игре. - Нет, нет и нет. У меня правда серьезная причина, и если тебе так сильно хочется, чтобы я пошла, почему бы не перенести дату? - Вот сама и переноси. Ну что такого важного у тебя там, черт возьми, что ты готова меня бросить? – Курт, обиженно надувшись, ударил кулаком по коленке, на секунду становясь шестнадцатилетним Куртом Хаммелом. Рейчел едва слышно вздохнула, и вздох этот показался Курту неровным, нервным. Как если бы она не хотела говорить, но понимала, что это неминуемо. - Курт, у Финна День Рождения. Ее голос был тихим и успокаивающим. Тон, который Курт, на самом деле, просто ненавидел. Он дернул плечом, отворачиваясь от Рейчел и пытаясь спрятать внутри себя все охватившие его эмоции. А в его голове промелькнули сотни картин, словно кадры из старого, но любимого фильма. Завтраки, обеды, ужины, собака по имени Элизабет, улыбки, объятия, зеленая трава на лужайке у дома, огромный плюшевый единорог, подаренный отцом, стряпня Кэрол на День Благодарения, первая премьера, белоснежные стены больницы, изматывающие телефонные разговоры, едва не сорванная свадьба Финна….. Курт пару раз моргнул, чтобы избавиться от наваждения. А в его ушах мелодичной трелью пела Бонни Тайлер, и ее голос низвергал Курта в какую-то бесконечную пропасть тоски.Bonnie Tyler «Total eclipse of the heart» Every now and then/ Время от времени I get a little bit lonely/ Мне становится одиноко and you're never comin' 'round/ А ты никак не приходишь
- Да, верно, - он совладал с голосом, к счастью. Рука Рейчел легла на его плечо, ненавязчиво и деликатно, и она чуть склонилась, чтобы заглянуть ему в глаза. - Все нормально, - мягко произнесла она. - Ничего страшного, что ты забыл. Тебе сейчас непросто. Ты всецело отдаешься работе, и.... Я понимаю. Но, честно говоря, я надеялась, что ты поедешь вместе со мной. Хотя бы на этот раз. - Ты прекрасно знаешь, что у меня нет времени, - холодно ответил он. Но Рейчел не обратила внимания на его резкость. - Ты просто ищешь оправдания. - Да, Рейчел, я ищу. И я не поеду. Опять выслушивать обвинения Кэрол и есть эту ее ужасную индейку? Или что, сидеть в комнате в напряженном молчании, пытаясь как-то завязать разговор? И я не хочу видеться с Финном после всего того, что он мне наговорил. Мне нечего там делать. - Ты не прав. Твоя семья всегда ждет тебя, Курт, ты знаешь это. - Я не знаю. - Знаешь. Сколько бы между вами ни пробегало черных кошек, ты все равно остаешься ее частью. Курт, встреча с семьей пойдет тебе на пользу. А Финн всегда готов протянуть тебе руку помощи. Тебе станет легче. Она говорила так, словно извинялась. И Курта пробрал озноб. Он уставился на Рейчел, приоткрыв рот и старательно пытаясь не паниковать. Она же не могла… Не могла! - Ты же им не… Ты же не рассказала. Рейч? Умоляю тебя, скажи, что ты не заводила этот разговор. Она слышала нотки искренней мольбы и грустно улыбалась, качая головой. Потом убрала растрепавшиеся волосы за ухо – жест, который всегда ассоциировался у Курта с безысходностью, особенно когда Рейчел опускала глаза. - Как я могла? Я ведь тебе обещала, - голос ее дрожал, когда она резко выпрямилась и взяла его за руку. - Но и ты меня пойми, хранить это в секрете от них… Это слишком тяжело. Ты не сможешь скрывать это всю жизнь. Я не смогу…. - Я буду молчать об этом столько, сколько смогу. И ты тоже, Рейчел. Если ты посмеешь проговориться, если только… - Курт, нельзя просто закрываться от этого. Я тебе столько раз говорила, и буду говорить еще… - Ни слова об этом больше, понятно? Не желаю ничего слышать. Можешь ехать к Финну, но я остаюсь в Нью-Йорке. Я… Я куплю что-нибудь и передам через тебя… -Я купила подарок за тебя, - Рейчел снова вздохнула и, раскрыв свою сумку, достала оттуда открытку. – Вот, тебе осталось только подписать. Если будут проблемы с фантазией, я отправила