My Own Psycho

– Что за... – прошептал Зейн, глядя то в камеру, то на силуэт впереди. – Снимаешь? – Томлинсон повернулся к другу, и тот сразу же кивнул. – Отлично. Луи, с интересом наклонив голову на бок, сделал несколько неуверенных шагов по направлению к человеку. Ему очень хотелось разглядеть силуэт поближе, даже если это представляло угрозу для его жизни. – Нет! – совсем тихо крикнул Малик, уже готовый сорваться с места следом за товарищем. – Все нормально, – не поворачиваясь, Луи протянул к Зейну руку, жестом призывая его остаться там, где тот стоит. Он аккуратно обошел валявшуюся на полу оконную раму, стараясь не наступать на осколки и при этом не отрывать взгляда от темного силуэта. Шаг за шагом Томлинсон приближался к тому, кто, вероятно, даже вовсе не человек. Коленки Луи тряслись от страха, и он еле шел, боясь сделать хоть одно лишнее движение. Мало ли к чему это может привести. Когда он понял, что дальше не сможет продвинуться ни на дюйм, то остановился и начал рассматривать чужака. Человек сделал несколько больших шагов вперед, и луна осветила его из разбитого окна. Перед парнями предстал подросток с кудрявыми волосами и белой как снег кожей. Через секунду раздался голос, низкий и приятный, от которого оба буквально подпрыгнули на своих местах. – Вы так меня напугали! – Это ты нас напугал, сукин сын! – возмутился Зейн, отключив камеру. – Ты кто такой? – Я Гарри. – И что ты здесь делаешь, Гарри? – задал свой вопрос Луи, сделав акцент на имени. – Я пришел сюда с друзьями. Мы поспорили, и теперь мне нужно просидеть здесь до рассвета без телефона и фонарика, в полном одиночестве. – Как глупо, – Малик покачал головой и подошел ближе к новому знакомому. – Ну и где твои товарищи? – Гуляют по территории, следят, чтобы я не вышел. – Тебе страшно? – с неким безразличием произнес Томлинсон, будучи больше заинтересованным в изучении коридора, в котором они находились. – Нет, чего тут бояться? – Гарри следил взглядом за Луи. – Если честно, я провожу здесь время чаще, чем с этими самыми друзьями. Для меня это что-то вроде хобби. – Нездоровое увлечение, – нахмурился Малик. – Сюда никто не ходит, а я люблю быть один. Мне здесь нравится. Здесь тихо и спокойно. – Тогда ты можешь помочь нам, – Томлинсон отвлекся от своего занятия и подошел к юношам. – Мы ведем блог о таких местах, как это. Ты знаешь что-нибудь о Северолс, помимо его истории? Есть тут призраки, например? – Кое-что рассказать могу, – Гарри кивнул и взял из рук Зейна один из запасных фонариков, – но призраки? За всю жизнь ни одного не встретил. – Окей, – Малик отдал Луи камеру и встал у стены, освещаемой луной. Томлинсон начал снимать и подал товарищу знак. – Только что вы видели кадры, снятые мной, и наверняка испугались. Лично я чуть не обделался, – он поманил нового знакомого рукой, и тот подошел к нему. – Это Гарри… – Стайлс, – продолжил он после секундного молчания, стараясь не смотреть в камеру. – Он часто бывает в этой заброшенной больнице и, к счастью, согласился помочь нам. С чего начнем, мистер Стайлс? Гарри указал пальцем на дверь, из которой парни вышли несколько минут назад, и начал двигаться к ней. Зейн с Луи последовали за ним. Младший прошел в кабинет и уверенно направился к окну. Когда Малик понял, что Гарри хочет встать на подоконник, то забрал у Томлинсона камеру и остальные принадлежности, чтобы тот помог подростку. Луи был сильнее Зейна и вполне мог справиться с поставленной задачей. Малик наблюдал через камеру, как его лучший друг помог их новому приятелю уверенно встать на подоконник, придерживая того за ноги. Гарри пытался дотянуться до верхней части окна, и ему даже пришлось встать на цыпочки, из-за чего Луи слегка запереживал. Мальчишка старался изо всех сил, но в итоге потерял равновесие, и если бы не Томлинсон, поймавший его, то упал бы и переломал себе все кости. Луи в ту же секунду поставил его на ноги, и Зейн обеспокоенно спросил: – Все в порядке? – Стайлс утвердительно покачал головой. – Что ты хотел сделать? – Что хотел сделать, то сделал. Гарри с улыбкой показал ему ключ. Только Малик собрался узнать, от чего он, как Стайлс подошел к столу, за которым некоторое время назад сидел Луи, и открыл этим ключом один из ящиков. Зейн направил на содержимое ящика камеру в надежде увидеть что-нибудь стоящее. Внутри лежал очередной ключ. – Что он открывает? – произнес Луи, не отрывая озадаченного взгляда от Стайлса. – Говорят, что это ключ от архива, где хранятся дела пациентов. – Как ты узнал, что он здесь? А другой там? – Зейн кивнул на окно. – Я провожу здесь много времени, знаю каждый уголок. – То есть ты знаешь, где находится архив? – Нет, его я не смог отыскать и не то что бы искал, честно говоря. – Зачем надо было так прятать этот ключ? – недоумевал Малик, прекратив снимать. – Потому что он был так спрятан до меня. И как раз от таких, как вы. – А ты у нас, значит, гений? – Луи