Сети

Хлоп! - и нет больше счастья, радуги вокруг, надежд и необъяснимого веселья. Все сдулось, будто воздушный шарик, и не осталось ничего, что могло бы хоть как-то приподнять дух. До девяти часов, кажется, еще была уйма времени, но Ами прекрасно понимала, что это всего лишь иллюзия. Нет у нее времени. И не будет. Все нужно решать здесь и сейчас. Она не помнила, как добралась до дома, что сказала маме, чтобы она не уговаривала ее обедать вместе со всеми, как отвязалась от младшеньких и оказалась в своей комнате. Мицуно кулем упала на свою заправленную кровать и зарылась лицом в подушку, будто это могло спасти ее от выбора. Ха. Смешно. Это как залезть в карточный домик, желая избежать урагана. Она, конечно, может смалодушничать и ничего не ответить Плуту. Просто проигнорировать роковые девять часов, и всё. Стрелочка на циферблате неумолимо двинется дальше, и тогда, наверное, станет хоть чуточку легче, но... Не подло ли это? Не низко? Обмануть все его ожидания? Плут был ей хорошим другом, очень хорошим. Можно даже сказать, единственным. Даже несмотря на все ее непрекращающиеся страхи, комплексы и тайны, он был рядом! Один за одним он пытался разрушить ее опасения и никогда не отступал, даже если делал вид, что капитулировал. Шиш вам с маслицем! Плут не сдается! Он заставит свою затравленную Мышку выйти из норы! И даже сейчас он протянул ей руку, хотя любой другой на его месте давно бы уже от нее отвернулся. Сколько можно бесконечных ужимок? Но нет... Его ладонь почти касалась ее. В любую минуту Ами могла дотронуться. Но она этого не сделала. Испугалась. Струсила. И даже непонятно, от чего ей так стало страшно. Так ли напугал ее Плут - рыжий худой мальчишка с колдовскими зелеными глазами, которые в сто, нет, в тысячу раз лучше, чем на любом фото? Или же ей стало страшно от себя самой? От того, что она уже вот-вот закончит школу и уйдет учиться в университет, а он пока что останется все тем же школьником, что и сейчас? Их разница в возрасте так очевидна... Ами тоже не тянула на свои восемнадцать. Но парни, как известно, взрослеют позже девушек. А Плуту всего шестнадцать. Зачем она поторопилась со своими неуместными признаниями? Не было бы их, не было бы и проблем. Ничто не могло бы помешать им дружить, тем более, каких-то два года. Возраст вообще к дружбе отношения мало имеет, так, пыль - и больше ничего. А вот к любви... Ей восемнадцать, ему шестнадцать. Смешно и нелепо. Студентка и школьник в пубертате. Засмеют, честное слово! Нет, не получится уже у них дружбы. Плут на другое рассчитывает, раз стал ее разыскивать даже после ее заявления, и тем более после того, как узнал и увидел, кто она такая. А может, она это себе напридумывала? Нет, нет... Она нутром чувствует, что права. Как странно, что она ему понравилась. И как жаль, что им не по пути. Ами встала с кровати и бездумно одернула свой желтый сарафан. Ей так хотелось найти на все вопросы правильные ответы, но впервые умница Мицуно была так беспомощна. Быть может, в этой жизни она годна писать только олимпиады, раз не может разобраться с собственными проблемами? Наверное. Но ведь олимпиады куда проще. Просто вопрос тщеславия тех или иных людей. Девушка прошлась по комнате и выдвинула ящик письменного стола. Ей тут же заулыбались десятки Плутов с нелепыми беличьими ушками. Вот, оказывается, куда она спрятала все рисунки с ним. Изрисованные разномастные листочки вразнобой лежали на дне ящика, брошенные своим творцом. Плуты все также хитро улыбались Ами, щуря глаза, но Ами почему-то видела в этом взгляде укор. - Нет, Плут, - Ами даже не заметила, что