тебе на мыло заранее приготовленное поздравление. На, возьми. - Спасибо, - он сглотнул подступивший к горлу комок. Было отчего-то ужасно сложно держать открытку в руках, зная, что совсем скоро она окажется в руках брата. Курт невольно провел пальцем по цветастой бумаге. На ней улыбающаяся собака с гитарой тянулась мохнатой лапой к большим буквам «С Днем Рождения, братишка!». Такое ребячество было всегда Финну по душе.Every now and then/ Время от времени I get a little bit nervous/ Я начинаю немного переживать that the best of all the years have gone by/ Что лучшие годы остались позади
- Она замечательная. И ты тоже. Рейчел… - он вдруг вспомнил недавний разговор с Блейном и неуверенно поднял на девушку глаза. – Я неблагодарный? - Что? С чего бы это? - Просто ответь. - Если речь идет о Финне, то нет. Просто у вас все сложно, и вы оба притворяетесь, будто не нужны друг другу, но я-то вижу, что вы скучаете. А еще сейчас ты смотришь на меня с такой благодарностью, что мне очень хочется тебя обнять. Курт не без удовольствия принял Рейчел в кольцо рук. - Я просто хочу, чтобы ты был в порядке. - Я в порядке. - Поэтому выглядишь сегодня как зомби? Голос Джесси прозвучал почти в пустом зале звонко и весело, а в словах слышалась вечная насмешка, которая с годами никуда не исчезла. Рейчел, радостно взвизгнув, вскочила с кресла и кинулась на шею возлюбленному, и тот с готовностью покружил ее в воздухе. Целуя ее в знак приветствия, он поднял глаза на Курта. Тот, вздернув подбородок, улыбнулся уголками рта и обменялся с Джесси коротким взглядом, понятным только им двоим. На лице Сент-Джеймса мелькнули странные эмоции, но когда он выпрямился, от них не осталось ни следа. Он казался таким же бодрым и влюбленным, как секундой раньше. - Если бы ты выпил столько, сколько я за эти выходные, ты был бы уже бесповоротно мертв, а я, хотя бы, делаю вид, что живой, - парировал Курт, вспомнив об адресованном ему вопросе. Что-то неприятно кольнуло его в сердце, когда он увидел счастливо смеющуюся Рейчел в объятиях Джесси, но он привычно запихнул это волнение на самое дно своей души. - Я тебя тоже рад видеть, Курт. Они обменялись крепким рукопожатием, и Курт, мимолетом глянув на часы Джесси, тихо выругался. - Ладно, голубки, мне надо ехать домой. У вас сегодня намечается романтичный вечер и бурная ночь, а бедного несчастного Хаммела ждут еще несколько неотрепетированных партий, аспирин с водой и гей-порно. Уже, между прочим, половина десятого. - В прошлый раз ты оставался здесь на ночь. - Джеймс сказал, что если еще раз увидит меня репетирующим ночью, то накачает меня снотворным и не будет пускать на репетиции, пока я не приду в себя. Мартин, к сожалению, с ним солидарен. - И слава богу. Не утруждай себя слишком сильно. С партиями, я имею ввиду, с партиями, а не порно, - Рейч сердито наступила хихикающему Джесси на ногу. - И, кстати, бедный несчастный Хаммел разберется с конференцией? - А ты почему этим не займешься? – спросил Курт уже на пороге. Рейч неопределенно повела плечами. - По вышеназванным причинам. А еще я завтра еду на премьеру в Лос-Анджелес, забыл? И вернусь только послезавтра. А у моего менеджера выходной. - И почему у моего менеджера не бывает выходных? – возмутился Курт. - Потому что ты бездушная скотина? – Джесси невинно улыбнулся под гневным взглядом Курта. - Я тебя тоже люблю, Сент-Джеймс. Все, чао, я уехал. - Спасибо, что согласился разобраться с конференцией! - Ага. Эй, Карл, погоди, не подвезешь меня? *** Несколько следующих дней прошли на удивление спокойно. Никаких разговоров о Днях Рождения, общих тайнах, никаких треволнений, однако Курт все еще пребывал в подавленном состоянии. Он пытался избавиться от мысли, что рано или поздно ему придется встретиться с Блейном снова, несмотря на свое нежелание. И от этих мыслей