приподнял брови, глядя на юнца. – Вроде того, – пожал тот плечами. Томлинсон достал пачку сигарет, зажал в зубах одну и предложил Зейну, но тот отказался, и тогда Луи убрал пачку обратно в карман. Он зажег сигарету и, увидев, что Гарри смотрит на него, сказал: – А тебе еще рано, гений. – Курение приводит к деградации личности. – Чудно. – Ладно, – прервал их Малик. – Гарри, можешь отвести нас в палаты, где держали больных? – Конечно, – он в последний раз покосился на курящего Томлинсона и повел юношей за собой. Они отправились в ту сторону, откуда пришел Стайлс. В конце коридор разветвлялся в разные стороны, и мальчишка повернул влево, ни на секунду не притормозив. С каждым поворотом вид у коридоров становился хуже и хуже, но им все не было конца. По пути Зейн снова начал снимать все на камеру и спрашивал у Гарри, где он живет, как часто здесь бывает, чем увлекается, кроме ночных хождений по психушке в полном одиночестве, да и вообще все, что приходило ему в голову. Как оказалось, Гарри жил с мамой и сестрой недалеко от Колчестера и заходил сюда не меньше трех раз в неделю в тайне ото всех. Он понимал, что это странное времяпрепровождение, но ему это нравилось, и он не мог ничего поделать с собой. Эти стены успокаивали его. Когда юноши поднялись наверх по лестнице без половины ступенек и миновали небольшое помещение, перед ними предстал коридор без окон. По обеим его сторонам располагались десятки дверей с облезающей краской, частью которой был засыпан пол. – Это мужской корпус, – начал Гарри. – Тут находились довольно интересные личности. Здесь, – медленно шагая вперед, Стайлс указал на первую дверь справа от себя, – держали Энди Шаумана, серийного убийцу. Поговаривают, он было довольно приятным человеком. А тут, – он указал на противоположную дверь, – был старина Бобби, как его называли санитары. Старичок с легкой формой шизофрении. Добрая душа. За этой дверью... – Ты так много знаешь, – удивился Зейн, не сумев промолчать. – У меня было время перерыть все доступные дела, составить представление о каждом пациенте и даже обследовать обиталища любых понравившихся людей, – мило улыбнулся Гарри. – Вот, например. Стайлс ускорил шаг и, пройдя мимо нескольких дверей, остановился у одной с номером 028 и открыл ее. Все зашли туда и осветили комнату своими фонариками, насколько это было возможно. Белые стены, жалкое подобие кровати и петля, свисающая с потолка. Луи обошел ее по кругу, а Гарри присел на кровать. – Что об этом скажешь? – спросил Малик. – Тут лежал Оливер Меллоу. – Как он... – начал Луи, но, посветив фонариком на потолок, увидел в нем крюк, на котором и держалась веревка. – Понял. Но как здесь оказался крюк? Это не по правилам. – Тут не особо следили за такими вещами. Никто не придал этому значения, и в этом парню повезло. Гарри уже развалился на кровати, положив руки за голову и закрыв глаза, а блогеры исследовали помещение. – Интересно, как он умудрился повесить эту петлю? – размышлял Зейн. – Крюк маленький и висит высоко. Просто так не закинешь. – Это моя любимая комната, – вдруг заговорил мальчишка. – Я бываю здесь чаще всего. В подобной атмосфере легче расслабляться. – Я начинаю тебя бояться, – произнес Томлинсон. – Ты не так понял, – оправдался Стайлс. – Мне близок этот человек по духу. Он был гением, заточенным в четырех стенах этого хаоса. – А чем он был болен? – Зейн начал снимать Гарри, и тому пришлось подняться. – Оливер был в полном порядке. Может, конечно, у него имелись некоторые странности, но ничего серьезного. Если бы он не попал сюда, он бы сделал очень многое. Вдруг он бы изменил мир? Не успел Стайлс договорить последнее слово, как где-то внизу раздался оглушающий грохот, эхом разлетевшийся по всему зданию. Луи и Зейн переглянулись и были уже готовы побежать на поиски чего-то сверхъестественного, но Гарри остановил их: – Это мои друзья пришли проверить меня. Вам лучше уйти, потому что я не хочу проигрывать спор. Юноши молча собрали вещи и попросили подростка вывести их отсюда. Гарри, беспокойно оглядываясь по сторонам, дошел с двумя новыми знакомыми до парадных дверей больницы и остановился. Зейн посмотрел на часы: – Мы провели здесь достаточно времени на сегодня, – он поднял взгляд на Стайлса и пожал ему руку. – Спасибо, Гарри, за экскурсию. Надеюсь, еще как-нибудь пересечемся, и ты расскажешь нам больше интересного. – Если что, я хотел прийти сюда завтра, – пожал плечами кудрявый. Затем он посмотрел на Луи, уже успевшего затянуться новой сигаретой, и поджал губы. – Курение вызывает замедление и упрощение мыслительных процессов. – Чудно, – повторился Томлинсон и вслед за Маликом пожал руку недовольному мальчишке. – До завтра, – улыбнулся Зейн и вместе с Луи вышел на улицу. Они дошли до ворот в полном молчании, так и ни разу не обернувшись, чтобы взглянуть на здание, где оставили Гарри. Они знали, что завтра вернутся сюда, и были готовы ко всему.