разговаривает вслух, глядя на бесконечных двойников рыжего мальчишки, открывшего ей сегодня двери квартиры Тайки Сайто. - Мы с тобой такие разные. Не волнуйся, ты быстро меня забудешь. А я - постараюсь. Девушка закрыла ящик стола. Больше не было укоризненных взглядов, но она все еще чувствовала странную вину перед бумажными копиями Плута. Наверное, если бы она сейчас посмотрела на них, то смогла бы уловить разочарование. Она будет тосковать по Плуту. Очень. Но не будем сейчас об этом. Ами глянула на часы. Без двадцати шесть. Нет, до девяти она ждать не будет. Не хватит сил. Не хватит решимости. Устроившись за ноутбуком, девушка открыла почту и, выдохнув, начала писать. *** Зойю было все предельно ясно, он знал, каким будет последнее Мышкино письмо, но что-то в нем все равно упрямо верило в лучшее, несмотря на голос разума. Все было написано у Ами на лице: Зой ей, мягко говоря, не понравился. Парень еще раз подошел к зеркалу и снова принялся себя придирчиво рассматривать. Мало того, что его плечи едва ли шире худых плеч Мицуно, так и ростом не вышел. Половина девчонок в классе на полголовы выше его! А уж про боевой раскрас и говорить нечего... Царапины запеклись, фиолетовый фингал под глазом в полном расцвете, нижняя губа припухла. Эдакий вурдалак! Тут любая шарахнется! Зой от души бы посмеялся над собой, если бы мог. Но не получалось. Потому что в глубине души он понимал, что не в царапинах дело. И даже не в маком распустившемся синяке под глазом. Чуда не случилось. Чу-да. Не промелькнуло между ними искры, не протянулась заветная ниточка, которая была так очевидна при общении в Интернете. Зой протянул руку, а она... она отступила. Закрылась. И все оборвалось, будто и не было. А может, и правда не было? Может, все он себе насочинял? Ведь, по сути, вся их "связь" на нем и держалась - на его упрямстве, бесцеремонности, напористости. Хотя... Это вопрос двоякий. Так сразу и не скажешь. Да и есть ли смысл на него отвечать? Зой снова сел за компьютер и проверил почту, которая, конечно, оказалась пуста. Хорошо, что Тайя дома нет, а то бы он заинтересовался странным поведением братца. То крутится перед зеркалом, будто девица на выданье, то нервно шлепает пальцами по клавиатуре. Эх, а Тай всегда так бесится, когда Зой громко печатает... В уголке страницы появился крошечный зеленый конвертик, и сердце Зойя ухнуло вниз. Нервная дрожь пробежала по пальцам, и он с трудом попал курсором на конверт, внутренне замирая, как перед прыжком в воду с высоты. Что-то подобное Зой уже когда-то испытывал, когда впервые прыгал с трамплина в бассейн. По крайней мере, сердце сигануло в пятки точно также, а тело все подобралось, словно в предчувствии боли. А потом... Перед Зойем открылось довольно длинное письмо, и он с трудом сосредоточился на его смысле. С первого раза понять не получилось, поэтому пришлось еще и еще раз перечитывать, но суть уловил сразу. Ничего нового он для себя не открыл. Мышка прощалась, а ему ничего не оставалось делать, кроме как исполнить свое обещание сделать это письмо последним. Мышка: Привет, Плут. Знаешь, мне сейчас так трудно писать, как никогда, я буду нещадно пороть чушь, но ты, надеюсь, простишь меня за это. Я не хотела писать. Ты же знаешь, я трусиха, решительные шаги вообще не про меня, но я не могла поступить с тобой так подло и снова исчезнуть. В глаза я бы ни за что этого тебе не сказала, но вот сейчас мне хоть чуть-чуть спокойнее. Знаешь, ты очень хороший... На этот моменте Зой не удержался от кривой и горькой ухмылки и мысленно продолжил: "И дело не во мне?" Мышка: ...