избавиться было совсем не просто. Подкупив охрану, Курт не смог сдержать обещания, данного Мартину, и целую ночь провел на сцене, окруженный тишиной и погрузившийся в чужие переживания – в переживания своего героя. Для него это было единственным отдыхом. Домой он тогда вернулся только к утру. Несясь по пустым улицам, он не мог не заметить, как сильно отличатся утренний город от того, к которому так все привыкли. Была осень. Сухая, теплая осень, не ранняя и не поздняя. Та самая, что сводит с ума метеорологов и радует мамочек, которые могут часами гулять со своими громкими малышами. Солнце было бледным и казалось еще мутнее, скрываясь за пеленой светло-серых облаков, однако верхушки домов мерцали бледным золотом, что придавало им какой-то сказочный вид. Улицы все еще пустовали, ветер лениво теребил деревья, и все вокруг было таким пронзительно чистым и ярким, что Курт ощущал редкое для него умиротворение. Он бы обязательно постоял на балконе, вслушиваясь в шум листвы и непривычную звенящую тишину города, но он слишком устал и теперь мечтал только о теплой постели. Стоило Курту открыть дверь, как в коридоре, среагировав на движение, загорелся свет. Курт чуть прищурился. Глаза болезненно реагировали на искусственное освещение после напряженной ночи, и Хаммел понял, что без спасительных капель не обойтись и сегодня. Он разулся, не потрудившись засунуть ботинки в шкаф для обуви и оставив их небрежно валяться на пороге. Прошел на кухню, по пути возвращая на места все свои вещи – телефон на полку, письма из почтового ящика на кухонный стол, куртку на плетеное кресло. Он потянулся, с наслаждением слушая, как хрустят суставы, затем достал из холодильника остатки вчерашнего обеда, сунул их в микроволновку и, мимоходом, включил телевизор, ничуть не удивившись своему собственному там изображению. Кажется, диктор новостей что-то говорил про грядущую премьеру мюзикла. Курт не особо прислушивался, а потом и вовсе сменил канал. Устало потерев виски, он включил музыку на ноутбуке. Проигрыватель в случайном порядке выбирал композиции из сотен других, и на этот раз его выбор остановился на песнях Coldplay. Курт тяжелым взглядом посмотрел на своенравную машину, однако не стал тратить время на выбор других песен, слишком был занят поисками книги, которую недавно начал читать. Была у него такая привычка – не один прием пищи не обходился без десяти-пятнадцати прочитанных страниц. Однако любимого тома на его законном месте Курт не обнаружил, как и самой корзины для журналов и книг. Курт сердито оглядел кухню, пытаясь вспомнить, не утащил ли ее в другую комнату, и только после этого обнаружил прикрепленную к холодильнику записку. Сорвав бумажку, Курт, нахмурившись, прочитал пару строк. «Навела порядок на кухне. Все прочитанные книги в шкафу в гостиной. Нижняя полка, одна из фиолетовых коробок. Спасибо скажите потом. Хелена». Раздраженно смяв лист бумаги, Курт швырнул ее в мусорное ведро и попал точно в цель. Хелена была домработницей, и Курт не знал, почему он ее до сих пор не уволил. Ее привычка наводить порядок там, где это совершенно не требовалось, его просто выводила из себя. - Черта с два я спасибо скажу, - пробормотал он, выходя в коридор и сворачивая в гостиную, исполненную в синих тонах. Высокий стеллаж, который был сделан так умело, что совсем не казался огромным, хотя таковым и являлся на самом деле, хранил в себе столько вещей, сколько можно было уместить в нескольких грузовиках. Здесь были и подарки от фанатов и друзей, и различные награды, коллекционные пластинки, а так же новые, еще не тронутые книги. Старые Курт хранил внизу, в пыльных коробках они дожидались часа, когда Курт соберет их вместе и отправит в какую-нибудь библиотеку, что он периодически и делал. Однако Хелена поступила неправильно. Ей не следовало лезть