Загонная охота

Десять минус два – восемь. Я сидел на парапете, свесив ноги над семисотфутовой* бездной, приканчивал вторую пачку крекеров, запивая их водой из фляги, и размышлял, как бы мне уменьшить поголовье этой волчьей стаи еще на пару-тройку переярков*. Поглядев на ходячих, толпившихся у разведенных мною «костерков», я вдруг подумал, что хорошо бы от этой охоты остался какой-нибудь трофей, а то ведь зависающее в церкви святое семейство не поверит, если расскажу. Только вот что бы такое в качестве неоспоримого доказательства прихватить?.. Уши ходячих я уже пробовал на веревку нанизывать – не прокатило. По ходу, виноват был запашок тухлятины, не дававший спокойно жить бабской половине лагеря. Больше всех кипишевала, конечно, Лори, упокой, Господи, ее душу. Я только поражался: это ж какой надо иметь нюх, чтоб учуять гнильцу аж с другого конца фермы?! Чё бы и у кого бы нынче такого отрезать, чтоб и понтово было, и не воняло?.. Может, пальцы?.. А чё? Это идея! Красивый получится вакан*! Только, блин, кости придется вываривать, а потом еще и сверлить. Я представил, как фаланги плавают в крутом кипятке… и чуть не блеванул: Терминус вспомнился и Гаррет - крупным планом. Не, нафиг! Я до такого градуса сумасшествия еще не докатился. Хотя жаль: Мерлу бы наверняка понравилось. Может, еще Мишонн бы оценила. А вот остальные точно не поймут моих порывов… Бля, о чем я вообще думаю?!. Время-то идет! Я стряхнул крошки со штанов, посмотрел, как они планируют с пятьдесят второго этажа, сплюнул им вслед и двинул к восточному парапету: надо было получше приглядеться к одному интересному зданию в полумиле от Грейди. Интересным оно было не внешними наворотами, а своим удачным расположением. В какую бы сторону ни направились копы из Грейди, они обязательно проедут мимо него. Сквозь прицел «эмки» я приметил на боковой стене какую-то металлическую хрень. Если это наружная пожарная лестница, то я - в шоколаде. Быстренько переберусь туда и попробую еще покараулить. Уцелевший патруль должен был поднять бучу* по рации, значит, можно не сомневаться, что они кинутся искать вражину, устроившего фейерверк. А раз так, то на выезде или при возвращении я их обязательно там подловлю. До высотки, где я оставил пацана, оттуда рукой подать, так что при хорошем раскладе я даже успею вернуться до темноты. Класс! В натуре лестница! Солидная такая, с площадками чуть не во весь этаж. Напротив какая-то забегаловка со стеклянными стенами – то ли бар, то ли кафешка. Вон и перевернутые столики валяются… Ну, чё, тогда не хрен тут тусоваться, надо двигать на новый заслон. Фейерверк сослужил мне хорошую службу: ходячие свалили поближе к огоньку, и улицы вокруг «ДП» и Пичтри выглядели вполне себе пустынными. Я мельком глянул в сторону парочки сверкающих башен и вспомнил про джип. Раз уж не довелось его взорвать, значит, это карма, и бросать на произвол судьбы и ходячих армейский «хаммер» - грех непростительный. Рассмотрев его получше, я удовлетворенно хмыкнул. Конечно, это не усиленный бронированный вариант из недавно поступивших на вооружение, а слегка помятый и малость обшарпанный М-1045, но, на мой взгляд, вполне еще годный. Хотя точно сказать, на что именно он годится, можно будет, только заглянув под капот и в кабину. Заодно, может, и в кузове чё-то полезное найдется… Ладно, хватит уже рассусоливать, надо дело делать. Я проверил запасные магазины к винтовке и своему "глоку", закрепил понадежнее снаряжение и направился к коробке запасного выхода. Блин, вот так вот и становятся из охотников терминаторами… Интересно, чё бы Арни сказал, если б меня сейчас увидел? И где он теперь? Небось отсиживается на каком-нибудь личном океанском лайнере или, на крайняк, на острове. В натуре, когда реально настает конец света, благородные герои сваливают первыми. А беречь и защищать остаются такие отморозки, как я… Ну и хер бы на всех! Вперед, кавалерия!.. Спускаться по уже зачищенной лестнице было не в пример легче, чем лезть наверх. Холл тоже почти опустел. Пять-шесть снулых ходунов - не в счет, хотя они тут, похоже, капитально