но я не знаю, как нам дальше общаться. Правда. Я даже дружбы между нами предположить не могу, потому что сказала тебе много лишнего, чего не должна была говорить. И про то, что боюсь в тебя влюбиться, и про... Не важно. Я поторопилась. И, кажется, зародила в тебе какие-то надежды. Это так странно, Плут! Неужели я правда тебе могла понравиться? Как девушка?.. Мне кажется, я никому и никогда не нравилась. И уж тебе... Нет, это очень странно. И ты, честное слово, тоже мне нравишься, ты действительно замечательный. "Да?" - Зойю даже захотелось рассмеяться, насколько неправдоподобно Ами писала. Все ее письмо исключало это утверждение, так чего же врать? Мышка: ...Ты мне все это время самым близким был. Самым родным. Я и не знала, что так бывает. Но продолжаться это не может. Раньше я мало задумывалась о нашей разнице в возрасте. Ну да, легче всего этим козырнуть, отвертеться от честного признания. Мышка: ...Ну что два года? Подумаешь, глупость. Всего лишь цифра. Но когда мы с тобой увиделись (прости мне мое поведение, я была просто в шоке), я поняла, что два - не только цифра. Но и препятствие. Именно в нашем случае это так. Прости меня за то, что я сейчас скажу, но это будет очень честно с моей стороны. Понимаешь, ты для меня... еще маленький. Или я для тебя уже взрослая? Ты только подумай, я ведь в этом году уже иду в университет, а тебе еще учиться в школе. И заботы, и интересы у нас будут разные, и выглядеть рядом мы будем смешно. В Интернете мы много болтали обо всем на свете, но будет ли так в жизни? Ты, как всегда, Мышка, даже не дала шанса это узнать. Мышка: ...Я не хочу, чтобы мои слова звучали обидно, но они, наверное, именно так и звучат. Прости меня за это. Я глупая. Я всего в этой жизни боюсь, даже чужого мнения, на которое нормальный человек должен чихать с высокой колокольни. Мне очень жаль, что так все получается, но, уверена, ты быстро обо мне забудешь. У такого человека, как ты, должно быть очень много друзей. Мне будет тебя не хватать. P.S. Я не перечитывала это письмо ни разу, так что извини, что вылила на тебя этот сумбур. А следом шел рисунок, на котором Зой с легкостью узнал себя. Похож... И если бы не крошечные ушки, торчащие из массы кудрявых волос, был бы почти идентичен. Ни возмущения, ни обиды письмо Мышки у Зойя не вызвало, хотя то и дело, кажется, рвались колкие комментарии. Но и они были скорее усталыми, чем обидчивыми. Ему было просто чуть-чуть печально. Что ж, этот бой он проиграл. И как хакер, и как парень. Значит, нужно идти дальше. Пусть Мышка живет в своем святом спокойствии, если она видит свое счастье именно в этом. Нельзя лишать человека счастья. На душе вдруг стало отчего-то светло и спокойно, будто он все-таки спрыгнул со своего несуществующего трамплина и благополучно вынырнул на поверхность. Ведь он этого и ожидал, да? Так что нечего рвать себе душу. Все правильно. Все так, как и должно быть. Зой закрыл письмо и удалил все входящие сообщения. И вместе с ними канул в Лету рисунок улыбающегося рыжего мальчишки... *** А через несколько недель, с некоторой задержкой, вышла статья Сайто Тайки о гениальной девочке Ами Мицуно, которая всю свою жизнь занималась не тем, чем по-настоящему хотела, зато сейчас активно участвует в жизни творческого молодежного клуба и пробует писать картины на холстах. В подтверждение прилагалась фотография, на которой Ами в обнимку стояла с каким-то обвешанным пирсингом парнем, и оба они были измазаны краской и лучились такой радостью, что во все вышенаписанное верилось моментально. Зой посмотрел на это фото и успокоился окончательно. Все действительно так и должно быть.