на нижнюю полку. Эта полка оставалась нетронутой, потому что здесь собралась внушительная коллекция фотоальбомов и дисков, к которым Курт просто боялся прикоснуться. Чуть пыльные, аккуратно расфасованные по датам и событиям. И где-то среди них лежали книги из корзины, которых здесь не должно было быть. Курт глубоко вздохнул и опустился на колени. - Фиолетовая, фиолетовая, - бормотал он. Проблема была в том, что таких коробок было три. – Гениально, Хелена. Аплодирую стоя, мать твою. Он вытащил несколько из них, вытряхивая их содержимое на пол, и понимая, что Хелена умудрилась в каждую из них запихнуть по несколько книг. - Гениально, - повторил Курт. Он потянулся к другой коробке, неуклюже переворачивая вверх тормашками первую, и сердито зашипел, замолчав уже спустя секунду. На полу, прямо под его ногами, валялся раскрытый на середине альбом, случайно выпавший из перевернутой коробки. Курт нервно облизал губы и присел на корточки. Ему нестерпимо хотелось засунуть фотоальбом обратно, но было поздно – его взгляд уже наткнулся на фотографии, и теперь в его голове звенели колокольчики. Те самые, что звенели на свадьбе у Финна. На фотографии была изображена Софи в своем восхитительном платье, словно созданном в восемнадцатом веке. Под руку девушку держал Финн. Улыбка озаряла его красивое лицо, и Софи рядом тоже смеялась. За ними виднелась свадебная беседка, украшенная развевающимися на ветру разноцветными лентами, и невысокая яблоня, успевшая к этому времени расцвести. Белые голуби сидели на ветвях, глазками-бусинками смотря друг на друга. Это было за двадцать минут до того, как Финн и Курт поругались. За двадцать минут до того, как Курт, окончательно разозлившись на брата, поклялся больше никогда в жизни не видеться с семьей, после чего, развернувшись на каблуках дорогих брендовых туфель, поспешил к своей машине, протискиваясь сквозь толпу тихо переговаривающихся между собой гостей.Coldplay «In My Place» I was scared, I was scared/ Я был напуган Tired and underprepared/ Я устал и не был готов
Голос Криса Мартина эхом витал по дому. «Как точно», подумал Курт. Он не был готов терпеть злые слова своего брата. Он устал от обвинений Кэрол и перешептываний за своей спиной. Он не хотел отвечать за то, чего, на самом деле, не делал. На свадьбе его одолевала горечь, обида, ярость, и эти чувства не ушли никуда до сих пор, просто немного поугасли и слегка запылились, подобно фотоальбому, что Курт держал в руках сейчас. Он с тоской отложил альбом в сторону и с неохотой заглянул в другой, который валялся в метре от него. На развороте он увидел совсем другие фотографии, сделанные гораздо позже, уже в этом году. Новый театр, новая команда. Он сидел по центру, улыбаясь краешком рта, а друзья расположились вокруг. Рука Джеймса покоилась на его плече. Рейчел заняла место по левую от Курта сторону. Она потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. А рядом с ней на краешке стула примостился Джесси. Он широко улыбался, держал девушку за руку, но сам смотрел на Курта, который отвечал ему таким же вопросительным взглядом. Это было так давно, будто в прошлой жизни. Тогда все казалось еще простым и понятным, потому что это было только начало, и он еще не успел совершить сотни ошибок. «Почему я это делаю?», пронеслось в голове Курта. Он знал ответ.I was lost, I was lost/ Я был потерян Crossed lines I shouldn't have crossed/ Я пересек границы, которые не следовало пересекать
Потому что он был зол на весь мир. Потому что он заслуживал хоть капельку понимания и тепла. Потому что ему надоело идти на поводу чужих желаний и отдавать свою жизнь кому-то другому. У него была бесплатная подписка на бесконечные проблемы до конца своих дней. Он сам выбрал себе этот путь.Yeah, how long must you wait for him? / Да, как долго ты должен ждать его?
