***
В «Джунглях» было как всегда многолюдно, весело и шумно. Стайлз стоял практически в середине зала и смотрел, как его лучший друг Скотт Маккол, который через несколько недель собирается надеть черный смокинг и предстать у церковного алтаря, чтобы стать мужем и главой семьи, взбирался на сцену. - Дорогие друзья, сегодня, на моем официальном мальчишнике, - стоя на сцене и широко улыбаясь, сказал парень, - хочу сказать вам спасибо, что вы всегда поддерживали меня. Вы все знаете, что мой лучший друг, Стайлз, завтра покинет наш родной Бекон-Хиллз и отправляется покорять Нью-Йорк. Давайте его сюда, парни. - Что? Нет, нет, Скотт, нет… - стал выкрикивать Стайлз, пытаясь сопротивляться своим друзьям, тащившим его на сцену к микрофону. - Сегодня, проведя свой последний вечер в Бекон-Хиллз, он непременно должен… - улыбнулся Скотт и громко сказал, - спеть! - Что? Даже не думай … - все, что успел сказать, упирающийся парень. Стайлз попытался сбежать со сцены, но ему не дали сильные руки, облепившие его со всех сторон и крепко удерживающие на месте. Заиграла песня и друзья стали хором петь, Стайлз смеялся и пытался отвернуться, он был очень смущен, но, все же, увидев глаза своего лучшего друга, он запел вместе с остальными.***
На следующий день Стайлз как метеор носился по дому и собирал свои вещи, постоянно на чем-то останавливаясь и вспоминая, не забыл ли он чего. Его отец сидел за столом и читал газету, пытаясь не замечать метания парня перед глазами. - О, как интересно! - сказал Джон, - вчера в Нью-Йорке за ночь были убиты пять человек просто ни за что, полиция в замешательстве. А вот и еще один заголовок в тему – около миллиона ньюйоркцев дожили до утра. - Пап, чем ты занят? Я понял намеки! - выглянул Стайлз из кухни, на которую он переместился, после того как духовка оповестила его о том, что завтрак для отца готов. – Вот, пап, держи. Стайлз поставив перед отцом блюдо из брокколи и яиц, и был, как всегда удостоен отцовского взгляда «Это вообще есть можно?». Парень только фыркнул и продолжил дальше собирать вещи. - Тут одни белки, лучше бы я съел сандвич и картошку, - вздохнув, сказал Джон. - Пап, ты еще должен посидеть на этой диете, у тебя проблемы с сердцем. Ты ведь знаешь, никаких сандвичей и никаких сосисок, и, тем более, – никакой картошки! - поставив свою сумку у двери, сказал парень. – Да, кстати, низкокалорийные полуфабрикаты в морозилке… - Прям слюнки текут, - закатив глаза, ответил Джон. - А витамины для тебя на полке, - продолжил Стайлз. – Не забывай о них. - Они мне не нужны, сын, - сказал Джон, отложив газету в сторону. - Нет, нужны, пап. А и еще я попросил Мелиссу, чтобы она, если что приглядывала за тобой и твоим питанием, – подойдя к отцу с чашкой кофе, ответил Стайлз. – Так же я поменял… - Стоп, стоп, стоп!!! – прикрикнул на сына Джон. – Стайлз – это я отец! Это я должен давать тебе наставления, а ты ребенок, который, толком не посоветовавшись, решил упорхнуть из дома черт знает куда. - Пап, хватит, - сев рядом, сказал парень. – Я знаю, ты беспокоишься, но ты сам сказал, что я могу стать кем угодно. - Да, но не уезжать же в Нью-Йорк сочинять песни?! - ответил Джон. – Ты и тут неплохо справлялся, а как же учеба? - Пап, все будет в порядке, - пытался успокоить его Стайлз, - тем более я буду приезжать на выходные. И плюс, мой отец все-таки шериф, неужели он не сможет следить даже «за тридевять земель» за тем, чтобы вдруг мне на голову не упал неопознанный кирпич? Стайлз улыбнулся, и взял отца за руку. Сложно было расставаться с единственным родным тебе человеком, но пути назад не было. Стайлз хотел осуществить свою давнюю мечту - писать собственные песни и исполнять их – этого бы хотела мама, умершая, когда ему было всего двенадцать лет, от рака. Поэтому он и решил