Kill. Fuck. Die

Экстренный доклад проходил в кабинете у министра по чрезвычайным ситуациям. А ситуация была на самом деле не только сложной, но и запутанной. Вначале никто не хотел брать на себя ответственность. Как всегда, решение принималось в последний момент, когда всё вышло из-под контроля. — Эксперимент длится уже больше шестидесяти лет. Всегда всё происходило строго по плану. Это первая нестандартная ситуация. — Не пренебрегайте деталями, - сказал министр. — Все подопытные биологические объекты проводят в среде эксперимента несколько лет. Желающих поучаствовать в программе «Жизнь во сне» до сих пор большое количество. Заявки поступают каждый день. Все участники проходят медицинское обследование и психологические тесты. Потом они подписывают с нами контракт, на сколько лет они разрешают пользоваться своим телом и мозгом. Многие идут на это, чтобы прокормить семью. Заработанные деньги по желанию клиента могут перечисляться доверенным лицам, членам семьи или идти в накопительный фонд. Человеческие особи обоих полов подсоединены к программе, распределяющей ситуации. Сигнал поступает в мозг, и все начинают вести себя, как им кажется, согласно созданному образу. На самом деле это всего лишь им снится. Они ничем не управляют, но могут принимать решения. Ситуация развивается как в обычном сне. Все программируемые образы случайны и каждый экспериментальный объект ни в коем случае не может пересечься с другим спящим. Но недавно, для двух объектов мужского пола, компьютер каким-то случайным образом выбрал одну и ту же программу ситуаций. — Это был сбой? — Мы проверили. Нет. Это был не сбой, и не внешнее вмешательство. Человеческий фактор исключён. Всё компьютеризовано, обслуживание оборудования центра выполняется только роботами. От вирусов стоит самая мощная защита. Это просто одна из программ, которые в случайном порядке распределяется между спящими. Программы могут повторяться каждые двенадцать лет. Но ещё не было случая, чтобы одна программа была назначена сразу двум участниками эксперимента. — Как отреагировали подопытные? — У них возникла взаимосвязь внутри сна. — Проще говоря, они снятся друг другу? — Не совсем так. Они разделены и не знают о существовании друг друга. Просто заданная программа у обоих вызвала одну и ту же реакцию. Они считают что у них есть партнёр, любовник. У каждого он свой, согласно вкусу. Образ им выбрал сам мозг. Есть любопытные совпадения. Внешние данные одного подопытного отображаются в подсознании другого. Они не могли встречаться до эксперимента. Мы это строго проверяли. Почему такое происходит — это загадка. — Вы должны разбудить обоих и провести исследование. — Сэр, Вы считаете что мы должны дать им возможность увидеть друг друга в реале? — Я считаю это необходимостью. При этом они не должны покидать базу. — Я Вас понял, сэр. Есть одно осложнение. — Докладывайте. — Чувства этих мужчин очень сильны. Один не может без другого. Сейчас у обоих программа может завершиться естественным путём. Это смерть внутри неё. Один выбрал эвтаназию. Второй впал в кому, потеряв любовника, и не хочет жить. Мы можем им помочь, и загрузить в их сознание новый цикл, рассчитаный на новые образы. Они забудут всё, что с ними было. — Нет, пока не поздно и они помнят о своих чувствах, стоит их разбудить. Выполняйте. Докладывать будете мне каждый день. В случае непредвиденных обстоятельств, обращайтесь только ко мне. В любое время суток. Вас соединят с моим личным номером, если я буду не на службе. Всё понятно? — Так точно. Приказ разбудить два объекта, реабилитировать и вывести их из экспериментальной зоны направлен на реализацию. *** Крис открыл глаза. Лампы над головой горели ярко, но не ослепляли. Было тихо, пахло стерильностью. Небольшое светлое помещение, стены нейтрального цвета, довольно низкий потолок. Крис почувствовал беспокойство. Очнувшись, он словно совершил скачок в пространстве. Что было до этого — он не помнил. Он не мог почувствовать своё тело. Не было необходимости в этом ощущении, но появилась мысль, и вызванный интерес переключился