Апокалипсис заказывали?

      — А тебя, Гезария, я попрошу остаться! — голос шефа не предвещал легкой и безоблачной жизни. Это был провал!       Но Пернатый был уже не тем желторотым Ангелом. Он, хитро прищурясь, приготовился к защите:       — Я дико извиняюсь, шеф («Что за странный набор слов? Как можно извиняться дико? А не дико — это как?» — шеф понял, что ему придется нелегко с распоясавшимся Ангелом), но прилично ли подкрадываться и подслушивать свободных Ангелов с использованием спецсредств? Это явное вмешательство в личную жизнь, причем несанкционированное вышестоящими организациями! Мы свободное общество и не потерпим произвол чиновников! И бочку катить на себя я тоже не позволю! (Шеф окончательно убедился, что Гезария спятил. Бочка какая-то. Кто на него здесь бочку катит? Да и технически трудно катить по облаку бочку. И, главное, зачем?)       А рабочий Ангел с наглым видом уселся на пуфик, вольготно разбросав крылья, и положил ногу на ногу! Нимб слегка съехал на сторону и придал тому окончательно залихватский вид. Шеф растерянно смотрел на Гезарию и размышлял, что же теперь делать? Отстранить от исполняемых им обязанностей не представлялось возможным. Но и оставлять спятившего Ангела для осуществления уже всех задравшего Апокалипсиса было нельзя. Кто его знает, каких дел тот натворит? Шеф, не слушая разглагольствующего Ангела (все та же тема прав и свобод гражданина вселенной), почесал ухо и внезапно принял неординарное решение — послать Гезарию на опостылевшую (ему, шефу) землю и пусть он вместе с его ИЗБРАННЫМИ исполняет волю Господа непосредственно на месте! С глаз подальше. И тогда можно будет все ошибки и недочеты свалить на умалишенного. Правда, несколько смущала перспектива подобного сотрудничества — Ангел, тронувшийся умом и избранные им же смертные! Даааа… что же это за Апокалипсис получится? То ли было задумано Всевышним? Шеф кисло взглянул на Пернатого. Тот, почуяв неладное и не зная, как отбиваться от неведомой напасти, притих.       — Ну, что… Гезария…       Винченцо бегал по конноспортивному комплексу и пытался выловить конюха, способного взнуздать их лошадей. После их визита на конюшню не осталось дееспособных работников. Все присутствующие при явлении Ангела усердно били поклоны висящему на гвоздике крестику и шептали молитвы, кто во что горазд. Можно было услышать довольно странные признания и мольбы:       — Боженька, миленький, беременна я, прости…       — Прости меня, добрец! –я подлец!       — А седло то я не крал, его Федька спрятал, Боже извини, я больше не буду…       Персонал, вышедший на работу утром, состоял из еще не заболевших, но уже мало соображающих людей. Главная их забота — была накормить лошадей, а потом можно и помереть с чистой совестью. Обстановка на комплексе прекрасно гармонировала с происходящим в стране сумасшествием и подозрений ни у кого не вызвала.       Винченцо, держа за шиворот молодого парня, конюховой наружности, пытался вызнать, умеет ли тот седлать лошадей. Болтаясь в руке ИЗБРАННОГО, тот был совершенно неадекватен. А кто остался бы адекватным, если бы его вздернул, как куклу, огромный и страшный НЕКТО в черном балахоне и обладающий явно потусторонней силой? Но других кандидатов у Винченцо не было, и он потащил пойманного, надеясь, что скорее всего, здесь любой справится с поставленной задачей.       Он оказался прав. Поставив предполагаемого конюха около своей лошади и всунув тому в руки уздечку, Винченцо с гордостью показал остальной компании результат — лошадь была взнуздана и оседлана на автомате. Тут и другие подтянулись со своими скакунами. И оп-ля! Готово!       Имеющий богатый (на впечатления) личный опыт Джейк, быстро разобрался куда и какую ногу пихать. И вот, он уже гарцует в седле на белоснежном скакуне! Джигит! Вот только пока не разобрался, как лук присобачить, вернее приконячить.       