отправиться покорять Большое Яблоко. - Пап, - увидев, что Джон начал хмуриться, сказал парень. – Я не поеду без твоего согласия. Джон собирался что-то ответить и уже открыл, было, рот, но с улицы послышался гудок. - Это Скотт, как быть? - сказал Стайлз. Джон лишь откинул голову назад, снял свои очки и сжал пальцами переносицу, закрыл глаза и, вздохнув, ответил: - Фух… Знаешь, Стайлз, когда у твоей мамы ничего не получилось, ей было очень плохо, - шериф открыл глаза, и посмотрев серьезно на своего сына, продолжил, - но, если бы она была сейчас здесь, то она бы велела мне заткнуться и пожелать тебе удачи. Удачи я тебе вряд ли пожелаю, но заткнусь, и допью свой кофе с грозным видом и доем твой здоровый завтрак, так пойдет? Стайлз на это лишь улыбнулся и, встав из-за стола, пошел относить сумки в свой джип, возле которого, облокотившись на свой мотоцикл, стоял Скотт. - Тебе помочь, или ты сам справишься? – спросил друг, у подошедшего Стайлза. - Нет, все хорошо, Скотт, не нужно, - ответил Стайлз, забросив в багажник последнюю сумку. - Удачи, - послышалось с крыльца дома, - ну вот, я это сказал. Стайлз обернулся, подошел к отцу и обнял его. Похлопав сына по спине, Джон отпустил его и сказал: - Я вбил в твой телефон номер Дюка, он как раз сейчас в Нью-Йорке в департаменте работает, звони ему, если что случиться. - Пап, ты не исправим, - улыбнувшись, ответил Стайлз и подошел к джипу, сел за руль. - Я тоже буду скучать, Джон, - сев на мотоцикл, сказал Скотт. – Я и Эллисон будем рады с вами как-нибудь пообедать. - Ага. Пока. Запрусь-ка я получше, - ответил тихо шериф и зашел в дом. Джип и мотоцикл с рёвом тронулись и отправились на шоссе, чтобы выехать на трассу 60 и отправиться в Нью-Йорк, а из окна их провожал взгляд шерифа с надеждой, что Стайлз прав, и все будет хорошо. *** Нью-Йорк встретил Стайлза душными улицами и шумом. Подъехав к нужному адресу, парни, вытащив вещи из джипа, направились в здание. Квартира, которую снял Стайлз, была маленькой и не в очень хорошем районе, но была уютной и светлой, большего парню и не надо было. Зайдя в квартиру и бросив сумки на пол, Стайлз, подняв оконную раму и впустив свежий воздух, спросил: - Ну, как тебе? Осмотрев квартиру, в которой было пыльно и не убрано, Скотт поморщился. - Знаешь, я думаю тебе это нужно, - ответил парень и протянул Стайлзу пачку денег, скрученную в трубочку. – Я тут поднакопил немного, работая в ветеринарной клинике, на всякий случай. И вот это как раз тот самый случай. - Нет, Скотт, я не могу их взять! – сказал Стайлз. - Но… ладно, - ответил Скотт и подошел к холодильнику, открыв морозильную камеру, положил деньги в нее, - давай тогда их заморозим на черный день. Постояв немного в тишине, Скотт подошел и обнял друга, сказал: - Мне пора. Обещай мне, что будешь звонить. Моя мама и я приглядим за Джоном – не волнуйся, - вздохнув, и отпустив Стайлза, он продолжил. – Мы много о чем мечтали, помнишь? Хотели попасть на национальный чемпионат по лакроссу, но мне не позволила астма, а ты не вовремя слег с ангиной, в итоге из этого ничего не вышло. Да и ты не сильно хотел этого. В итоге я решил оставить лакросс и полностью переключился на ветеринарные дела. А ты не унывал, и, преодолев многое, решил осуществить свою мечту. И, чтобы мне провалиться на месте, но я в тебя верю бро, у тебя все получится! - Скотт улыбнулся и направился к двери. - Да и не забудь, ты шафер на моей свадьбе, не опоздай. Стайлз еще раз обнял друга и сказал: - Как же я пропущу твою свадьбу. Эллисон привет! За Скоттом закрылась дверь, а Стайлз подошел к окну и посмотрел вниз, где его лучший друг сел на мотоцикл и, помахав ему, тронулся обратно в Бекон-Хиллз. Стайлз повернулся и, осмотрев квартиру, с улыбкой произнес: - Жребий брошен… Ну, здравствуй, новая жизнь.