на осознании себя. Кто он, где находится, что с его телом, как он выглядит? Вопросы роились в голове. Он понимал, что что-то не так. Мысль направляла его дальнейшие действия. Сейчас Крис чувствовал только потребность ощутить себя. Своё тело. Узнать, то что ему требуется, но всё это происходило на уровне инстинктов. Пошевелив рукой, он потрогал себя. Он лежал на чём-то плоском и жёстком, накрытый гладкой материей. Крис приподнял голову, чтобы получше рассмотреть. Он увидел себя. Большое и довольно длинное тело скрывалось под зелёной простынёй. Новая мысль поразила Криса: он знает такие вещи, как рост и вес, он понимает, что у него есть имя, и всё это беспокоит его, беспокоит идентификация себя как объекта. Но ведь существует ещё что-то и намного важнее. Такие вещи, как прошлое и будущее. Его сознание, опыт. Это для Криса сейчас было интересно, но недоступно. Кто он, на этот вопрос у него нет ответа, но ведь должен быть. Почему он так уверен? Раз он думает об этом, значит, у него имеется опыт. Крис привстал. Ощущение вялости и заторможенности движений его немного раздражало. Словно он знал, что его тело не должно быть таким вялым и беспомощным. С трудом переставляя ноги, он добрался до стены. Встав прямо, он оперся на неё спиной. Определённо он не должен быть таким. Это неправильные ощущения. Но какими они должны быть в идеале — на этот вопрос Крис не знал ответа. Он чувствовал как что-то в подсознании давит на него, не пускает дальше. — Лягте на кровать, - вежливая просьба, которую он услышал, прозвучала прямо у него в голове. — Ваш организм должен пройти реабилитацию, чтобы функционировать как положено. Крис подчинился. Стоять было трудно и неприятно. Он лёг и накрылся простынёй. — Закройте глаза. Сейчас вы заснёте. Вы всё вспомните, не волнуйтесь. Причин для беспокойства нет. Крис закрыл глаза. Тихое жужжание, укол и он почувствовал покой. Веки потяжелели, это было приятно. Засыпая, перед Крисом мелькнуло видение. Молодой человек со светлыми вьющимися волосами. И он был в беде. *** — Удвойте стимуляторы памяти. Старайтесь вывести его из комы как можно скорее. — Он сопротивляется. Отождествляет себя с голограммой. Как ему внушила программа. Такое ощущение, что он просто хочет умереть. Он не примет себя таким, когда проснётся и увидит собственное тело. — Выход только один. Стереть память до начала эксперимента. Но он должен помнить, как обратился к нам. Оставьте воспоминания на уровне подписания договора. Это поможет ему пережить возвращение в нашу реальность. *** Высокий, худой молодой человек сидел в уютной комнатке в стиле модерн. Светлые стены, мебель в нежно-кремовых тонах. Полупрозрачные гардины цвета шоколадного мусса колыхал лёгкий летний ветер. Молодой человек перечитал несколько раз договор. Он хмурился и тёр лоб. Ему казалось, что всё это он уже видел. Пальцы внезапно задрожали. Он медлил ставить свою подпись. Зажатая в кулаке ручка стала мокрой от пота. Парень начал теребить кудрявые волосы. — Мистер Хиддлстон, если вы передумали, то мы должны попросить вас вернуть нам аванс. — Нет, всё в порядке. Хиддлстон провёл по листку бумаги, аккуратно разглаживая. Там, где он держал его, остались влажные пятна от подушечек пальцев. Он быстро и довольно неаккуратно расписался, и отдал листок человеку напротив. — Вы сразу погрузите меня в сон, или я должен пройти ещё какие-то процедуры? - срывающимся от волнения голосом спросил он. — Да, сначала вы просто поживёте в нашем центре. Привыкнете. Лишь потом вас переведут в экспериментальный блок для сна. Вы подписали контракт на год. Для вас и ваших воспоминаний не пройдёт и часа, когда вы проснётесь. Мы также гарантируем, что ваша физическая оболочка не постареет и вы ничего не будете помнить. — Понимаю. Прекрасно, - нервозность молодого человека спала. — Тогда, Том, прошу следовать за мной. Мужчина в костюме встал, поправил пиджак и направился в сторону коридора. Том поспешно последовал за ним. Они шли мимо каких-то помещений, от которых их отделяло толстое стекло во всю стену. Том поглядывал по сторонам, но