После всего, что на него обрушилось, он заслуживал любви. Пусть даже и такой. Прозвучавшая трель заставила Курта вздрогнуть. Он моргнул, смахивая с глаз непрошенные слезы, вызванные душещипательной песней и невеселыми мыслями, ногой отодвинул коробку в сторону и потянулся за телефоном, пытаясь понять, кому пришла идея в голову позвонить ему в такую рань. - Да, алло, - прижав телефон к уху, Курт со злостью захлопнул альбом, сунул его куда-то в гору остальных и, вернув коробку обратно, закрыл дверцу стеллажа. - Мистер Хаммел, здравствуйте. Извините, если рано звоню… - О, нет, Клэр, половина шестого утра – это самое время для звонков. Ты звонишь явно не для того, чтобы порадовать меня очередной номинацией на Тони, не так ли? Если нет, позвони хотя бы после обеда… - Это срочно, мистер Хаммел. Я только что проверила почту, и у меня плохие новости. Говард не сможет заниматься организацией конференции. - Что? – Курт вскочил на ноги и отряхнулся. Нахмурившись, он вслушивался в путанные объяснения своего менеджера. - Он… Его отстранили из-за каких-то проблем с… В общем, он очень много всего пишет. Простите, я всю ночь была на ногах и не совсем понимаю…. - Но что с конференцией? Мы ведь уже почти согласовали список представителей прессы! - Насчет даты пока неизвестно… Ведь Вы хотели поменять ее, верно? Но он уверяет, что нашел кого-то на свое место. В общем, он прислал визитку и просит Вас ему завтра позвонить лично. Я перешлю Вам сообщение, чтобы Вы могли ознакомиться? - Я надеялся поспать, наконец… Черт. Да, пересылай. - Хорошо, мистер Хаммел. Через минуту будет. - Это все? - Да, мистер Хаммел. - Шикарно. И больше не звони мне в такое время. Выключив телефон и, на всякий случай, вынув из него батарейки, Курт поплелся обратно на кухню. За всеми этими поисками «потерянных» книг и просмотром старых фотоальбомов и дисков, он совсем забыл о пустом желудке, который теперь настойчиво пытался обратить на себя внимание. Еда в микроволновке уже успела остыть, и Курту пришлось вновь ее разогревать. В ожидании позднего ужина, он включил ноутбук и заглянул в свою электронную почту. Игнорируя десятки писем с неизвестных почтовых ящиков, он открыл последнее, от Клэр. Менеджер не соврала. Говард действительно написал внушительное по объемам письмо, читать которое у Курта не было ни сил, ни желания. Он прокрутил его, выхватывая строчки из абзацев, и добрался до конца, где Говард, принося свои самые искренние сожаления (еще бы, учитывая, сколько он потерял денег, лишившись этой работы), не забыл упомянуть о новом организаторе. - За что мне это, - простонал Курт, подскочив на кресле и уставившись в монитор. В приступе разочарования он запустил руку в свою шевелюру и откинулся на кресло, проклиная все на свете. Визитка, высланная Говардом, гордо гласила «Менеджер по корпоративным мероприятиям, Блейн Николас Андерсон». *** До Дня Рождения Финна, тем временем, оставалась пара недель. Курт злился на себя за то, что отсчитывал дни. Где-то в глубине души он надеялся, что гордость позволит ему передумать. А разум лишь язвительно фыркал. Курт знал, что не передумает. И мысль об этом преследовало его каждую свободную секунду, даже на работе. Фотосессия сегодня закончилась в семь, и Курт был готов ехать домой. Остаток третьего ноября он собирался провести в гордом одиночестве. Он мог напиться. И неважно, что это будет – алкоголь или снотворное, что-то должно было помочь заткнуть этот внутренний голос, который вел сам с собой философские беседы. Курт уже устал слушать этот бред, ему нужна была хотя бы минутка покоя. И он ее получил. Он сразу ощутил чужое присутствие, когда вернулся домой. Затем услышал бормотание телевизора и стук чайной ложки. Он аккуратно повесил пальто в шкаф, снял ботинки и двинулся на кухню, ступая по полу так тихо, словно кошка. Только два человека имели ключи от его дома. И только один из них мог сегодня прийти, потому что Рейчел была в салоне красоты, куда Курт сам лично