Дорогой Орден

Прохладный летний вечер застал Орден Феникса в несколько необычном положении. Все восемнадцать человек, оккупировавших древний особняк Блэков, находились на крыше пресловутого здания. Что самое странное - ни один из присутствующих не был до конца уверен в том, как он здесь оказался, впрочем, Молли, исходя исключительно из своей многолетнего стажа матриарха семейства Уизли, подозревала близнецов. Альбус, в свою очередь, был уверен, что Северус и Ремус, в очередной раз провалив один из своих экспериментов с каким-нибудь заклинанием, вызвали эту случайную, групповую трансгрессию. Однако спустя несколько секунд эта теория развалилась на куски, ввиду компрометирующего положения двух мужчин, появившихся вместе с остальными на крыше. Рон начал визжать, Невилл, Артур и все женское население (за исключением Луны) покраснели, ну а Грюм, Кингсли и остальные Уизли всего лишь расхохотались. Альбус неверяще смотрел на двух голых, мокрых мужчин. Произошло то, чего он никак не мог предусмотреть. Луна просто немного самодовольно ухмыльнулась, но никто этого не заметил. Ремус завопил и попытался спрятаться позади Северуса. Мужчины были красными от стыда и нелепости ситуации. Минерва первой привела свои мысли в порядок (Луна была слишком занята, наслаждаясь беспомощностью магов) и наколдовала два халата, которые двое мужчин незамедлительно надели. Все еще раз осмыслили тот факт, что оборотень и мастер зелий появились на крыше мокрыми, тяжело дышащими и нагими, попытавшись подавить эти воспоминания, задвинуть их как можно подальше – в самый мрачный уголок подсознания, затем вернулись к другой аномалии, а именно странному появлению на крыше. Это не походило на медленное передвижение, нет, скорее на спонтанный акт магической трансгрессии, оторвавшей обитателей дома от предыдущих занятий и выкинувшей их на крышу. Навскидку никто не был готов выложить свою версию произошедшего. Конечно, никто не догадался спросить Луну, которая сейчас стояла вдали от остальных и явно где-то витала. Приди кому-то в голову такая мысль, он бы незамедлительно получил чистосердечное признание в виновности по всем пунктам. А так когтерванка продолжала тихо стоять, наблюдая за размытой точкой на небе, постепенно увеличивающейся в размерах, напоминавшей полярную сову. В конце концов, громкое переругивание, которое можно было (разве?) принять за тихую, спокойную дискуссию (естественно, по мнению людей, участвовавших в ней), начали затихать, и сову, наконец, заметили. Замогильная тишина – вот, на то наткнулся пернатый почтальон, достигнув крыши. На этот раз у Букли похоже не было конкретного адресата, так как она, немного покружив над собравшимися, выбрала точку для приземления в виде лысой головы Кингсли и пошла на снижение. Кингсли вздрогнул, ощутив на макушке острые когти, впившиеся в кожу, и посадил сову себе на плечо, делая мысленную пометку поговорить с Гарри душа на душу насчет этого злобного фамильяра. Он отвязал письмо, игнорируя кровь, стекающую за шею. Изучив содержимое, чернокожий аврор моргнул несколько раз и снова перечитал. - Ну, что там, что там? – подрыгивая от любопытства, завела Тонкс. Кингсли прочистил горло и начал громко читать. “Дорогой Орден, Я надеюсь, что вы все в добром здравии, а профессор Снейп все-таки донес до директора мое сообщение!” Кингсли сделал паузу, подождав, когда утихнут последние смешки. “Я долго думал, как преподнести новость касательно моего решения, относительно моего будущего. Не сочтет ли орден ужасным, если я надумаю присоединиться к Воландеморту? У меня сложилось такое впечатление, что Темный Лорд не изолирует своих приближенных от внешнего мира, запирая их на целое лето в одном доме с маглами без каких-либо контактов с обществом. Я уверен, что мы сумеем поладить, невзирая на наши недостатки (коих у моего будущего партнера, несомненно, больше) и его тягу к убийствам, пыткам и прочим извращениям. С любовью, Гарри.” - Вы же не думаете, что он это всерьез? – взволнованно спросил Чарли. - Конечно же нет, - воодушевленно начал было Невилл, но затем неуверенно продолжил, - по крайней мере, еще нет. - В таком случае, - раздраженно начал Северус, - можем ли мы, в конце концов, убраться с этой чертовой крыши? У меня еще остался шампунь в волосах.