Колодец грез

С детства бабушка запрещала мне гулять у леса, когда стемнеет. Люди поговаривали, что там орудует банда разбойников. Другие уверяли, что это брехня, просто по ночам из своих убежищ выбираются волки. Но были и те, кто утверждал, что с наступлением сумерек в лесу пробуждается существо. То ли птица, то ли человек, то ли все сразу. И оно забирало детей с собой в лес. Конечно, я в это не верила, хотя бывать у леса после захода солнца побаивалась, как и большинство детей, запуганных родительскими сказками. Но однажды мы узнали, что Кай пропал. Его искали повсюду, переполошив деревню. Шли дни, недели, а Кай все не возвращался. Тогда люди стали поговаривать, что мальчик ходил в лес, да так и не вернулся. Через полгода пропала Эмма. А еще через месяц Лу. Всем им было меньше десяти. Тогда Совет запретил детям ходить в лес в любое время суток, а ночью запрещал покидать дома. Но это не уберегло Мари и Алека. Потом одновременно исчезли Джек и Кортни. Тогда люди стали замечать, что первыми пропали дети, что жили ближе всего к лесу. А сейчас чума исчезновений пожаром добралась до середины деревни. Мы тогда жили на самом краю нашего селения, вдалеке от леса. Потом одновременно исчезли трое. Родители в страхе запирали детей дома, караулили их целыми днями, но ничто не спасало малышей. Через несколько лет в деревне не осталось детей младше двенадцати лет. Кроме меня. Бабушка, всегда отличавшаяся боевым нравом, заперла нашу избушку на десяток замков. Она днями и ночами сидела у дверей с арбалетом в руках, не спуская глаз с засовов. Я верила, что бабушка сможет защитить меня. Но я ошиблась. Однажды я задремала в спальне, устав от постоянного ночного бдения. И тогда мне приснился сон. В нем я услышала чудесную песню. Женщина пела. Она звала к себе играть. Ее мягкий ласковый голос звучал так заманчиво и нежно, как может звучать только голос матери. Песня звала отдохнуть в саду теней, где среди прекрасных цветов и уютных трав я обрету покой. Покой, вдали от постоянного страха и бессонных ночей. Пойдемте, детишки, я заберу вас в зачарованную страну. Песня звучала так отдаленно. Мне захотелось услышать еще. Тогда я дождалась, когда бабушка будет сломлена под гнетом Морфея и сдастся ему на милость. Я выскользнула из кровати, миновала все засовы и пошла в лес. Все это время песня сопровождала меня. Пойдемте, детишки, пришло время играть в моем саду теней. По тихим улочкам я странствовала в поисках источника песни. Но он не находился. Повсюду царили лишь печаль и горе. Они опутали деревню, словно липкая паутина, в которой жители застряли навсегда. Оставалось лишь немного до их полной гибели от ненасытного паука под названием отчаяние. Я шла все дальше, оставляя дом позади, пока не вышла на опушку леса. Песня зазвучала громче и слаще. Идите за мной, детишки, я проведу вас сквозь печаль и боль. Я миновала и опушку, и первые ветви деревьев, перепутавшиеся между собой. Кроны деревьев заслоняли собой темное небо, а под ногами шуршали первые опавшие листья. Во мраке все окрасилось в черный, поглотив краски осени. Я шла дальше, все еще отчаянно желая найти женщину с таким прекрасным голосом. Потом во мраке загорелись два огонька, сияющие как светлячки. Я направилась к источнику свечения, как насекомые летят на свет фонаря. Когда до огоньков оставалось совсем немного, песня стала звучать так громко, словно кто-то пел мне ее прямо в ухо. Я остановилась, когда из-за крон деревьев показалась луна, которая осветила источник свечения. То были светящиеся зрачки. А принадлежали они прекрасной женщине в черном платье. Ее губы едва шевелились, но я знала, что это она поет песню. Не плачьте, бедняжки. Жизнь такова - она убивает красоту и страсть. По ее платью вились корни деревьев, ласково оплетая женщину до талии. Ее глаза улыбались, а губы нашептывали песню, в которой звали в чудесный мир. Руки незнакомки тянулись ко мне. Оставалось сделать всего один шаг. Должно быть и вы устали от лжи и обмана. Успокойтесь, мы скоро уйдем в тишину и покой. И я сделала шаг. В то же мгновение руки и волосы женщины превратились в перья. Платье исчезло, обнажая опутанное корнями тело. Жесткие корни впивались в кожу. Улыбка женщины расширилась, обнажая острые клыки. Я закричала.