ее записывал. - Ты пришел, - Курт горделиво вздернул подбородок и прислонился к стене, пристально следя за Джесси, который, сделав еще один глоток, поставил кружку в раковину. Он выглядел вполне решительно, однако Курт в глубине души знал, насколько тяжело Сент Джеймсу каждый раз переступать порог этого дома. Он не винил Джесси. Не винил, потому что сам ждал этих встреч, потому что боялся однажды не услышать звонка в дверь. Именно поэтому он так упорно прятал всю эту бурю эмоций в каком-то захламленном уголке своей души, не желая их воротить. Ничего не имело значения сейчас. Только Джесси, его пронзительный взгляд, и он, Курт, который подошел чуть ближе и с каким-то отчаянием прижался к нему всем телом, запуская в его кудрявые волосы ладони. Джесси словно этого и ждал. Шаг, второй… Он оплели друг друга руками, растворяясь в крепком объятии. Это было чертовски удобно, потому что Джесси был с ним одного ростом, что позволяло Курту губами касаться его виска. Но Джесси не слишком любил подобные нежности. Он приходил сюда в поисках страсти. Он приходил сюда в поисках злости и агрессии, словно на прием к психотерапевту. Он подчинял, и в каждом его движении чувствовались истинно животные инстинкты. Он кусал губы Курта, сильно, иногда до крови, без спроса врывался в чужой рот, подчиняя его язык своей воле. Это был не поцелуй, но борьба. Курт цеплялся за куртку Джесси, а тот даже не думал о перспективе перебраться в спальню. Горячие прикосновения Курта сводили его с ума, не позволяли толком выдохнуть или вдохнуть. Он тянулся к этому нахальному самовлюбленному идиоту, как цветы тянутся к солнцу, и не мог ничего поделать. И злился еще сильнее, потому что Хаммел, по его мнению, этого достоин не был. - Джесс, - простонал Курт, чувствуя руку у себя на заднице. Кажется, они оба столкнулись со стеной и даже не заметили этого. Пол был усеян вещами – фирменной кожаной курткой, двумя рубашки, галстуком и длинным шарфом – аксессуаром, которому Джесси за все эти годы не думал изменять. - Быстрее, - прошептал Курт между поцелуями. Ладони Джесси легли ему на щеки, и Джесс притянул парня к себе, впиваясь в покрасневшие губы грубым поцелуем. Ни капли нежности. Их зубы сталкивались, словно они оба были четырнадцатилетними подростками, толком не умеющими целоваться. Языки переплетались с невиданной скоростью, и парни хватались друг за друга как утопающие. Курт царапал Джесси спину, и тот шипел, требуя, чтобы Хаммел не оставлял на нем следов. Он прижал Курта к столу, нетерпеливо расшвыривая по сторонам мешающие вещи и освобождая место. Курт охнул, когда стукнулся локтем о край стола, но быстро об этом забыл, потому что язык Джесси, этот гребаный горячий язык, прочертил дорожку от шеи к соску, на котором спустя мгновение сомкнулись зубы. Бурчанию телевизора вторил громкий стон. Джесси ловко подхватил Курт, укладывая его на обе лопатки, и парой резкий движений стащил с него джинсы вместе с бельем, оставляя парня голым. Курт ощущал прикосновение холодных пальцев к своей коже и невольно откинулся назад, задевая головой солонку и рассыпая соль по всему столу. Однако это было еще не худшим в его положении. Столешница была твердой, и говорить о комфортном сексе не приходилось, но Курта это волновало в последнюю очередь, потому что Джесси обхватил рукой его член и принялся аккуратно водить ладонью по возбужденному органу. Такое терпеть Курту было не под силу. Он вновь выгнулся в спине. Призывая Джесси к более активным действиям, дернул бедрами навстречу ласкающей руке и сердито смахнул болтающуюся за головой солонку со стола. Послышался громкий звон разлетающегося по полу стекла. - Господи, к черту все, просто сделай это, наконец! – выругался Курт, приподнимаясь и пытаясь дотянуться рукой до оставшихся на Джесси брюк. Тот перехватил его запястье. - Я сам, - строго ответил он, задыхаясь. Курт не стал перечить, прикрыв глаза и сосредоточившись на своих ощущениях. Джесси не слишком церемонился и