Не было бы счастья, да несчастье помогло.

- Мы приехали, - громко сказала одна из провожающих, при этом разбудив всех, кто спал. Все возмущенно начали протестовать, но вскоре успокоились, и мы все дружно вышли из автобуса. Вытащив свои чемоданы из багажника, мы спокойным шагом направились ко входу в аэропорт. Аэропорт был огромный, а за зданием стояло множество самолетов. Я перевел взгляд на Машу, которая сейчас переговаривалась с Лили и Катей. Они что-то бурно обсуждали и весело смеялись, что я, не удержавшись, улыбнулся. Тут Маша взглянула на меня и, мило улыбнувшись, позвала к ним. Я ускорил шаг и уже шел рядом с девушками. - Никит, мы едем в лагерь на три недели, и я все не решалась спросить, но концерты откладываются, да? - Спросила Катя, с любопытством оглядывая меня с ног до головы. - Нет, мы решили, что пока я в лагере, они будут выступать без меня, ну, по крайней мере, постараются, - ответил я, усмехнувшись. Мда... Ребят долго пришлось уговаривать на это, ведь мы привыкли петь вчетвером, и они даже не знали, как выкрутиться. Они вцепились в меня, как клещи, и не хотели отпускать, но в итоге отпустили на три недельки в лагерь, но потом меня ждет пытка, по крайней мере они так сказали. Девушки с вопросом в глазах смотрели на меня, а я не понимал, что происходит. Видимо, кто-то что-то спросил. - Вы что-то сказали? - спросил я, нервно почесав за макушкой. - Я спросила, ты уверен, что они справятся без тебя? - повторила свой вопрос Лили, - вы же привыкли петь вчетвером, да и песня была придумана для того, чтобы каждый спел. - Уверен. Мы уже все продумали, - ответил я, смерив ее уверенным взглядом. - Тогда ладно, - вздохнула Лили и, догнав какую-то девочку, заговорила с ней. - Что-то не так? - спросила Маша, увидев мой озабоченный взгляд. - Все хорошо, просто задумался, - ответил я, улыбнувшись ей. Она кивнула и, взяв меня за руку, ускорила шаг, так как мы отстали от Кати и Лили. Через некоторое время началась регистрация, которая, казалось, длилась вечно. Билеты, за которыми мы все стояли в очереди, потом проверка на оружие - вот что меня вообще удивило, дети будто будут держать оружие в самолете! В итоге получилось так: мы пришли на место встречи в одиннадцать утра, а сейчас на часах было четыре дня. Самолет через полтора часа. Переглянувшись, мы пошли в магазин за едой, потому что, не знаю как остальные, а я съел на завтрак один бутерброд с колбасой и выпил кружку чая, и все. Я вообще хотел омлет, и когда его приготовил, проснулись Толя, Тема и Влад, которые решили проводить меня ночевкой у меня дома. Увидев омлет, который я приготовил для себя, эти трое его съели, не оставив мне ни кусочка, и мне пришлось довольствоваться бутербродом и чаем. В общем, вы поняли - плохое утро. Сейчас я очень хотел есть. Смертельно. У меня в животе так урчало, что создавалось впечатление, что желудок начинает есть сам себя. Мы вошли в магазин, и я влюбился во второй раз, только если в первый раз в Машу, то второй раз в еду. Все полки были забиты всякой всячиной: конфеты, пирожные, кексы и тому подобное. Набрали мы много, однако вовремя остановились, решив, что в лагере деньги тоже пригодятся. Я взял с собой около двадцати пяти штук, но я не виноват - предки всунули и сказали, чтобы я хорошо повеселился, а ребята добавили еще по пять. То есть предки десять, а ребята вместе пятнадцать. В общем, я погуляю. Оплатив еду, мы отправились к нашей группе. Ели мы не в спешке. Вначале кексы, а потом круассаны. Как раз тогда, когда мы съели половину, объявили посадку на наш рейс. Быстро запихав еду в сумки, мы пошли за провожающей, поднялись на второй этаж и пошли по коридору. Нас встретил пилот и мы, поднявшись по лестнице, оказались в самолете, даже не выходя на улицу. Даже не видели, какого окраса самолет! Мы расселись по местам, то есть сели также, как и в автобусе, вообще, детям разрешили сесть так как хочется, а не как написано в билете, и все этому обрадовались. Маша села возле иллюминатора, она говорила про то, что полетать на самолете - ее мечта, а потому место у иллюминатора ее, на что я и не стал протестовать - мне вообще без разницы, где сидеть, все равно в окно не смотрю, я до сих пор в этом мотиве не понимаю Машу. Она обожает смотреть в окно, как маленький ребенок, и мечтать, а я наоборот не особо люблю сидеть у окна - не знаю почему, но смотреть в окно мне не нравилось. Когда мы тронулись с места, вышли мужчина и женщина. Они показали как застегивать ремень безопасности и в колонках послышался голос пилота, который говорил о том, чтобы мы пристегнули ремни безопасности и приготовились к взлету. Не знаю, зачем он это сказал, потому что после этого сообщения, мы минут десять просто ехали и только потом взлетели. Все кричали на взлете и радовались когда взлет закончился, и мы были уже в небе, а Маше будто было на все все равно. Она с восторженным взглядом сидела и смотрела в окно, и на ее губах играла детская улыбка, ради которой я готов горы свернуть, лишь бы она не гасла...