Тайна Песчаного Демона

Сунагакуре. Ночь. Темная и холодная. Безжалостная пустыня направляет тяжелые пески по своим бескрайним просторам и по кровлям Деревни Скрытой в Песках. Над деревней стоит непроглядная тьма, и только в нескольких редких окнах горит свет. Так же и в окнах больницы. В этом здании бегают и суетятся люди, а у дверей одной из палат сидит на скамейке сам Казекаге, высокий мужчина, неизменно запахнутый в алый плащ, в красной шляпе с широкими полями и белой тряпичной маске, закрывающей половину лица. Даже в такой ситуации он не теряет свое лицо безразличного и холодного правителя. Но по судорожно перебирающим пальцам и слегка притопывающей ноге было видно: он нервничал. У него вот-вот должен родиться сын. И дело было вовсе не в том, что он волновался за свою жену или ребенка, как могло показаться со стороны. Роды начались раньше времени, и Казекаге волновался, что его люди не успеют подготовить все, что нужно для ритуала. Да, он собирался заточить демона в собственного сына. Но мужчина не испытывал по этому поводу никаких мук совести. Наоборот, он был доволен и горд, что это будет именно его сын. Так будет легче управлять им, а значит и Шукаку. Ему давно пришла мысль "обзавестись" таким мощным оружием, но к тому моменту у него были только двухлетний сын и новорожденная дочь. Кандидатура Канкуро отпала сразу, так как чем дольше биджу и джинчурики находятся вместе, тем крепче их связь и тем легче будет подавлять Ичиби. А Темари Казекаге не воспринимал вовсе. По его мнению девчонка с ее вечными соплями и капризами не смогла бы достойно нести это бремя. Во время беременности Карура постоянно находилась под наблюдением медиков и мужчина ничуть не сомневался, что у него будет сын, ведь так показали анализы. В коридор вышла молоденькая девушка и, улыбаясь, сказала: - Поздравляю, Казекаге-сама. У вас девочка. Он сидел словно громом пораженный и даже забыл на мгновение, что он обязан держать лицо. Одно слово, и все его планы полетели к чертям. Его глаза пылали такой неконтролируемой яростью, что ирьенин в страхе отшатнулась, опасаясь, что она выплеснется на нее. И тут подошел один из его людей и подлил масла в огонь, сообщив, что для ритуала все готово. "Ждать больше нельзя", - пронеслось в голове Казекаге. Как бы ему теперь этого не не хотелось, ритуал должен быть проведен. Разрываемый сомненьями, правитель Сунагакуре все-таки принял решение и, сделав беспристрастный вид, ровным голосом отдал приказ: - Возьмите ребенка и приступайте. Ниндзя поклонился и прошел в палату. - Сыч, - перед ним появился АНБУ в маске сыча. - Звали, Казекаге-сама? - Убей ее, - мужчина указал на палату. Было видно, что ниндзя в недоумении: - Вашу жену? - Что-то непонятно? - голос его оставался ровным, но в нем слышалась скрытая угроза. - Все предельно ясно, Казекаге-сама. Будет исполнено. АНБУ исчез, но мужчина уже повернулся к ирьенину и голосом, не терпящим возражений, отчеканил: - Никто не должен знать об истинном поле моего ребенка. Слышите? Никто!