оголодали. Бля, чё-то я уже подустал бегать, как олень. Старею, наверное. А вот и «хаммер». Ну-ка, поглядим… А что, вполне! Полностью закрытый четырехместный кузов, внутри - какие-то ящики. Ладно, это все - потом. Заглянем сначала под капот… Ну, нормально все. И бак почти полный. - Блядь! Да иди ты на хрен! – я отпихнул ногой вылезшего из-за капота ходуна и двумя ударами ботинка размазал по асфальту гнилую голову. – Достали, блин!.. Так, попробуем завести… С проводами пришлось повозиться: отставшие от стада мертвяки мешали, пришлось отвлечься пару раз. Зато потом… Охренеть! Мечты сбываются! Я - за рулем «хаммера»! Никогда бы не подумал, что такое возможно. А чё, хорошая замена байку!.. Еще бы топливом запастись, и тогда мне вообще сам чёрт - не брат… Осторожно пробираясь по улицам и проездам Даунтона – уж очень не хотелось нарваться на разъяренную дичь, - я в который уже раз подумал о том, что вполне мог бы выжить и в одиночку. Наверное. Если бы крышей не поехал через пару лет от собственного молчания и соседства с одними только ходунами… Нет, ну что за идиоты? На хрена, спрашивается, вот так вот машину бросать – поперек проезда?.. Газуй тут теперь, чтоб ее с дороги спихнуть… О чем это я?.. А! Ну, да… Даже если бы все сложилось иначе, и мы ушли тогда с Мерлом вдвоем, он просто не смог бы жить без тех, кто мог бы им восхищаться, бояться или ненавидеть его – без группы. Вот только группа у нас была бы тогда вроде той, которой верховодил Джо. И, как знать, как долго мы бы в ней продержались до того, как сцепиться с главарем всерьез: Мэрл – за право вожака, а я… А за какое право дрался бы тогда я? Право быть его младшим, любимым, но туповатым братишкой? Или право по-прежнему быть одному даже среди других подобных? Куда бы Мерл меня привел? К еще одному Филипу Блэйку или к такой вот Доун Лернер, которая непонятно в кого превратилась, пытаясь сохранить хоть какой-то порядок в одной отдельно взятой больничке среди этого огромного и окончательно свихнувшегося мира? Чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что ничего хорошего из других вероятностей не вышло бы. Почему-то ведь случилось все именно так, чтобы единственным удачным для меня вариантом выживания оказалась группа Рика, а единственным человеком, который целиком и полностью меня понял и принял, стала Кэрол. А Бэт?.. Если честно, за те два дня, что я провел в обществе Бэт, со мной что-то произошло. После нашей ссоры и этой странной дебильной игры я вдруг всем нутром почувствовал, что сейчас, среди всеобщего безумия, возможно все: я и Бэт, я и Кэрол, даже я и Мишонн. Можно стать другим самому, а можно заставить измениться тех, кто с тобой рядом. Остается только выбирать из имеющихся вариантов. Если бы в те два дня я точно знал, что Кэрол мертва и я никогда больше ее не встречу, не увижу ее глаз, не услышу ее голос… Как бы я поступил, изо дня в день выживая в паре с этой хрупкой и взбалмошной девочкой, оберегая ее, заботясь о ней, защищая ее, засыпая и просыпаясь вместе с ней?.. А ведь это она – Белоснежка Грин - заставила меня верить в то, что остальные живы. Пусть даже не все, но живы. Что мы найдем их - раньше или позже, но найдем. Если бы она не умудрилась за двое суток перевернуть мне всю душу, как знать, стал бы я делать то, что делаю сейчас? Стал бы воевать с копами, с ходунами? Да, блин, с любым, кто представляет угрозу для людей, ставших моей семьей! Настоящей семьей – с братьями, сестрами, племянниками и сопливыми племянницами… Понял бы я, что мне нужна именно Кэрол и никто другой? Именно Кэрол – такая, какой она была до всего этого дурдома с эпидемией: одновременно хрупкой и сильной, робкой и решительной, нежной и несгибаемой… Знать бы еще, что с ней ничего страшного не случилось, что все поправимо, что через неделю-другую она по-прежнему будет готовить остохреневшую всем, но такую вкусную кашу, разливать чай из закопченного котелка, отстирывать в первом подвернувшемся ручье чьи-то рубашки, штопать чьи-то драные штаны и футболки, а потом просто молча сидеть со мной рядом, вглядываясь