старался не отставать от своего провожатого. В одном помещении он заметил сидевшего за столом мужчину в рубашке и джинсах. Неофициальный вид подчёркивали светлые длинные волосы, неопрятно лежавшие на плечах, и небритые щёки. Мужчина видимо кого-то ждал. Он удобно устроился, положив ноги на стол перед собой, забросив руки за голову и покачиваясь на стуле. Том замер. Споткнулся, потом почувствовал удушье. Во рту пересохло. Нешуточное волнение охватило молодого человека. Непроизвольно он вскрикнул, зажал себе рот и приник к стеклу — Крис, - произнёс он задыхаясь. — Я знаю этого человека, - показывая пальцем на мужчину за стеклом, крикнул Том, обращаясь к сотруднику учреждения. — Это Крис. Крис... Я знаю... — Вы не можете знать этого человека. Мы подбираем людей, которые никогда не встречались за пределами этого учреждения. Иначе чистота эксперимента будет нарушена. Мы проверили каждого. Вы не можете его знать. Вы ошиблись. Тон сотрудника проникал в мозг, но Том почти его не слушал. Он смотрел на незнакомца и понимал, что не может уйти, не заговорив с ним. Не отдавая себе отчёта, Том забарабанил кулаками по стеклу, привлекая к себе его внимание. — Крис? - закричал Том. — Крис! — Прекратите! — Тома попытались вразумить, оттянуть от стекла, но он видел перед собой только этого человека в простой рубашке и джинсах. Понять, почему этот мужчина дороже ему всего на свете, и что им обязательно нужно объясниться, Том не мог. Он безрассудно рвался к нему, и на этот поступок его толкала непонятная сила. Радость и боль, теснившие грудь. Радость от непонятно откуда взявшейся мысли, что Крис жив, с ним всё в порядке, и боль от странного ощущения, что он перед ним очень виноват. — Крис! - Том стукнул по стеклу достаточно сильно. Разбежавшаяся паутина трещин зловеще захрустела, но Том не почувствовал, что при этом его руки разбились в кровь. Человек за стеклом наконец что-то услышал. Он обернулся и какое-то время смотрел на Тома внимательно и с беспокойством. Потом он встал. Его поза красноречиво указывала, что он сомневается в реальности происходящего. Он даже потёр глаза и помахал перед собой рукой. Потом Крис сделал шаг навстречу. А потом побежал. Добежав до стекла, он протянул руки, упираясь ладонями в трещины. — Крис, - он слышал вопль незнакомца, и давно забытое всколыхнулось и выплеснулось наружу Воспоминания затопили его. Мир по бокам сознания рушился, заполняясь деталями из другого мира. Вскоре последний штрих закончил свою работу. Больше не существовало ни преград, ни сомнений, ни тревоги, терзавшей мозг мыслями о неприемлемости и ненормальности. Том ударил обеими ладонями по стеклянному занавесу, и тот развалился с хрустом и треском, рассыпался со звоном на блестящие искры. Между ним и Крисом больше не было преграды. Отряхнув с себя осколки, Крис неловко сгрёб Тома. Прижимая родное худое тело к себе, держа в своих руках его липкие от крови руки. Том дрожал и просто доверчиво жался к нему, едва держась на ногах от перевозбуждения. Он трясся всем телом и Крису пришлось прижать Тома к себе ещё крепче. Запустив пальцы в длинные рыжевато-русые кудри, он успокаивающе прошептал ему: — У тебя опять холодные пальцы, Том. Ничего, я тебя согрею. Том прижался виском к его тёплому плечу. — Крис, ты меня любишь? - жалобно выдохнул он. — Угораздило меня полюбить такое недоразумение, - ответил Крис и услышал сдавленные рыдания на собственным плече. Под ногами у обоих хрустело стекло. Они неловко переминались на нём, боясь выпустить друг друга из объятий. Сейчас для обоих самым важным стали ощущения. Не осмысление, что они нашли друг друга, не неизбежный впоследствии кризис осознания всего, что с ними уже было и в тот же момент — не происходило на самом деле. У них будет целая жизнь для принятия любой правды. Главное сейчас заключалось в мягкости кудрей и хлопковой рубашки, в всхлипываниях и добродушном ворчании. Дрожь рук и боль от ран и ссадин; ритм дыхания, горечь и влага онемевших в поцелуе губ... Всё новое и позабытое. Весь остальной мир сейчас для них никакого значения не имел.