Включена публичная бета. Заметили ошибку? Сообщите мне об этом! Спасибо.
- Ну так... Эмма, как ты сегодня? Я смотрела на часы доктора Сэмуэля, мечтая, чтобы стрелка двигалась быстрее. - Хорошо. - пробормотала я, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки на груди. Наконец-то, после вечности в тишине (так это ощущалось), часы издали странный, но уже такой привычный мне звук. - Ладно, Эмма, твой час закончился. - он вздохнул, расстроившись, что меня не удалось разболтать. Я быстро встала с кресла и покинула кабинет. - Привет, скелетик! Я повернулась, театрально откидывая волосы, и посмотрела на Лео Рота. Обычно я злюсь из-за кличек и оскорблений касательно моего заболевания, но от Лео это была всего лишь дружеская издёвка, это нормально, и я тут же ответила ему: - Привет, деревянная ножка. Он рассмеялся, кружась около меня. - Этот получился не очень, малышка-худышка, ведь у меня нет деревянной ноги. Только протез заместо половины одной. Я ухмыльнулась. Когда живешь в больнице, не беспокоишься о подобном. Ты можешь жаловаться на постоянные анализы крови и медсестёр, и люди поймут. Ты можешь шутить о своем состоянии или о своей болезни, и люди будут смеяться, но не над тобой, а вместе с тобой. Я в больнице с одиннадцати лет. Мой диагноз - анорексия. Сейчас мне 16, но прогресс до сих пор не виден. Сказать честно, мне только хуже. Мне противно есть, потому что если я съем кусочек чего-нибудь, то прибавлю в весе. Сначала у меня не было друзей тут. Да даже не было людей, с которыми можно было бы подружиться. А потом появился Дэш с кистозным фиброзом, и мы начали общаться. Он стал моим первым другом тут. Чуть позже появился Лео. Лео Рот, парень с раком. У него была остеосаркома в правой ноге. Ему ампутировали ногу, а сейчас делают химиотерапию и ждут, когда же она заработает. Следующий - Чарли. Я его лично не знаю, но он тоже член Красных Браслетов. Он попал в аварию с папой и находится в коме. Ещё есть Джорди и Кара, они тут всего три недели. У Джорди саркома Юинга, а у Кары проблемы с сердцем. Если оно у неё вообще есть. - Ха-ха, очень смешно. Почему ты преследуешь меня на терапии? - я шла рядом с его инвалидным креслом в сторону моей комнаты. - Хотел спросить. Джорди, Дэш и я собирались поесть с Рубеном. Не присоединишься? - Не могу покидать комнату во время ланча. Помнишь? - А, ну да, конечно. Прости, Эмма, я... - Нет, всё в порядке. Не переживай. - улыбнулась я. Мы уже подошли - ну, я подошла, а Лео приехал - к моей комнате. Лео остановился возле двери и посмотрел на меня. Казалось, он рассматривает мою душу. - А почему бы нам не поесть тут, в твоей комнате? - неожиданно спросил он. Я поправила шляпу, которую, кстати, мне когда-то подарил он сам, и пожала плечами. - Делайте, что хотите. Я не против. Кара и так скоро будет тут, так что... - Что? Зачем Кара придёт к тебе? - спросил Лео. Я закусила губу. Чёрт. Я ему это ещё не рассказала. - Эм... - Почему Кара придёт к тебе на ланч, Эмма? - снова спросил Лео. Он подъехал к моей кровати и подпрыгнул, чтобы сесть. - Эмма, поч... - Они хотели кормить меня с помощью специальной кормящей трубки! - перебиваю его я. - Грёбанной кормящей трубки! Я не могла ничего поделать, а Кара хотела съесть мой ланч, и я разрешила ей. Я... Я не могу смириться с кормящей трубкой. Просто не могу. И не буду. - И ты почти не ела уже три недели, а все медсёстры думают, что ты ешь? Я кивнула. - Не думаю, что медсестра Джексон верит мне, но она ничего не говорит. - Эмма, тебе нужно есть. Пока Кары не было, ты ела хотя бы пару кусочков, но сейчас ты вообще не ешь! А они тебя выпишут. И ни медсестра Джексон, ни Бриттани, ни Кенджи не будут взвешивать тебя каждую неделю и готовить тебе специальную еду. Они все будут думать, что ты вылечилась. А ты не вылечилась! Вот что ты собираешься делать? - Не знаю, Лео. Но я не буду питаться с помощью кормящей трубки! Разве не помнишь, что произошло в прошлый раз? Не могу поверить, что ты не поддерживаешь меня! Я в порядке, я не умираю, я не падаю в обмороки. Я. Просто. Не. Ем. Ничего нового, Лео.***
Я смотрю на себя в зеркало. Выгляжу ужасно. Тоненькая кормящая трубка торчит у меня из носа. Я вижу, как жир формируется у меня на животе. С каждой порцией, которая попадает в мой желудок через эту трубку, мой вес увеличивается. С каждом привесом, чувство собственного достоинства уменьшается. Это, именно это, меня уже достало. Я не ем, пока они не заставляют меня. Медсестра Джексон привязала мои запястья к кровати, анестезиолог надел на меня маску. А когда я очнулась, у меня в животе была трубка. Здорово, да? Как просыпаться после кошмара. Я прибавляю в весе. Не хочу этого. Была же причина, почему я перестала есть. Очевидно. ТАК почему вы меня заставляете? Я падаю в обмороки, я умираю? НЕТ. Тогда зачем вы насильно кормите меня, тем самым делая несчастной? Разве это то, как людей лечат в больницах? Говоря абсолютно честно, когда я смотрю на себя в зеркало, хочется умереть. Я уродлива. Жир на животе и ногах очень заметен. Руки становятся дряхлыми, щёки - полными. Я это вижу. Для кого-то весить 35 килограмм - слишком мало, но это не так. Не для меня. Весить 35 килограмм для меня значит быть толстой. Отворачиваюсь от зеркала. Я себе противна. Иду в ванную, убираю пластырь, который придерживал трубку у моей щеки. Легонько тяну за трубку, она едва двигается. Глубоко вздыхаю, хватаюсь за трубку. Тяну немного сильнее. Больно. Очень. Но трубка двигается. Прогресс. Тяну ещё раз и давлюсь. Вздыхаю. Полностью вытаскиваю трубку. Меня рвёт. Вся ванная и я сама в моей рвоте. Голова кружится. Наверное, из-за нехватки кислорода или чего-то вроде этого. Пытаюсь успокоиться и медленно иду к весам, стараясь не наступить в блевотину. Всё же наступаю, поскальзываюсь и падаю. Сильно ударяюсь головой о весы.