в темноту, согревая и поддерживая одним только своим присутствием… Бля, гадом буду: сдохну, но вытащу их обеих!.. Я слишком резко прокрутил руль влево, втискиваясь на стоянку во внутреннем дворе дома, на крыше которого собирался подкараулить копов. Ходячие шарахались и здесь, но хоть не в таком количестве, как в центре Даунтона. Троих я просто обошел, четверым раскроил черепа, а одного пришил к асфальту, рывком опустив нижнюю, выдвижную часть пожарной лестницы. На меня опять накатила злость. Та самая, что заставила несколько дней назад орать на Бэтти, доказывая, что не у всех до апокалипсиса жизнь была сладкой и розовой, как пастила. Блин, надо собраться, а то в таком состоянии как бы еще не промазать: патроны и так на вес золота. На крышу я поднялся без проблем: здание почти не пострадало, и те ходячие, что маячили внутри, за стеклами окон, никак не могли до меня добраться. Хотя, судя по виду и ручьям слюны, им очень этого хотелось. Я не выдержал, и двоим особо остервеневшим сунул под нос "фак", с удовольствием понаблюдав, как они щелкают зубами и елозят харями по стеклу. Да заебетесь вы меня сожрать, уроды!.. Приготовив на всякий случай запасной магазин, я залег за ограждением на углу крыши, выходившем прямо на перекресток. Солнце мне не мешало и не выдавало меня бликами, будучи прямо за спиной. Однако припекало, и через час я начал во-первых, вырубаться от недосыпа, а во-вторых, думать о том, что если буду торчать тут долго, то в сумерках бить прицельно будет сложнее. Да и добираться до офисного центра – тоже. Сука, да где ж они застряли?!. Блин, как будто услышали! Я прилип к прицелу, не выпуская из него синюю тачку с надписью «Police». Они вывернулись справа и двигались теперь параллельно фасаду здания. Я позволил им проехать сотню ярдов, взял на прицел заднее колесо и нажал на спусковой крючок. Машина вильнула задом: водила пытался справиться с управлением. Я хмыкнул и поймал в перекрестье переднее колесо. Выстрел. Визг покрышек и тормозов. Оглушительный звон стекла. Авто резко пошло юзом и впечаталось в витрину кафешки. Отлично. Мне и напрягаться-то особо не придется. Не пройдет и нескольких минут, как сюда притащат свои гнилые задницы не меньше полусотни ходунов, до сих пор болтавшихся по близлежащим переулкам, будто куски дерьма в сточной канаве. О! А вот и первые гости!.. Вперед, чуваки! Кушать подано. Я злорадно ухмыльнулся. Никакая цена за жизнь и безопасность тех, кто стал моей семьей, не казалась мне теперь слишком большой. Я не очень торопился, спускаясь по пожарной лестнице, проходившей снаружи здания: мне нужна была достоверная картина трагической смерти двух копов от зубов ходячих. Пусть успеют связаться со своими по рации, покричать, попросить помощи… А вот и выстрелы. Бля, кто бы сомневался, что это дурачье от страха начнет палить направо и налево, не думая о том, что на звук стрельбы сбежится еще больше ходячих? С последней площадки я осмотрелся. Внизу маячили пять трупов, целенаправленно двигавшихся к месту с халявной хавкой. Я не стал им мешать. Подождал, пока проковыляют и скроются за углом, и только после этого спрыгнул на землю. Прижавшись к стене и держа винтовку готовой к стрельбе, осторожно выглянул из-за угла… Вау! Мои расчеты полностью оправдались. Валить было уже некого. В смысле – из живых. Их уже дружно доедали. Так, восемь минус два – шесть. Бабу, заправлявшую больничкой, я держал на особом счету, надеясь выяснить, кто из нас круче в личной «беседе»… Оба-на! А вот и бонус! Рядом с машиной валялась рация. Неплохо было бы ее подобрать, но улица просто кишела мертвяками, как помойка – крысами. Блин… В конце переулка яркой рекламной вывеской маячил какой-то магазин. С обширной витриной... Ну, просто подарок! Я вскинул винтовку и выстрелил дважды. Через секунду раздался дребезг расколовшегося стекла и истошный визг сигнализации. Надо же, редкий случай - аварийные источники питания еще работают!.. Я закинул на плечо винтарь и рванул обратно к пожарной лестнице: находиться прямо на дороге у стада, начавшего двигаться в сторону