Патронус, вейла и чулан под лестницей

Представление традиционно устраивали в конце учебного года, и вся Годрикова Долина приходила в этот вот актовый зал посмотреть спектакль. – Мисс Бербидж, данная постановка точно не причинит вред здоровью моего сына? Учительница с энтузиазмом покачнулась на стремянке, поправляя декорации вручную, без магии. Чудом не ухнула вниз. – Мистер Поттер, я не стала бы рекомендовать Карлуса на роль, если бы даже теоретически-и-и!.. – Ловлю! Пожалуй, капитан ошибся, принимая когда-то Джеймса Поттера охотником в гриффиндорскую команду по квиддичу. С другой стороны, любой снитч был явно меньше любимой преподавательницы его ребенка. Оскорбленный же вид однокурсника, вдруг замершего в дверях актового зала, теперь не внушил ни злой радости, ни выпендрежного подросткового восторга. Просто дышать стало немножко больнее от свалившегося груза. И двусмысленные объятия с чужой дамой сердца вызвали не удовольствие, а неловкое желание объясниться. Но Черити Бербидж его опередила. Как-то боком она сползла с него, неимоверно быстро выпуталась из вороха лент и ватмана, а потом чуть ли не подлетела к Снейпу. – Северус, ты смог приехать раньше, я так рада тебя видеть! – Неужели, мисс Бербидж… А мне показалось, что я помешал вам и мистеру Поттеру. Дышать правда стало немного больно. – Снейп, ты всё не так понял! Эта стремянка!.. Дверь с грохотом захлопнулась. Педагог Карлуса застыла на секундочку. И ринулась догонять бойфренда! Спаситель чужой возлюбленной осторожно пощупал свои ребра, не вставая с пола. Вроде целы. Н-да… Гадкая вышла история, а он всего-то и хотел – узнать, насколько щадящей окажется роль в школьном спектакле. Потому что Карлус так легко уставал!.. Да, его сын был крайне слаб здоровьем. И к девяти годам переболел, кажется, всем. От пневмонии до свинки, и так несколько раз, и снова, и еще, и опять… Но ведь это не повод обращаться с ребенком так, будто он хрустальный. Джеймс знал: его мальчик боготворил театр и мечтал именно о такой роли. А что постановка носила любительский характер… Кто сказал, что это плохо? Но теперь пьеса оказалась на грани срыва, потому что главный мастер по спецэффектам явно мог отказаться сотрудничать со школой Карлуса из-за одной неустойчивой железки, которая упала в самый неподходящий момент! Всё было необходимо исправить. Срочно.

***

Люциус Малфой радовался, боясь сглазить, потому что его ребенок, единственный из тринадцати, который выжил, никогда и ничем не болел. Но природа (или бабушка Драко, Люциус не знал точно) пошутила. Мальчик не был похож на них с женой. И не имел свойственного их народу внешнего облика и умения очаровывать, унаследовав, кажется, черты только своих человеческих предков что с отцовской, что с материнской стороны. – Я подожду тебя с мамой в зеленой гостиной, ладно, пап? – Конечно, сынок. Можешь вылезать. Только дедушку не буди. Их с Нарциссой ребенок действительно относился к плаванию довольно равнодушно и ходил купаться по ночам редко, да и то – чтобы не печалить родителей. Зато он прекрасно рисовал и радовал их с женой, довольно вкусно готовя что-нибудь по выходным, научившись первому с легкой руки своей мамы, а второму – благодаря общению с волшебными существами, которые поддерживали в жилом состоянии дом отца Люциуса, в котором полувейл уже несколько десятилетий был вынужден жить вместе с женой и сыном, предпочитая как можно реже сталкиваться со своим престарелым отцом в гулких коридорах этого здания. А в работе с красками, ингредиентами ли для очередного блюда, и еще во время полетов на метлах исчезала всегдашняя человечья грубоватость движений его мальчика, и в такие моменты, тихонько наблюдая за сыном, который вдохновенно творил или стремился в небо, Люциус видел в нем стихийность вейл, дикую, прекрасную, ту, которая будто бы спала в Драко в любое другое время. Абраксас не одобрял хобби внука, делая исключение только для полетов. Что ж, это не его дело! Зато ребенок правда рос очень здоровым, и это устраивало и его ворчливого деда тоже. Но плавать Драко на самом деле не особо нравилось. Вот сейчас их с Нарциссой сокровище с рекордной скоростью закуталось в полотенце, выбравшись на берег, и уже бодро шагало от реки в сторону главного здания манора, намереваясь забраться с ногами в кресло и подремать у огня. – Может, он согласится пойти с нами, чтобы искать белого оленя в равноденствие, как ты думаешь? Люциус обнял жену, увлекая ее туда, где течение было сильней. В свете луны прекрасные локоны его Нарциссы отливали серебром. – Не знаю, любовь моя. Возможно.