Жизнь после: Все заново

Бродя по лесу натыкаюсь на небольшой домик. Из трубы идет дымок. Я стучусь. Дверь открывается: -Ты??? -Оливия?? У обеих глаза округлились от удивления. -Ты что здесь забыла? – дерзко спрашивает она. -Можно я зайду? -Проходи – девушка жестом приглашает меня. Только снаружи домик маленький и невзрачный, словно вот-вот развалится. А внутри все совсем не так: это огромная комната в бело-зеленых тонах; справа кухня, которая отделена от холла барной стойкой, слева стоит белый диван, там же находятся три светло-коричневые двери. Оливия проводит меня к дивану и садится сама: - Зачем пришла? - Почему ты здесь? – отвечаю вопросом на вопрос я. Может и не совсем вежливо, но мне действительно интересно. - После того инцидента родители сказали мне, чтобы я стала какой-то темной ведьмой и служила силам зла. Я отказалась и ушла. Долго искала, где жить, а потом нашла это место. Старый заброшенный домик пришелся мне по душе. Я сделала тут, так скажем, небольшой ремонт. Я не хочу быть такой. Силы, магия – это конечно круто, но не настолько. Но я, конечно, была поражена, когда узнала, что у тебя тоже есть дар. - Ну, да. - Так что ты тут делаешь? - Я запуталась в своей жизни - я хотела сказать еще что-то, но так и не решилась. - Джулия… - Оливия печально смотрела на меня. Немного помолчав она добавила – Прости, пожалуйста. - За что? - Я лгала про тебя в студии… Говорила, что ты бросила всех… - Ничего. А ты прости за разбитую голову, – я улыбнулась. - Пойдем, я тебя накормлю. *** Прошел год. Я и Оливия тренировались в магии: учили заклинания, пытались применять их друг на друге. Еще мы наконец переехали в Нью-Йорк. Там купили с ней небольшой домик. Я заводила новые отношения раз 5, но они все были недолгими. Все парни были мне безразличны. Абсолютно. Я каждого сравниваю с Кристианом. Сравниваю от цвета глаз до голоса, от манеры одеваться до привычек. Я не забыла про Джастина и Кристину, мы до сих пор общаемся. Они закончили школу и живут вместе. Девушка рассказывает, что у Кристиана были «серьезные» отношения длиной два-три месяца. Я не знаю, скучает ли он по мне, но я скучаю. Я сдала на права, но все еще боюсь садиться вперед. Боюсь разбиться… Не знаю, что происходит со мной последнее время. Езжу на заднем сидении, постоянно смотрю в окно и вспоминаю, что было раньше. Я поступила в Нью-Йоркский танцевальный колледж, и выбила местечко для Оливии. Нам безумно там нравится. Я иногда вижу ребят из старой школы, тех, с которыми мы выиграли конкурс. Все говорят, что ужасно скучают по мне, говорят, что потеряли меня, когда я ушла. Еще рассказывали, что выпускной был улетный. А Оливер, кстати, женился на некой Валли из Голландии. Я лежу на кровати и снова думаю о Кристиане, приходит идея написать ему письмо. Я сажусь за стол, провожу рукой над столешницей, и появляется листок и ручка. *** Молодой парень сидит в кабинете с большим окном во всю стену и перебирает бумаги. К нему подходит секретарша-блондинка и подает какой-то конверт: - Это вам. - Спасибо, Полли. Он пристально смотрит на конверт: «Если бы ты знал». Знакомый почерк. Парень проводит рукой по надписи и вскрывает конверт. «Дорогой Кристиан. Я давно не вижу тебя. Научилась отворачиваться, когда слезы предательски выдают тоску, и прятать руки в карманы куртки, когда они сжимаются в кулаки от безысходности. Я бодро отвечаю на звонки, общаюсь с людьми и временами танцую, когда музыка веселая и это не наши тобой песни. Всё вроде неплохо, но всё это… игра. Когда-то я жаловалась тебе, что не смогла найти дело жизни, призвание. Ну, как у тебя. Так вот, я нашла! Теперь я хорошая актриса. Одной роли. Я боюсь долгих дорог. Мрачных трасс, сливающихся в монотонную картинку за окном автомобиля. До вчерашнего дня я садилась на заднее сиденье и, прислонившись к окну, смотрела на ленту неинтересных пейзажей, на которых яркими слайдами вырисовывались ты, я. Мы с тобой. До вчерашнего дня эти картинки согревали. Я словно перемещалась в их атмосферу - снова чувствовала свою руку в твоей руке, слышала твой голос. Когда-то я сказала, что в тебе всё хорошо, кроме голоса. Он слишком мягкий, не уверенный, что ли. Ты тогда, кажется, обиделся. Знай: я сейчас скучаю именно по твоему голосу. По твоим словам, которыми в последнее время говорю я, представляешь? Сегодня, впервые, села на переднее сиденье, рядом с водительским, и, впервые, закрыла глаза. Я не хочу больше никаких картинок, тебя и себя в них. Нас, которых больше нет. Я спрашиваю о тебе у двух-трех общих знакомых, с которыми поддерживаю слабую связь. Они говорят, что у тебя всё хорошо, что ты даже завел какие-то новые отношения. Я слушаю, про себя злюсь, ругаю себя за то, что никак не перестану спрашивать о тебе, а на лице маска безразличия. «Я рада. Рада, что у него все хорошо. И у меня тоже… хорошо». Последнее слово на мажорных нотах. Улыбка. Занавес. Роль сыграна. Я вру. Ненавижу себя за эту ложь. Но я вынуждена, я должна быть сильной, чтобы стать счастливой. Я хочу полюбить снова, как-то иначе и не так сильно. Я хочу привыкнуть к жизни без тебя. Но на самом деле, хочу… продолжать любить тебя. Пусть и безответно. Знаю, я дура. Но моя любовь к тебе делает меня лучше, богаче, хоть и протекает со слезами на глазах. А может, я все еще надеюсь, что ты вернешься? Я встречаю новых мужчин. Скорее, просто наблюдаю за ними, не подпуская близко. Некоторые из них приглашают на кофе, и я иду. Чтобы посмотреть на них и в очередной раз убедиться, что ты лучше. Ты был лучшим для меня. Я не идеализирую, я не помешалась, наоборот, трезво мыслю, абстрагируясь от воспоминаний. Кто-то из них красивее, кто-то из них умнее и намного самоувереннее. Но ни у кого из них нет таких глаз, таких рук, которые были у тебя. В твоих глазах было море, которое я с детства люблю больше всего на свете. В твоих руках была искренность, которая была честнее любых слов и поступков. Я держала твою руку и чувствовала, как шумные волны внутри меня успокаиваются, сглаживая резкость, побеждая сомнения. А еще я хотела, чтобы у меня был ребенок от тебя. У него были бы такие же глаза с морем. Я пишу, мне становится легче. Быть может, со стороны эти строки выглядят как страдания сопливой девчонки. Плевать. Горжусь тем, что было, хоть и было не так много. Эта чертова гордость... Психологи говорят, что принять свое прошлое и начать гордиться им - это «первый шаг к исцелению». Я принимаю то, что было, с легкостью отпускаю это, не борясь с воспоминаниями. Да, быть может, это и есть исцеление. Пока до конца не осознала. Но одно знаю точно: я скучаю по тебе. Береги себя. Джулия.» Парень дрожащими руками подносит конверт к лицу и вдыхает его запах. Он пахнет ее любимыми духами, запах которых он помнит до сих пор. Он лишний раз напоминет о той, которую он так и не смог забыть.