магазина, мне ни фига не улыбалось. Пересижу, пока мертвяки не свалят, и сбегаю за рацией: не дело упускать отличную возможность услышать переговоры копов. Хреново, что приходится скакать туда-сюда по лестнице как белка в колесе, только ради того, чтобы оглядеться и просечь обстановку. Забравшись на крышу, я осмотрелся через оптику. Стадо тупо ломилось в разбитую витрину. У кафэшки, доедая то, что осталось от копов, зависали четверо. Ну, с этими я, пожалуй, справлюсь, если что… Я помчался к лестнице и – вниз. Пригибаясь на бегу, метнулся за рацией, подхватил все еще шипящий на приеме прибор и рванул… не к стоянке, как собирался, а обратно к зданию, с которого вел стрельбу. Просто потому, что рация вдруг ожила: - Фрэнко! Левински! Прием!.. Это Шепард! Мы на Декатур-стрит! Держитесь! Сейчас будем!.. Фрэнко! Слышите меня?!. Они сказали - Декатур-стрит? Хреново. Значит, вывернутся со стороны проулка, в который выходит лестница. Черт! Да сколько ж можно белочкой, блин, скакать?! Задолбали вы меня уже!.. Звук приближающейся патрульной машины застал меня на предпоследней площадке. Я тут же распластался на ней, провожая взглядом авто с включенным сигнальным фонарем. Блин, они бы еще сирену включили!.. Едва патруль свернул за угол, я вскочил и, одним духом пролетев последний оставшийся лестничный пролет, залег за ограждением. Вот зараза! Угол обстрела получился – хуже некуда. Никакой гарантии, что удастся наугад снять кого-то из двоих, сидящих в машине. К тому же эта парочка копов оказалась умнее и осторожнее. Они не стали выходить, лишь притормозив у кафе и пристрелив через опущенное окно троих ходячих. Рация рядом со мной снова зашипела: - Лейтенант, это Шепард. Фрэнко и Левински мертвы. Мы возвращаемся. Прием… Вот дерьмо!.. Придется отлавливать этот патруль в другом месте. Причем уже завтра. Если пацану полегчало с ногой, придется взять его с собой и оставить на крыше, чтоб не метаться в одиночку вверх-вниз. Я дождался, когда автомобиль скроется из виду, и спустился. Огляделся и рванул в сторону стоянки. Твою ж мать!.. И откуда, блядь, они выползают, эти ушлёпки?!. Пробиваясь к машине, я дважды отмахнулся прикладом, одного сбил с ног плечом, другому въехал ногой в живот, а потом, закинув винтарь за спину, схватился за мачете. Суки! Да дайте ж к тачке пройти!.. Ввалившись наконец за руль «хаммера», я заблокировал двери, завел двигатель и вдавил в пол педаль газа, выдвигаясь в противоположную от Грейди сторону: уж очень не хотелось встретиться с Шепард и ее напарником нос к носу. Свернув в объезд какого-то парка на Эджвуд, пришлось опять изрядно повилять по дороге, объезжая брошенные авто, зато на парковку возле офисного здания я въехал вообще без проблем: тут было практически пусто. Драгоценный «хаммер» я загнал на подземную стоянку, приткнув его так, чтоб и не маячил особо, и добежать до него не составило труда. Слазил в кузов, где в одном из ящиков обнаружились сухие высококалорийные пайки и, прихватив несколько штук, двинул уже знакомым путем на крышу. Что удивительно: пацан был еще там. И не просто был, валандаясь без дела, а основательно так завалил хламом аварийные выходы. Настолько основательно, что мне пришлось долго и громко материться, чтоб он наконец вытащил из дверной ручки ржавую железяку, не дававшую мне эту самую дверь открыть. А вокруг тупые голодные уроды, между прочим, шатаются… Только плюхнувшись на нагретый за день солнцем бетон, привалившись спиной к парапету и вытянув гудящие ноги, я понял, что устал так, словно отпахал три смены подряд на лесопилке. Сунув малому пакет с хавкой, я отхлебнул воды из фляги и закрыл на минутку глаза. Ща пару минут посижу и пойду посмотрю, что там делается на крыше больнички… *семисотфутовой – высота штаб-квартиры компании Джорджия Пасифик составляет 212,5 м., т.е. около 700 футов; здание имеет 52 этажа. *переярок – молодой волк в возрасте от 8 месяцев до 2 лет *вакан – индейское ожерелье – амулет, в изготовлении которого могли использоваться когти и зубы животных и перья птиц *буча – жарг., переполох, суматоха