Вано подтащил к себе конюха (и не конюх это вовсе! А просто парень пришел поездить, пока еще жив) и попросил помочь сесть в седло. Оказалось, что задача не из легких! Расставаться с весами, даже на время, коротышка не пожелал. Поэтому одной рукой Вано ухватился за стремя (ну, до луки седла-то ему не дотянуться!), не подумав, что в стремя нужно вставлять ногу. Другой рукой он ретиво размахивал, делая конвульсивные движения, чтобы помочь своему толстенькому телу взобраться в седло. «Конюх» усердно пыхтел, пытаясь подкинуть Вано вверх. Получив пару раз весами по голове, парень обмяк и осел на землю. Обрадованный Вано тут же встал тому на плечо и, оттолкнувшись, распластался на седле. Одной рукой он крепко держался за стремя, другая свисала по другую сторону лошади с весами, а голова уютно ткнулась носом в лошадиную гриву. А задница, разумеется, пришлась на высокую заднюю луку седла, и торчала вверх неприлично — вызывающе.       Смерть и здесь не сплоховала! (Я, вообще, думаю, что Смерть ориентируется в жизни почище нас с вами!) — Она уже сидела в седле своей кошмарной лошади, и обе они отплясывали весело и бойко в сторонке, дабы не скосить кого-нибудь ненароком!       Ну, и Винченцо был в седле и умирал от счастья. Вот, что не хватало юному убийце при жизни: конь, ружье и вольный ветер!       И в этот час, когда уже вот-вот… и возник Пернатый! Он сразу вздернул Вано за шкирку в седло, окинул всех орлиным взором и…       — И я с вами! Был уполномочен вести вас за собой! — Ангел, гордый поставленной перед ним задачей, расправил крылья и дал отмашку рукой!       — Ага! Щас! — Джейк наехал на того лошадью и рявкнул:       — Я — главный! А ты… нахлебник божий! Вечно на наших хребтах ездите! Шиш тебе! Вот, видишь — венец на мне и конь белый!       — Конь тоже на тебе? — хихикнула Смерть.       … И понеслось!..       Как выразился как-то классик русской поэзии до фига прошедшего века: «…смешались в кучу кони, люди…». Да, да, все смешалось в этой жаркой битве! Джейк дрался с Пернатым за честь вести свои войска к полному поражению…тьфу-тьфу… к победе Апокалипсиса. И надо сказать, он умело пускал в ход свой лук и колчан, колотя им Ангела по чем попало.       Винченцо с традиционным воплем: «Наших бьют!» кинулся на помощь, т.к. Ангел с веселым бешенством трепал Джейка, уворачиваясь от его ударов. Причем, меч Винченцо бросил за его бесполезностью. Лошади вертелись под дерущимися и довертелись — жеребец Джейка, крепко схлопотав по морде крылом, сбросил своего всадника и улепетнул в сторонку. Падая, Джейк уцепился за второе распахнутое крыло Пернатого, пока тот разбирался с Винченцо. Смерть, оценив положение, подобралась поближе к Ангелу и тюкнула его по темечку концом древка. Тот потерял равновесие и повалился на лошадь Винченцо. А висящий на крыле Джейк плавно пристроился под копыта Винченцова скакуна.       Вано решил, что застоялся и с воплем: «Вах!» ударил своего коня пятками, собираясь ввязаться в драку. Весы он взял наизготовку. Но конь, решив, что там и без них жарко, на скаку пронесся мимо…       Словом, картина была безобразной! И вряд ли кому из художников могла прийти мысль создать подобный шедевр — Ангел дерется со всадниками Апокалипсиса! Очень неприличное зрелище!       Шеф, заглянув на Землю, полюбоваться тем, как идет Апокалипсис, подумал, что ошибся планетой. Но голая правда открылась ему во всей красе. особенно поразило его зрелище умело дерущегося Ангела! Сначала, в запале он хотел всю кодлу испепелить на все времена. Но очень не хотелось отчитываться перед Святыми. И, полюбовавшись некоторое время на драку, он только рукой махнул — ничего хорошего он уже не ждал от этой компании. Осталось прикрыть свою попку от гнева Иоанна Крестителя.       И оставался главный вопрос — А КАК ЖЕ БЫТЬ С ЗАКАЗАННЫМ АПОКАЛИПСИСОМ???