не видел в этом необходимости. Он торопился, Курт мог это понять по его хаотичным движениям, по тихой ругани и тому, как Сент-Джеймс впивался ногтями в его плечи. Все произошло слишком быстро, но Курту было достаточно и этой малости. Пока Джесси, упершись руками в стол, пытался собрать разбежавшиеся по уголкам сознания мысли и восстановить дыхание, Курт прижимался к нему всем телом. Он крепко обнимал Джесси за шею и вдыхал аромат его волос, зарывшись в них носом. У него было две с половиной минуты. Только две с половиной минуты в неделю, чтобы насладиться теплом, чтобы представить себе совсем другую историю – ту, где они были счастливы, и где Джесси не приходилось приходить сюда, наплевав на все правила приличия и морали. Потому что они были вместе. Действительно вместе. У Курта было ровно две с половиной минуты на эти сладкие фантазии, но сегодня он почему-то думал не о Сент-Джеймсе. Жесткие кудряшки шуршали под его пальцами, грудь парня вздымалась и опускалась, и Курт улыбался, вспоминая, как ласково Блейн гладил его по спине после каждого секса, как целовал в нос и щеки, смеясь над фыркающим бойфрендом.Barbra Streisand «The Way We Were»
Memories light the corners of my mind/ Воспоминания освещают уголки моего сознания Misty water-colored memories of the way we were/ Смутные, написанные акварелью воспоминания о том, какими мы были...
Они играли в битву подушками, и перья, щекочущие лицо и руки, летали по комнате, пока они, утопая в солнечном свете, целовались, закутавшись в белые простыни. Они тогда жили в маленькой комнатке в общежитии, далекой от идеала. Два на два квадратных метра, скромное и ничем не примечательное место, но это было их место, и оно было самым лучшим на свете.Scattered pictures of the smiles we left behind/ Разбросаны фотографии с улыбками из прошлого Smiles we gave to one another for the way we were/ Улыбками, которые мы дарили друг другу за то, какими мы были
Они слушали песни Барбры Стрейзанд на старых пластинках, которые подарил Блейну на Рождество его отец. Обедали прямо в постели, а после принимали душ вместе, чтобы сэкономить время, потому что, конечно, снова опаздывали. И никто уже не удивлялся, когда они, взъерошенные и смеющиеся, держа друг друга за руки, появлялись с виноватым видом в дверях класса.So it's the laughter we will remember/ Поэтому мы будем помнить смех Whenever we remember the way we were/ Всякий раз, вспоминая, какими мы были The way we were/ Какими мы были
- Отпусти меня, - голос Джесси ворвался в сознание Курта и заставил парня мгновенно отстраниться. В этот момент он так ненавидел Блейна, что готов был расплакаться от злости. Кто, кто позволил ему так просто врываться в его жизнь после всех этих лет? И кто дал ему право врываться в его мысли именно сейчас, когда он был так уязвим? Джесси застегнул ремень на джинсах и накинул на себя рубашку. - Ты уже… уходишь? – Курт надеялся, что прозвучал не слишком жалобно. Джесси даже не потрудился поднять на него глаза, был слишком занят пуговицами. - Я заскочил мимоходом. У меня интервью через пятнадцать минут. Я надеялся, что ты появишься раньше. - Мог бы и предупредить, что придешь. В последний раз ты поклялся, что больше не переступишь порог моего дома, - тихо произнес Курт, спрыгивая со стола и начиная заниматься своей собственной одеждой. Что-то больно вонзилось в его стопу, и он подпрыгнул на месте, ахнув от неожиданности. - Ты разбил солонку. Курт не ответил. К счастью, поранился он не настолько сильно, чтобы нужно было об этом волноваться. Джесси протянул ему салфетку и вышел их кухни в тот момент, когда Курт, собрав осколки, выбросил их в мусорное ведро. Пару мгновений Курт всерьез рассматривал идею проводить Джесси до выхода. Но услышав звук захлопывающейся двери, качнул головой. Эмоции накрыли его с головой на долю секунды. Он изо всех сил ударил кулаком по столешнице, заставив стоявшие на ней приборы вздрогнуть, и прикусил губу. Сколько он еще продержится?